Ключ и Сердце

Молочное облако для успокоения нервов I

Начало апреля подарило им несколько тёплых дней. Для Мейджхолла тепло раньше времени было нетипично, так что Айви собиралась наслаждаться им по полной. Или так бы она хотела поступить. Но учёба вносила свои коррективы в её планы.

Середина учебного года не то чтобы была напряжённым временем, но у них с Опалом всё ещё было слишком много работы над зельем ясности мыслей. Так они пока его называли, но Айви хотела придумать ему какое-нибудь красивое название. К тому же, ясность мыслей была не совсем тем, ради чего следовало принимать это зелье. Но «ясность чувств» звучало бы слишком странно. Так что пока рабочее название оставалось таким.

Была и ещё одна проблема, которая волновала Айви. После Весеннего бала их отношения с Опалом снова изменились. Не в плохую сторону, но и хорошего, на её взгляд, было мало.

Между ними появилась какая-то неловкость, а стоило им случайно коснуться друг друга во время работы и он или вздрагивал или отдёргивал руку. Айви смогла придумать только одно объяснение такому поведению — Опал всё знает.

Знает о её глупой влюблённости. Сам догадался или Перл ему рассказала. Может, надеялась, что после этого он перестанет с ней общаться. Он не перестал, но отношения между ними теперь были такими странными и напряжёнными... Айви боялась, что стоит им закончить проект и альв придумает, как больше никогда с ней не работать.

С другой стороны, она позволила себе надеяться на то, что всё не так плохо. Айви догадывалась, что Опал пытается сделать — не давать ей ложной надежды. Ну или, говоря менее высокопарным языком, не хочет, чтобы она решила, что между ними есть даже малейший намёк на симпатию.

А чего ещё ждать от альва? Пожалуй, стоило порадоваться тому, что они смогли подружиться. Во всяком случае, ей очень хотелось думать, что это настоящая дружба.

Так что Айви изо всех сил старалась показать, что больше не на что не претендует. Отодвигалась при случайном касании и старалась смотреть на него как можно меньше. Но если внешне у неё кое-как получалось имитировать безразличие, то в душе бушевал ураган эмоций, которыми она не собиралась делиться даже с Джуэлом.

Однако чем дальше, тем больше Айви чувствовала необходимость с кем-то поговорить. Кем-то, кто поймёт её, не осудит, не будет насмехаться. А если ещё сможет дать какой-нибудь дельный совет, то вообще прекрасно.

Почему-то на ум постоянно приходило имя Мерси. Айви долго решалась, но, в конце концов, собралась с силами, чтобы с ней поговорить.

Мерси она отыскала в Обеденном зале во время ужина. Хантера рядом с ней, к счастью, не было. Тот бы точно начал что-то подозревать, когда Айви попросила её уделить ей минутку. Но Мерси была с подругами, которые довольно легко её отпустили.

— Ну, что такое? — Спросила она, оглядывая Айви так, будто могла увидеть ответ в её облике.

Вопреки опасениям, Мерси не выглядела раздражённой её маленьким вторжением в свою жизнь. Более того, казалась действительно заинтересованной.

Сделав глубокий вдох, Айви поведала ей о своей нелёгкой ситуации. Она была готова к тому, что Мерси не удержится и подшутит над ней, но та ответила неожиданно серьёзно.

— Честно говоря, — заметила девушка, подхватывая со стоящего рядом блюда виноградину, — я не думаю, что всё так уж беспросветно, как ты говоришь. Я имею в виду, ты вообще помнишь, что произошло во время Весеннего бала? Стал бы альв приглашать тебя танцевать на глазах у всех, включая свою мегеру-сестру, если бы хотел, чтобы ты не думала, что между вами что-то возможно? Сомневаюсь, что это был дружеский жест.

Айви невольно покраснела, вспомнив как Опал стоял перед ней на коленях, завязывая ленты на ноге, а его прохладные пальцы касались её разгорячённой танцами кожи. А потом, когда они танцевали? Его рука, лежащая у неё на талии…

Мерси хмыкнула, возвращая её в реальность.

