Капля в океане счастья

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Звук приближающихся шагов разбудил Анну. Она села на кровати. Сердце выпрыгивало из груди.

— Кто там? — крикнула она как раз в тот момент, когда дверь в ее спальню распахнулась.

Кто же еще?!

Налдо стоял в дверях. Его глаза сверкали от гнева. В руках он держал свернутую газету.

— Чего ты этим добиваешься? — прорычал он.

— Убирайся из моей комнаты! — Анна натянула на себя покрывало, словно желая защититься.

— Я не уйду до тех пор, пока ты не объяснишь мне, что все это значит.

Налдо перелистал несколько страниц и швырнул газету на кровать.

— Только не надо прикидываться невинной овечкой и делать вид, будто ты не понимаешь, что я имею в виду.

Все еще в полудреме она потерла глаза и посмотрела на мелкий шрифт.

«Наследника состояния де Леонов ожидает судебная тяжба» — гласил заголовок короткой статьи на восьмой странице.

Анна взяла газету и принялась читать.

«Вся местная элита была заинтригована новостью о том, что недавно скончавшийся Роберт де Леон оставил часть своего поместья служанке. За всю многовековую историю члены семейства де Леон ни разу не продали ни одного акра своей земли. Из внутренних источников стало известно, что этой служанкой является некая Летиция Маркус, которая работала поварихой в поместье на протяжении последних пятнадцати лет, до своей недавней гибели в автомобильной катастрофе. По городу уже давно ходили слухи о том, что мистера де Леона и его повариху связывали более чем дружеские отношения. Возможно, этой сеньоре удалось покорить сердце цитрусового короля».

Анна закусила губу. Боль поразила ее в самое сердце.

«Возможно, ситуация еще больше усложнится. Некоторые считают, что покойная миссис Маркус была автором рецептов всех блюд, которые с таким успехом продавались по всей стране, а это, как известно, многомиллионные прибыли. Дочь миссис Маркус находится в городе вот уже несколько дней и, похоже, не намерена отказываться от своей доли. Неужели великая империя де Леонов под угрозой?»

Анна ничего не понимала.

— Зачем ты это сделала? — Голос Налдо звучал угрожающе.

— Что сделала? — удивленно переспросила она. — Я не имею к этому никакого отношения.

— Неужели? Кто еще, кроме тебя, мог пойти на такое?

Анна заморгала. Рейналдо де Леон ворвался к ней в спальню и обвинил ее в том, что она распускает грязные сплетни. Он даже не спрашивал, он утверждал: именно она послужила источником. В ней нарастал гнев. Неужели высокомерие этого мужчины не имеет границ?

— Ты ведь говорила, что хочешь поведать газетам, каким человеком на самом деле был мой отец.

Анна скрестила руки на груди.

— И что из того?

Налдо сдвинул брови.

— Ты представляешь, к чему это может привести?

— Разумеется. Люди узнают правду. Ты ведь не станешь отрицать, что это правда, не так ли?

Он расправил плечи и вскинул подбородок.

Она позволила себе усмехнуться. Да, его высокомерие поистине безгранично.

— Итак, ты признаешь это?

— Я ничего не признаю.

Анна видела, как под темной рубашкой Налдо вздымается его могучая грудь. В любую минуту он мог выйти из себя.

— Ты невыносима!

— Я? И ты смеешь так говорить после того, как ворвался без приглашения в мою спальню! Если кому-то здесь и приходится терпеть неудобства, так это мне. Почему бы тебе не проявить хоть чуточку вежливости?

Он быстро заморгал, затем кивнул.

— Ты права, мне следовало постучать. Но я хотел как можно, быстрее получить объяснение по поводу статьи. Семейство де Леон не привыкло выносить сор из избы, в этом ты можешь не сомневаться.

Его пристальный взгляд еще на мгновение задержался на ней, а потом он повернулся и ушел.

Анна уткнулась лицом в подушку. Удары сердца раздавались у нее в ушах.

Объяснение? У нее его не было, но оно обязательно будет.

Она ни в коем случае не позволит Налдо считать ее распространительницей грязных сплетен. Она выяснит, чьих это рук дело, а лучший способ узнать — просто спросить об этом автора статьи.

— Мы не можем разглашать наши источники, — прозвучал классический ответ розовощекого молодого человека.

Анна и репортер газеты «Саншайн пост» пили чай со льдом за столиком уличного кафе.

— Как вы узнали, что ее информация правдива?

— Мы это проверили.

— А, так это и в самом деле была женщина? — Анна удивленно приподняла брови.

Репортер вскинул голову и усмехнулся.

— О, я вижу, вы ловкая девушка. Уверен, мы могли бы найти с вами общий язык. У вас наверняка есть информация, за которую я готов выложить приличную сумму. Начнем с того, что мне бы хотелось знать, как долго длилась связь вашей матери с Робертом де Леоном. — Он наклонился вперед. Грязные светлые волосы упали ему на глаза.

