Kak_vspykhnulo_moe_leto_-_Dzhennifer_Salvato

Глава 15

Поездка от Нью-Мексико до Аризоны становится самой утомительной частью всего путешествия. За пределами машины нас окружает ровный, коричневый и вечно повторяющийся пейзаж, в то время как внутри витает нелепая – скорее даже раздражающая –тишина. Опять двадцать пять. У девушек хотя бы есть гормональные всплески, которые отвечают за их перепады настроения. Это биология. Но эти трое, какое оправдание найдется у них?

Первый час Логан не включает радио в машине. Мэтти сидит в наушниках, Спенсер беззвучно перебирает струны гитары, а я слушаю свою музыку. Несмотря на то, что у меня теперь был полный контроль над моим мобильным (Мэтти вручил мне его, когда мы садились в машину), я все равно не могла им толком воспользоваться в связи с отсутствием нормального покрытия в этой местности. Я жду тот момент, когда кто-то проронит хоть слово – напрасно. Я вижу знак Трассы № 66, но никто об этом даже не упоминает. Я помню этот раздел маршрута Спенсера. Он назвал его «Дорога-Мать»⁹².

Я шокирована и разочарована, когда я кричу:

— Смотрите, мы подъезжаем к Континентальному водоразделу⁹³! — и никто не осознает, что я говорила. Не знаю, что должно заинтересовать эту компанию. Почему они злятся на меня? Я же не зажималась с Луккой. И это не я поцеловала его в щеку. Или подарила украшение коренных индейцев. Ну и ладно. Если они хотят играть в молчанку, то я собираюсь выиграть эту игру. Честно говоря, выглядит, будто бы они не желают мне счастья. Один шаг навстречу, два назад. Я так чертовски устала от этой машины и от всех них.

Я прибавляю громкость, складываю руки, закрываю глаза и планирую спать, пока мы не доедем до Большого каньона. Не могу поверить, что тоскую по ранчо, и что эта поездка подходит к концу. Я хочу увидеться со своей семьей и своими подругами. Хочу спать в своей кровати. Хочу покончить со всеми этими тупыми судебными разбирательствами и наладить ежедневную летнюю рутину. Это отстой! Во мне все кипит от раздражения. С меня хватит этой троицы. Интересно, смогу ли я игнорировать их до конца поездки. Прошло уже несколько дней с того момента, когда мы были в Долливуде, и я была готова покончить с этими американскими горками.

* * * * *

Примерно через полчаса Мэтти протягивает мне пачку мятной жвачки.

— Хочешь? – спрашивает он. Я делаю вид, что сплю.

Через несколько минут Спенсер объявляет:

— Мы почти приехали в Гэллап⁹⁴.

Его я тоже игнорирую. Играю по тем же правилам, что и они. Надеюсь, что они догадаются прямо сейчас.

— Мы остановимся, чтобы перекусить и заправиться, когда доедем, – инструктирует всех Логан, – если она хочет спать или притворяется спящей, пускай, это ее дело.

Так хочется ударить его ногой в затылок, но я и дальше притворяюсь спящей. Кроме того, я могу есть не разговаривая. Через минуту машина сбрасывает скорость перед остановкой и Логан паркуется. Это было быстро. Но когда Логан начинает колотить по рулю и кричать: «Черт, черт, черт», я открываю глаза и вижу, что мы на обочине дороги, но не на парковке фаст-фуд ресторана.

— Шину спустило? – спрашивает Мэтти.

Спенсер наклоняется, чтобы посмотреть на датчики.

— Бензин кончился, – вздыхает он.

Это так не похоже на Логана. Его личность оставляет желать лучшего, но я всегда чувствовала себя в безопасности рядом с этим парнем. Он как мой папа: всегда держит все под контролем, всегда в курсе всех мелочей, таких как, примером, когда именно у нас заканчивается бензин, где и когда мы должны быть. Мне его немного жаль, но я быстро прогоняю это чувство.

— Мэтти и я пойдем вдоль магистрали и раздобудем немного бензина. Заправка всего лишь в пару милях отсюда, – говорит Логан. Я смотрю вдоль дороги. Отсюда я могу видеть следующий выезд. Кажется, что он близко, но на открытой дороге все не так. Кто знает, сколько у них на это уйдет времени. Снаружи отвратительно жарко. — Спенсер, ты и Рози останетесь в машине.

Я достаю с сумки бутылку воды и вручаю ее Мэтти.

— Возьми. И купи себе еще воды на заправке для дороги обратно. Тебе нужно пополнять запасы жидкости.

— Спасибо, Рози, – он не выглядит взволнованным из-за того, что должен преодолеть этот длинный и утомительный путь с Логаном Угрюмым.

Я смотрю им в след, пока их фигуры не размываются в дымке, которая поднимается от тротуара из-за жары. Затем я присоединяюсь к Спенсеру, который сидит на багажнике и перебирает струны на гитаре. Он играет классический рок рифф с Guitar Hero и переходит к следующей песни.

— Это мое попурри Monsters of Rock Guitar.

— Ты действительно хорош, – говорю я, – как на счет того, чтобы сыграть то, что я знаю.

Не задумываясь, он переходит к припеву «Розалиты».

— Я настолько предсказуема? Девушка с Нью-Джерси, которая любит Брюса?

— Предсказуема? – он качает головой и улыбается, – нет.

— Не могу отрицать свою любовь к Брюсу.

— В этом нет ничего плохого. Он гений. В любом случае, я знаю, что тебя назвали в честь этой песни.

— Мэтти, – вздыхаю я.

— Постоянно о тебе говорит. Знаешь…

Я останавливаю его, подняв руку. Чувствую смущение, за себя и Мэтти. Спенсер собирается сказать то, что каким-то образом, я и так всегда знала.

— Не думаю, что должна это услышать.

— Понял. Никаких слов. Это касается также и моего брата? Ты же знаешь, почему он так ведет себя, верно?

Как на счет Эйвери? Хочу сказать. Но на самом деле я не хочу копаться в душе Логана, Мэтти или даже Эйвери. Я и так превратила свою личную жизнь в хаос. Нет необходимости создавать любовный ромб. Вместо этого я беру у Спенсера гитару.

— Думаешь, ты сможешь научить меня играть на этой штуке?

— Ты шутишь?

— Нет, серьезно. Я хочу, чтобы ты объяснил меня тоже, что и Мэтти. Я хочу научиться играть хотя бы одну песню.

— Хорошо. Давай начнем с аккорда G.

Спенсер располагает гитару у меня на коленях. Он берет мою левую руку и кладет ее на гриф, а правую на струны. Затем он осторожно управляет моим мизинцем, средним и указательным пальцем, располагая их в верном положении на нейлоновых струнах.

— Прижми пальцами вот эти три струны. Осторожно, не задень остальные.

Я стараюсь сделать, как он говорит. Нелегко их удерживать.

— Хорошо, – говорит мне Спенсер, – теперь поставь свой большой палец вот так, – он берет мою правую руку, – и играй, – он направляет мою руку вдоль пяти струн.

— Глупо звучит, – говорю я.

—Да. Играть на гитаре сложнее, чем выглядит со стороны.

— Я не могу держать струны и играть одновременно. Это неудобно.

— Ненавижу говорить это… – Спенсер замолкает.

— Что? Думаешь, что не сможешь научить меня?

— Ты можешь не захотеть учиться, когда услышишь это: придется обрезать ногти на руках.

— Что?

— Искусство требует жертв.

Я смотрю на свои руки и милый гелевый маникюр, который я сделала с Эйвери. У меня не очень длинные ногти и я не ношу накладные акриловые ногти или нечто подобное, но все же. Мне нравится эта длинна и их блеск. Хочу ли я пожертвовать своими счастливыми руками?

Я глубоко вздыхаю.

— У меня нет кусачек для ногтей.

Спенсер достает с кармана ключи. Конечно, у него есть они на брелоке. Возле карманного ножа.

— Дай сюда, – говорю я. Срезаю все десять и выбрасываю на землю.

— Я горжусь тобой, - заявляет Спенсер. Его лицо такое милое, когда он улыбается. — Готова еще раз попробовать сыграть этот аккорд?

— Вся в твоем распоряжении.

Я борюсь, но продолжаю играть. Спенсер наставляет меня.

— Неплохо. Вот так.

И на пятнадцатый раз у меня что-то получается.

— Вот и твой аккорд! – он в таком восторге, – теперь продолжай. Когда ты выучишь этот, я покажу тебе D.

Моя левая рука покрывается потом, я вытираю ее об рубашку, понимая, что я забыла, как ставить пальцы. Спенсер берет мои пальцы и спокойно ставит их на нужное место.

— Ну, как ощущения? – спрашивает Спенсер.

— Ты про струны гитары?

— Нет, про чувство влюбленности. Оно того стоит?

Интересное время для такого вопроса. Я сижу на багажнике Тауруса, держа в руках гитару, беру уроки игры на ней у парня, который еще шесть дней назад был для меня незнакомцем, и все это почему? Джоуи. Но я всеми силами пытаюсь выбросить всю гадость из своей головы и найти там счастливые моменты – те, которые я мечтаю ощутить снова.

Правый уголок рта поднимается, когда я вспоминаю все напряжение и восторг, которые я ощупала во время влюбленности в Джоуи. Те первые дни, недели, месяцы были невероятными. Я думала о нем все время. У меня не было аппетита, я сбросила семь фунтов без каких-либо диет. Я мало спала, но при этом не чувствовала ни капли усталости, по утрам я вскакивала с кровати раньше будильника. Я не могла дождаться нового дня, хотя мы с Джоуи учились в разных школах. Эта часть была сложной. Мы не могли видеться между уроками или во время ленча, но каждый звонок или сообщение приносило мне уйму удовольствия. Разные школы лишь повышали трепет от вида его машины на школьной парковке после последнего звонка. И не столько важно как часто я видела его – этого всегда было мало. Тогда я даже представить не могла, что возненавижу его. Я никогда не хотела, чтобы он уходил. Конечно же, я не могла предсказать события, что привели меня в Нью-Мексико.

Спенсер, который ждал мой ответ, неправильно понял мое молчание.

— Извини. Я не должен был поднимать этот вопрос.

— Нет, все хорошо. Сначала это было самое великолепное чувство в мире. Предвкушение будущей встречи. Подготовка к первому свиданию, первый поцелуй. Но потом…

Говорить ли ему, каково это, когда все заканчивается и на место приятных воспоминаний приходит боль в сердце? Какими долгими кажутся дни, когда я не могла спать по ночам, но и не хотела вставать с постели утром, потому что ничего больше не казалось таким же прекрасным, как в то время, когда я была с Джоуи? Телевизор, журналы, даже разговоры с друзьями, все казалось мне утомительным. Я была нервной и вечно рассеянной. На протяжении девяти месяцев я жила одним Джоуи, и я не была уверена, что мне делать дальше, когда он ушел.