— Смотрю, у тебя есть о чём подумать. А я советую вести себя естественно. Не нужно прятать свои чувства. Чем больше он в них уверен, тем скорее решится на признание. Но и признаваться первой раньше времени не стоит. Это же альв, — она фыркнула, — прежде чем признать свои чувства, ему нужно несколько месяцев промучиться.

В свою комнату Айви возвращалась, обдумывая её советы.

Может, ей и правда пока не стоит отчаиваться? Ну что плохого может случиться, если она, по совету Мерси, не будет скрывать свои чувства? Рано или поздно, вне зависимости от того чувствует он то же или нет, Опалу придётся с ней поговорить. И тогда она всё узнает. А пока можно немного пожить мечтой, что её чувства будут приняты.

Состав зелья был практически утверждён и, чтобы сделать пробный экземпляр, им не хватало только одного ингредиента. За ним они и отправились в карьер в холодный день в середине апреля.

Обманчиво тёплые деньки закончились, вместе с холодом вернулся и пробирающий до костей ветер. К счастью, хотя бы снег к этому времени почти полностью растаял. Кое-где, в особо тёмных местах, до которых не дотягивались лучи солнца, ещё можно было увидеть белые пятна. Но большая часть карьера скинула снежный покров уже довольно давно.

— Итак, нам нужны каплецветы, — сказал Опал, когда они спустились. — Где они должны быть?

Айви развернула карту. Им ещё не приходилось работать с каплецветами, поэтому она немного волновалась о том, что из этого получится. Люси дала им несколько советов и отметила места, где росли цветы, на её карте.

Опал заглянул в карту через её плечо и Айви вздрогнула. Он был так близко, она чувствовала его дыхание на своих волосах.

— Куда пойдём? — Спросил альв. — Эти два места совсем недалеко друг от друга.

Айви пришла в себя.

— Люси посоветовала начать с того, что у старого моста. А если там ничего не будет, то идти к тому, которое у большого ручья.

Она пальцем проследила по карте предполагаемый путь.

— А что насчёт того, что у реки? Разве цветы там не должны давать более сильный эффект?

Верно, чем больше воды могли втянуть корни каплецвета во время роста, тем сильнее становился цветок. А река явно была более щедра, чем два ручья, один из которых почти высох.

— Но Люси сказала, что добраться туда сложно, — нахмурилась Айви. — Разве нам не хватит цветов из двух других мест? Просто добавим побольше.

Но Опал уже ухватился за свою идею и не собирался отступать.

— Это наш первый серьёзный проект и я хочу, чтобы всё было идеально.

Заметив взгляд, полный сомнения, который бросила на него Айви, он добавил:

— Настолько, насколько это возможно. Мы можем попробовать и если туда действительно так сложно попасть, то пойти в другие места.

Айви кивнула, прикинув, что так сможет провести с ним больше времени. Лезть в неизведанную часть леса, которую Люси отметила как опасную, не хотелось, но что не сделаешь ради любви и высшего балла за годовой проект.

Идти до отмеченного на карте места пришлось долго. Чем дальше они заходили в лес, тем холоднее становилось. Вокруг появилось больше снега, земля под ногами влажно хлюпала. Весна ещё не дотянулась до этих мест, а вот зима держалась за них изо всех сил.

Айви крутила головой по сторонам, пытаясь понять, что тут не так. Да, это было холодное, тёмное место, но оно не выглядело опасным. Кора на елях потрескалась и трещины светились странным зеленоватым светом. Тут и там встречались большие, глубокие лужи, которые приходилось обходить. В них плавали какие-то полупрозрачные ящерицы, светящиеся призрачным белым светом.

Она сверилась с картой. До реки оставалось совсем немного.

Они услышали её раньше, чем увидели. Шум воды, крики птиц и… пение. Айви замерла, не уверенная, что ей не показалось. Может, правда просто послышалось? Или это ветер дует? Нет, слишком уж мелодично. Ну, тогда птица? Да, точно, какая-нибудь волшебная птица. Нечего бояться.

Айви взглянула на Опала, но тот уверенно продолжал идти вперёд, словно и не слышал странного звука. Она не решилась его останавливать и спрашивать, слышал ли он и что об этом думает.

Вот среди деревьев заблестела водная гладь и Айви задержала дыхание. Но они вышли к реке и ничего не произошло. Ей в глаза сразу бросились цветы и она, позабыв об опасности, которая должна была подстерегать их здесь, направилась к ним.

