Капля в океане счастья

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Пожарник скинул маску и прокричал:

— Уйдите подальше. Этот старый дом может рухнуть в любой момент.

Языки пламени уже танцевали на крыше коттеджа, а Анна все еще не до конца понимала, что произошло.

— Идем. — Налдо схватил ее за руку.

— Я не могу! Там вещи моей мамы!

— Анна. — Он обнял ее за плечи. — Мы сделали все, что могли. — На мгновение тепло его сильной руки отодвинуло ужас, который бушевал внутри нее.

— Налдо! — позвал какой-то мужчина. — Огонь подступил к саду. Он распространяется очень быстро.

Налдо выругался сквозь зубы и потянул Анну за собой.

— Анна, возьми мою машину и поезжай в особняк.

— Я не могу. Я хочу помочь. — Как она сможет ехать домой, когда ее любимый и поместье находятся в опасности?

— Нет. — Он положил руки ей на плечи и слегка сжал их. — Все будет хорошо. — Его глаза сверкали. — Но сейчас тебе лучше уехать, иначе мне все время придется беспокоиться о тебе. Скажи Пилар, что я велел приготовить тебе комнату.

Анна обернулась назад. Вид пылающего апельсинового дерева вызвал у нее еще больший приступ удушья, чем дым в воздухе.

— Иди, — с нежностью в голосе приказал Налдо.

— Хорошо. Береги себя.

Он горячо поцеловал ее в губы, а потом бросился бежать к горевшей аллее.

Дым разъедал глаза. Анна с трудом пробиралась сквозь толпу кричащих рабочих.

Автомобиль Налдо был припаркован на обочине. Она проехала приблизительно сто ярдов, и наконец отблески пожара остались вдали.

В особняке все члены прислуги были охвачены паникой.

— Кто-нибудь пострадал? — Испуганный голос Пилар напугал Анну еще больше.

— Когда я уезжала, нет, но на всякий случай там дежурит «скорая».

О господи, хоть бы с Налдо ничего не случилось.

— Ты! — Резкий крик с верхней ступени лестницы заставил Анну поднять взгляд. Изабелла стояла, прислонившись к перилам. Ее длинные темные волосы рассыпались по плечам. — Ты одна во всем виновата! Я тебя предупреждала! Я знала, что если ты останешься, то обязательно случится что-то плохое. — Она поднесла к лицу носовой платок. — С моим братом все в порядке?

— Да. — Голос Анны прозвучал спокойно и сдержанно. — Он борется с огнем в саду.

— Сад охвачен огнем? — Изабелла уставилась на нее. Казалось, черные глаза вот-вот просверлят в ней дырку. Анна кивнула.

— Я велела тебе уезжать. Я говорила тебе! — С драматическим всхлипом Изабелла развернулась и хлопнула дверью.

— Мисс де Леон очень взвинчена и не ведает, что говорит. — Пилар нежно положила руку на плечо Анны. — Просто она переживает за брата. У нее ведь больше нет родственников.

Девушка нервно выдохнула.

Может быть, Изабелла права, и я одна виновата в том, что поместье едва не погибло.

— Почему бы вам не принять душ? Я тем временем приготовлю свободную комнату.

— Хорошо. — Анна позволила Пилар проводить ее наверх. Еще мгновение, и она оказалась в огромной спальне. Благодаря светло-желтым обоям и оранжево-коричневой мебели казалось, что комната насквозь пропитана солнцем.

Войдя в ванную, девушка сняла одежду и встала под горячую струю воды.

Тревожные мысли о Налдо заставили ее сердце сжаться от ужаса.

Я все-таки люблю его. Я знаю, что люблю.

Когда она вышла из душа, на кровати уже лежала новенькая трикотажная пижама.

Переодевшись, Анна глубоко вздохнула и подошла к окну. Пожара не было видно, тем не менее она чувствовала запах гари в воздухе и слышала крики вдалеке.

Все пропало. Не только вещи ее матери — старые настенные часы, глиняные фигурки, шелковые занавески, — но и поваренная книга, и сам коттедж.

И драгоценности.

От фамильных драгоценностей Налдо сейчас не осталось ничего, кроме праха. И все из-за ее проклятого упрямства. Почему она настояла на том, чтобы хранить их в коттедже, ведь в особняке им ничто не угрожало, и они до сих пор были бы целы.