Но я не сказала Спенсеру об этом. Он должен сам во всем разобраться. Не то чтобы я желала ему такой участи. Но мы все должны пройти через это, не так ли? Вместо этого я просто смотрю на Спенсера и говорю:

— Думаю, ты знаешь, что произошло. Вот она я, верно?

— Это было не так уж и плохо, не так ли?

Я смотрю на Спенсера и думаю, целовали ли его когда-то.

— Можно у тебя кое-что спросить?

— Думаю, да, — говорит Спенсер.

— Ты когда-то…? – я останавливаюсь. Не хочу его смущать. Не Спенсера.

— Что? — он подталкивает меня.

Я прикасаюсь к его волосам, провожу пальцами по челке, чтобы они были немного взъерошенными, а не напоминали о том, что эта стрижка — дело рук его мамы.

— Я просто собиралась спросить, не думал ли ты когда-то начать пользоваться чем-то для волос. Вот, дай-ка я найду у себя гель для укладки.

Спенсер удивляет меня, когда тянет свою руку навстречу моей.

— Нет, ты не это хотела узнать.

Затем я удивляюсь себе. Я провожу пальцами по его щеке и затем, не думая, наклоняю свое лицо, что нелегко сделать с гитарой на коленях, и целую его в губы.

Импульсивная. Таким должно быть мое настоящее второе имя.

Я отстраняюсь на секунду. Он хороший парень и заслуживает этого. Не то чтобы он заслуживал меня, но он заслуживает быть поцелованным.

И пока я размышляю над этим всем, Спенсер неожиданно притягивает меня к себе и целует в ответ. На этот раз это настоящий поцелуй. Он нежный и сладкий и заставляет меня хотеть большего, но я не могу. Когда все заканчивается, я задерживаю дыхание, а мои колени дрожат. У парня определенно есть навыки в этом деле.

— Ты действительно хорош, — говорю я.

— Космо. Отлично подходит для исследований, — улыбается Спенсер.

— Прости, — извиняюсь я, — Я не должна была это делать. Я не могу объяснить, почему я это сделала и…

— Не пойми это неправильно. Тот первый поцелуй был ошибкой, но не потому что ты некрасивая, потому что ты милая. Ты точно милая. Но я не могу сказать точно…

— Что почувствовал что-то? — предполагаю я.

— Ты тоже нет?

Облегчение. Могу сказать, оно ярко виднелось на наших лицах.

— Да, но все в порядке. Прибереги свои «исследования» для девушки, в которую ты правда влюбишься.

Несмотря на тот факт, что мы оба совершенно нормально относимся к тому, что сейчас произошло, я кусаю губу и волнуюсь о том, что я только что сделала.

— Рози, расслабься. Ему не обязательно знать об этом.

— Кому?

Он пожимает плечами.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду. Это не должно быть секретом или чем-то еще.

Но Спенсер разоблачил меня. Хорошо, что я изгнала из своего сердца Джоуи, но там остается слишком мало места. Думаю, нужно зарезервировать немного места возле аорты или где-то рядом. Последнее, чего я хочу, это вернуться в Нью-Джерси еще более запутавшись в себе. Спенсер указывает на гитару.

— Возвращаемся к работе, — напоминает он, — еще два аккорда и ты сможешь сыграть «Свободное падение»⁹⁵.

И затем он начинает петь о хорошей девушке, которая любит лошадей.

Я не знаю почему, возможно из-за милого голоса Спенсера, но мои глаза наполняются слезами.

Спенсер останавливается.

— Рози? Все в порядке?

— Ты можешь научить меня чему-то раздражающему? Возможно чему-то из репертуара Пинк⁹⁶? «Свободное падение» слишком грустная песня, — то, как Спенсер смотрит на меня, заставляет меня продолжить. — Раньше я думала, что была хорошей девочкой. Но правда в том, что я делала плохие вещи. Я пыталась оправдать это тем, что Джоуи оказался чертовым изменщиком, но не из-за него я так плохо себя чувствую. Я это сделала. Я унижена, подавлена, растеряна и презираю себя. Я имею в виду, он изменил мне, верно? Это был явный знак, что он меня больше не любит. Возможно, он никогда меня не любил. И что я сделала? Я бы могла не придать этому значения. Оставить его с проституткой и сберечь свое достоинство. Но я практически заявила всему миру, как больно он ранил меня. Как сильно я все еще любила его. Почему я это сделала, Спенсер, почему?

Я спрыгиваю с багажника и ухожу в сторону от дороги, поднимаю руки вверх, но гитара все еще висит у меня на шее.

— Я не должна была терять контроль, — стону я, — и теперь Джоуи всем врет обо мне, говоря, что я делала с ним вещи, которые я никогда ни с кем не делала. Смотри, куда меня привело то, что я была такой вот Рози.

Спенсер прикрывает глаза.

— Надеюсь, что однажды я смогу так же сильно влюбиться в девушку, что разрыв с ней побудит во мне желание взорвать ее машину. Звучит ужасно, но ты понимаешь, о чем я. Это значит лишь то, что чтобы ты ни делала, о ком бы ты не заботилась, ты вкладываешь в это всю себя. Здесь не о чем жалеть или унижать себя.

— Ты, правда, так думаешь?

— Да. Думаю, тебе нужно выпустить наружу всю… страсть.

— Я вспыльчивая, не так ли? Вот что я хотела сказать Мэтти.

— И на заметку, Джоуи изменил тебе, потому что он нашел девушку, которая будет делать то, чего ты не сделаешь.

— Не уверена, — все это время я думала, что это все из-за того, что со мной что-то не так.

— Я уверен. Я хожу с ним в школу, не то чтобы он знал об этом. Я видел его манеру поведения. Если бы Джоуи хотел иметь постоянную девушку, он бы никогда не бросил тебя. Поэтому не удивляйся.

— Чему?

— Если он захочет тебя вернуть.

— Я устала от неожиданностей. Последнее время все совсем не так, как я планировала.

— Хорошо или плохо, не имеет значения, — говорит Спенсер.

— Печенье с предсказаниями?

— Не-а, — он качает головой, — это моя фраза.

* * * * *

Логан и Мэтти наконец-то возвращаются с канистрой бензина и бутылками с водой в руках. Они все красные и потные. Логан быстро наполняет бак, а Мэтти с удивлением поглядывает на гитару. Если это кажется ему удивительным, то ему следовало бы быть здесь двадцать минут назад. У него бы глаза вылетели из орбит от увиденного.

— Спенсер собирается научить меня играть «Свободное падение», — выпаливаю я.

— Рад, что ты воспользовалась своими скрытыми способностями, — говорит Мэтти.

— Спенсер думает, мне нужно усмирить свою страсть, — отвечаю я.

— Как на счет того, чтобы начать с поездки за рулем, — говорит Логан. Он закручивает крышку на баке и обходит машину сзади, чтобы подойти ко мне.

— Он разговаривает, — иронизирую я.

— Я разговариваю, — говорит он.

Логан задерживает свою руку возле моей, когда передает ключи, и мне хотелось бы, чтобы его прикосновение не вызывало у меня непреодолимое желание поцеловать его, всего покрытого потом. Никаких парней. Гитара. Я собираюсь научиться играть. Он выглядит более расслабленным, чем прежде, и мне не хотелось бы признавать, но то, что он не игнорирует меня, приносит облегчение.

— Готова довезти нас до заправки?

— Конечно, — я снимаю гитару и передаю ее Спенсеру, — поехали, я умираю от голода.

— Ты голодна? – говорит Мэтти, — за время этой «прогулки» с меня сошло три пота, и мой организм потерял всю энергию, которую приобрел за последние три прием пищи.

Логан хлопает его по спине.

— Спасибо, что помог, старик. Почему бы тебе не сесть на переднее сидение, пока мы не доедем до Аризоны?

Мэтти смотрит на него с подозрением. Не могу сказать, что виню его. Что такого произошло, что заставило Логана стать таким милым?

Тепловой удар. Наверняка. У Логана тепловой удар.

Глава 16

Мой телефон звонит на пути в Гранд-Каньон. Я за рулем с тех пор, как мы остановились на заправке в Нью-Мексико. Мэтти проверяет и говорит:

— Лиллиана.

— Приложи трубку к моему уху — говорю я. Мэтти не двигается. — Пожалуйста. Ты можешь подержать телефон у моего уха?

— Конечно, я могу, — говорит Мэтти — Слова «пожалуйста» и «спасибо» всегда творят чудеса.

Лиллиана даже не ждет, чтобы я ответила привет.

— Каким образом Джоуи знает, что ты будешь в Фениксе четвертого июля? — требует она объяснений.

Я потрясена. Я забыла тщательно следить за тем, что говорю.

— Откуда тебе известно, что Джоуи знает, что я буду в Фениксе четвертого июля?

Хорошо, что я за рулем, потому что у меня нет возможности увидеть выражение лица Мэтти, особенно после того, как я так и не ответила ему, когда он спросил то же самое в Техасе. В то время я считала, что Джоуи мог узнать о моей поездке от кого-то еще, но о том, что я буду в Фениксе четвертого июля — только от меня.

— Он отправил мне сообщение в фейсбуке прошлой ночью — тарахтит она. — Он написал, что ты отправила ему сообщение неделю назад с просьбой, чтобы он встретился с тобой там. Он хотел узнать у меня, серьезно ли ты это написала. Так что? Ты это серьезно? Почему ты ему это сказала? Не думаешь, что было бы неплохо сказать своей лучшей подруге, что ты попросила своего бывшего парня встретиться с тобой в Аризоне?!

Ох. Фейсбук. Я обычно не социоман. Я не обновляю мой статус в социальных сетях каждые двадцать минут. Я даже редко там появляюсь. Но это все объясняет. Я не помню, как загружала ноутбук во время горячки после снотворного, но это все объясняет. Еще один блестящий ход Розалита Ариана Каталано. Не говоря уже и о других правонарушениях. Почему я об этом никому не сказала? Потому что я надеялась, после всех моих отчаянных и рискованных поступков за последние пару недель, что тот судебный запрет был не реальным. Я вела себя, как обычно это делают все парни. Игнорируя и надеясь, что все это скоро исчезнет само собой.

— Что ты ему сказала? — спрашиваю я.

— Я хотела поговорить сначала с тобой — отвечает Лиллиана. Она сердится, а может, просто немного раздраженна. В любом случае, все это сбивает с толку.