— Я понятия не имею, был ли у них вообще роман. — Ее резкий и уверенный ответ удивил ее саму. Она ведь ни капли не сомневалась в том, что ее мать и отец Налдо были любовниками. Даже Налдо признал это. Так почему же она ставит это под сомнение сейчас?

Пухлые губы репортера растянулись в усмешке.

— Всем в городе известно, что их долгие годы связывали романтические отношения.

— В любом случае они оба были свободны, — резко заявила Анна. — Я сомневаюсь, что они позволили бы кому бы то ни было совать нос в их частную жизнь.

Он фыркнул.

— Ну, бросьте, мы ведь с вами взрослые люди. А что вы скажете о своей связи с Налдо де Леоном?

— Что?! — Ее глаза широко распахнулись от удивления, а на щеках вспыхнул яркий румянец. Ух! Теперь-то он наверняка что-то заподозрит.

— Он ведь хочет выкупить у вас землю, а вы, похоже, не желаете продавать.

— Вы ошибаетесь. Мне не нужна эта земля.

— Тогда почему же вы до сих пор не продали ее и не уехали? Может быть, вас связывают не только деловые отношения, а?

— Между мной и Налдо ничего нет.

— Почему я никак не могу вам поверить?

Анна резко выдохнула.

— Я выросла здесь. Налдо же учился преимущественно за границей. Мы виделись, только когда он приезжал на каникулы. Мы с Налдо оба очень любили спорт, поэтому все свободное время проводили на теннисном корте. И только-то. Нас даже нельзя назвать настоящими друзьями. Он не узнал меня, когда я вернулась.

— А сейчас вы выросли и оба одиноки… — Репортер сделал очередной глоток и уставился на нее.

— Как вы совершенно верно заметили, мы с Налдо взрослые люди. Наша личная жизнь никого не касается. Раз уж об этом зашла речь, то хочу сказать, что мы просто обговариваем сумму за собственность, оставленную моей матери. Когда мы достигнем соглашения, я продам ее и уеду. Все просто, как божий день. — Она отпила глоток чая, стараясь держать себя под контролем.

— Ваша мать придумала рецепты, которые принесли семейству де Леон огромные деньги, не так ли?

— Полагаю, что так.

— Тогда держу пари, вы захотите получить кусок от этого вкусного жирного пирога. — Он наклонился вперед и поднял брови в ожидании ответа.

— Разумеется, нет. Моя мама придумывала эти рецепты, работая поварихой в поместье. — Анна сжала губы, с трудом веря, что приводит тот же аргумент, что и Налдо.

— Наверняка она была очень преданной работницей. Де Леоны известны как одни из самых лучших нанимателей в округе. Сотрудники — это члены семьи, да? Именно поэтому Роберт де Леон держал в секрете связь с вашей матерью так долго.

— Прошу вас, перестаньте. Вы ведете себя так, словно у них на самом деле был роман. Какое кому дело до того, как проводил свое свободное время Роберт де Леон? Черт возьми, это никого не касается, кроме него самого!

Холодный чай ни чуточки не помогал унять нарастающее негодование. Ей безумно хотелось заткнуть рот этому молокососу.

Почему я защищаю Роберта де Леона? Он отвел моей матери статус любовницы. Он мог бы жениться на ней, но не сделал этого.

— Ну, хватит. Нам обоим известно, что у них был роман.

— Моя мама никогда и словом об этом не обмолвилась.

Решение Летти сохранить все в секрете причиняло Анне нестерпимую боль. Но такое поведение также доказывало, что ее мама не хотела никакого вмешательства в свою личную жизнь, и дочь обязана уважать ее решение.

— А сейчас вы с Налдо идете по стопам своих родителей? Я имею в виду, вспыхнувшую между вами страсть. — Зеленые глаза репортера зло прищурились.

Анне с трудом удалось подавить желание выплеснуть оставшийся чай ему в лицо.

— Еще раз повторяю: нас с Налдо связывают лишь деловые отношения. Кстати, Изабелла де Леон предоставила вам эту информацию, так ведь?

— Я не могу подтвердить это, но и не стану отрицать… — Он подмигнул ей.

— Думаю, так и есть. — По крайней мере, теперь Анна получила подтверждение своим подозрениям. — Спасибо, что уделили мне время, — пробормотала она, затем встала из-за столика и пошла вниз по улице. Она злилась на репортера, на Изабеллу, на Налдо — на всех, кто хотел еще больше усложнить ей жизнь.