Лепестки каплецветов — полупрозрачные, голубые и наощупь похожие на желе — действительно формой и видом напоминали капли. У каждого цветка их было всего по три, зато больших и красиво переливающихся на свету. И цветов тут росло огромное количество.

Опал довольно оглядел берега реки, сплошь покрытые каплецветами. Потом повернулся к Айви и улыбнулся. В последнее время он улыбался ей всё чаще и хоть она и привыкла к его улыбкам, они всё равно заставляли сердце биться быстрее.

— Видишь? — Сказал альв. — Хорошо, что мы сюда пришли. Не вижу никакой опасности.

Айви промычала что-то в знак согласия, но цветы старалась собирать как можно быстрее. Но это было сложно из-за их нежных лепестков, готовых лопнуть от слишком сильного прикосновения.

— Раньше Люси никогда не ошибалась, — заметила она, — так что лучше нам быть начеку.

В ту же секунду, как Айви произнесла это, у неё за спиной кто-то хихикнул. Они с Опалом одновременно обернулись и увидели…

Ей никогда раньше не доводилось встречать подобное существо или читать о нём. Вернее, существ, потому что их было много. Насчитав двадцать штук, Айви бросила это бесполезное занятие и шагнула поближе к Опалу. Тот не выглядел удивлённым, но был раздосадован.

— Кто это? — Испуганно спросила она.

Ответил ей не альв, а одно из существ. Его фигура напоминала человеческую, только состояла из воды, с плавающими внутри круглыми водорослями, рыбками и ракушками. Лица у существа не было, а голос доносился как будто откуда-то издалека. Зато были волосы — длинные, тёмно-зелёные, завивающиеся водоросли.

— Опять к нам пришли люди, — мелодичным голосом прощебетало существо, — вам нравится наше пение?

— Очень красиво, — неуверенно пробормотала Айви, и Опал сжал ей руку чуть повыше локтя.

— Не отвечай им, — прошептал он.

Но было поздно.

Существа окружили их, восторженно повторяя на все лады:

— Ей понравилось! Ей понравилось наше пение! Она говорит, что ей понравилось!

Опал шагнул было назад, потянув за собой Айви, но за их спинами сомкнулись ряды водяных существ. Голоса их становились громче, а потом они запели.

Айви почувствовала, как успокаивается сердцебиение, ей больше не было страшно, а все тревоги исчезли. Песня определённо обладала какими-то магическими, успокаивающими свойствами. И почему Опал не любит этих существ? Они же так красиво поют.

— Айви! — Альв потряс её за плечо. — Они гипнотизируют своим пением, не слушай их. Заткни уши!

Она раздражённо скинула его руку. Гипнотизируют? Сложно придумать что-нибудь глупее! А заткнуть уши и не слышать этого чудесного, целебного пения? Да он с ума сошёл!

— Вы забрали наши цветы, — продолжало существо, пока другие пели, — а значит, должны оставить что-то взамен. Это честно, правда?

— Да, — откликнулась Айви, кивая, — это честно.

— Тогда, — существо изящно проплыло вперёд, не касаясь ногами земли, — не хочешь ли ты остаться с нами?

— Остаться… — Эхом повторила она. — А вы будете мне петь?

Существо рассмеялось.

— О, конечно, каждый день!

Оно распахнуло объятия и поманило Айви к себе. Она шагнула вперёд, но тут чья-то рука перехватила её поперёк груди и потянула назад. Ах да, Опал. И что она в нём нашла? Теперь Айви решительно этого не понимала.

— Повеселились и хватит, — сказал существу альв и вдруг одним быстрым движением подхватил Айви на руки.

Она не ожидала, что он такой сильный.

— Отпусти! — Возмутилась она. — Я хочу остаться!

— Боюсь, это невозможно, — холодно отрезал он.

И взмахнул крыльями.

Сильный толчок оторвал их от земли, и Айви вцепилась Опалу в плечи, боясь упасть. Чем дальше внизу оставалась река и странные существа, тем больше прояснялся её разум. Пение прекратилось, и она окончательно пришла в себя.