— Почему ты думаешь, ему необходимо знать, сказала ли я это всерьез?

Лиллиана мешкает какое-то мгновение, а затем громко вздыхает, явно сердитая на Джоуи. Или же на меня. Вероятно на обоих. — Понятия не имею. Думаешь, он хочет тебя вернуть?

Сначала мое сердце делает тройное сальто от этих слов. Это бы была моя маленькая победа, но трудно забыть про судебный запрет. В ту ночь он превратил меня в совершенно другого человека... это очень сложно. Я больше не хочу ею быть. За последние несколько дней я прошла долгий путь. И хорошо, что я прошла этот путь. Верно?

— Он что-то замышляет — говорю я.

— Думаешь, он приедет в Феникс?

— Не знаю.

— Ты не знаешь? Ты же не хочешь его вернуть, правда?

— Мне нужно подумать.

— О чем тут думать? Давай я его пошлю. Я могу сказать, что сообщение про четвертое июля пришло не от тебя. Что кто-то взломал твой аккаунт.

— Я тебе перезвоню.

— Как хочешь. Не торопись. — Когда Лиллиана вешает трубку, я ее не виню. Я тоже сыта собой по горло.

Я знаю, что Лиллиана права. Но что, если Джо связался с ней, потому что он хочет вернуть меня обратно? Я думаю, о том, что сказал Спенсер. Это же возможно, не так ли? Это могло бы стать ответом на все мои проблемы. Он мог отозвать судебный запрет, а затем мы могли бы вновь быть вместе. По правде говоря, мои чувства к нему сейчас, больше напоминают ненависть, но я могла бы немного поерничать, повстречаться с ним в течение месяца, а затем показать ему во всей красе, каково это быть идиотом. Я бы покончила со всем этим без какой-либо судимости, придушила бы любые слухи обо мне, а еще окончила бы старшую школу без очередной ужасной клички, что прилипла бы ко мне надолго. Что плохого может быть в подобном плане?

Шестеренки в моем мозгу начали усиленно вертеться. Должна ли я позвонить родителям и Стиву Джастису и рассказать им о том сообщении, которое я отправила Джоуи в фейсбуке? Или же мне стоит перезвонить Лиллиане и сказать ей, чтобы она послала Джоуи на три веселых буквы? Я знаю, что она будет очень разочарована, если я этого не делаю. Что я творю? Как я вообще могла даже на минуту подумать о том, чтобы вернуть его обратно? И что тогда? Мы встретимся в Фениксе, а затем полетим домой вместе, как счастливая парочка? Тьфу. Я ненавижу это! И именно в этот момент во мне вдруг возникает непреодолимое желание поговорить с Эйвери.

— Эй, Рози, с тобой там все в порядке? — Спенсер склоняется между передними сиденьями.

— Все нормально, а что?

— Просто ты гонишь на скорости свыше ста миль, а мы в зоне, где позволено не выше семидесяти пяти миль в час, — выдвигает свою догадку Мэтти.

Ой! Он прав. А так сразу и не скажешь. Человек в таком состоянии может проехать мили, не замечая других автомобилей.

— Может, сменим водителя в ближайшее время? Мне нужно сделать несколько важных звонков.

—У нас по плану остановка в Уильямсе, — говорит Логан. — Тогда и поменяемся. А пока, полегче с педалью газа, подруга.

— Я должен признать. Путешествие вместе с Рози напоминает мне те моменты, когда ты невольно подслушиваешь мыльную оперу, которую смотрит по телику мама в соседней комнате, — замечает Спенсер.

— Невольно подслушиваешь? Да кому ты чешешь? — возмущается Мэтти. — Я смотрел вместе с тобой «Главный госпиталь»⁹⁷ на SOAPnet⁹⁸. Это дело затягивает.

— Я могу чем-то помочь, Розалита? — интересуется Логан с явным сопереживанием.

Я быстро составляю список в своей голове. Надрать Джоуи задницу. Сказать Джоуи, чтобы он проваливал от меня подальше. Занять место Джоуи. Я признаю, что последний пункт аж никак не является решением для всех моих проблем. Скорее всего, он был бы лишь началом нового злоключения на мою голову. А может и нет. Логан же не Джоуи.

Я в порядке, отвечаю я, и не отрываю свой взгляд от дороги, не проронив и слова, пока не замечаю наш выход и не въезжаю в маленьком городке, который является нашим пунктом назначения

* * * * *

Надпись «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В УИЛЬЯМС, ШТАТ АРИЗОНА – ВРАТА, ВЕДУЩИЕ К ГРАНД-КАНЬОНУ» красовалась на вывесте у черты города, которую мы проехали минут пятнадцать назад.

— Больше похоже на врата в Чудоляндию какую-то, — бормочу я. Я не пытаюсь быть субъективной, но я стою рядом с пятидесятифутовым Фредом Флинтстоуном⁹⁹, подняв вверх руку, чтобы сделать вид, что держусь за его громадную лапу, а Мэтти и Спенсер тем временем меня фотографируют. Мы в тематическом парке с кемпингом под названием «Ябба-дабба-ду!»¹⁰⁰. Ха! Тематический парк. Всего за пять баксов посетители могут прогуляться по деревне Бедрок, где жил Фред и его приятели. Это место такое же древнее, как и сам первоначальный мультфильм. Там есть горка в виде гигантского динозавра, которая выглядит несколько заманчиво, но когда я добираюсь до ее вершины, то улавливаю резкий запах мочи, и, черт подери, моя задница ни за что на свете не соприкоснется с этой штукой. Я убеждаю парней спуститься вниз по ступенькам, встроенным в хвост динозавра.

Мы прогуливаемся по остальной части Уильямса, что оказывается довольно причудливым городком. На главной улице города мы замечаем несметное количество вывесок «Шоссе 66»¹⁰¹ и кучу магазинчиков, в которых продаются памятные вещи о старой Матери Дорог.

— Уильямс имеет честь быть последним городом на пути 66 шоссе, в котором еще не проложили межштатную трассу, — Спенсер читает плакат у одного из магазинов.

— Ох. Это напоминает мне Диснеевский мультик с машинками, — вспоминаю я.

— Тачки? — намекает Мэтти с сарказмом.

— Точно! — говорю я.

Мы быстро пообедали в Сабвэй¹⁰², а затем еще побродили по городу. Я тяну кота за хвост. Я же прекрасно знаю, что должна перезвонить Лиллиане.

— Я собираюсь заправить машину, — объявляет Логан. Мы, вероятно, успели сжечь только четверть бака, но могу предположить, что он не собирается полагаться только на удачу в этом деле.

— А мы тем временем закупим некоторые продукты вон в том маркете, — говорит Спенсер.

— Хорошо. Встречаемся возле входа в магазин через двадцать минут, — отвечает Логан.

Пока Спенсер и Мэтти бродят где-то внутри – я попросила их купить мне что-то для перекуса – я остаюсь снаружи и совершаю несколько звонков. Только от одной мысли о звучании голоса моей мамы я уже вся на взводе. Я не могу во так просто взять и заявить ей о моем последнем проступке касательно Джоуи. Я решаю начать с Миранды. Наверное, в любом случае важнее, чтобы Стив Джасис узнал об этом происшествии. Но когда Миранда отвечает на телефон, и узнает, что это я, она не дает мне ни единого шанса признаться.

— Я рада, что ты позвонила. У меня хорошие новости, — заявляет Миранда.

— Насколько хорошие? Вы думаете, он смог бы отозвать все обвинения?

Сами понимаете, если то, что подозревает Лиллиана, является правдой, а Джоуи действительно хочет вернуть меня, это предположение не было бы таким уж преувеличением, не так ли? Он был бы совсем ненормальным, если бы мог предположить, что я захотела бы снова быть с ним под угрозой судебного запрета, висящего над нашими головами.

— Даже не надейся на подобное, — говорит Миранда. — Но мы нашли соседку, которая была дома в ночь поджога, и она утверждает, что все видела. Завтра я собираюсь с ней встретиться и записать ее показания.

— Вау. Это хорошие новости. Вы же расскажите мне, что она говорила?

— Не переживай. Мы обсудим все во время вашей встречи со Стивом, до слушания. Просто, по-жа-луй-ста, попробуй держаться подальше от неприятностей до тех пор, – просит Миранда.

С ее стороны все кажется так легко и складно, думаю я, когда отключаю свой телефон. Я должна перезвонить Лиллиане, извиняться и уговорить ее немедленно связаться с Джоуи, чтобы сейчас же покончить со всей этой нелепой затеей. Но я не могу этого сделать, пока нет. Сначала я хочу поговорить с Эйвери.

— Что мне делать? — Спрашиваю я ее. — Как думаешь, он хочет меня вернуть? Неужели он на самом деле приедет в Аризону?

— Во-первых, не забывай дышать, — говорит мне Эйвери. — Во-вторых, проверь свой рюкзак, там тебя ждут некоторые гостинцы от меня. Не могу поверить, что ты до сих пор их не нашла.

— Там такой беспорядок, — признаюсь я. Я все время просто запихивала в него вещи, не потрудившись даже заглянуть внутрь или же убирать в нем весь беспорядок.

— На когда назначили дату твоего судебного заседания? — интересуется Эйвери.

— Девятое июля. Не раньше предстоящего четверга. Мне повезло из-за праздника.

— Ну вот. Что бы ни случилось, это не произойдет раньше этого дня. Посвяти оставшуюся часть этого путешествия только себе, юная леди. Понятно?

— Но что на счет Джоуи? Что мне делать?

— Делайте то, что должна.

— Угу. — Не особо ясный совет. Мне хочется выдавить из нее более определенный ответ, но я чувствую, что она не собирается говорить мне что-то более конкретное. — Эй, так что, когда ты отправляешься строить дома для нуждающихся? — Я не хочу, чтобы Эйвери думала, что в наших разговорах все и всегда должно быть только обо мне.

— Не раньше августа. Я жду, пока все наладиться и воцарит истинная жара, чтобы я могла предаться страданиям сполна. — Она смеется. — Я так волнуюсь. Эти дома будут полностью экологически чистыми и будут соответствовать всем канонам устойчивого развития. — Ну вот, снова эти заумные фразочки. — Не переживай, — говорит она, прежде чем вешает трубку. — Я уверенна, ты знаешь, что делать. — Эта глупая, милая девушка, по-видимому, уже забыла о драке, которую я затеяла менее чем за тридцать шесть часов назад в клубе.

Через две минуты после того, как я закончила разговаривать с Эйвери, Мэтти и Спенсер выходят из магазина с небольшим холодильником из пенополистирола в руках. Интересно, что Логан скажет о вредности этого материала для экологии.

