Как приручить джигита

Глава 42. Пошутила

Замираю и смотрю на нее с удивлением.

Мама не то, чтобы не жалует чужих, но покормить их уж точно не предлагает.

— Будешь борщ? — перевожу взгляд на Дамира.

— Да нет, я пойду, — внезапно смущается он. — Мама с Ромой только с дороги, устали, наверное.

— Ешь, пока дают. — пристально смотрит мама на Дамира, и он послушно садится на стул под ее взглядом. — А ты что стоишь? Накладывай давай. — командует она, забирая мокрые тряпки.

Спохватившись, начинаю суетиться: достаю тарелки и наливаю борщ, который еще даже не успел остыть. Нарезаю хлеб.

— Рома! — зову сына. — Иди кушать!

— У твоей мамы не забалуешь, да? — улыбается Дамир, помогая мне разложить ложки, когда мама выходит из кухни.

— Да не то слово, — вздыхаю смущенно.

— У моей тоже, — усмехается Дамир. — Чем тебе помочь?

— Да вроде бы все, — развожу руками. — Попозже чайник поставлю. Мы не привыкли плотно ужинать.

Борщ — не плотно, Юль, да. Легкий перекус.

— Есть еще салат, но там колбаса, — смущенно предлагаю. — А, ну и торт Наполеон.

— Ммм, Наполеон… Заманчиво, — улыбается Дамир.

— Покупной, — вздыхаю. — Так себе из меня хозяйка.

— По-моему, ты отлично справляешься, — Дамир притягивает меня к себе и очень аккуратно, почти невесомо, прикасается к моим губам.

А у меня сердце замирает от этой нежности.

Слышится топот, и мы с Дамиром едва успеваем отстраниться, как в кухню вбегает Рома, а следом заходит мама. Усаживаемся за стол. Рома выбирает место рядом с Дамиром.

— Как отдохнули? — уточняю у мамы.

— Отдыхать не работать, — хмыкает она. — Привет тебе от крестной.

— Спасибо. Как у нее дела?

— Нормально. Ноги болят только. А ты кого лечишь? — смотрит мама на Дамира.

— Людей, — аккуратно отзывается он. — Я хирург.

— Ой, посмотри-ка у меня вот тут на руке что-то выскочило.

— Мам, Дамир не кожник. — вздыхаю смущенно.

— У тебя забыла спросить, — ворчит она, задирая рукав и показывая Дамиру локоть. — Доктор — он и в Африке доктор. Вот, смотри.

Наблюдаю, как Дамир безропотно берет ее за руку и обводит пальцем подкожный бугорок.

— Не болит? — уточняет, глядя на маму.

— Неа, — весело отзывается она.

— Это похоже на липому, — ставит ей “диагноз” Дамир. — Если не будет увеличиваться в размерах, то можно так оставить. Если увеличиваться будет, то лучше ко врачу, чтобы вырезать и забыть.

— Все бы вам, хирургам, вырезать сразу. — ворчит мама довольно, натягивая рукав обратно.

— Есть такое, — усмехается Дамир и невозмутимо продолжает есть.

— Вот и в больнице мне доктор сказал, что липома, — оборачивается она ко мне. — Юля, чайник поставь.

Встаю и зажигаю огонь под чайником. Вот мама! Устроила Дамиру проверку, а я красней теперь. С другой стороны — спасибо, хоть так. Обычно ей сложно угодить. Она у меня суровая, закаленная бытом и невзгодами женщина, и когда она обещала Руслану огреть его сумкой, то вообще не шутила.

— А ты где учился? — слышу за спиной. — У себя? Откуда русский так хорошо знаешь?

— Я в Москве с детства живу, — отзывается Дамир.

— А, — словно теряя интерес, отмахивается мама, — так какой же ты нерусский?

— Так я русский, — усмехается Дамир, — Дагестан — это же Россия.

— Да? — удивленно хмыкает она.

— Ага, — в голосе Дамира слышится веселье. — Уже лет двести.

— Ну, ладно, уговорили, — вздыхает мама. — Рома, доедай суп давай.

Ромка морщится и качает головой. Отодвигает тарелку. Наелся.

— Не лезет? — усмехается мама. — А торт влезет, да?

