Кафе «Пряная тыква»

Глава 8

Когда они расстелили спальные мешки, перевалило уже далеко за полночь.

– Спасибо, что принес их. Турист из меня так себе. Ты, наверное, и сам догадался. Только представь, как я лежу в палатке без замка, а снаружи доносятся всякие жуткие звуки.

Джинни с улыбкой взялась за край мешка и встряхнула его. Логан с облегчением заметил, что из спальника высыпалась всего пара сосновых иголок. Он нечасто брал этот спальник и был рад, что оттуда не высыпалось мышиное семейство.

– Хотя в детстве я ездила в лагерь с девчонками-скаутами. Если честно, только ради печенек с зефиром. А когда узнала, что их можно сделать в микроволновке, моя походная жизнь закончились.

Логан кивнул. Он уже понял, что большинство историй Джинни не требовали ответа. Особенно сейчас: она слупила конфет в половину своего веса, запивая все кофе, и теперь говорила быстро и много. Он в любом случае не успевал отвечать.

– А тебя я вполне представляю в походе, – заметила она, устраиваясь на спальном мешке. – Ты как раз из таких парней.

Логан уселся напротив на своем спальнике.

– Из каких? – спросил он, не сдержавшись – слишком уж хотел узнать, каким парнем, по ее мнению, был.

Джинни наклонила голову и внимательно на него посмотрела. Тяжелые темные волосы соскользнули ей на плечо.

– Ну знаешь…

Логан помотал головой. Нет, он не знал, но теперь отчаянно желал выяснить.

Джинни шумно выдохнула, будто он вредничал:

– Брутальных, активных, фланелевых.

– Фланелевых?

– Ага, – Джинни махнула в сторону его рубашки. – От тебя исходит сильная аура бородача и любителя фланели.

Логан нахмурился. А борода – это плохо? Он неловко провел рукой по лицу. Джинни не нравятся фланелевые рубашки? В них же тепло и удобно.

– Не пойми меня неправильно, – сказала она, наклоняясь ближе. – Тебе очень идет.

О… ему очень идет.

Ее щеки покраснели в мягком свете ламп. Джинни снова выдохнула и убрала волосы за ухо.

– Я к тому, что фланель практична для твоей работы, а борода тебе идет. И, уверена, ты отлично справляешься с палатками.

Ага. Тоже практичный. Надежный, как трактор.

«Ты правда хороший парень, Логан. – Он вспомнил слова Люси при расставании. – Тебе здесь хорошо и комфортно, но я так не могу. Не могу навсегда остаться в этой деревне. Мне нужно большее».

Он отрастил бороду после ее ухода. Люси ненавидела бороды.

– Пойду возьму нам подушки, – Джинни вскочила и поднялась на второй этаж в свою квартиру.

Проклятье.

Наверное, он смотрел на нее сердито из-за старых обид. Надо было держать себя в руках. Логан глянул на часы. Уже второй час ночи, но никаких странных звуков, могильного холода, да и вообще ничего необычного. Просто абсурд.

Он сбросил ботинки и разлегся на спальном мешке, положив руки под голову. Теперь он окончательно уверился, что все эти звуки – это просто тревога Джинни из-за переезда в новое место. Вполне естественно, но однажды ей придется привыкнуть.

Вероятно, именно бабушкин голос в его голове подсказывал, что ни в коем случае нельзя говорить Джинни, чтобы она просто привыкла. Он и не собирался. Он побудет с Джинни, пока ей не полегчает. Без лишних слов. Без грубостей. Даже если ее невинные замечания вызывали его призраков прошлого.

Ступени заскрипели, когда Джинни начала спускаться. Не успел Логан встать и помочь, как она уже возникла над ним с ворохом подушек в руках.

– Держи, – сказала она, кинув одну ему в лицо.

Логан подхватил ее и положил под голову:

– Весьма любезно.

Джинни хихикнула и бросила оставшиеся на свой спальный мешок. Логан смотрел в потолок, пока она устраивалась, и внезапно отчетливо ощутил, как интимно лежать рядом с кем-то среди ночи. Даже только лежать.

Они выключили большие лампы и остались в мягком сиянии ночников возле прилавка. Лунный свет лился в большое окно, а росшие за ним деревья отбрасывали тени на потолок. В помещении пахло кофе и выпечкой.

– Только не устраивайся слишком удобно, – сказала Джинни. – Иначе заснем и пропустим все веселье.