— Что вы, ребята, купили?

— Напитки, закуски и еще кое-что, — небрежно отвечает Мэтти.

— Мы же не так далеко от Гранд-Каньона, верно? — Я вдруг устала только от одной мысли о том, что придется еще три часа трястись в душном автомобиле.

— Около часа езды, но мы можем проголодаться или захотеть пить, пока мы там," —отвечает Спенсер. — А ресторан там обойдется нам довольно дорого.

Логан останавливается, и я ожидаю, что они начнут спорить за то, кто будет сидеть на переднем сидении, но они оба усаживаются сзади, не проронив и слова. Меня это устраивает. Я точно не хочу ехать в компании холодильника и гитары.

— Можете передать мне мой рюкзак? — спрашиваю я после того, как усаживаюсь на переднем сидении.

— Без проблем, — говорит Мэтти, передавая его вперед. Он не просит меня вернуть телефон, поэтому я тоже не предлагаю ему забрать мой мобильный. Я знаю, что должна позвонить Лиллиане в ближайшее время. Раскрываю рюкзак. Как только я прокапываюсь мимо моей косметички, пробираюсь сквозь свои закуски, всевозможные бумажки, салфетки, журналы и две копии маршрута нашей поездки, я замечаю пакет со струнным замком, к которому прикреплена записка. В ней красуется надпись «Читай и слушай с удовольствием. Все дело в возможностях. Целую, Эйвери».

Внутри пакета лежат две брошюры, одна про Университет штата Аризона, а другая – «Среду обитания для человечества»¹⁰³, а так же я нахожу там флэшку, на которой Эйвери написала крошечными розовыми буквами «МИКС ЭЙВЕРИ: ПАРНИ – ОТСТОЙ, А ДЕВУШКИ РУЛЯТ». Мне кажется, что мне снова тринадцать.

— Эй, Спенс, — говорю я, размахивая флешкой позади себя, чтобы ее было видно с заднего сидения. — Поможете мне загрузить все с вот этой штуки на мой iPod во время следующей нашей остановки?

А в ответ тишина.

— Спенс?

Когда я оборачиваюсь, то вижу, что Мэтти и Спенсер с головой спрятались за крышкой открытого переносного холодильника.

— Вы втихаря топчите нашу еду или как? — возмущаюсь я. — Что там такого? Боже мой, только не говорите, что вы там целуетесь! — Это заявление вызывает стоны отвращения всех вокруг.

— Они тайком потягивают пиво, — говорит Логан, как родитель, которого невозможно провести.

— Откудова ты знаешь? — Спрашивает Спенсер.

— Вы думали, что я ничего не слышал, когда вы открывали крышки бутылок?

— Вам продали пиво? — Я в шоке. Они оба выглядят лет на двенадцать.

— У них пиво продавалось рядом с содовой, — объясняет Мэтти. — Мы просто положили его на прилавок вместе со всем остальным, а парниша за кассой не сказал ни слова.

— И ты нормально на это реагируешь? — Я оборачиваюсь на Логана.

Он пожимает плечами.

— Пока они не за рулем. И не попались — Я уверенна, что он на самом деле не очень-то согласен с таким раскладом вещей, но он пытается не заморачиваться.

Чем ближе мы подъезжаем к входу в Национальный парк Гранд-Каньона, тем громче становиться смех на заднем сидении. Я просматриваю обе брошюры Эйвери, изучая некоторые занимательные факты об Университете штата Аризона и организации «Среда обитания для человечества». Я делаю для себя два очень важных открытия.

1. В университете штата Аризона первокурсникам запрещено держать автомобили на территории кампуса.

2. Джимми Картер и его жена, Розалин, сделал первую поездку по программе «Среды обитания» еще в 1984 году, тем самым чрезвычайно повысив рейтинги известности этой организации.

В тот момент я была слишком сбита с толку потоком всей этой информации, чтобы спросить у Эйвери на счет того, что же такого мог сделать Джимми Картер, что это вдохновило ее на присоединение к кампании постройки домов этим летом. Я горела желанием поскорее послушать музыкальный микс Эйвери. Мне хотелось отыскать еще больше поразительных откровений, которые могли бы прятаться в ее подарке. Я достаю телефон и подумываю о том, чтобы позвонить Лиллиане как раз в тот момент, когда Мэтти выпускает громкую отрыжку.

— Я надеюсь, что в Гранд-Каньоне есть поручни, — говорю я.

— Не много. Мы просто будем за ними приглядывать, — предлагает Логан. Он поворачивается, чтобы посмотреть на заднее сиденье. — Мы почти у входа, товарищи. Может, наконец, уберете подальше все эти открытые контейнеры и закроете холодильник?

Мы платим за вход в пункте взимания дорожных сборов и берем себе карту, где указаны различные смотровые площадки, к которым можно добраться на машине, а также всевозможные пешеходные тропы и информация об экскурсионных поездках на ослах и вертолете, что кажутся мне совершенно неинтересными. Мы едем в течение нескольких миль, прежде чем я впервые могу заметить проблеск очертаний каньона вблизи наблюдательной башни Дезерт-Вью¹⁰⁴.

— Матерь Божья! — Кричу я. — Сейчас же сворачивайте на обочину!

Мэтти выпускает еще одну громкую отрыжку.

— Боже, Рози. Что там? Еще один Макдональдс в форме летающей тарелки?

Мы дружно вываливаемся из машины. Может показаться, что я преувеличиваю, но от этого вида у меня буквально перехватило дыхание. Гранд-Каньон является своеобразным и великолепным местом – необъятные просторы, причудливые тени и переливы величественных красок, захватывающая дух глубина и завораживающая неподвижность. Я никогда не думала, что в природе существует сила (помимо океана), которая смогла бы заставить замолчать все мои мысли и подарить мне ощущение полной свободы.

Спустя несколько мгновений Спенсер фотографирует меня с пьяним Мэтти. Мой добрый друг уже пребывает в прекрасном расположении духа под названием «Чувак, я тебя обожаю». Мэтти заявляет, что хочет запечалиться на фото только с одним из нас двоих для, как он выразился, мемуаров Мэтти. Мы стоим спиной к перилам на смотровой. Я одной ногой опираюсь на нижнюю ступеньку. Необъятные просторы Гранд-Каньона виднеются за нами. Все это выглядит просто совершенно, словно фон в профессиональной фотостудии.

— Так будет безопаснее, — говорит Мэтти, и мы обвиваем друг друга руками.

И тут происходит небольшой казус. Сразу после того, как Спенсер нажимает на кнопку фотоаппарата, моя нога соскальзывает с перил, благодаря чему я случайно пинаю себя под зад (вероятно, давно пора). Мой телефон тут же вываливается из кармана джинсовых шорт и перелетает через край перил. Он попадает около двадцати футов, а затем разбивается на мелкие кусочки о скалы. Словно незримая пуповина, что тянулась за мной с тех самых пор, как я покинула Нью-Джерси, наконец-то разрывается. Мэтти и я перегибаемся через перила. «Надеюсь, что у меня не будет проблем из-за того, что я намусорила», – такова единственная мысль, которая приходит в мою голову в этот момент. Сейчас меня волнует только это и ничего больше.

— Ну, как бы хреново это сейчас не выглядело, — вздыхает Мэтти, — Я в восторге от того, что больше не придется висеть на трубке с твоей мамой. Я так устал от постоянной вибрации в кармане.

Именно после этих слов Мэтти странно меняется в лице.

— Дай угадаю, вибрация в штанах?

— Это она, шепчет Мэтти, глядя на мобильный. — Бьюсь об заклад, она думает, что ты умерла. Вот, сама с ней разговаривай. — Он протягивает мне телефон, словно это бомба.

Я поднимаю руки вверх.

— О, нет, мистер Рози-Нужно-Выбраться-Из-Доджа. Это тебе звонят. И не вздумай говорить так, чтобы она поняла, что ты в дрова.

Мэтти отвечает. Я слышу крики на другом конце.

— Нет, миссис Каталано, мы в порядке. Рози не свалилась в Гранд-Каньон. Я знаю. Знаю. В том телефоне были неправильные GPS координаты. Да, все верно, я сказал «были». Ну, вот, поговорите лучше с Рози.

На этот раз Мэтти бросает мне телефон, словно это горячая картошка.

— Привет, мама. Я в порядке. Нет, нет, Дело не в спутниках. Это был мой телефон. Он выпал из моего кармана. Вот почему вы потеряли сигнал. — Я отодвигаю динамик подальше от уха, чтобы мне не пришлось выслушивать ее тираду на двух языках. Наконец, она дает мне возможность высказаться еще раз. — Осталось всего лишь пару дней, Ма. Мы будем пользоваться телефоном Мэтти, но не слишком часто, договорились? Не честно тратить все его деньги на счету. Ладно, ладно. Я тоже тебя люблю.

Итак, давайте подытожим, билеты в Долливуд, гитара для Мэтти, а теперь еще и новый телефон для меня. Мне придется работать на заводе абажуров, выгуливать собак, и, тьфу, нянчится с детьми минимум до Хэллоуина! Но по какой-то необъяснимой причине этот факт меня совершенно не волнует. Я чувствую облегчение, словно мой телефон тянул меня ко дну. Я рада, что обрела свободу. Я счастлива, что за мной больше не могут "наблюдать". Я глубоко вдыхаю через нос. Это бесценно.

— Эй, ребята, а вы вообще хотя бы раз созванивались со своими родителями? —Спрашиваю я у парней. — Почему только у меня предки контролируют каждый мой шаг?!

— Я сказал им, что дам им знать, когда мы доберемся до универа, — говорит Логан.

— Моя мама живет по принципу «отсутствие новостей – тоже хорошая новость». Плюс она в курсе, что по соседству живет твоя мама, у которой в доме есть полностью укомплектованный диспетчерский центр по отслеживанию нашего перемещения. — Мэтти отвечает.

— Эй, не наезжай на мою маму, — предупреждаю я.

Мы исследуем Южный Край Гранд-Каньона до конца дня, останавливаясь в различных наблюдательных пунктах, затем останавливаемся недалеко от домика, где мы планируем остаться до заката. Спенсер умирает от желания сделать еще несколько снимков. Они с Мэтти хотят спуститься вниз по тропинке в ущелье, и я переживаю касательно того, что они могут уйти слишком далеко, но Логан считает, что они оба уже успели окончательно протрезветь. Я нахожу место без перил, усаживаюсь на самый край скалы, болтаю ногами и откидываются назад, оперевшись руками позади себя. Логан садится рядом со мной и принимает аналогичную позицию. Мы наблюдаем, как Спенсер и Мэтти шагают вдоль узкой тропе под нами. Время от времени один из них смотрит вверх и машет нам рукой. В один из таких моментов Мэтти фотографирует нас с Логаном, а затем указывает на следующую их цель впереди: большой белый камень, к которому они смогут добраться только перепрыгнув через двух футовое ущелье. Я не собираюсь расслабиться до тех пор, пока они благополучно туда не доберутся.

