Измена. Уйти (не) смогу

Глава 28

Ирина

Вечером мне неожиданно звонит Алена и предлагает встретиться. Мы с Аленой очень хорошо общаемся и периодически встречаемся обсудить наших мужей и детей. Да и на семейные торжества друг друга всегда приглашаем. Илья и Иван, брат Ильи, очень разные, но все равно очень дружные. Иван занимается строительством. У него довольно крупная компания, а Алена без конца устраивает какие-то благотворительные фестивали, собирает деньги и возглавляет благотворительную организацию “Солнышко”.

Мы встречаемся в небольшой кафешке, где готовят очень вкусные пироги.

– Привет, – она радостно улыбается. – Как ты?

– Ты не знаешь? – спрашиваю я.

– Я слышала, что вы с Ильей поссорились, – говорит она уклончиво.

– Даже больше, мы разводимся, – говорю я.

– Даже так… – она казалась не удивлена.

– Ты знаешь, что он мне изменил? – спрашиваю я.

– Да, – кивает она.

– Ну, тогда мне и говорить нечего, – пожимаю я плечами. – Но ты не думай. Вам с Иваном и Егоркой я всегда рада. Возможно, после развода я перееду в нашу прежнюю квартиру.

– Ну и хорошо. Хоть на это у Илюхи совести хватило, – кивает она.

Мы пьем чай, она рассказывает мне последние новости, мы старательно избегаем темы нашего с Ильей развода. Вижу, что Алена что-то хочет спросить. Но не решается.

– Спрашивай ей уже – смеюсь я, – вижу же, распирает тебя.

– Ты точно мириться не надумала? – аккуратно спрашивает сноха.

– Нет. С чего бы мне это? – говорю я.

– Ну, мне кажется, Илья очень жалеет, – говорит Алена. – Он весь поник, осунулся, жрет что попало. Отравился, еле откачали.

– Ален, я не пойму, ты мне что, простить его предлагаешь? – возмущаюсь я. – А ты бы Ивана простила?

– Я простила, – она смотрит мне в глаза.

– Что? Иван тебе изменял? – у меня глаза на лоб лезут.

– Да, такое было, – кивает она. – Еще в самом начале, когда мы встречались. Моя подруга решила, что он ей нужнее. Напоила его, ну и…

– Ну… тут, наверное, Иван не очень виноват, – говорю я. – Он же нетрезвый был.

– Ну, он же пошел к ней в гости, когда она его позвала. И пить сел с ней. И мне потом ничего не сказал. Как думаешь, измена это или нет?

– Ох, я и не знаю. Но ты же простила его, замуж вышла, ребенка родила.

– Да, потому что я любила его, а он понял, что совершил ошибку. Нам было очень трудно. Я еще долго вспоминала ему это, а он чувствовал себя очень виноватым. Сначала я, конечно, не хотела его ни видеть, ни слышать, не то что прощать. Но Иван был настойчив. Он ходил и ходил. Он окружил меня такой заботой. Таким вниманием, а я его ненавидела. Он терпел все мои нападки и унижения. В конце концов, я не выдержала и уехала. И, находясь одна на чужой стороне, я узнала, что беременна. Поняла, что я люблю его. Несмотря ни на что, люблю очень сильно. Иван искал меня и нашел, и больше мы уже не расставались. И знаешь, я ни на секунду не пожалела, что простила его тогда. Более заботливого и любящего мужчину я не знаю.

– Но это Иван, а то Илья. Он и так не очень заботливый, не допросишься у него ничего, сколько я просила съездить всей семьей за город. А он что?! Подстилку свою повез!

– Нет, что ты! Я не призываю его прощать. Просто жизнь, знаешь, она такая, не черно-белая. Разноцветная она. Так что…

– Нет, Алён. Если ты пришла просить за него, то я ничего слушать не желаю, – сердито говорю я. – Нет этому предателю больше места в моей жизни.

– Конечно, Ира, это твое дело. Не обижайся на меня. Лезу не в свое дело, ты права.

Мы еще немного поболтали, и Аленка собралась домой.

– В пятницу у нашего сына День рождения. Придешь?