И осознала, что летит. Летит, а Опал держит её на руках. А её собственные руки обвивают шею альва. И их тела так близко. Айви невольно подалась назад и тут же почувствовала, как теряет опору и её тянет вниз. Она успела только вскрикнуть, когда чужие руки подхватили её и прижали ещё ближе. Лучше бы она не дёргалась. Ну, Опал хотя бы не мог видеть какое красное у неё лицо.

— Пришла в себя? — Спросил альв, старательно скрывая волнение в голосе, но Айви всё равно его услышала и улыбнулась ему в плечо.

— Ага. Спасибо.

Сверху вздохнули.

— Ты была права, не стоило нам туда идти. Будь с тобой кто-то другой и у вас были бы проблемы.

Айви оторвала лицо от его плеча.

— Точно, на тебя их магия, кажется, не подействовала.

— Альвы одна из двух рас, которые почти не поддаются чужому влиянию.

Она вздохнула.

— Удобно. Мне бы так.

Какое-то время они летели в тишине. Айви было жутко неловко, но одновременно с этим она наслаждалась своим положением. Но вот Опал приземлился и осторожно опустил её на землю.

— Спасибо, — снова поблагодарила его Айви, — тебе было не тяжело?

На этот раз настала его очередь смущаться.

— На самом деле наши крылья не приспособлены для того чтобы вот так вот летать с кем-то на руках… Но я в порядке, не переживай. К тому же, я сам виноват. Как ты?

— Нормально, — растерянно откликнулась она, — а цветы мы не забрали, да?

Опал улыбнулся и достал из сумки стеклянную банку с голубыми лепестками, напоминающими желейные конфеты.

— Я успел собрать то, что ты уронила. Поэтому и не сразу нас оттуда вытащил.

Он немного поколебался, а потом неловко добавил:

— Извини.

Айви покачала головой.

— Да брось, всё закончилось хорошо. — Она с подозрением взглянула на альва. — Если ты, конечно, не надорвал крылья сильнее, чем пытаешься показать.

— Нет, на самом деле, — он запнулся, — это было не так уж и плохо.

— Что? — Не поняла Айви.

Опал отвёл взгляд и пояснил.

— Летать с кем-то.

Айви полагала, что после этого отношения между ними станут ещё сложнее и готовилась к новой неловкости. Но, к её удивлению, всё как будто пришло в норму. Опал больше не отдёргивал руку при случайных прикосновениях, и иногда она замечала, как он смотрит на неё. Было в этих взглядах что-то, что её волновало, но исключительно в хорошем смысле.

К концу апреля работа над рецептом была закончена и перед ними встала новая проблема: кому предстоит испробовать зелье на себе. Мистер Гримальди на одном из занятий сказал им, что все новые зелья зельевар проверяет на себе. Позволять рисковать кому-то другому просто безответственно.

И вот они стояли, разглядывая стеклянную бутыль, наполненную небесно-голубой блестящей жидкостью с белыми прожилками. Зелье получилось очень красивым, но будет ли оно таким же эффективным?

Будь его эффект другим, Айви бы первая вызвалась его попробовать. В конце концов, важно доверять себе, верно? Но куда больше, чем возможные побочные эффекты, её волновало то, что она может сказать под действием зелья. Так что Айви не спешила выступать в роли волонтёра.

Она подозревала, что Опала одолевают те же мысли и сомнения. Он смотрел на поблескивающее зелье так, словно оно в равной степени могло подарить ему новую жизнь или полностью его уничтожить. Что, на взгляд Айви, попахивало излишним драматизмом. Но альвы мыслят не так, как люди. И большинство магических рас.

Когда она уже собиралась всё-таки предложить свою кандидатуру (и краснеть позже), Опал сказал:

— Я это сделаю.

Прозвучало так серьёзно, будто он собирался участвовать в бою насмерть. Айви неуверенно покосилась на него.

— Ты уверен?

Но он уже взял бутылку и вытащил пробку. Поднял её на уровень глаз и долго всматривался. Айви его не торопила. Наконец, альв медленно поднёс горлышко ко рту и сделал большой глоток.

— Может, стоило поменьше? — Обеспокоено спросила она, понимая, что её предупреждение запоздало. — Как ощущения?

Опал с видимым трудом поднял на неё глаза и вдруг усмехнулся: совершенно несвойственное ему выражение лица.