—До самого низа далековато, — говорю я.

— Около мили. — Логан садится и указывает вниз в каньон. — Знаешь, а ведь возраст низшего слоя скал, что виднеется над землей у самого основания каньона вдоль реки, датируется двумя тысячами миллионов лет?

— Ты сейчас просто выдумал это число.

— Нет, не выдумал.

— Разве одна тысяча миллионов не называется миллиардом? Неужели нельзя просто сказать два миллиарда?

— Ладно. Таким образом, возраст докембрийских пород на дне каньона составляет два миллиарда лет. Слои в верхней части скал датируются лишь 250 миллионами лет, и относятся к палеозойской эре.

— Хорошо знать, что, когда твой брат нажирается, ты всегда рядом, чтобы занять его всевозможной научной нудятиной.

Сказав это, я получаю в ответ широкую улыбку в комплекте с ямочкой на щеке. Логан словно светится изнутри, когда он ослабляет свою защиту. Когда он наклоняется снова, его рука опускается возле моей, и я могу чувствовать энергию, что пробегает между нашими пальцами.

Я пытаюсь сосредоточиться на уроке палеонтологии Логана. Но это сделать не так просто. И тот факт, что меня совершенно не интересуют горные породы, какими бы красивыми они не были, тоже не особо помогает.

— Таким образом, чем глубже ты погружаешься, тем дальше ты отправляешься назад во времени? — Спрашиваю я.

— Вроде того. В Африке, Австралии и в раене Канадского щита¹⁰⁵ были найдены открытые горные породы возрастом около трех миллиардов лет.

Я отвечаю ему на это своим любопытным фактом.

— А ты знал, что в Университете штата Аризона первокурсникам запрещено держать автомобили на территории кампуса?

Логан ничего не отвечает. Он просто кивает.

— Таким образом, вся эта поездка была не ради того, чтобы иметь свой автомобиль при себе, не так ли?

— И да, и нет. Я просто хотел подарить Спенсеру некоторое время вдали от нашего города. Нашего дома. Нашего…

— Отца?

— Особенно подальше от него.

— Дома все так плохо?

Логан вздыхает.

— Я не могу говорить за свою маму или же Спенсера, но отношения между мной и моим отцом… давай просто скажем так: я, кажется, являюсь основной целью вымещения его гнева, когда он пьян. Но теперь, ну, с меня хватит.

Логан всегда кажется таким уверенным в себе. Старше всех нас. Но когда он говорит о своем отце, я словно вижу Логана ребенком, искалеченным маленьким мальчиком, чью раны так и не успели зажить.

— Мне очень жаль.

— Почему? Ты не виновата в том, что мой отец – сволочь. Я думаю, что сейчас всем будет лучше, когда я буду в колледже.

Логан стискивает зубы. Его щеки вспыхивают от злости.

— А если когда-нибудь все станет невыносимым для моего брата, он всегда сможет приехать в Аризону и остаться со мной.

— Если бы я знала… Я не должна была встревать в ваше с братом личное время. Сейчас я понимаю, ну, знаешь, почему ты так неприветливо ко мне относился в самом начале.

— Ты шутишь? Спенсер просто в восторге от того, что ты поехала с нами. Та и впервые поцеловаться с тобой для него намного лучше, чем делать это Мэтти.

Мое лицо заливается цветом заходящего солнца.

— Он тебе рассказал?

— Кровь – слюна.¹⁰⁶

— Фу. — Я сталкиваюсь с ним плечами. — А что на счет тебя? Тебе не особо нравилось, что я поехала с вами.

Он смотрит мне прямо в лицо.

— Все было не так. Просто… Весь первый курс обучения я был сосредоточен лишь на одной цели – попасть в Аризону. Часть этой подготовки подразумевала под собой отказ от совершения ненужных вложений. Я даже не был на выпускном вечере. А затем ты выходишь на крыльцо своего дома тем утром и …

Я польщена и расстроена одновременно.

— Ты вовсе не собираешься возвращаться, верно?

Логан не отвечает мне. Он снова смотрит куда-то вдаль перед собой. Я осторожно пододвигаюсь к нему, пока наши бедра и плечи не соприкасаются. Он скользит своей рукой по земле, пока наши пальцы не находят друг друга. Я не знаю, как долго мы сидим вот так, вместе наблюдая за закатом солнца над каньоном. Гигантский, огненно-оранжевый шар медленно утопает за линией горизонта, окрашивая в красное все слоя породы до тех пор, пока полностью не исчезает из вида, а каньон окончательно не утопает в тени.

Вскоре мальчики возвращаются и нам пора уезжать. Мне кажется, что мне снова пять лет и мне приходится уезжать из Дисней Уорлда¹⁰⁷. Я не хочу уезжать. Я хотела бы наблюдать за закатом вместе с Логаном снова и снова. Мне это никогда не сможет надоесть.

Мы оставляем Гранд-Каньон в сумерках. В машине повисла тишина, но на этот раз приятная тишина. Никаких слов, никакой музыки. Молчание кажется таким правильным. Я сьезжаю вниз на сидении, опираюсь головой о дверную раму, прислушиваясь к дуновению ночного ветру и ароматам сосновых деревьев. Наблюдаю за тем, как на небе появляются первые звезды, словно кто-то зажигает тусклые лампочки на ночном небе, а со временем каждый огонек становиться все ярче и ярче.

Логан первый нарушает повисшую тишину.

— Изменение планов на ночь, Каталано. Ты можешь «организовать» немного личного пространства для себя, если захочешь.

Я не уверена, что мне нравится эта идея. Даже если не учитывать тот факт, что пребывание в одном номере с этой троицей можно назвать еще той головной болью, как я уже говорила с самого начала, я не особо хорошо справляюсь со всем в одиночестве.

— А? Что? Нет, только не в том местечке под названием «Ябба-дабба-ду». — Моя копия маршрута беспорядочно смята, полностью покрыта пятнами от сыра и валяется где-то в нижней части моей сумки. Я видела ее там, когда откапывала мешочек с подарками от Эйвери. Я так не хочу снова рыться во всем этом бардаке.

— Нет. То была настоящая дыра, — соглашается со мной Мэтти.

— Скоро все сами увидите, — отвечает Спенсер.

Примерно через полчаса мы подъезжаем к довольно несуразному кемпингу возле входа в парк.

— Ох, кемпинг, вообще-то, не по моей части. Это точно не мое.

— Ну же, Рози. Мы возьмем для тебя в аренду отдельную палатку. Подумай об этом, твое личное пространство, — напевает Спенсер. Да, словно от этого я прям так сразу и обрадуюсь всей этой затее. — У них даже есть душевые аппараты, которые работают на монетках¹⁰⁸.

— Душевые аппараты на монетках? Ну, а почему бы тебе не сказать об этом «милом» моменте с самого начала? И в чем, по-твоему, я должна спать?

— Спи голой. Ты же будешь одна в палатке, — предлагает Логан. Я слышу, как он улыбается.

— Ты же меня понял. Никто не сказал мне, что нужно взять с собой спальный мешок.

— А ты бы так и послушалась? — интересуется Логан.

— Возможно, нет.

— Не беспокойся. Я прихватил с собой еще один для тебя, — говорит Мэтти.

Вздох. Эйфория от посещения чуда природы начинает выветриваться из моего тела. Является ли Гранд-Каньон одним из чуд природы? Если нет, то он определенно должен им быть.

* * * * *

Спустя час, пережив неимоверное количество шуток на тему «установки палатки», наш маленький лагерь наконец-то окончательно установлен. Я сказала ребятам, что не хочу остаться на ночь в отдельной палатке, поэтому мы арендовали палатку семейного типа. Я со всей силы пытаюсь не думать о том, сколько микробов может проживать в этой вещи или о том, с какими видами насекомых мы можем столкнуться этой ночью.

— Здесь водятся скорпионы? — Я упираюсь руками о бедра и пристально осматриваю землю под ногами.

— Я не думаю, что мы должны беспокоиться о наличии скорпионов на столь дальнем севере, — говорит мне Спенсер.

Он сейчас говорит правду или же просто пытается меня приободрить? Я прикусываю нижнюю губу и тоскливо смотрю на машину. Если я буду спать в ней с открытыми окнами, то все будет не так уж плохо, правда?

— Может пора уже и костер разводить? — предлагает Мэтти.

— Зачем? На улице и так жара, — говорю я. — Ничего личного, просто намекаю на очевидные факты.

— Нужно же нам на чем-то готовить хот-доги, — объясняет Спенсер. — Плюс ночью температура начнет опускаться, просто подожди немного.

— У нас есть хот-доги? — удивляюсь я.

— Переносной холодильник — намекает Логан.

— Я думала, что в холодильнике у нас было только пиво.

— И это тоже. Мы захватили пиво, когда покупали хот-доги, — объясняет Мэтти.

— Секундочку. — Я перевожу указательный палец от Спенсера к Логану. — Вы же двое не едите говядину.

— Один хот-дог раз в пятилетку нам не навредит, — отвечает Спенсер. — Я обычно съедаю не больше двух хот-догов в год.

Жаренная сосиска, если они вообще там есть.

— А вы случайно не захватили с собой зефир? — интересуюсь я.

Мэтти усмехается.

— Конечно. А еще шоколадные батончики Херши¹⁰⁹ и крекеры из непросеянной пшеничной муки.

— Сморсы!¹¹⁰ О, спасибо тебе, Боже. Спасибо за то, что отправил меня в эту поездку с парнями, которые предпочитают сидеть вокруг костра и жарить сморсы, нежели поужинать в Хутерс¹¹¹. Где-то между обедом и десертом на меня накатывает мучительное чувство, намекающее на то, что у меня все еще осталось одно незавершенное дело. Я знаю, что должна позвонить Лиллиане, но я не хочу связываться с какими-либо проблемами дома или же с Джоуи в этот момент. Ведь сейчас мне так весело и хорошо.