Ну что ж, коттедж, земля и драгоценности — теперь все это принадлежит мне. Моя собственная кучка золы.

И вероятней всего, это все было не застраховано. Ведь де Леоны предпочитают не доверять страховщикам.

Анна похолодела от ужаса.

Стук в дверь заставил ее подпрыгнуть от испуга.

— Войдите.

Она повернулась и увидела незнакомого мужчину в форме.

— Миссис Маркус?

— Да, это я.

— Следователь Дэвис. Я бы хотел задать вам несколько вопросов по поводу пожара.

Волна холодного страха окатила ее. Неужели они думают, что она сама подожгла грузовик?

— Вряд ли я могу сообщить вам многое. Я даже не знаю, как начался пожар. Я просто проснулась и почувствовала запах дыма.

— Как я понимаю, у вас с мистером де Леоном были некоторые разногласия по поводу коттеджа и земли?

— Никаких разногласий. Он собирался купить всю мою собственность, а я не видела никаких причин для отказа.

— Но вы ведь так ничего и не продали.

— Нет, пока нет, но я… Послушайте, меня в чем-то подозревают?

— Мы расследуем причины пожара. Есть вероятность, что это был поджог. Следы топлива были обнаружены на лужайке неподалеку от коттеджа.

Анну словно током ударило.

Изабелла.

Сестра Налдо с самого первого дня ее ненавидела и хотела как можно скорее избавиться от нее. Возможно, чтобы добиться своего, она и решилась устроить поджог.

Анна сделала глубокий вздох, стараясь взять себя в руки.

— Я думаю, что знаю, кто во всем виноват.

Когда дверь за следователем закрылась, Анна с облегчением выдохнула.

Мисс Изабелле де Леон не понравилось отвечать на вопросы молодого полицейского. В конце концов, она его унизила и залепила ему громкую пощечину, которая привела к тому, что ее забрали в участок.

То, как Изабелла вопила, пока полицейские тащили ее к машине, еще больше убедило Анну в ее вине.

А потом весь дом погрузился в жуткую тишину. Анна вышла из спальни, чтобы узнать, нет ли каких-нибудь новостей о пожаре и о Налдо.

Она обнаружила Пилар на кухне, плачущей навзрыд.

— Бедная мисс Изабелла! Налдо так расстроится, когда узнает. Сначала пожар, потом это!

— Они вызвали ее на допрос? — поинтересовалась Анна.

— Они арестовали ее! Она оскорбила офицера. — Пилар высморкалась и подняла заплаканные глаза. — У нее ужасный характер. Она такая гордая! Но она никогда бы не сделала ничего такого, никогда!

— А есть какие-нибудь новости о пожаре?

— Слава богу, пока удается контролировать ситуацию. Налдо только что звонил. Они сносят коттедж, чтобы убедиться, что не осталось очагов возгорания. — Она подняла на Анну заплаканные глаза. — Мне так жаль дом твоей матери.

— Мне тоже. — Но Анна уже чувствовала облегчение оттого, что Налдо жив и что пожар потушен.

Поскорей бы увидеть его и удостовериться, что с ним все в порядке.

— Налдо вернулся! — Молодой рабочий ворвался в дверь с новостью, которая заставила Анну вскочить на ноги. Она бросилась в холл.

— Налдо!

Он был грязный с головы до ног, но живой и невредимый.

— Они забрали Изабеллу. — Казалось, он не мог в это поверить. Он подошел к Анне и взял ее за руку. Его глаза блестели, и в них было что-то такое, чего она раньше никогда не видела. — Ты не знаешь, почему?

— Они думают, что она могла устроить поджог.

— Это же безумие! — Налдо отпустил ее руку. — Я сейчас же еду в участок.

Сердце девушки сжалось от боли при мысли о том, что она может его потерять.

— А если действительно она устроила поджог? Может, хотела таким образом избавиться от меня? Вчера вечером она приходила ко мне и сказала, что своим присутствием я приношу только вред…

Злой взгляд Налдо заставил ее умолкнуть.

— Ты думаешь, моя сестра способна на такое? Я знаю ее, как самого себя, и могу с уверенностью заявить, что, несмотря на все свои недостатки, она никогда бы не сделала ничего подобного. — Он резко повернулся и направился к двери.