— А ведь мы не дали им возможности отказаться.

Айви растерялась.

— Отказаться?

— Когда ты выпиваешь зелье, — произнёс альв, морщась, — у тебя нет выбора, кроме как сказать то, что у тебя на сердце. Оно не допустит, чтобы маг промолчал.

— Так в этом и смысл! — Воскликнула она. — Собраться с силами и выпить такое зелье, которое обнажит твою душу, и так тяжело. А если им ещё придётся решать самим говорить или нет, оно никогда не сработает!

Опал вымученно улыбнулся.

— Да, наверное, ты права.

Покачнувшись, он схватился за край стола, чтобы не упасть.

— Тебе плохо? — Заволновалась Айви. — Побочные эффекты?

— М-мм… нет, не то чтобы. То есть, это, пожалуй, действительно побочный эффект, но не от зелья, а от молчания.

— Так говори! — Потребовала она, испуганно глядя на то, как альв схватился за стол второй рукой и стоит, заметно пошатываясь.

Если он потеряет сознание так ничего и не сказав, то всё будет напрасно!

— Наверное, стоило всё-таки мне это сделать, — пробормотала Айви, не к кому конкретно не обращаясь.

Но, похоже, эта фраза подстрекнула Опала. Он распрямился и посмотрел прямо ей в глаза. Она вся подобралась, гадая, что сейчас услышит. Каким будет его откровение? Что-то о семье? О том, каково быть альвом? Может, он скажет что-то вроде «я никогда не чувствовал, что принадлежу этому миру?» Нет, это она уже, конечно, загнула…

— Айви Бёрдвисл, — она вздрогнула, услышав из уст альва своё имя, произнесённое таким странным тоном, — мне кажется, я люблю тебя.

Прежде, чем она смогла осознать, что было сказано и как-то отреагировать, Опал продолжил. Теперь слова лились из него легко. Похоже, он поддался эффекту зелья и перестал сдерживать себя.

— Наверное, это прозвучит глупо, но ты покорила меня ещё во время нашей первой встречи. Только тогда я этого ещё не понял и весьма умело убедил себя в том, что чувства, которые к тебе испытываю, это всего лишь зависть и раздражение.

Он усмехнулся.

— Ты могла догадаться, что чувства — не самая сильная моя сторона. Я плох не только в их выражении, но и понимании того, что чувствую. Все альвы такие. Но обычно мы общаемся только с себе подобными и проблем не возникает. Мои проблемы начались тогда, когда я решил поступать на зельеварение вместо престижных факультетов, на которых училась вся моя семья. Родители были разочарованы, Перл была разочарована, все родственники и друзья нашей семьи были разочарованы.

Ещё одна усмешка, более горькая.

— И я верил, что заслуживаю их разочарование. Я считал, что делаю неправильную вещь, проявляю неблагодарность... но также понимал, что, если не сделаю этого, то буду жалеть до конца жизни. Поначалу было очень тяжело. Альвы должны быть во всём первыми, самыми лучшими. И с тем, к чему у тебя есть талант, это легко. Но, как я понял, зельеварение в список наших талантов не входит. Я мучился и каждый вечер, засыпая, думал, что совершил ошибку. К счастью, гордость альвов сильна и я не мог и помыслить о том, чтобы прийти с повинной к семье или хотя бы к Перл.

Опал провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть воспоминания.

— А становилось всё хуже. Нас поставили в пару, ты отлично справлялась с заданиями, а я... Ну, ты и сама знаешь. Я чувствовал себя униженным: человек справляется настолько лучше меня! Поучает меня! И всё это я чувствовал куда сильнее, чем обычно и не понимал почему. Мне казалось, что я тебя ненавижу. Переломным моментом стала та история со списком... Я бы даже сказал, дважды переломным. Сначала, когда мы составляли список в библиотеке. Мне нравилось работать с тобой, я наслаждался нашим сотрудничеством. И это меня пугало. Я начал подозревать о своих чувствах и это пугало ещё больше. Тогда, в панике, я и предпринял последнюю попытку избавиться от тебя. Даже если бы не получилось, мне хотелось скандала. Хотелось выпустить хоть куда-нибудь чувства, которые меня обуревали. При этом я отдавал себе отчёт в том, как ужасно поступаю и мучился от чувства вины. И когда ты просто проигнорировала это и поставила меня перед фактом: мы делаем это зелье... Во мне как будто что-то надломилось. Не в плохом смысле, как оказалось позже. Думаю, это было то, что с детства взращивают в альвах: гордыня, презрение к другим, чувство превосходства.