Анна с самого начала была уверена, что виновница этой статьи — Изабелла. Но зачем ей понадобилось разглашать информацию о скандальной связи ее отца, ведь теперь об этом стало известно всему городу? Неужели она хотела причинить боль Налдо? Или это часть ее плана, чтобы заставить его продать поместье?

Но мне-то какая разница? Налдо все равно для меня ничего не значит.

В любом случае он это заслужил.

Когда Анна приехала в особняк, чтобы рассказать Налдо о том, кто предоставил материал для злосчастной статьи, его не оказалось дома. По словам Изабеллы, встретившей ее на пороге особняка, он проводил время в компании наследниц огромных состояний.

Вернувшись в коттедж, Анна выключила кондиционер — почему бы не насладиться жарой Флориды, пока у нее есть такая возможность? Сейчас в Бостоне вряд ли больше пятнадцати градусов.

За окном раздавалось чириканье птиц. Подумать только, живя здесь, она никогда не обращала особого внимания ни на их нежную утреннюю песню, ни на свежий воздух, наполненный ароматами цитрусовых, ни на теплое круглогодичное солнце. Она принимала все это как нечто само собой разумеющееся. И только уехав, поняла, как ей всего этого не хватает.

Анна отодвинула старую сатиновую занавеску и открыла окно.

Ну и ну! Снова этот воздух — такой свежий, наполненный ароматом спелых апельсинов. Она сделала глубокий вдох, позволяя запаху проникнуть ей в легкие.

Звук двигателя автомобиля заставил ее устремить взгляд на подъездную аллею. Так и есть, автомобиль Налдо. Не прошло и пары минут, как раздался громкий стук в дверь.

— Войдите!

Дверь не распахнулась. Нахмурившись, Анна надела сандалии и поспешила вниз.

Неужели у Налдо и впрямь хватило терпения дождаться ее у порога?

— Чем я обязана такому неожиданному удовольствию видеть тебя? — Она жестом предложила ему войти.

Он бросил на нее такой странный взгляд, что она едва не застыла на месте.

Боль. Именно ее увидела Анна в его черных глазах. Не блестящие искры гнева, к которому она уже успела привыкнуть, а что-то более глубокое, темное и гораздо более опасное.

Налдо прошел на кухню и бросил на стол газету.

— Ты мне уже показывал статью, — мягко напомнила Анна.

Он хрипло произнес:

— Читай.

Она взяла газету.

«Страсть в наследство». При виде заголовка на первой странице у нее перехватило дыхание и забурчало в животе. Ее пальцы еще крепче сжали страницы.

«Дочь бывшей поварихи де Леонов продолжает традицию: роман с боссом».

Сердце Анны остановилось. По крайней мере, ей так показалось. Она подняла взгляд на Налдо.

— Что это?

— Продолжай.

«Разговор с Анной Маркус, дочерью бывшей сотрудницы поместья де Леонов Летиции Маркус, пролил свет на дело с наследством. Миссис Маркус, симпатичная двадцатишестилетняя блондинка, вернулась в город, чтобы продолжить дело своей матери и завести роман с хозяином «Парадиза».

— Что за вздор! — воскликнула Анна.

— Неужели? Они написали это с твоих слов. — Налдо холодно посмотрел на нее.

— Это неправда! Репортер все выдумал! — Кровь стучала у нее в висках.

— А как ты объяснишь цитаты?

— Какие цитаты?

— Читай.

«Их с Налдо связывает прошлое. "Разумеется, мы проводили много времени вместе, — открыто признается миссис Маркус. — Мы с Налдо взрослые люди. Наша личная жизнь никого не касается"».

— Эти фразы вырваны из другого контекста! — Ком встал у нее в горле.

— Так ты признаешь, что разговаривала с ним?

— Разговаривала, но только для того, чтобы выяснить, кто передал информацию для той первой статьи. Это была Изабелла!

— Он это сказал?

— Ну, не прямо… — Анна не договорила. Этот паршивец журналист просто использовал ее.

— Читай дальше. Сейчас как раз будет самое интересное. А давай-ка лучше я сам. — Налдо выхватил газету из ее рук и принялся читать вслух:

«Миссис Маркус имеет веские причины искать нежность в объятиях бывшего любовника. В прошлом году она развелась с мужем и была объявлена банкротом».

Он пристально посмотрел на нее и снова опустил взгляд на газету.

«Фирма, занимающаяся продажей коммерческой недвижимости, принадлежавшая миссис Маркус и ее мужу, Барри Леноксу, обанкротилась после рискованных инвестиций.

Без гроша в кармане миссис Маркус оказалась в объятиях одного из самых богатых и могущественных мужчин Флориды, наследника цитрусовой империи Рейналдо де Леона.

Рейналдо де Леон и Анна Маркус не стали терять время попусту и последовали примеру своих родителей».