– Прости, Алён, я думаю, в связи со сложившейся ситуацией это будет неуместно.

– Значит, ты с нами больше совсем не будешь общаться? – грустно говорит Алёна.

– Буду, Алён, только когда Ильи рядом не будет. Пусть уляжется все. Я все-таки надеюсь ,что мы сможем общаться если не по-дружески, то нейтрально. Ради нашего сына.

– Ну хорошо, – Алена целует Кирилла на прощание, обнимает меня и уходит.

Я задумываюсь. Алёна и Иван – такая красивая пара. Мне они всегда казались эталоном семьи, а Иван – идеальным мужем. Я никогда бы не подумала, что они пережили такой кризис и сохранили семью. Но, как говорится, чужая семья – потемки. Глава 29

Ирина

Звонит телефон. Илья.

– Зря ты подослал Алену, – говорю я.

– Я никого не подсылал, Ир, – удивленно говорит бывший муж.

– Ой ли, – сомневаюсь я, – зачем она тогда пришла со своими разговорами?

– Я не знаю, – говорит он, – ну, то есть я просил когда-то Ивана, чтобы он попросил Алену, чтобы она с тобой поговорила. Но это давно было, еще когда я отравился.

– Ты отравился? – спрашиваю я машинально. – Чем?

– Пиццей и алкоголем, – говорит Илья, – ерунда. Так вот, Иван отказался. Сказал, что я придурок и чтобы я сам разгребал то, что навертел.

– И он прав. Ты вообще зачем звонишь?

– Хотел убедиться, что у вас все в порядке. Коммуналку в квартире я оплатил на год вперед, так что можешь жить и ни о чем не думать.

– Ты? Сам оплатил коммуналку? – я в шоке. Где Илья и где коммуналка.

– Да, а что такого? – говорит Илья. – Я вообще-то в простой семье родился. Знаю, что такое коммуналка. Ириш, ты можешь мне не верить, но я действительно многое осознал. Я хочу быть вам поддержкой. Раз у семьи у нас не сложилось, так, может, мы дружить сможем?

– Сомневаюсь, – отвечаю я.

– Ну, ради Кирилла давай попробуем, – просит Илья.

– Я не знаю. Может, позже, – говорю я.

Я не представляю нас с Ильей друзьями, скорее врагами. Ненавидеть Илью мне легче, чем дружить с ним. Но ради сына я готова спрятать чувства в самый дальний уголок своей израненной души.

– Я хотел сказать, что мои юристы подготовили все документы по разводу. Можешь приехать и ознакомиться. Половина всего, что у меня есть, принадлежит тебе, даже бизнес.

– Я ничего не понимаю в бизнесе, – говорю я. – Я не смогу им управлять.

– Тебе не нужно ничего делать, просто получать дивиденды ежемесячно, – говорит Илья. – Можешь привести своего юриста, пусть он проверит все бумаги.

– Хорошо, – говорю я, – завтра я приеду.

На следующий день я отправляюсь на встречу, прихватив Николая Альбертовича. Мне пришлось долго его убеждать в том, что мой муж его не убьет и с землей не сравняет, и что судиться с ним ему не придется. Только тогда он соглашается войти в святая святых – логово, то есть офис могущественного Ильи Матвеева.

Надо сказать, что документы он проверяет долго и тщательно. Потом отзывает меня в сторонку поговорить.

– Что-то не в порядке? – спрашиваю я.

– Нет, но ваш муж дает вам гораздо больше, чем должен, – говорит он удивленно.

– Он не мне, а своему сыну дает, – говорю я. – Я не стану отказываться. Наверное, Илья не будет сидеть голодом, еще себе заработает.

– Тогда все в порядке, – улыбается адвокат, – с этим можно идти в суд.

Мы обговариваем подробности. Вернее, адвокаты между собой обговаривают подробности. А мы с Ильей просто смотрим друг на друга. Вот и все. Закончилась наша красивая сказка так банально.

Только в коридоре, когда мы остаемся одни, он робко касается моей руки.

– Ира, можно я на выходных приеду, с Кириллом погуляю? Я соскучился.

Я одергиваю руку.

