Измена вопреки (СИ)

Глава 29

Я держала телефон в руках и не понимала, что ещё могу увидеть на экране, который уже даже потух.

Внутри пустота.

Словно вся наша семейная жизнь с Матвеем была чашей из гончарной мастерской, которую я долго и кропотливо лепила, а потом бац! Неловкое движение, один неправильный жест и нет чаши.

Так и внутри. Нет ничего.

Я всегда хотела полную семью. Чтобы дети как маленькие копии меня или Матвея бегали по дому, топали босыми ножками, чтобы муж возвращался с работы и малыши спешили к нему наперегонки. А он садился на корточки и ловил в объятия. Целовал меня. Говорил как ему повезло, что у него есть я. Которая наполнила жизнь смыслом.

Ничего из этого не произойдёт.

Будет другой ребёнок, которого я укачивать стану по ночам. В одиночестве. В тишине квартиры. Она скорее всего будет в одном из спальных районов и какая-нибудь двушка с советским ремонтом. А малыш будет кричать, тянуть свои ручки с ароматом молока и, ещё не понимая, без слов звать папу.

Биологией так устроено, что в момент беременности женщина должна быть с мужчиной, потому что это защита, это безопасность, это приливы окситоцина у отца, из-за которых он не сможет оставить женщину с ребенком.

Если только будет о них знать.

На глаза набежали слёзы. Я словно безмолвная рыба открывала рот и не произносила ни слова. Это было ужасающе. Словно все звуки в мире пропали, и теперь сообщество немых никак не могло подобрать собственную коммуникацию.

Я вытерла лицо тыльной стороной ладони.

Захотелось крепкого чая с лимоном. Но были только яблоки.

Черт! Беременность, а даже лимон привезти некому. Молчу уж про клубнику.

Медленно спускаясь по лестнице, я проворачивала кадры разговора с любовницей мужа и не понимала, как мой Матвей мог на такое пойти. И даже глядя на фотки присланные в конверте, я не верила. И сейчас…

Темная кухня. Пустота вокруг. Я сдерживала подкатившие к горлу рыдания. Наощупь шла к чайнику. Руки тряслись. А внутри все дрожало как ягодное желе.

Через пару часов поднялся ветер и старая берёза била своими ветвями сначала по черепице, а потом и некоторые особо длинные ветки дотянулись до окна. Скрежетали по стеклу. Создавали картинку хоррора про маньяка убийцу с острыми ножами.

Я никогда не задумывалась как страшно ночевать одной в большом доме. Как это неразумно. Все, что угодно могло случиться. Но я уперто сидела возле камина на диване, цедила горячий чай, согревала горло, на котором появилась стальная удавка молчания. Я просто не знала что и кому говорить, где искать сочувствия или поддержки.

Зашуршал по наружним подоконникам мелкий дождь. Завтра с утра он размоет тропинки в саду, смешает разноцветную листву в грязное месиво, заполонит одну косую бочку до краев дождевой водой, сотрёт все краски осени. Оставит только унылую картинку некогда красочной природы.

Я плотнее завернулась в одеяло. Зубы стучали о край чашки уже без чая. Не понимала зачем ещё грею в ладонях холодное стекло. Но так было правильно. Ведь когда идёт дождь, надо немного погрустить. Жаль моя грусть никак теперь не связана с капризами природы.

Утро стянуло лентами тумана дороги. Я стояла в высоких резиновых сапогах на террасе с пропитанными дождем досками. Пила чай. Прятала ладони в длинных рукавах. Переступала с ноги на ногу.

Матвей мне изменяет.

Это факт.

У меня будет ребёнок. Тоже факт. И чтобы ему со мной было лучше всех, нельзя распускать сопли. Надо пойти и взять себя в руки. Но сырой осенний ветер, немного аромата елового бора и какие-то ноты дальних костров припечатали меня к террасе, заставляя прорасти в неё. Будто бы корнями.

У ворот припарковались старенькие, но боевые Жигули, и коренастый мужчина лет пятидесяти вышел из них и долго мялся возле калитки, видимо, рассмотрев меня, но не решаясь переступить границу участка.

— Вам помощь нужна? — как-то особенно по-идиотски прозвучало от меня, ибо чем брошенная девица в штанах с чужого зада и безразмерном свитере могла вообще помочь кому бы ни было. Даже себе.

— Хозяйка, — крикнул мужчина. — Я тут вам продуктов привез. Как вчера договорились…

Я нахмурилась и постаралась вспомнить с кем вчера виделась и с кем о чем договаривалась. Фермера не припоминала. Поэтому, поставив кружку на перила, я спустилась по ступенькам крыльца. В воздухе летал то ли туман, то ди просто водная взвесь, поэтому волосы сразу же пропитались влагой и начали завиваться у лица. Три больших шага через лужи с рваными краями. Ещё пять до забора.

— Я ничего не заказывала — призналась я. Зябко повела плечами. Дотронулась до кончика носа.

— Дом пятьсот пятьдесят седьмой? — уточнил мужчина, а я кивнула. — Ксения?

Пришлось тоже кивнуть. И тут фермер просиял. Вернулся к багажнику и вытащил насколько здоровых пакетов с продуктами. Сверху одного из них лежали наливные яблоки, и у меня в животе гулко заурчало.

— Вот, а говорили ничего не надо, — пробурчал мужчина, толкая боком калитку и проходя на участок. Мне пришлось отскочить с тропинки, потому что не уверена, что меня вместе с пакетами не утащили бы. — Вот тут хозяйка овощи…

Мужчина показал на самый большой пакет, уже стоя в прихожей дома.

— Здесь немного фруктов, — на пакет с яблоками. — Там жена ещё сушеный шиповник положила и боярышник. Вот тут намного телятины и курицы. Свежее. Курицу вечером зарубил, только обсохнуть успела.

Я хлопала глазами, не понимая, что происходит.

— Зачем, кто, как? — только и выдавила я.

— Ну, а я откуда знаю. Остановил вчера городской. Богатый. До конца месяца все оплатил. Но вы не переживайте, как все начнёт кончаться, позвоните, я мигом подскочу…

Мужчина тараторил, не давая вставить и слова, а когда быстро исчез за дверью, я только и могла, что делать так это качать головой на заботу Матвея. Однако, стратег.

Мясо пришлось убирать первым, просто потому, что за него переживала больше всего. Потом перебирала овощи и только потянулась к вожделенным яблоками, как мою продуктовую ревизию прервал стук в дверь.

Виктор стоял на пороге с огромным букетом белых роз. Всего одна фраза:

— Дай мне шанс, Аксинья?