Он на секунду замолчал, словно обратив взгляд внутрь себя, но быстро продолжил:

— С этого момента я перестал отвергать изменения, происходящие во мне. Перестал пытаться походить на того идеального альва, каким хотела видеть меня моя семья. И Перл. Пожалуй, с сестрой было — да и есть — сложнее всего. По меркам альвов мы были очень близки, всё-таки близнецы... Но теперь я не могу воспринимать её как раньше.

Он улыбнулся, и у Айви дрогнуло сердце. Такой мягкой, почти нежной, была эта улыбка.

— Но вернёмся к тебе. С того момента у меня больше не было необходимости скрывать свои чувства. Какое-то время я делал это по привычке, но потом — больше не мог. И тут возникла другая проблема.

— Альвы не могут быть с людьми, — пробормотала Айви.

Опал, к её удивлению, покачал головой.

— Нет. К тому времени я уже отказался от этих стереотипов. Волновало меня совсем другое. Наше знакомство с самого начала не задалось, а потом этот эпизод со списком... Я был уверен, что теперь ты меня ненавидишь. Это казалось мне настолько очевидным, что я боялся, что даже намёк на мои чувства тебя оскорбит. Или, ещё хуже, что столкнусь с насмешкой. И поначалу мне казалось... я решил, что выбрал верную тактику. Но ты вела себя со мной дружелюбно, а потом Весенний бал и я...

Его голос сорвался. Опал ещё раз провёл рукой по лицу.

— Я подумал, — выдавил он и наполовину отключившийся мозг Айви подсказал ей, что действие зелья заканчивается, — что у меня есть шанс. Что я тебе тоже нравлюсь.

— О, — только и смогла выдавить она в ответ.

В голове было одновременно восхитительно пусто и слишком много мыслей. До этого момента она даже не подозревала, что такое возможно. Они просто стояли и смотрели друг на друга, и Айви понятия не имела, что положено говорить в таких случаях. Лично ей хотелось самым неприличным образом завизжать, прижать руки к стремительно краснеющим горячим щекам и сбежать.

Но на лице Опала читался настоящий страх, так что она осталась на месте, отчаянно подбирая слова, чтобы как-то ответить на это признание. Но стоило Айви решиться и, наконец, открыть рот, как альв особенно сильно покачнулся и вдруг осел на пол.

— А вот это, — пробормотал он прежде, чем потерять сознание, — уже похоже на побочные эффекты.

Когда на следующий день Айви пришла проведать Опала в медпункт, медбрат сказал, что тот уже ушёл.

— Значит, побочный эффект не такой уж сильный? — С облегчением спросила она.

Медбрат, оборотень-кот средних лет, улыбнулся.

— Я видел намного хуже. Но, боюсь, и с таким побочным эффектом вы на высший бал можете не рассчитывать.

— Мы поработаем над этим, — пообещала Айви.

Поначалу она даже почувствовала облегчение, не найдя альва. То, что он ей сказал, ещё не улеглось, и один взгляд на Опала заставил бы её краснеть и мямлить, забыв все нужные слова. А Айви нужно было нормально с ним поговорить. Сказать, что он прав и у него не просто есть шанс — она уже в него по уши влюбилась. И дня через два она, пожалуй, сможет это сделать.

Но прошло два дня, затем три, четыре и пять, а Айви нигде не могла найти Опала. Стало очевидно, что он её избегает. И как же она найдёт его, если он не хочет быть найденным? Айви проверила все возможные места и даже, наплевав на гордость и то, что могли подумать другие, караулила альва под дверью комнаты. Но всё напрасно.

Успокаивая себя тем, что Опалу тоже нужно время чтобы осознать, что он наговорил и смириться с этим, она переключила своё внимание на новый проект, который нужно было сдать мистеру Гримальди в первой половине триместра.