– Нет, только после суда. Когда суд определит место жительства, – говорю я. Я в панике, боюсь, что Илья воспользуется возможностью и отберет сынишку.

– Ира, если бы я хотел забрать у тебя ребенка, то сделал бы это давно уже. На прогулке, например, – говорит муж.

Я задумываюсь. В целом Илья прав. Никто не мешал ему забрать Кирилла, я бы точно не смогла оказать достойного сопротивления. И если он до сих пор этого не сделал, значит, настроен на нормальное сотрудничество.

– Думаю, ты можешь погулять с Кириллом, только в моем присутствии, – говорю я.

– Само собой, – говорит почти бывший муж, и мы расстаемся как нормальные бывшие.

Суд по разводу проходит быстро, потому что никаких претензий у нас друг к другу нет. Нам дают месяц на примирение и отпускают.

После суда я еду на работу. Почему-то меня срочно вызвали, сказали: дело великой важности.

– Что случилось? – спрашиваю я Ларису.

Сегодня она не улыбается, ее лицо хмурое и сосредоточенное, что очень непривычно.

– Сейчас Алла Демидовна и расскажет, – говорит она.

Начальница выглядит не лучше, губы сжаты в тонкую ниточку, запах духов сегодня особенно удушливый.

– Итак, не буду ходить вокруг да около. У нас неприятная ситуация, – говорит она, – Кто-то сливает конкурентам данные наших клиентов и их проекты. И, естественно, этих клиентов мы теряем. Например, Виктора Вяземского.

– Что? Виктор отказался с нами сотрудничать? – удивленно говорю я. – Я ведь только вчера с ним разговаривала, и все было хорошо.

– А сегодня отказался! – рявкает Алла Демидовна.

– Это плохо, – киваю я. – Выяснили, кто это?

Я замечаю, что они смотрят на меня пристально, враждебно, и до меня доходит.

– Я? – восклицаю я. – Вы думаете, что это сделала я? Я не согласна, я этого не делала!

– У вас есть доступ к базе, – говорит Алла Демидовна.

– И что? У меня разве одной доступ к базе есть?

– Но только вы новичок, – говорит Алла Демидовна. – И вы нуждаетесь в деньгах.

– Уже не нуждаюсь, – бросаю я. – Сегодня же верну вам долг.

– Вот как? – начальница вздергивает бровь.

– Не потому, что я продала базу, а потому что муж помог, – говорю я, но вижу, что никто мне не верит.

– А мне казалось, ваш муж – форменный подлец. Выгнал вас на улицу с ребенком на руках, – качает головой начальница.

– Он одумался, – говорю я. – Впрочем, что бы я ни сказала, вы мне не поверите. Потому что я новенькая, и так совпало, что база ушла имена сейчас. А вам не кажется, что кто-то воспользовался ситуацией и подставляет меня?

– Больше некому, – говорит Лариса, – остальные сотрудники работают давно. Лучше тебе признаться, Ира.

– Признаться в краже? С чего это вдруг? – мне так обидно, что слезы сами на глаза наворачиваются. – Вам же легче обвинить человека, чем разбираться, кто это действительно может быть. Я так понимаю, я уволена?

– Уволена, – кивает Алла Демидовна. – Крыс я в своей фирме не потерплю.

– Но я не крыса! – говорю я.

– Уходите и больше не показывайтесь мне на глаза. Я была о вас лучшего мнения, Ирина. Пожалела вас, а вы мне нож в спину, – говорит Алла Демидовна

Я молча выхожу за дверь, спорить бесполезно. Я понимаю, что меня банально подставили, но доказать это никак не могу. Обиднее всего, что начальница беспрекословно поверила. Никогда не забуду презрительный взгляд. Чувствую я себя крайне паршиво, хотя я не прикасалась к этой базе, и уж тем более у меня не было мысли продавать ее.

На меня наваливается огромная усталость. Я плетусь домой и заваливаюсь в кровать. Хорошо хоть мама с Кириллом на развивашках и не видят моего состояния. Мне так нравилась моя работа, я старалась, а тут вот… Несправедливо и обидно. Я долго плачу и, обессилев, засыпаю.