— Если она невиновна, то ей ничего не грозит. Прошу тебя, не уходи!

Но он даже не повернулся. Вскоре дверь за ним захлопнулась.

— Вы обвинили мисс Изабеллу? — Голос Пилар прямо у нее за спиной заставил Анну подскочить от испуга.

— Я… Она приходила ко мне вчера вечером и угрожала.

Пилар выглядела недовольной. И не удивительно, ведь ее преданность семье мешала увидеть недостатки хозяев.

Внезапно в комнату вошел Том — муж Пилар.

— Пожар полностью потушен. Почему бы вам обеим немного не отдохнуть?

Анна кивнула, стараясь как можно скорее скрыться от обвиняющего взгляда домоправительницы. Разумеется, она не заснет, но, может быть, она сможет просто полежать и успокоиться до прихода Налдо.

Теплые лучи солнца скользнули по кровати и застыли на лице Анны. Она резко села. Ее сердце выпрыгивало из груди.

Я уснула? Как такое могло произойти?

Анна выскочила из кровати и подбежала по прохладному деревянному полу к широкому окну. Судя по солнцу, сейчас уже не меньше девяти.

Она увидела на спинке стула свою одежду, постиранную и поглаженную. Рядом лежал свежий выпуск газету «Саншайн пост».

«Пожар в поместье де Леонов!» — кричал заголовок. Ком встал у Анны в горле. Ее взгляд упал на имя под статьей. Слава богу, репортер другой.

«Огонь спалил дотла старый коттедж и уничтожил несколько акров апельсинового сада. В тушении пожара участвовали несколько пожарных отрядов, которые прибыли на место почти сразу же после начала возгорания.

Изабелла де Леон, сестра нынешнего владельца поместья, была доставлена в полицейский участок для допроса. Неужели ее подозревают в поджоге?

Слухи о том, что пожар был спровоцирован для того, чтобы получить страховку, вскоре рассеялись, так как де Леоны всегда предпочитали уповать на удачу и не обращались в страховые компании.

Переживет ли «королевская семья» Флориды этот удар? Или же молодые члены семьи — разрозненные семейными скандалами и дележом — решат наплевать на четырехсотлетнюю историю поместья и просто-напросто продадут его?

Пока в этой истории больше вопросов, чем ответов. Ну что ж, будем ждать продолжения…»

Анна закрыла глаза и прислонилась к спинке кровати. Налдо будет вне себя от злости, когда увидит статью.

Ее имя не было упомянуто. Значит, им не известно, что сгоревший коттедж — это именно тот, из-за которого они с Налдо вели переговоры. Но когда они выяснят…

Сердце Анны забилось с такой скоростью, что ей показалось: сейчас оно выпрыгнет из груди. Где Налдо? Ей нужно встретиться с ним, увидеть его, успокоиться…

Грустная мысль о доме привела ее в отчаяние.

Больше нет ни грузовика, ни коттеджа, ни драгоценностей, ни денег.

Анна взяла себя в руки и вышла в холл. Внизу она увидела Налдо. Он крепко обнимал рыдающую сестру.

— Выпей чая со льдом, — уговаривал ее Налдо. — Приготовьте для нее еду. Эти звери продержали ее там всю ночь.

Он уже принял душ, переоделся и сейчас выглядел свежим и элегантным.

Выражение его лица, однако, было более мрачным, чем всегда. В пустом желудке Анны заурчало.

Изабелла выглядела, как никогда, трагично. Ее длинные черные волосы спускались до талии, тушь потекла.

Внезапно Налдо поднял голову. Их с Анной взгляды встретились. Ее словно парализовало. Она приоткрыла рот, но слова никак не хотели слетать с ее языка.

— Как ты могла это сделать? — Казалось, его голос замораживал стены огромного фойе. — Как ты могла обвинить мою сестру в этом ужасном преступлении? — Изабелла опустила голову ему на плечо, и он погладил ее по растрепанным волосам. — Разве пожар начался не с твоего грузовика? Я ведь советовал тебе отвезти его в мастерскую.

Анна закусила губу — сильно, пока не почувствовала привкус крови во рту.

Налдо ведь действительно предлагал помощь знакомого механика. Она знала, что бензобак подтекает, но не придавала этому большого значения. Разве такое не случается со всеми старыми машинами?