– Что ж, такого нам не надо, – пробормотал Логан, расслабляясь на подушке. От нее пахло Джинни, ее шампунем. Стоило немалых усилий, чтобы не перевернуться и не вдохнуть этот запах как следует.

Спальник Джинни зашуршал, когда она повернулась лицом к Логану. Он остался лежать на спине, чувствуя, что безопаснее смотреть в потолок, а не в ее карие глаза.

– Знаю, ты считаешь меня сумасшедшей.

– Вовсе нет.

Джинни недоверчиво фыркнула, и ее теплое дыхание коснулось его щеки. Логан закрыл глаза от этого мягкого, приятного ощущения.

– Прекрасно понимаю, какое это безумие. Просто… хотелось, чтобы все было идеально. Новый этап, новая жизнь. Но я не могу отделаться от ощущения, будто что-то не так. Будто что-то пытается от меня избавиться.

Логан повернулся к ней. Джинни была так близко, что он услышал, как перехватило ее дыхание. Желание сделать ее счастливой в этом городе вспыхнуло прежде, чем он успел его подавить. Этот проклятый инстинкт каждый раз приносил ему боль.

– Ты справляешься отлично.

Джинни вытаращила глаза, словно не ожидала такого. От этого ему стало еще больнее. Неужели она так редко слышала, что делает все хорошо?

– Просто я представляла, каково будет жить здесь и заправлять кафе моей тети.

– И?

Она поглубже зарылась в ворох подушек. Глаза блестели в полумраке.

– И пока все не так, как я думала.

Вот и причина, по которой ему стоило держаться от нее подальше. У нее были ожидания. От Дрим-Харбора, от кафе, от него самого. А он знал, что не сможет им соответствовать.

– Тебе нужно освоиться. Все наладится, – его голос прозвучал грубее, чем ему хотелось бы. Слова Джинни напомнили, почему не стоит находиться с ней в этом темном кафе, вдыхать аромат ее подушки и желать, чтобы она легла поближе. Все напоминало первые выходные с Люси, когда он думал, будто сможет очаровать ее Дрим-Харбором. И собой.

На этот раз все хотя бы одеты.

Джинни качнула головой, волосы зашуршали по подушке. Но в ее взгляде не было уверенности.

– Мой начальник умер за рабочим столом. Я его нашла, – выпалила она.

– Что? – Логан резко переосмыслил все, что чувствовал за эти минуты. Маленькая морщинка на ее лбу чуть его не добила. – Черт, Джинни. Это ужасно.

Неудивительно, что она вечно на взводе. Нашла своего начальника мертвым. Она не просто искала перемен. Она сбежала от страха.

– Да. – У нее навернулись слезы. – Было довольно-таки ужасно, – ее голос звучал тихо, ранимо.

Проклятье, проклятье, проклятье. Логан не выносил женских слез. Инстинкты требовали, чтобы он все исправил.

Он прокашлялся:

– Чем ты занималась на прежней работе?

– Была главным помощником генерального директора.

– Ух ты. Впечатляет.

– Да не особо. – Небольшая смена темы помогла ей сдержать слезы. Слава богу. – В основном была на побегушках и следила, чтобы все шло гладко. Расписание, бумажки, кофе… Ну, ты понял. В итоге работа стала моей жизнью. А я никогда этого не хотела.

Джинни глубоко вдохнула и перевернулась на спину, поэтому Логан сделал то же самое. Он чувствовал себя в безопасности, когда не смотрел ей в глаза.

– После учебы я получила специальность в сфере бизнеса, но совершенно не знала, чем хочу заниматься. Просто казалось, что это надежный выбор. Думала, разберусь потом.

– Где ты училась? – спросил Логан. Он задавал вопросы, лишь бы она снова не вспомнила о смерти босса.

– В Бостонском университете.

– «Терьеры»[3] – вперед.

Джинни ответила тихим смешком:

– Самый свирепый талисман.

– Эй, эти малыши могут быть опасны, если их разозлить.

Она снова рассмеялась, и Логан позволил этому звуку окутать его целиком.

Боже, у нее красивый смех. Искренний, вырывающийся маленькой искоркой радости. Логану нравился ее смех, он хотел закупорить его и забрать домой, чтобы слушать, когда начнет сожалеть об этой чертовой ночи и обо всех последующих событиях, из-за которых опять окажется разбит.