Молочное облако для успокоения нервов

Основа: коровье молоко

Ингредиенты: сахарный тростник, шерсть облачных овец, лунные колокольчики, листья горечавки, ромашки

Приготовление:

1) Из тростника получить сахар (подробная инструкция на странице 511).

2) Вскипятить молоко, добавить сахар, как следует перемешать, держать на слабом огне.

3) Мелко покрошить листья горечавки, перемешать с лепестками ромашки.

4) Добавить в зелье вместе с прядями шерсти облачных овец. Варить до полного растворения последних.

5) Снять с огня, добавить цветы лунных колокольчиков. Дождаться остывания, после перелить в бутылку.

Зелье обещало «успокоение для издёрганных и измученных нервов» и друид пошутил, что оно очень популярно среди учителей. А ещё это было первое зелье, для которого им самим нужно было добывать ингредиенты, в котором использовались части животного. К счастью, это была всего лишь шерсть, а иначе Айви с треском провалила бы задание.

Зато она знала, к кому стоит обратиться в этот раз.

Вирджил постоянно был занят и они с ним почти не виделись. Он не появился даже на Весеннем балу. Может из опасения, что этим шансом воспользуются все те маги, от которых он бегал и запирался в комнате. Айви до сих пор не очень понимала, что им от него нужно, а спрашивать было неловко. Потому что друид, кажется, полагал, что ей и так всё прекрасно известно.

После повторения извечной сцены с дверью, в которой Айви минут десять ждала ответа и уже отчаивалась его получить, когда та всё-таки открывалась, её нехотя пригласили внутрь.

— Чем могу помочь? — Спросил Вирджил, как всегда всклоченный и с кругами под глазами, но всё-таки выглядящий лучше, чем когда они виделись в прошлый раз.

— Уверена, небольшая прогулка пойдёт тебе на пользу, — полушутливо заметила она, — когда ты в последний раз выходил на улицу?

— Не помню точно, но там ещё был снег... — Увидев выражение лица Айви, он пожал плечами. — Что? Не так уж и давно он ещё лежал.

Вирджил налил себе чаю и предложил ей тоже. Тот оказался едва тёплым, давно остывшим.

— Так что именно тебе от меня нужно?

— Облачные овцы, — выпалила Айви.

Она ожидала вопросов или удивления, но, к её собственному удивлению, друид расплылся в несвойственной ему улыбке.

— Чудесные животные. Сплошной антистресс. Давненько я их не навещал. Может, ты права и прогулка действительно пойдёт мне на пользу.

Она поспешно закивала, пока Вирджил не передумал. Зря боялась. Он не только не передумал, но и вдруг загорелся желанием идти как можно быстрее.

— Эти облачные овцы действительно такие чудесные? — Спросила Айви, пока они шли по коридорам к выходу из замка. — Что в них особенного?

— Пожалуй, единственная их особенность, которая, по мнению магов, стоит упоминания, это шерсть, годящаяся в пищу после термической обработки. Из неё получается сладкий сироп. Их второе название — сахарные овцы. Но ты и так, должно быть, это знаешь, раз их шерсть нужна тебе для зелья.

— Ага. Но ты назвал их антистрессом.

Вирджил снова улыбнулся.

— Они невероятно милые и очень дружелюбны. Спокойно дают себя подстригать и легко привязываются к магу, если он с ними особенно добр. Думаю, ты и сама будешь часто к ним возвращаться во время учёбы в Мейджхолле. Говорят, из них и отличные питомцы получаются.

Айви расслабилась. Судя по тому, что рассказывал Вирджил, в кой-то веке её ждала приятная прогулка и милые животные, а не растения, пытающиеся её убить и огромные агрессивные утки.

— Живут они не совсем в карьере, — продолжил друид, — но спуститься нам всё равно придётся, только не до конца.

Айви прибавила шагу, заинтригованная.

Они перешли по мосту на край карьера, противоположный Мирнавену. Потом спустились по лестнице, по которой до этого Айви ни разу не ходила. Но едва они дошли до половины, как Вирджил потянул её в сторону.

Вдоль стены карьера вилась узкая тропа уходящая всё дальше и дальше. Айви смотрела на неё с недоверием. Выступ длиной в полметра и никаких тебе перил. По крайней мере, можно было держаться за стену. Кажется, насчёт приятной прогулки она погорячилась.