— Коттедж, — пробормотала она. — Что-нибудь удалось спасти?

— Ничего. — Налдо удерживал ее взгляд еще какое-то время, потом повернулся и пошел в гостиную. Его рука по-прежнему сжимала плечо сестры.

На протяжении всего разговора Изабелла не проронила ни слова. Бессонная ночь в участке явно сделала свое дело. Она выглядела усталой и подавленной.

В этот момент у Анны язык не поворачивался обвинить эту дрожащую, плачущую женщину в столь страшном преступлении.

Изабелла богата. У нее в Европе есть какая-то собственность. Разумеется, она хотела от меня избавиться, но так ли сильно, чтобы рисковать своей свободой? Вряд ли.

И неужели человек настолько озабоченный своей репутацией, не побоится предстать в местных газетах героиней скандальной хроники?

Нет, она ни в коем случае не допустила бы этого.

Осознание собственной ошибки заставило Анну похолодеть от ужаса. Как она могла обвинить ни в чем не повинного человека?

Семья и поместье — самое главное в жизни Налдо. Она едва не разрушила и то и другое.

В одночасье Анна поняла, что теперь уже никогда не будет все в порядке. Их судьбы отныне разойдутся раз и навсегда. Налдо никогда не сможет простить ей то зло, которое она причинила. Единственное, что ей остается сделать, — это постараться забыть его и начать новую жизнь подальше отсюда.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Налдо не пришел к Анне в комнату. В конце концов, она спустилась вниз. Ком стоял у нее в горле. Она подошла к гостиной. За дверью раздавались чьи-то голоса. Может быть, ей стоит войти и извиниться?

Прости меня за упрямое нежелание отремонтировать грузовик. Прости, что я не позволила твоему садовнику сносить траву. Прости, что хранила драгоценности в коттедже. Прости за то, что я не взяла деньги и не уехала, когда у меня была такая возможность…

Анна сильно сжала кулаки. Ногти до боли впились в ее ладони.

Прости, что влюбилась в тебя и не захотела уезжать.

Во всем виновата она одна. Она обвинила сестру Налдо в поджоге. Как она могла подозревать оперную диву в покушении на убийство?

Анна с трудом выдохнула. Нужно извиниться перед Изабеллой.

Дрожащей рукой она приоткрыла дверь.

Изабелла лежала на диване. Возле окна сидел пожилой мужчина, в котором Анна узнала нотариуса.

Налдо в комнате не было.

Как только Изабелла увидела Анну, она тут же встала.

— Ты?! Что ты до сих пор здесь делаешь? Корыстная сучка, убирайся отсюда!

Желание извиняться тут же испарилось. Вместо него появилась злость от унижения.

— Я вовсе не корыстная! Я лишь хотела получить то, что принадлежало мне по праву.

— Дэнис, какая сумма ей была обещана?

Нотариус положил руку на толстую кипу бумаг.

— Четыре миллиона долларов.

— Четыре миллиона долларов! — Изабелла прищурилась. В брюках и рубашке, без привычного макияжа она выглядела гораздо моложе и почему-то казалась еще более опасной. — Мой брат предложил тебе четыре миллиона долларов, но тебе этого оказалось недостаточно?

— Я собиралась взять деньги.

— О, неужели? Ты собиралась? Дай мне контракт, Дэнис.

Она наклонилась вперед и буквально вырвала бумагу из рук нотариуса.

— Четыре миллиона долларов. — Изабелла снова взглянула на Анну. — За драгоценности, от которых не осталось и следа. За коттедж, который превратился в кучку пепла. — Ее ледяной взгляд заставил девушку содрогнуться. — За какую-то поваренную книгу, которая стала золой, и за землю.

Изабелла встала и указала пальцем на Анну, словно обвиняя ее во всех смертных грехах.

— Это земля моего брата, и тебе это известно. Ты все еще пытаешься вытянуть из него как можно больше денег даже после этой трагедии? Сгорели пять акров апельсиновых плантаций. Ты знаешь, какую боль это ему причинило? Он любит эти деревья, как, как…

— Как свою семью. — Анне вдруг показалось, будто все это происходит не с ней. — Могу я посмотреть контракт?