Я должна признать, вся эта подготовка и суета вокруг кемпинга – очень крутая штука. Мы засиживаемся у костра допоздна, болтая и поедая закуски. Парни приканчивают пиво, даже Логан разрешает себе выпить бутылочку. Я же сделала лишь несколько глотков, но так и не допила свое пиво. Честно говоря, не особо люблю его вкус, та и не горю желанием бегать пописать в лесные чащи. Ведомая этим страхом, я плетусь к общественным уборочным, чтобы опустошить мой мочевой пузырь и переодеться в спальные шорты и футболку. К тому времени, как я возвращаюсь обратно в палатку, мне кажется, что я смогу уснуть довольно легко и просто, но сейчас, благодаря Спенсеру, это будет проблематично.

— Мне нужно, спать у входа в палатку, — говорит он. — У меня бывают приступы клаустрофобии.

— Я не хочу спать у самой стенки, — возмущаюсь я. Может быть это и эгоистично с моей стороны, но я бы предпочла, чтобы меня отделяло хотя бы одно тело от диких тварей, которые могут напасть на нас, пока мы спим. В конечном итоге я неизбежно оказываюсь в ловушке между Логаном и Мэтти. Неужели уже слишком поздно просить себе отдельную палатку?

Спенсер моментально засыпает, но, несмотря на чувство неимоверной усталости, стоит мне только залезть в спальный мешок, сон как рукой снимает. Я переворачиваюсь на правый бок и сталкиваюсь лицом к лицу с Мэтти. Не очень хорошо. Я перекатываюсь в другую сторону и натыкаюсь на спину Логана. Это уже лучше. Голова Логана повернута к одной из стен палатки, так что я не могу увидеть, закрыты ли у него глаза. Его рука покоится на его боку, и я заворожено наблюдаю за мелкой волной дрожи в его мышцах. Я остаюсь в таком положении в течение длительного времени, лежу совершенно неподвижно.

Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я улеглась на этот бок, но мне, наконец, хочется перевернуться и взглянуть, сумел ли Мэтти сомкнуть глаза. Так и есть. Но спит ли он на самом деле? Слишком поздно. Моя рука такая же импульсивная, как и все остальные части ее хозяйки. Я провожу указательным пальцем вдоль руки Логана. Начинаю свой путь от его оголенного плеча, пробегая пальцем по его хорошо очерченных бицепсах. Опускаю свою руку по внутренней стороне его предплечья, а затем по его открытой ладони. Он не делает ни единого движения, поэтому мне кажется, что он уже крепко спит. Но в какой-то момент его пальцы накрывают мои. Бешеное сердцебиение гулко стучит в моих ушах. Интересно, повернется ли он ко мне лицом? Интересно, что я вообще себе думаю? Что я сейчас творю? А затем Мэтти начинает ныть.

— Здесь слишком жарко, — заявляет он. — Я буду спать на улице. Он сгребает в охапку свой спальный мешок, расстегивает палатку и уходит, не протрудившись прикрыть полу палатки. Спенсер даже не шевельнулся, он, должно быть, совсем отключился.

Я поднимаюсь на четвереньки и пытаюсь дотянуться до замка, чтобы вновь застегнуть палатку. Мэтти тем временем расстилает свой спальный мешок у дотлевающего кострища. Когда я оборачиваюсь, то вижу, что Логан успел наполовину выбраться своего мешка и придвинулся ближе ко мне. На нем только боксерки. Он, должно быть, снял свои шорты в какой-то момент. Он поднимает руку и нежно прикасается к моей левой щеке, а затем зарывается ею в мои волосы. О, Боже.

— Рози, — шепчет он.

Я упираюсь головой в его лоб и закрываю глаза. — Я…. Прости.

Я выползаю из палатки с босыми ногами и подхожу к Мэтти. Он уже с головой укутался в свой мешок, словно сосиска в тесте. На улице прохладнее, чем я думала. Спенсер был прав. А разве бывает иначе? Я усаживаюсь на одно из бревен возле костра и не издаю ни звука.

Наконец Мэтти подает голос.

— Спенсер мне все рассказал.

— О чем?

— О поцелуе.

— Оу. — Даже и не знаю, что на это ответить. Спенсер имел полное право раскрывать эту тайну, это же его первый поцелуй, а не мой. Я не в праве на него за это злиться. Мэтти его лучший друг. У меня нарастает ком в горле. Но ведь Мэтти и мой лучший друг!

— Он сказал, что это не такое уж и важное событие.

Я пытаюсь игнорировать тот факт, что Спенсер обозвал свой первый поцелуй « не таким уж важным событием». Я припомню это Спенсеру чуть позже, когда буду более-менее спокойна. Мне кажется, что ему просто нужно было поскорее покончить с этим делом.

— А что насчет тебя? Есть ли что-нибудь еще, с чем тебе нужно покончить? Полагаю, что я единственный парень, с которым ты не собираешься целоваться в этой поездке.

— Я не целовалась с Логаном, — протестую я.

— Но ты этого хочешь.

— Так не честно. Ты тоже хотел поцеловать Эйвери.

— Но я этого не сделал.

— И я не целовала Логана.

Он хмурится.

— Но все же.

У меня сердце начинает трепетать в груди от волнения лишь при одной мысли о возвращении назад в палатку и завершении начатого. Я оборачиваю руки вокруг себя и начинаю шевелить пальцами ног, которые, кажется, начинают понемногу неметь.

— Мэтти…

— Что?

— Ты этого хочешь? Думаешь, нам стоит поцеловаться?

Он не смотрит на меня.

— А ты?

Я ничего не отвечаю.

— Рози? — Он поворачивается на бок, садится в своем спальном мешке, и, наконец, смотрит мне прямо в глаза.

— Я не могу рисковать потерять все, что было и есть между нами, — говорю я тихо.

— Что именно между нами, Рози? Потому что я больше ни в чем не уверен.

— Как ты вообще можешь такое говорить? Ты мой лучший друг, Мэтти. Ты больше, чем просто лучший друг. Ты мне как брат. Мы знаем все, что только можно знать друг о друге. Я даже знаю тебя лучше, чем Лиллиану. Я знаю, что в десять ты настолько сильно боялся зомби, что спал со включенным светом в течение шести месяцев. Ты прекрасно помнишь мою одержимость блеском для губ «Клубника». Я знаю, что этот шрам над бровью у тебя появился после того, как ты висел вверх тормашками на рукоходе и упал с высоты. Ты выдел меня с прыщами на лице и брекетами. Ты был рядом со мной в те моменты, когда у меня бывала отрыжка. Ты видел мои слезы. Ты пришел мне на помощь, когда я превратила свою жизнь в полный и абсолютный беспорядок. Я так благодарна тебе за это, что расцеловала тебя только за то, что ты – это ты! За то, что ты всегда искришься добротой, за то, что ты по-доброму относишься ко мне в частности. Но если бы я это сделала, и дальше все пошло бы не так между нами, для меня это не было бы похоже на потерю какого-то парня-идиота, как Джоуи. Я бы потерять часть своей семьи.

Мэтти смотрит на меня в течение нескольких секунд, а затем открывает свой спальный мешок и похлопывает по свободному месту рядом с ним.

— Иди сюда, — говорит он. — Кажется, ты замерзла.

Я колеблюсь какое-то мгновение, но затем мой мозг мысленно пожимает плечами, и я соскальзываю с бревна и присоединяюсь к Мэтти. Вдвоем тесновато в одиночном спальном мешке, но он отодвигается и пытается сохранить между нами хотя бы некоторое свободное пространство. Я тяну верхнюю полу спального мешка на меня, но у меня не получается его застегнуть. Ах, я снова могу чувствовать свои ноги.

Мэтти лежит на спине, руки скрещены на груди, взор устремился в небо. Наконец, он поворачивается ко мне лицом. Я чувствую, что он улыбается.

— Ты считаешь меня частью своей семьи?

— Не только я. Мои родители, Эдди – ты должен знать, что очень много значишь для каждого из них. Единственная причина, по которой они позволили мне поехать в это путешествие, основывается на том, что ты все время будешь рядом со мной. Если бы между нами что-то завязалось, то эти должны были бы быть действительно длительные отношения, потому что мои близкие тоже не хотели бы тебя потерять.

— Таким образом, ты не исключаешь этого? Нас?

Я не знаю, как ответить на это, но я не хочу причинять ему боль.

— Нет. Не исключаю. Но ты же знаешь, с меня бы получилась ужасная подружка. Я больше подхожу на роль старшей сестры-зануды.

Мэтти убирает руки с груди и кладет одну мне под голову. Затем он наклоняется и целует меня в лоб.

— Ты никогда не будешь для меня сестрой-занудой. Сумасшедшей сестрой, да. Но занудой? Рози Каталано, ты не зануда.

— Ты тоже, Мэтью Райан Коннелли. Итак, теперь ты же не собираешься, попытаться захватить меня за сиську, правда?

Этот вопрос заставляет нас хихикать, словно мы снова маленькие дети на нашей первой ночевке. Я стараюсь заговорить снова, но вместо этого из моего носа вырывается фырканье, и я не могу произнести и слова. Я уже и забыла, каково это смеяться от всей души.

Наконец, мы умостились и оба начали разглядывать бесконечную гладь ночного неба Аризоны.

— Эти звезды удивительны. Словно оживший 3-D фильм. Некоторые из них выглядят настолько близкими, кажется, к ним можно дотянуться рукой. — Я украдкой смотрю на друга, а затем протягиваю свою руку и делаю вид, что пытаюсь достать звезду. Мне хотелось бы, чтобы кто-то сфотографировал вот таких вот нас с Мэтти прямо сейчас. Завернутых вместе в один спальный мешок. Смотрящих на вселенную. Представляя все это в своей голове, я понимаю, что мне не нужна никакая фотография. Каким-то образом мне известно, что всю оставшуюся часть своей жизни, куда бы я ни пошла, где бы я не оказалась конечном итоге, я никогда не забуду этого момента.

Я поворачиваюсь на бок и закрываю глаза. Мэтти обнимает меня другой рукой, но я не беспокоюсь о том, что это значит. Через несколько мгновений он начинает глубоко дышать. Он уже уснул. И я нахожусь практически в полудреме. Несмотря на то, что нахожусь снаружи без какой-либо защиты от сил природы или же диких животных, я не беспокоюсь о том, что могу стать пищей для какого-то койота. На самом деле, я проваливаюсь в глубокий и безопасный сон, который был неведом мне все эти месяцы с тех самых пор, как я повстречала Джоуи.

Глава 17

Наша поездка на юг от Великого каньона напоминает мне поездку на крутой дорогущей машине в рекламе. Мы едем по живописной дороге от Драй Крик до Сендоны, приходя в восторг от великолепия этих высоких красных скал, возвышающихся над равнинным ландшафтом, что усеян кактусами, которые выглядят так, словно размахивают тощими руками. Спустя час мы приезжаем в парк Слайд Рок Каньон – чудесное место для того, чтобы искупаться или устроить пикник. Мы все надели купальные костюмы под одежду в предвкушении этого мгновения. Я переоделась в купальник после того, как приняла душ в монетном душевом аппарате в палаточном городке. Я внесла немного изменений, не зная чего ожидать, но, думаю, вышло неплохо.