Налдо сделал паузу и долгое время смотрел на Анну с таким напряжением, от которого у нее по коже побежали мурашки. Потом он снова продолжил:

«Все еще не умолкают слухи о том, что смерть миссис Моники де Леон не была случайной. А что, если действительно новость о романе Роберта де Леона с его поварихой спровоцировала его жену покончить жизнь самоубийством?» — Он особым тоном выделил последние слова.

— О боже! — Анна поднесла руку ко рту. У нее вдруг закружилась голова. — Это правда?

— Да. — Налдо словно выплеснул на нее этот короткий ответ. — Это правда. Она приняла смертельную дозу снотворного. Я нашел ее в спальне. — В его глазах была жуткая боль. — Я пытался ее спасти, но было уже слишком поздно.

— О, нет. — Девушка до боли закусила нижнюю губу. Колени ее дрожали. — Эта связь началась еще при ее жизни?

Налдо уставился на нее. Его лицо вдруг стало каменным.

— Да. И моя мама все знала. Она не могла жить с таким позором.

Анна опустилась на кухонный стул. Ее отец был женатым мужчиной, но мама клялась, что она не знала о его жене до тех пор, пока не забеременела. Именно тогда она ему рассказала о его предстоящем отцовстве.

Здесь же она совершенно очевидно заводила связь с женатым мужчиной.

И это убило его жену.

— Мне так жаль!

— Ты здесь совершенно ни при чем. Но теперь ты понимаешь, почему мой отец делал все возможное, чтобы не придавать этой истории огласки. Он в течение многих лет покупал молчание журналистов. А теперь он мертв, и правда выходит наружу.

Анна заерзала на стуле, с трудом веря собственным ушам. Теперь она понимала, почему ее мама никогда не говорила об этом. Возможно, ей и впрямь было лучше не знать об этой связи. Некоторые вещи стоит хранить в секрете.

— Ты не сказала, что твоя фирма обанкротилась. — Резкие слова Налдо нарушили ход ее мыслей.

— Я… — От унижения щеки Анны вспыхнули ярким румянцем, а во рту пересохло. Теперь-то он знает, что она полная неудачница.

Если бы только она могла немедленно провалиться сквозь землю!..

— Я думал, что тебе не нужны деньги, что это для тебя своего рода игра. Сейчас же мне стало известно: ты разорена.

Анна выдохнула.

— Я не хотела, чтобы ты об этом узнал.

Взгляд Налдо смягчился.

— Но тем не менее теперь я знаю.

— Ты не злишься?

— На то, что ты бедна? — Улыбка коснулась его губ. — Разумеется, я был слегка не в себе, когда выяснил, что ты меня обманула. Но ты ведь гордая, и тебе не нужна моя жалость. Я уважаю тебя за это.

Она насторожилась. Почему Налдо не сходит с ума от злости? Тогда она хотя бы знала, как себя вести.

— Я ничего никому не говорила о нас с тобой.

— А репортер сообщил мне, что он процитировал тебя слово в слово. — Он приподнял одну бровь.

— Но он вырвал мои слова совершенно из другого контекста! Ты должен все отрицать.

— О, неужели? Но ведь это правда?

Анна закусила нижнюю губу.

— Прости, я позволила репортеру использовать меня. Мне следовало бы догадаться, что это всего лишь умело расставленная ловушка. А теперь к тому же всем известно: я полная неудачница. Представляешь, я никогда не рассказывала об этом даже маме. Она так гордилась мной!

Она снова закусила губу, стараясь сдержать слезы.

— Твой муж снова женился? — Налдо говорил спокойно.

— Он встретил ее, когда мы еще были женаты. Я не знала. Была слишком занята работой. — Анна сделала паузу. — Я также не знала, что он подделывал мою подпись на бумагах и покупал недвижимость, не ставя меня в известность. Когда рынок обвалился, мы оказались должны огромную сумму денег. Единственное, что нам оставалось, — это объявить себя банкротами.

— Мне жаль.

— Не надо. Ты прав, мне не нужна твоя жалость.

— А еще тебе не нужны мои деньги, да? — Морщинка появилась у него на переносице.

— Нет, не нужны. Точнее, мне бы очень хотелось, чтобы они были мне не нужны.

— В этом нет ничего постыдного. Ты берешь то, что принадлежит тебе по закону.

— Разумеется. Но я привыкла сама зарабатывать.

Налдо взвешивал ее слова. Блеск появился в его глазах.

— А я в этом и не сомневался, — с улыбкой заявил он.

Анна глубоко вздохнула.

— Сплетни о нас утихнут, как только я уеду. Держу пари, ты мечтаешь как можно скорее избавиться от меня. — Ее голос звучал ровно.

Он бросил на нее такой чувственный, такой страстный взгляд, что внутри у нее все сжалось.

— Ты ошибаешься. Я хочу, чтобы ты осталась.