— Теперь уже поздно. — Глаза Изабеллы злобно сощурились. — У тебя нет ничего, что стоит таких денег.

— Я уверен, мистер де Леон захочет решить дело с землей, — вмешался Дэнис.

— У вас есть ручка? — Анна перебила его. Ее голос дрожал.

Нотариус достал из внутреннего кармана пиджака стильную авторучку.

Анна пролистала контракт до страницы, на которой была указана сумма, и перечеркнула ее, написав: «1 доллар».

— Земля принадлежит ему. — Анна прокашлялась. — У кого-нибудь есть доллар, чтобы заплатить мне? Я хочу, чтобы сделка была законной.

— Вот возьмите. — Дэнис достал из внутреннего кармана пиджака купюру в один доллар и протянул ей.

Она взяла банкноту и поставила свою подпись на последней странице.

— Ну, вот и все. — Анна протянула договор нотариусу.

На губах Изабеллы появилась презрительная усмешка, но Анна знала, что в глубине души она довольна.

— Где Налдо? — Девушке потребовалась вся смелость, чтобы задать этот вопрос.

— В полицейском участке, — спокойно произнесла Изабелла. — Пытается убедить их не заводить против меня уголовное дело. Меня обвиняют в том, что я нанесла оскорбления полицейскому и оказала сопротивление при аресте. Нам ведь обеим известно, почему меня хотели арестовать, не так ли? — Она скрестила руки на груди. — Пожалуйста, не жди Налдо. Он не хочет тебя видеть.

Изабелла прошла мимо Анны и открыла дверь в комнату, словно намекая, что Анне пора уходить. Она ушла, сжимая в руке долларовую купюру. Ты пришла сюда ни с чем, ни с чем и уходишь. Слава богу, она молода и полна сил, умна и трудолюбива. А такие люди всегда выкарабкиваются.

В первые дни своего приезда во Флориду Анна задолжала местным хозяевам гостиницы двести тридцать долларов, но они показались ей милой парой. Возможно, у них найдется для нее работа, чтобы она могла отработать долг? Попытка — не пытка.

Отдать долг и уехать из города. Нужно только во что бы то ни стало избежать встречи с Налдо.

При мысли о нем сердце Анны сжалось и слезы подступили к горлу.

Он так много предложил ей, а она отказалась, да вдобавок нанесла непоправимый ущерб поместью и испортила репутацию его сестры. Простит ли он ее когда-нибудь за это?

Вряд ли. Семейные драгоценности, которые ему так хотелось получить, утеряны навсегда. Поваренная книга, которую его отец с такой любовью иллюстрировал, сгорела.

Легкий бриз играл листьями апельсиновых деревьев, пока Анна шла по длинной цветущей аллее. Солнце сияло на ярко-голубом небе, опаляя ее незащищенную кожу.

«Парадиз» никогда не станет моим домом.

Первый раз в жизни Анна чувствовала себя поистине одинокой. Она сделала попытку получить все — и проиграла. Теперь у нее нет ничего.

Ее бескомпромиссность и упрямая гордость оставили ее ни с чем. Возможно, ее мать и не была миссис де Леон, но по крайней мере она любила и у нее было место, которое она могла назвать своим домом.

Анна не завтракала, и сейчас от голода у нее скрутило желудок, а от долгой ходьбы подкашивались ноги. Сочные, спелые апельсины манили ее своим богатым ароматом и насыщенным цветом, но она бы скорее умерла от голода, чем взяла еще что-то у Налдо.

Было уже далеко за полдень. Яркое солнце безжалостно палило, отнимая у Анны последние силы. Ей пришлось замедлить шаг. Песок под ногами казался вязким, он словно не хотел ее отпускать. Солнце пекло голову и только усиливало головную боль.

Кровь стучала у Анны в висках.

Потом ей вдруг послышался стук лошадиных копыт. Неужели здесь поблизости есть лошади? Или это предков Налдо так раздражает ее присутствие на их священной земле, что они спустились на землю, чтобы вытрясти из нее душу?

Почти над ухом Анны раздалось громкое фырканье. Она застыла на месте, ее нервы были натянуты как струна.

Ну не привидение же это в самом деле?!

Вдруг силуэт огромной черной лошади промелькнул между деревьев прямо перед Анной. Девушка вскрикнула, и всадник дернул поводья.