Я расстелила полотенце на плоских камнях цвета ржавого металла у самого края воды и нанесла на тело немного солнцезащитного лосьона, который пахнет, словно Пина Колада. Я улыбаюсь про себя, вспоминая Лукку и мое сказочное приключение в Канкуне. Он был неплохим ковбоем

Скоро мне становится слишком жарко. Чтобы окончательно не вспотеть перед тем, как вернуться в Таурус, я по икры забираюсь в ручей, пытаясь охладить свое тело и впитать в себя частичку каньона. Несомненно, Аризона очень красивое место. Все эти краски, кактусы, небо – мне кажется, это одна из моих любимых деталей всей этой картины, небо, особенно в ночное время. Но я не уверенна, что такая девушка из Нью-Джерси, как я, вряд ли смогла бы привыкнуть ко всем этим бесконечным песка пустыни и отсутствию какого-либо океана поблизости

Я стою со скрещенными руками на груди в своем танкини¹¹², наблюдая за тем, как мама пытается запихнуть своего малыша в его круг с Губкой Бобом, когда Логан подходит и становится рядом со мной. Ни один из нас не обмолвился и словом сегодня утром об инциденте в палатке. И ни один из нас ничего не говорит сейчас, но почему-то в этом молчании нет никакой неловкости.

Я еще даже не сняла шорты. Купание не входит в мои планы, но я надеюсь хорошо подзагореть при помощи солнечных лучей и их отражения от воды. Я не могу проделать весь этот путь до Аризоны и вернуться домой без загара, особенно в июле! Это было бы так неправильно.

Я закрываю глаза и позволяю солнечному теплу согреть мое тело. В Сендоне жарче, чем в Гранд-Каньоне. Но Спенсер говорит, что в Фениксе будет еще жарче, а я припоминаю показатели, что выдела в прогнозах средней температурной шкалы, когда укладывала свои вещи для этой поездки.

– Итак – говорит Логан.

– Итак, – отвечаю я, глядя на него сквозь солнцезащитные очки.

– О чем ты думаешь?

Полагаю, он спрашивает о Слайд Рок.

– Здесь и в правду красиво. Я понимаю, почему тебе здесь так нравится.

– Но?

– Но я девушка-океан. Мне нравится нырять под волны и кататься на буги-борде. Мне нравится белый мягкий песок, что хлюпает у меня под ногами.

– Ты не думаешь, что могла бы привыкнуть ко всему этому?

Почему он спрашивает меня об этом? Неужели он может вообразить себе тот момент, когда я должна буду привыкнуть к Аризоне?

– Я не говорю, что не смогу. Все возможно.

Я начиняю в это верить.

Логан кивает, а затем протягивает руку.

– Пойдем, прогуляемся.

Мы ходим по воде за руки, никто из нас даже не задается вопросом о том, что это означает или почему мы это делаем. Когда становится глубоко, мы движемся ближе к берегу или идем по камням. Они настолько гладкие, словно в аквапарке, сделанном руками человека. Затем Логан отпускает мою руку. Мэтти и Спенсер стоят на вершине соседнего выступа, ожидая своей очереди, чтобы нырнуть. Мэтти машет мне, а затем делает идеальный прыжок ласточкой, его поджарое тело идеально входит в водную гладь без единого всплеска.

Я не знаю, случится ли нечто большее между нами через несколько лет, но Мэтти навсегда останется моим Мэтти, даже ему не предназначено быть моей второй половинкой. Я не представляю своей жизни без него.

* * * * *

Я полностью расслаблена, когда мы возвращаемся в машину. Моя кожа приятно блестит и до сих пор пахнет лосьоном. Я натягиваю на себя борцовку поверх купальника и усаживаюсь на заднем сидении. Я роюсь в своей сумке в поисках пилочки, чтобы исправить нанесенный своим ногтям ущерб, ведь я обрезала их ради урока игры на гитаре. Даже не смотря на то, что мои ногти в данный момент ну просто супер короткие, я все еще хочу хорошо выглядеть. Кроме того, подпиливание ногтей – своеобразная медитация, что помогает мне разобраться в своих мыслях.

Спенсер ведет машину, и я решила даже не спрашивать у ребят о том, сколько времени нам понадобиться, чтобы добраться до Феникса и его окрестностей; мы будем там, когда туда доберемся. Мы проведем эту ночь в мотеле рядом з Темпе¹¹³, где находится Университет Аризоны. Затем мы проведем там весь завтрашний день, четвертое июля, прежде чем скоротаем свою последнюю ночь в Аризоне, а затем Мэтти, Спенсер и я покинем это чудесное место ночным рейсом. Такое ощущение, словно лето подходит к концу, хотя оно только начинается. Эх.

Я на самом деле с нетерпением жду того момента, когда смогу повидать Университет Аризоны. Я никогда прежде не была в университетском кампусе, даже в кампусах Государственного университета Монклера¹¹⁴ и Университета Сетон-Холл¹¹⁵, которые находятся всего в получасе езды от моего дома. Из фотографий в брошюре могу сказать, Университет Аризоны выглядит довольно крутым местом, где можно провести четыре года своей студенческой жизни. Зеленая трава, голубое небо и море студентов в спортивных шортах, сандалиях и легких толстовках. Несмотря на то, что здесь нет океана, бесконечные летом в Аризоне уж точно добавляет очков в пользу этому месту, и если бы я поступила здесь в колледж, то могла бы начать все заново, словно новая и улучшенная версия Рози. Эйвери и Логан были бы единственными людьми, кто знал бы что-нибудь о Джоуи и поджоге его автомобиля. Но разве этих причин достаточно, чтобы сюда поступать? Думаю, да, если это сделает тебя счастливой. Но кто знает, что принесет следующий год? Интересно, будут ли Логан и Эйвери все еще считать меня своей подругой к тому времени или же воспоминания об этой поездке будут единственной вещью, что нас объединяет.

Я пытаюсь разобраться во всем водовороте своих эмоций, пока придаю своим ногтям закругленную форму. Мои мысли в данный момент – огромных клубок резиновых лент. Плотно спрессованных и переплетенных резиновых лент. Поездка подходит к концу, приближается дата моего судебного заседания, а я попросила Джоуи встретиться со мной в Финиксе, так и не перезвонила Лиллиане, поцеловала Спенсера, спала с Мэтти в одном спальном мешке, наблюдала закат с Логаном, потеряла свой телефон. Я схожу с ума. Теряю свое сердце. Что же произойдет, когда я вернусь домой?

Я откусываю заусеницу на безымянном пальце. Эйвери права. Нет смысла просто сидеть и думать о том, что будет в день моего судебного заседания – чему суждено, то и произойдет. Это не значит, что у меня не может быть хоть какого-то плана. Я должна перестать вести себя так, что некоторые вещи просто "случаются" со мной.

Я мысленно беру упругий шар из всех своих проблем и выбрасываю его в пустыню как раз в тот момент, когда у Мэтти звонит телефон. Бедный парень. Я знаю, что это звонят мне. Он поднимает трубку, потому что это не моя мама, а номер звонящего ему не знаком. Но я узнаю этот номер. К огромному сожалению. Резиновые полоски в моей голове одновременно лопаются.

– Джоуи.

Спенсер охает. Несмотря на мои слова, я улыбаюсь.

– Какого хрена? – спрашивает он.

– Не хрена – говорю я. – Я не смогу говорить с ним, Мэтти. Я обещала маме, а Миранда вообще убьет меня за это. Давай отошлем вызов на голосовую почту.

Логан берет его за руку.

– Дай сюда, – говорит он.

Когда Мэтти передает ему трубку, в моей голове проноситься мысль: «Надеюсь, если Логан поговорит с Джоуи, это не нарушит правила моего временного судебного запрета».

Мы слышим лишь половину разговора в виде реплик Логана.

– Алло. Да? Кто это? Джоуи? Что я могу сделать для тебя, Джоуи? Рози? Ты, как никто другой, долен был бы знать, что если поговоришь с ней, то у нее будут большие неприятности. Как насчет того, чтобы передать сообщение через меня? Не важно, кто я. Пусть это будет задачкой для твоих кривых извилин – Логан прикрывает телефон и обращается к нам. – Этот парень, как банный лист. – Затем он говорит в телефон. – Так, чувак. Давай упустим всю эту хрень, скажи мне, какого черта тебе еще надо.... Передать Рози, что тебя не будет в Фениксе четвертого июля? О Боже, какое совпадение – ее тоже. – Пауза, и я не знаю, что там лепечет Джоуи на том конце провода, но Логан отвечает. – Извиняй. По-прежнему не могу позволить тебе с ней поговорить.

– Скажи ему, что я буду дома в воскресенье. Он может связаться с моим адвокатом.

Логан передает сообщение и вешает трубку.

– Вот же ж ублюдок, – бурчит он, швырнув трубку Мэтти.

– Он не всегда был таким, – шепчу я. – Это не тот Джоуи, с которым я встречалась.

– Не обижайся, – говорит Спенсер. – Но мне кажется, что Джоуи, с которым ты встречалась, никогда не было.

– Точно, – соглашается Мэтти.

Подавленная правдой, моя хромая словесная оборона остается комом в моем горле. Джои не потрудился отозвать временный судебный запрет. Он знает, что попытка связаться со мной принесет неприятности, но он позвонил мне лишь потому, что его девушка бросила его, и теперь ему что-то от меня нужно. Где, черт возьми, он достал номер Мэтти? У Лиллианы? Может быть. Я не виню ее. Это моя проблема, а не ее. Вот именно, и что всё это говорит обо мне? Почему я именно та девушка, что стала бы встречаться с таким парнем, как Джоуи?

Я не знаю ответа на этот вопрос, но должна объяснить ребятам, зачем Джоуи позвонил.

– Это моя вина. Это я сказала ему, чтобы он встретился со мной в Фениксе четвертого июля.

– Что? Когда? – говорит Мэтти недоверчиво.

– Успокойся. Эта была ночь накануне нашего отъезда. Я приняла снотворное, потому что не могла уснуть. Я написала ему в фейсбуке. Перед глазами все плыло.

Эта последняя информация приводит Спенсера в восторг.

– Представляю, что было бы, если бы он реально там появился.

– Да уж, хорошо, что этого не случится. Как сказал Джоуи, его не будет в Фениксе четвертого июля.

