Измена вопреки (СИ)

Глава 20

Кровь расползалась по белому полотну простыни, а я сидела и не могла понять почему так происходит. Ночной душный сон рассыпался осколками старого зеркала от режущей боли между ног. А потом появилось болезненное ощущение тяжести внизу живота. Я резко села в кровати, не понимая, что происходит и что случилось.

Вся постель была мокрой.

Я шарила руками по тумбочкис пытаясь найти включатель настольной лампы. И пальцы одеревеневшие, и холод сковывал все сильнее. Тошнота короткими сигналами кричала организму, что все плохо, что мы умираем, но я просто смотрела на свои бёдра в алых разводах и не могла понять с чего все началось.

У меня всегда были проблемные месячные. То опаздывали, то приходили раньше. И не редко я могла проснуться от того, что они начинались ночью. Но никогда не было такой боли.

Новый спазм скрутил, и я упала на подушку. Поджала под себя ноги. Внизу все пульсировало словно норовило взорваться фейерверком нестерпимой боли.

Я застонала сквозь зубы.

По инерции, не иначе, дёрнулась к телефону.

Матвей.

Мне страшно без него. Мне больно без него.

Я не могу…

Сквозь зубы, крича не самые хорошие слова, я сползла с кровати, хотя привычнее и правильнее будет сказать — упала. Я не шла до лестницы. Я ползла на корточках, чтобы не разгибаться и не добавлять боли внизу живота. А вот ступеньки…

Каждая отдавалась внутри смесью режущих спазмов, которые после обдавали огнем. Пальцы скользили по полированным перилам, и я до ужаса боялась оступился и упасть.

В ванной на тёплом полу я готова была свалиться и лежать, но все же нашла в себе силы доползти до воды и включить кран. Вода окрасилась алым. Я стояла и смывала с себя кровь, чтобы понять, что кровотечение продолжается, и это не потерявшиеся критические дни.

Спустя полчаса я смогла выбраться из ванной. Нашла в чемоданах прокладки. Оделась. Я прекрасно понимала, что сюда скорая будет ехать очень долго и не факт что приедет. А ещё меня не увезут в город, а отправят в ближайший районный центр. Такого я не хотела, поэтому, корчась от боли, я кое-как вышла из дома, с трудом закрыла дверь и, все так же не разгибаясь, прошла к машине. В саду витал аромат осенних яблок и сырой листвы. Я хватала ртом воздух и не понимала, что творю. Я не доеду до города, но и оставаться здесь, истекая кровью, я не могу.

На тесте ведь была одна полоска.

Я точно помню, что только одна полоска.

Как так вышло, что сейчас я задыхалась от спазмов, которые сковали все тело и особенно резко разрывали низ живота.

Я стиснула зубы и уперлась лбом с руль.

Надо собраться и повернуть ключ в замке.

Машина завелась, и я медленно выехала на дорогу. Ноги тряслись, а руки скользили по рулю. Я выехала из посёлка и несмело сунулась на трассу. Через двадцать минут боль стала настолько нестерпимой, что я припарковалась на повороте к «Серебряному ключу», все там же.

В голове пульсировал один вопрос: «А была ли я беременна?». От этого слёзы непроизвольно набежали на глаза. Я боялась даже подумать, что снова не смогла выносить ребёнка.

Пришлось откинуть кресло назад и, подтянув под себя ноги, свернуться боком. Так болело меньше. Огненные змейки казалось не продирались к животу.

Осталось не так много. Минут сорок до города. Но у меня не было силы воли продолжить путь. Я сжимала в руке телефон и смотрела как часы отбивают минуту за минутой.

В окно постучали.

Я дёрнулась всем телом и стиснула зубы. Нельзя резко менять положение тела.

Возле машины стоял давний знакомый, с которым мы тут же столкнулись, когда я ехала в дом.

Стук повторился. Мужчина нервничал. Он показывал мне опустить стекло, но я боялась. Потом подумала, что если я умираю, то какая разница.

— Что случилось? Почему вы тут опять? — резко выдохнул аромат кофе в узкую щель окна незнакомец.

— Вы меня преследуете? — вяло уточнила я.

— Я здесь живу! — рявкнул мужчина. — В «Золотых ключах». Ехал со смены и снова ваша машина! Вы так и не сходили в больницу!

Он подёргал несколько раз ручку двери и крикнул:

— Откройте!

— Все хорошо, — сквозь стон выдавила я. Между ног все было горячо и влажно. Я молила Бога, чтобы кровотечение прекратилось. — Езжайте дальше.

— Не хорошо, глупая ты курица! Открой немедленно дверь, я врач!

Волшебные слова подействовали на меня отрезвляюще. Я уже не думала, что незнакомец врет или ещё что-то. Я дотянулась до кнопки и дверь рывком распахнулась. Горячие пальцы залезли мне под кофту и начали щупать живот.

— Где болит? — рычал мужчина.

— Кровотечение… — простонала я, готовясь от боли потерять сознание.

— Твою мать, — выдохнул мужчина и потянул меня на себя. Я прикусила губы и неловко попыталась обхватить его за шею. Мужчина в три шага дошёл до своего авто, открыл заднюю дверь и попытался меня посадить, но я ползком пробралась по длинному сиденью и свалилась. Шуршание по карманам. Прикс моей сигналки и гул заведённого мотора. Машина не развернулась, а понеслась обратно к моему дому. Я простонала:

— Нет, мне надо в нормальную больницу.

— Молчи лучше.

Несколько минут по гравийной дороге. Холод осеннего ветра и мои пальцы, цепляющиеся в ворот пальто мужчины. Удар ногой в дверь и громкий вопрос охраннику:

— Кто сегодня дежурит?

— Вострова Ольга, — заикаясь ответил один из мужчин.

Была каталка и холодные пальцы. Какие-то вопросы. Разговоры.

— Прохоров, ты здесь давно не работаешь. Прекрати командовать, — мелодичный женский голос и следом знакомый:

— Да плевать. Угроза выкидыша…

— Я не беременна… — тихо шептала я.

— А это мы сейчас узнаем, — снова женский голос, от которого внутри успокаивалось. Холод на животе и выдохнутые с горечью слова: — Егор, тут чистить надо…