Налдо.

Он спрыгнул с лошади. Его волосы были влажными от пота. Всем своим видом он напоминал дикого зверя — и зверя очень опасного.

— Куда ты собралась? — Его голос гремел от негодования.

Анна расправила плечи.

— Я уезжаю. Ты больше никогда меня не увидишь. — Она сглотнула ком, подступивший к горлу. — Прости меня за все то зло, которое я тебе причинила. Я не хотела…

Какое-то время Налдо пристально смотрел на нее, затем нервно выдохнул.

— Ты думаешь, что можешь вот так просто взять и уехать?

Анна быстро заморгала.

— Я подписала договор о продаже земли. Это ведь единственное, что у меня осталось. Прости меня. — У нее подкосились ноги. Казалось, еще секунда, и она упадет в обморок. Как она могла подумать, что один акр земли может компенсировать потерю драгоценностей, коттеджа и сгоревших деревьев?

— Земля? — Его губы искривила презрительная усмешка. — Ты на самом деле сошла с ума, раз думаешь, что все это из-за денег.

Лошадь дернула поводья, и Налдо успокоил ее, потрепав по шее. Когда он снова повернулся к Анне лицом, его взгляд метал молнии.

— Должно быть, ты думаешь, что я вела себя отвратительно.

— Да. — Он кивнул. Странное выражение появилось в его взгляде. — Черт побери, ты права. Порой ты ведешь себя очень глупо.

Ее сердце начало биться с удвоенной скоростью. Налдо ненавидит ее.

— Не оскорбляй меня. Я знаю, что должна тебе. Я расплачусь. Я совершила ошибку, но каждый человек имеет право на ошибку.

— Ошибку? Только одну? Давай-ка вспомним… Ты отказалась отремонтировать грузовик; не позволила скосить траву; настояла на том, чтобы сохранить у себя драгоценности; отказалась от предложенной суммы; обвинила мою сестру в поджоге…

— Ты что, собрался предъявить мне иск? — Анна вскинула подбородок. Она испытала гордость за то, что ее голос прозвучал ровно и спокойно.

— Наверное, мне следовало бы это сделать, но я бы не осмелился. — Он усмехнулся. — Ты слишком опасный противник. Я рискую вообще остаться без штанов, когда в следующий раз встану у тебя на пути.

У Налдо был такой вид, словно он и впрямь боялся потерять последнее, что у него осталось.

— Ты любишь это место, да? Именно поэтому ты не могла уехать? Поэтому ты не взяла денег?

Анна кивнула, с трудом сдерживая слезы.

— Ты на самом деле сумасшедшая. — Его темные брови сдвинулись в тонкую линию. — Я предлагал тебе четыре миллиона долларов. Ты представляешь, что большинство людей готово сделать ради четырех миллионов долларов?

Она покачала головой, все еще боясь говорить.

— И ты бы никогда не взяла их. Тебе было недостаточно этих денег. — Казалось, черные глаза Налдо смотрят прямо внутрь нее.

— Я знаю, ты думаешь, что я жадная, — запротестовала Анна, почти задыхаясь.

— Я знаю, что ты жадная. Как, впрочем, и я. Мы с тобой похожи. — Он ни на секунду не сводил с нее пристального взгляда. — Мы оба хотим получить все и не согласны на меньшее. Компромиссы не в наших правилах.

Ее сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда Налдо сделал шаг вперед и отпустил поводья. Его напряженный взгляд заставил ее затаить дыхание. Неужели он захочет воспользоваться своим положением в обществе, своим влиянием, чтобы отомстить ей?

Налдо может сделать так, что я больше никогда не найду работу, что у меня не будет денег даже на еду. Не стоило мне становиться у него на дороге.

В Анне снова начал нарастать протест.

— Я знаю, ты должен ненавидеть меня. И у тебя для этого есть все основания. Я упрямая и резкая. Я амбициозна и несговорчива, и во мне есть все, чего, вероятно, не должно быть в женщине. Я сотни раз слышала все это от своего бывшего мужа. — Она вскинула подбородок и сделала паузу, чтобы перевести дыхание. — Как бы ни была велика твоя злость на меня, поверь, в данный момент я ненавижу себя гораздо сильнее. Поэтому не надо отравлять жизнь ни себе, ни мне, стараясь придумать способ отомстить.