– И, как я уже говорил, нас тоже, – повторяет Логан.

– Уверен, что будем. – Возражает Спенсер. – Мы будем там уже через час.

– Планы изменились, брат, – поясняет Логан. – Едим по этому шоссе через Феникс в направлении Тугсона. Когда доберемся до межштатного шоссе №8, сворачиваем на запад.

* * * * *

Проезжая по межштатном шоссе №8 мы сталкиваемся с совершенно другими пустынными пейзажами. Поскольку мы приближаемся не только к городу Юма, штат Аризона, но и к границе Калифорнии, песок в пустыне сменяется настоящий, кхм, песком. Он становиться практически белоснежным, словно в дюнах, и таким похожим на песок, что покрывает берега Нью-Джерси. Это так прекрасно. Лучи вечернего заходящего солнца наталкивают меня на мысли о рождественских открытках с изображениями трех мудрецов на верблюдах, путешествующих по нетронутым пескам вслед за блестящей золотой звездой, что указывает им путь. А потом я вижу такую же блестящую золотую звезду, что словно ореол сияет впереди нас на небе.

– Мак! – Мэтти кричит.

Это, конечно, не Вифлеемская звезда, но после столь длительной поездки эту звезду можно назвать не менее хорошим явлением.

Логан подгоняет нас быстрее покончить с нашими супер-большими наборами еды из МакДоналдса.

– Ну же, шевелитесь, – настоятельно призывает он. Он укладывает смятые салфетки и свой пустой контейнер из-под салата на свой поднос. – Вы можете съесть свой картофель фри в машине. Я хочу пересечь горы, пока не стемнело.

Я знаю, что будет дальше. Ну, конечно же: его коронное движение пальцем. Он не делал этого с того времени, как мы были в Техасе, но теперь эта его фишка снова вернулась в строй. О, как я скучала.

* * * * *

Поездка через горы из Юмы в Сан-Диего куда более опасная, чем кажется на первый взгляд. Горные склоны очень крутые, а вдоль дороги построено огромное количество водных станций – для перегретых автомобилей – вместе с табличками, напоминающими водителям прихватить с собой кувшин воды для охлаждения своих двигателей при пересечении этих гор и пустыни.

Я очень рада, что мы переезжаем на сторону Калифорнии в более-менее светлую часть дня, а затем движемся дальше в направлении Сан-Диего. Весь мир словно превращается в техниколор¹¹⁶. Зеленые деревья и газоны, петунии, бальзамин и милые желтые цветы, названия которых я не знаю. Буровато-земляные тона доминировали в ландшафте большую часть нашего путешествия еще с того времени, как мы заехали в штат Техас. Поэтому контраст кажется еще более впечатляющим. Словно впервые ощущаешь вкус чего-то сладкого во рту после длительной диеты.

Начинает темнеть, но Логан ведет машину, пока мы не достигнем Мишн Бич. Он останавливается и паркует машину, а я первая выскакиваю из нее. Затем из авто вылезает Мэтти. Мы оба сбрасываем с себя обувь сразу же, как наши ноги касаются песка. Я смотрю на Мэтти и мне даже не приходиться ничего говорить. Мы оба срываемся с места и начинаем бежать, словно Дороти и Пугало через поле мака. Я знаю, что он добраться туда раньше меня. В бассейне у меня еще был бы шанс, но на суше нет ни единого возможности, что я смогу его догнать.

Я стаскиваю с себя топ на краю сухого песка, но решаю не возиться с шортами, прежде чем нырять. Я уже со счета сбилась, сколько раз в моей жизни я погружалась в разбивающиеся о берег волны, но сегодня все совершенно по-другому. Это Тихий океан. Я только что проехала по всей стране.

Я стою спиной к волнам и смотрю в сторону берега, куда-то мимо Логана и Спенсера, стоянки, автомобиля, этой дороги. Я глубоко вдыхаю и словно могу почувствовать расстояние каждой клеточкой своего тела: каждую милю, что я преодолела по дороге из Нью-Джерси до этого самого места. Холодная вода не беспокоит меня. Я закрываю глаза и наслаждаюсь запахом океана, тишиной моих мыслей, яркостью и глубиной этого момента. Когда я открываю их снова, мир обратно возвращается в фокус моего зрения. Я слышу звук волн и смех Мэтти, а затем он хватает меня за плечи и толкает меня под воду.

* * * * *

Я слизываю соленую воду с губ, сидя на капоте машины, завернутая в полотенце, смотрю на океан и слушаю свист прибоя. Хотя мой купальник и шорты влажные, внутри мне тепло.

– Подожди до завтра, Рози. – Говорит Спенсер. – Ты увидишь неповторимую синеву этого океана.

–Ты пытаешься оскорбить Восточное побережье? – спрашиваю я.

– Вовсе нет. Но Атлантический океан – зеленый. А это Тихий океан. Мы говорим о голубом, истинно голубом. Вот увидишь, – говорит Спенсер.

– Так, думаю, вы ребята, были в Калифорнии и раньше?

– Мы ехали по прибрежному шоссе от Сан-Франциско до Сан-Диего. Мне было восемь, Логану десять. Наша семья здесь больше не бывала.

– Давайте найдем место для ночлега, – прерывает нас Логан, прежде чем Спенсер успевает рассказать слишком много.

– Спасибо, – говорю я, когда мои глаза встречаются с глазами Логана.

– Завтра ты покупаешь себе свой собственный буги-борт, Каталано, – говорит Логан. – И ты не сядешь в мою машину мокрой.

Он поворачивается к водительской двери и уже готов поднять указательный палец вверх, но я хватаю его за запястье и осторожно прижимаю его палец к остальным.

– Все нормально. Мы пойдем позади машины.

* * * * *

Четвертое июля. Мы возвращаемся в отель после фейерверков на Мишн Бэй, остановившись перед кафе под открытым небом. У самого бара расположена небольшая сцена, где группа играет музыку. Я гляжу на плакат, приклеенный за барной стойкой. Это символ солнца – тот же, что и на ожерелье, что мне подарил мой ковбой.

– Эй, мне кажется, это та группа, о которой рассказывал Лукка! Святое дерьмо. Каковы шансы? Мы должны на них взглянуть, – говорю я. Я не хочу, чтобы ночь кончалась. Это наша последняя ночь вместе, если не навсегда, то надолго.

– Какую музыку они играют? – интересуется Спенсер.

– Без понятия.

– А какая разница? – говорит Мэтти. – Я не горю желанием шататься по отелю без дела. Кто знает, когда я еще буду в Сан-Диего или еще где-нибудь по такому поводу?

Когда Логан и Спенсер шагают в сторону кафе, я останавливаю Мэтти и обнимаю его за талию. Ему понадобилось пару мгновений, чтобы понять это спонтанное проявление любви с моей стороны, прежде, чем он обнимает меня в ответ.

– Э-э-э, Рози? Это за что?

– За все, – говорю я ему в рубашку.

– Мы закончили?

Я отстранилась и смотрю на него.

– Да. Думаю, теперь все хорошо.

* * * * *

Я приятно удивлена, что группа играет смесь пауэр-поп и рок – лирика в стиле группы Weezer¹¹⁷ и всезнающие рассказы Брюса в одном флаконе. Наши музыкальные снобы, Мэтти и Спенсер, устраиваются поближе к сцене, чтобы судить об "умениях" группы, как они выразились. Я сижу на барном стуле, потягивая диетическую колу и переживая быструю смену своих эмоций от эйфории и до меланхолии, словно обе эти эмоции переполняют меня. Логан сидит рядом со мной, и я немного раздражена присутствием девушки в топе-бикини, которая разговаривает с ним, ожидая свой напиток. Но я наблюдаю за выступлением группы и наслаждаюсь тем фактом, что действительно не имею ни малейшего желания болтать с кем-то в данный момент. У меня больше нет мобильного, но даже если бы он у меня был, я бы не хотела связываться с кем-либо, кто находиться «по ту сторону» стен этого места прямо сейчас. Эта ночь принадлежит только мне и моим ребятам.

Я допиваю свой напиток, а поскольку Логан все еще трещит с этой девушкой об Университете Аризоны, я направляюсь к сцене, чтобы повеселиться со Спенсером и Мэтти. Пока я пробираюсь сквозь толпу, группа начинает играть балладу, первые аккорды которой вызывают несколько возгласов из зала и шквал аплодисментов поклонников, очевидно, хорошо знакомых с их музыкой. Я внимательно изучаю толпу людей, чтобы найти способ побыстрее пробиться к ребятам, но вруг чувствую, как кто-то опускает руки на мои бедра. Я очень надеюсь, что это кто-то из знакомых мне людей. Я осторожно поворачиваюсь в сторону. Логан. Фух. А может и нет. Он прижимается к моей спине и медленно раскачивает меня из стороны в сторону в такт музыке, словно пританцовывая, но на самом деле не танцуя. Волна дрожи распространяется от задней части шеи по каждому дюйму моей кожи. Он осторожно опускает подбородок мне на макушку и легонько оборачивает одну руку вокруг меня, оставляя другую на моем бедре. Я опираюсь щекой о его предплечье и вдыхаю аромат его одеколона, его собственный аромат. Пока мы раскачиваться в такт музыке, я пытюсь использовать каждую каплю самообладания, чтобы побороть искушение развернуться и положить руки ему на плечи, и тут…

Логан перемещает губы к моему уху.

– Я хочу сделать намного больше, чем просто поцеловать тебя, Рози.

Я знаю, что это означает. Мои собственные мысли начинают вращаться вокруг поцелуев, я запускаю руки под его рубашку и провожу ними вниз в сторону пуговицы на джинсах. Я прикасаюсь кончиком своего носа к его носу. Наши губы находятся примерно в сантиметре друг от друга. Либо я прямо сейчас остановлюсь, либо не смогу вовсе этого сделать.

– О чем ты думаешь? – спрашиваю я.

– О том, что послезавтра я буду в Аризоне, но тебя там не будет. А ты?

– Я думаю о том, что сказала Эвери и... мне еще со стольким предстоит разобраться.

Я встаю на носочки. На этот раз я шепчу ему на ухо.

– Продолжение следует, – выдыхаю я. – Я надеюсь.

Когда я отхожу от Логана, он выглядит озадаченным, или обиженным, а скорее все и сразу. Но, он не давит на меня. Логан, в отличие от Джоуи, не из тех парней, которые станут что-то начинать, зная, что не смогут это закончить. Возможно, впервые в жизни я тоже склоняюсь к подобному принципу поведения. Магия этого момента исчезает, когда песня подходит к концу. Иногда действительно лучше ничего не делать.