– В общем, я устроилась помощницей. Наверное, хорошо справлялась, потому что в итоге дошла до самого верха. Но вовсе не планировала заниматься этим семь лет.

Они опустили руки на спальные мешки. Логан едва коснулся ее мизинца своим, поощряя продолжать. От этого легкого прикосновения по его коже побежали мурашки. На улице было тихо. Кафе наполнял мягкий свет ночников и запах кофе с выпечкой. Они будто оказались в маленьком уютном мирке, созданном из сахара, кофеина и чужих воспоминаний. И Логану это нравилось. Даже слишком. Но такие моменты не вечны, ведь реальность всегда настигает. И остаются только двое, чьи жизни несовместимы.

– А потом, – прошептала Джинни, – я как обычно зашла утром с латте для Марвина. А он там был. Все было как всегда. Он часто оставался в офисе на ночь. Никто даже не проверил. Никто не волновался. Он умер… совершенно один.

Джинни всхлипнула рядом. Логан взял ее за руку и переплел свои пальцы с ее. Теплыми, мягкими и маленькими пальчиками. Идеально.

– Спасибо. – Она шмыгнула носом. – Просто я вдруг поняла, что могла бы оказаться на его месте. Я позволила работе занять всю жизнь. Босс работал постоянно – и я тоже. У меня больше не было друзей. Семью я видела пару раз в год. Я даже к тете Дот не заезжала, хотя она жила в получасе езды!

– Все бывают заняты.

– Два года назад я подхватила грипп.

У Логана шла кругом голова от резких переходов в разговоре.

– Грипп отнюдь не то же самое, что инфаркт.

– Я знаю, но мне было очень плохо. Температура под сорок держалась несколько дней, меня рвало, все по полной программе. – Джинни снова начала всхлипывать, давясь слезами, и Логан опять ободряюще сжал ее руку. – Никто не пришел. Никто даже не написал. Меня стошнило на ковер в гостиной, и я целых три дня не могла его почистить. Ковер пришлось выбросить!

Теперь она плакала навзрыд. От ее печальных всхлипов, перемежаемых тихой икотой, у Логана все так сжалось внутри, что стало трудно дышать.

– Эй, эй, ну не плачь. Все уже позади. Все хорошо.

Он расцепил их руки и обнял Джинни, притягивая ближе. Она сразу уткнулась лицом ему в бок, и он почувствовал, как теплые слезы пропитывают рубашку.

– Тише… Теперь все нормально. – Он медленно гладил ее по спине, всем своим естеством желая, чтобы она перестала плакать. А еще – чтобы Джинни больше никогда не испытывала подобного. – Обещаю, в следующий раз, когда тебя стошнит, позвони, и я приеду. Я каждый день сталкиваюсь со всевозможными неприятностями на ферме. Считай, ты жизни не видела, если на тебя не плевала альпака.

Джинни фыркнула в его рубашку.

– Очень классная рубашка, – сказала она. – Я же говорила, что любовь к фланели – это хорошо.

Логан тихо засмеялся, притянув ее еще крепче, игнорируя тревожные звоночки, что все это кажется слишком правильным. Она, можно сказать, призналась, что приехала сюда лишь потому, что переживала потрясение и моральную травму. Что удержит ее здесь, когда станет лучше? Очень скоро она поймет, что маленький город не для нее. Совсем как Люси.

– Извини за это, – сказала Джинни, отстраняясь. – Наверное, слишком увлеклась сладким.

– Да, возможно.

Ее волосы прилипли к заплаканному лицу. Логан заправил их Джинни за ухо, позволив себе провести костяшками по ее щеке. Она закрыла глаза. Мокрые черные ресницы слиплись, нос покраснел от слез, а тело ощущалось таким теплым рядом с ним. Джинни устроилась у него под боком, как идеальный кусочек пазла. И несмотря на все аргументы против, казалось совершенно естественным, даже очевидным, что Логан наклонится и поцелует ее, будто они делали это уже миллион раз.

Но прежде чем он переступил черту, Джинни открыла глаза.

– Ты слышал? – шепотом спросила она, чтобы не спугнуть предполагаемое привидение.

Логан попытался что-то разобрать сквозь бешеный грохот сердца, все еще не придя в себя после того, что чуть было не сделал. Того, что по-прежнему хотел сделать.

– Я не…

А потом он услышал. Отчетливый скрежет.

А за ним и пронзительный вопль из переулка.

Возможно, они все же нашли привидение.