Анна пристально вглядывалась в лицо Налдо. Его брови сдвинулись, а глаза сузились до черных полосок. Его губы сжались, на скулах выступили желваки.

— Черт возьми, Анна… — Налдо не договорил.

Он резко схватил ее за талию, притянул к себе и впился в ее губы грубым поцелуем.

Жар охватил ее, сковал легкие. Она всем телом прижалась к Налдо. На смену тревожным мыслям пришло облегчение оттого, что она снова оказалась в его объятиях.

Весь мир перестал существовать для Анны. О боже, длинные пальцы Налдо утопали в ее волосах, гладили ее лицо, ее шею. Казалось, он просто не может позволить ей уйти.

— Я люблю тебя, Налдо.

Теперь ей было все равно, если он узнает, если станет смеяться над ней. Все ошибки, которые она совершила, были только из-за этого.

— Я знаю. — Он немного отодвинулся, продолжая держать ее лицо в ладонях. Его теплое дыхание щекотало ее кожу. — Я тоже люблю тебя, Анна.

Ее сердце едва не выпрыгнуло из груди. О боже, она так долго ждала этих слов!

Налдо нежно убрал с ее щеки прядь волос. Страсть горела в его глазах.

— Мне нравится, что ты не можешь довольствоваться малым. Я знаю, ты любишь поместье. Я прочел это в твоих глазах, в том, как ты не могла продать и оставить свой дом здесь, даже за такую огромную сумму денег, о которой большинство людей могут только мечтать. — Его темные глаза блестели. — Оставайся здесь, со мной, Анна.

Она хотела прокричать «да» каждой клеточкой своего существа, но это слово никак не хотело слетать с ее губ. Ее разум был более осторожен.

— Я не хочу быть твоей любовницей, Налдо.

— Разумеется, не хочешь. Именно поэтому я и люблю тебя. Все или ничего. — В его глазах мелькали веселые огоньки. — Когда мне сказали, что ты уехала… — Он покапал головой и выдохнул. — Ты нужна мне, Анна. Ты нужна мне здесь.

Продолжая держать ее за руку, он опустился перед ней на одно колено.

Кровь пульсировала в висках Анны. Слабая надежда начала зарождаться в глубине ее души.

— Анна. — Лицо Налдо вдруг сделалось серьезным. — Я люблю тебя и обещаю, что буду заботиться о тебе и опекать тебя до конца жизни, если ты окажешь мне честь, согласившись стать моей женой.

Его слова звенели у нее в ушах. Она все еще не была уверена, что правильно поняла его.

— Ты выйдешь за меня? — с волнением спросил он.

— Да. — Слово слетело у нее с языка, и уже в следующее мгновение Налдо вскочил на ноги и заключил ее в крепкие объятия.

Слезы ручьем хлынули у Анны из глаз, но она больше не пыталась их сдерживать. Впервые за долгое-долгое время это были слезы счастья.

— Ты принадлежишь этому месту так же, как и я.

Он крепко прижал ее к своей груди. Она потерлась щекой о жесткую ткань его рубашки.

— Ты прав, это единственное место, где я когда-либо чувствовала себя дома, а ты единственный мужчина, которого я когда-либо по-настоящему любила. — Голос Анны перешел в шепот.

Налдо снова запустил пальцы в ее волосы.

— Иногда нужно потерять что-то, чтобы понять, как сильно оно тебе дорого. — Его голос был переполнен эмоциями. — Я больше никогда не хочу терять тебя, Анна.

Она вздрогнула, осознав, как близка была от того, чтобы навсегда остаться одной.

— Мне так жаль деревья, и драгоценности, и коттедж. Если бы только я могла…

— Шшш. — Он приложил палец к ее губам и поцеловал ее мокрые ресницы. — Это всего лишь вещи. Разве они могут сравниться со счастливой жизнью, которая ждет нас впереди!

Анне на мгновение показалось, что ее сердце вот-вот разорвется от радости.

— Я счастлива, ведь теперь у меня есть настоящий дом.

Птицы мирно чирикали в роще неподалеку, солнце светило, пахло апельсинами. Легкий бриз ласкал кожу и волосы. Впереди Анну и Налдо ждали долгие годы безбрежного счастья.