— Не хочет — пусть не ест, — Дамир забирает у Ромы тарелку с остатками супа и, не вставая, переставляет ее на разделочный стол, а у меня даже челюсть отвисает. Нет, я, конечно, тоже бы именно так и сделала, но не ожидала от Дамира того, что он пойдет наперекор моей маме. Я бы с его мамой побоялась спорить.

— Желудок испортит, — бухтит мама.

— Не испортит. — мягко отрезает Дамир и гладит Рому по голове. — А вот если будет переедать, то испортит.

И мама открывает рот, чтобы возразить, но ничего не говорит и встает.

— Торт надо порезать, — смотрит на меня и лезет в холодильник, а я облегченно выдыхаю, потому что подумала, что она обиделась и сейчас демонстративно уйдет из-за стола.

— Борщ очень вкусный, Юля, — Дамир встает и убирает свою тарелку в раковину. — Спасибо.

— Может, добавки? — предлагаю.

— Нет, я тоже поберегу место для торта, — улыбается Дамир и включает воду.

— Да садись ты, чего вскочил? — смущается мама. — Что мы, посуду не помоем?

— Мне не трудно, — отзывается он, но она буквально отбирает у него губку и заставляет сесть обратно.

— Две бабы в доме, а он собрался посуду мыть. — ворчит мама сердито и ставит торт в центр стола.

— Женщины, — мягко поправляет ее Дамир.

— Женщины, — бубнит она себе под нос тихонько и накладывает торт. — Женщины — это когда в мехах и золоте. А когда в переднике — бабы.

— Понял. Исправим. Меха какого размера нужны? — Дамир обаятельно улыбается и, кажется, окончательно сбивает ее с толку, потому что мама просто садится и молчит, глядя на него.

— Давайте пить чай, — пытаюсь вывести разговор в нейтральное русло, потому что боюсь, что кто-то из них вот-вот психанет.

Ставлю на стол чашки, достаю блюдца.

— Ты какой-то неправильный. Другой бы просто украл. — усмехается мама, переварив, видимо.

Смущенно краснею, понимая, что речь обо мне. Оборачиваюсь и зыркаю на нее сердито из-за спины Дамира.

— А можно? — парирует он.

— Да забирай, — с царской щедростью разрешает она. — Сам вернешь через неделю.

Дамир хмыкает и больше ничего не отвечает.

— Спасибо, мам, что за шубу, а не за барана, — усмехаюсь и ставлю на стол блюдца.

— Да где он их возьмет в Москве? — хитро щурится она.

Пьем чай. Рома быстрее всех расправляется с тортом и убегает в комнату, а потом приносит на кухню коробку с конструктором и молча берет Дамира за руку.

— Тебе помочь собрать вертолет? — уточняет Дамир, а Рома кивает. — Ну, пошли.

Они уходят, а я смотрю на маму и вздыхаю.

— Ну, что? — усмехается она.

— У нас цыган в роду не было по материнской линии? — встаю и собираю со стола посуду.

— Опять недовольная, — ворчит она, помогая убрать. — Видно же, что мужик не простой и глаз на тебя положил.

— И поэтому надо его разорить? — усмехаюсь. — Чтобы пожалел о своем выборе?

— Мужик в женщину должен вкладываться, — назидательно грозит мне пальцем мама, будто сама всю жизнь не ходила в одной юбке.

— Дамир Роме больницу нашел, — вздыхаю, составляя посуду в раковину. — И оплатил. А ты ему про шубу.

— Да я же пошутила, — хмурится. — Вечно слова при тебе не скажи.

— Ага, — усмехаюсь и, сполоснув тарелки, вытираю руки.

Прибравшись, захожу в детскую. Дамир и Ромка сидят на полу и потрошат пакеты с конструктором. Дамир бросает на меня взгляд и хлопает ладонью по полу рядом с собой.

— Иди к нам? — улыбается.

Присаживаюсь рядом и беру в руки инструкцию.

— Ты не обращай на маму внимания, — бросаю ему между делом. — Она так шутит у нас.

— Мне кажется, мы поладили, — усмехается Дамир.

— Ну, по крайней мере, ты первый из незнакомых ей мужчин, кого она пригласила за стол, — вздыхаю.

— Да? — удивляется он. — Я польщен. Так какого мама размера? Она не сказала.

— Дамир, да она, серьезно, просто пошутила, — оправдываюсь.

— А я нет, — усмехается он.

— В смысле? — хмурюсь.

— В смысле: сейчас соберем вертолет, и я вас с Ромой забираю к себе. Собирайся.