Идти им пришлось недолго, но Айви казалось, что прошло втрое больше времени. Вирджил шёл вперёд легко, словно слева от него не разверзлась пропасть, зазывающе помахивающая верхушками елей. Она же предпочла повернуться к пропасти спиной и двигалась боком, вцепившись в стену перед собой так, что пальцы побелели. Друид посмеивался над ней, но не торопил.

— Почему это всегда происходит с тобой? — Обречённо спросила Айви. — Сначала лестница, а теперь это. Мне сейчас действительно пригодился бы антистресс.

— Ничего, мы почти до него дошли.

Сказав это, Вирджил исчез. Во всяком случае, так показалось ей в первую секунду. А потом дошло, что он просто зашёл в пещеру: узкое, вытянутое кверху отверстие входа было прямо перед ней. Айви не доверяла пещерам, но это было лучше, чем висеть на стене карьера. Так что она поспешила за друидом.

Узкий проход резко уходил вверх и несколько минут они почти карабкались. У Айви болели руки, ещё до этого исцарапанные о камни стены. Наконец впереди забрезжил яркий дневной свет.

День выдался солнечным и зрелище, открывшееся ей, когда они вылезли из пещеры, было поистине пасторальным и умиротворяющим.

Холмы, покрытые яркой весенней травкой, влажно блестели на солнце. Со всех сторон вздымались вверх каменные стены, а над ними — голубое небо с белыми, пушистыми облачками. Мини-версия карьера, только без елей и опасных существ. Только небо, мягкий свет начинающегося вечера, светлая трава и милейшие овечки.

Даже с большого расстояния они казались милыми, и Айви немедленно влюбилась в каждую из них. Почти идеально круглые, маленькие, с кудрявой шёрсткой. Вирджил, наблюдающий за ней, улыбнулся.

— Смотрю, они тебе понравились. Идём вниз, познакомишься с ними поближе.

Они спустились по склону холма и овцы, заметив их, бросились вперёд всей гурьбой. Их тут была добрая сотня и Айви на секунду испугалась за свою жизнь — такими целеустремлёнными и невероятно дружелюбными они выглядели. Затопчут ведь в порыве получить побольше ласки. Следующей пришла мысль, что это была бы абсолютно глупая, но довольная приятная смерть.

Чем ближе подбегали овцы, тем больше Айви удивлялась (и умилялась) их маленьким размерам. Шпиц, живший у подруги её родителей, был только немного меньше.

Их окружило море маленьких пушистых шариков. Айви смотрела на них в растерянности, не зная, что делать. Такие милые, такие дружелюбные, что даже немного страшно.

Вирджил, заметив её замешательство, показал на особо активную овечку, пытающуюся забраться к ней на ноги. А потом подхватил на руки одну из тех, что радостно блеяли рядом с ним. Айви последовала его примеру, взяв пушистый клубочек на руки.

Овечка оказалась тяжелее, чем она ожидала. Ну да, на вид они может и выглядели как сахарная вата, но под шерстью скрывались весьма упитанные тельца. Да и сама шерсть, должно быть, весила прилично.

— Чудесные, правда? — Спросил Вирджил, почёсывая свою овечку за ушком.

— Правда, — согласилась Айви, повторяя его движение.

Овечка у неё на руках принялась бешено вилять едва заметным в гуще кудрявой шерсти коротеньким хвостом.

Они провели больше часа, играя с облачными овцами и просто наслаждаясь по-настоящему весенней погодой и окружением. Но нужно было возвращаться к работе. Айви боялась, что Вирджил преувеличил дружелюбие овечек, и они будут не в восторге от попытки себя подстричь.

Или испугаются. Она бы, наверное, расплакалась, если бы такие доверчивые, милые, любвеобильные животные в ней разочаровались.

«Странные мысли лезут мне в голову», — подумала Айви.

К счастью, никакого преувеличения в словах друида не было. Овцы спокойно дали себя подстричь, в процессе съев не только то, что они принесли, чтобы угостить их, но и то, что взяли с собой перекусить.

— Эта прогулка нужна была не только тебе, но и мне, — подвела итог Айви. — А теперь, есть ли отсюда другой путь?