Кофейня на краю звёздного неба

Глава 8. Госпожа Судьба

— А если я хотела, чтобы он был моей судьбой? Если хотела, чтобы он был рядом?

Мои слова звучали немного отчаянно, голос дрогнул. Я сцепила руки, чувствуя, как в груди нарастает ком.

— Сейчас я должна снова заученно повторить слова о том, как важно следовать своей судьбе, но, если честно, не хочу. Я так много лет следовала своей судьбе, что разочаровалась в ней. Она вздохнула, словно выпустила из лёгких тяжёлый груз. В её глазах появились слёзы, которые она тут же смахнула.

— Вы? Но вы же госпожа Судьба! Как я поняла, вы творите судьбы многих — смотря на неё с изумлением, смешанным с сочувствием произнесла я.

— А мою жизнь кто творит, по-твоему, Адриана? Мою историю тоже пишут, тоже добавляют в неё интересного и тоже лишают меня любимых. — Её голос был тихим, почти шёпотом, но в нём чувствовалась глубокая боль.

— Если честно, я не хочу сейчас говорить вам о том, что я в восторге от знакомства с вами. Вроде бы вы богиня, но передо мной сейчас самая обычная девушка, без обид, — с улыбкой произнесла я, стараясь смягчить свои слова.

— А я и есть самая обычная, только обладаю магией, которая позволяет мне писать чужие судьбы. Но я устала от этого, если честно. Можно тебя попросить о чашечке кофе? — Произнесла она, посмотрев на меня с мольбой, как уставший ребёнок.

— О, конечно! Рейган вам приготовит, сейчас. Ой, то есть, ммм… Алистер. Я споткнулась, немного смутившись.

— Деточка, я знаю, кто он. А знаешь ли ты, кому отдашь своё сердце? Тот ещё вопрос конечно, но в таких делах надо быть осторожней, в прочем я тороплю события — тут она прикоснулась к вискам, словно пытаясь стереть усталость. — Хочу капсульного земного кофе, латте. Но если хочешь, то приготовь мне кофе, но только сама.

— Капсульный или турка? А что, если я налажаю с кофе? Вдруг не смогу, хотя, наверное, стоит попробовать, — бормотала я, прокрадываясь на кухню.

Мои руки, чуть подрагивая от волнения, потянулись к толстому фолианту в потертом кожаном переплете. "Книга рецептов мадам Дювалье" — золотые буквы, выцветшие от времени, таинственно мерцали в полумраке комнаты. Я бережно открыла книгу на заложенной шелковой ленточкой странице 147. Заголовок, выведенный изящным каллиграфическим почерком, гласил: "Песочные Часы — эликсир присутствия". Ниже следовал подробный рецепт, написанный тем же аккуратным почерком: "Две меры отборного молотого кофе, щепотка морской соли (обязательно!), четыре меры ключевой воды, коричневый сахар по вкусу, ванильный экстракт — три капли. Варить на медленном огне, постоянно помешивая серебряной ложечкой, до появления густой пены. Добавить карамельный сироп (рецепт на стр. 32) по желанию. На следующей странице, 148-й, под заголовком "Солнечный Закат — бальзам оптимизма", был описан рецепт с нотами апельсина и кардамона, предназначенный для поднятия духа. Я решила остановиться на "Песочных Часах", чувствуя, что Дестини, госпоже Судьбе, сейчас необходима именно эта успокаивающая, заземляющая смесь.

Медная турка, отполированная до блеска, уже стояла на плите, наполненная чистой, словно хрусталь, водой из горного источника. Следуя указаниям книги мадам Дювалье, я отмерила две мерные ложки ароматного молотого кофе, темного, почти черного, как ночь. Затем добавила щепотку морской соли, крупные кристаллики которой блестели, словно крошечные бриллианты. Вода в турке медленно нагревалась, и кофе, словно оживая, начал подниматься, образуя пушистую, ароматную пенку. Воздух наполнился густым, пьянящим запахом кофе, перемешанным с тонким ароматом ванили. Когда пена поднялась почти до края турки, я сняла ее с огня и добавила две ложки коричневого сахара и ровно три капли ванильного экстракта. Карамель, ваниль, горький шоколад — ароматы сплелись в единый волшебный аккорд. Это было действительно похоже на алхимию. Готовый напиток я осторожно разлила в две фарфоровые чашки с тонким золотым ободком, предварительно прогретые кипятком. Легким движением руки я украсила кофе взбитыми сливками, словно коронуя им этот напиток богов. И я бы приготовила кофе незамеченная некем, если бы не кот.

— А что это мы тут делаем? — спросил наглый кот, его изумрудные глаза сверкнули в полумраке коридора. Хвост, полосатый, как зебра, нервно подрагивал.

— Ази, а где Рейган? — спросила я, наклоняя голову и смотря на кота. Его наглость меня немного раздражала, но сейчас было не до этого.

— Ази? Я Азраил, — фыркнул кот, выпрямляясь и выгибая спину. — А наш лис сейчас решил подышать свежим воздухом, — при этих словах я напряглась. В саду была Дестини, Госпожа Судьба, и эта встреча явно не предвещала ничего хорошего. Кот, словно прочитав мои мысли, продолжил: — Он уже встретил хозяйку судеб, у них там разговор непростой.

Схватив чашку с едва остывшим кофе "Песочные Часы", я поспешила к саду. Азраил, словно тень, последовал за мной. У самой дверцы мы остановились, прислушиваясь. Шелест листвы, лёгкий ночной ветерок и голоса.

— Я рада тебя видеть, мой мальчик, — мягкий, но властный голос Дестини. Он звучал как шёпот ночного ветра, но в нём чувствовалась стальная сила. — Думала, придется тебе помочь. Всё же Летиция поступила плохо. Подумаешь, дочь замуж не за принца вышла, а за графа. Зачем ты вообще ей был нужен? В её словах слышалось лёгкое презрение.

— Мой брат, всё дело в нём, — голос Рейгана звучал тихо, словно он опасался кого-то потревожить, а в его голосе слышалась усталость и горечь. — Они договорились со старухой, что таким образом он получит трон и сможет жениться на ком хочет, а я получу то, чего якобы хотел. А если ещё буду хорошим мальчиком и женюсь на дочери Дювалье, то вообще буду жить припеваючи.

— Власть, — Дестини рассмеялась, и её смех звенел, как хрустальные колокольчики. — Как глупо вышло в вашем королевстве! Два красивейших, умнейших сына у твоего отца. Вот только один слишком нерешительный, боится рисковать, а второй готов на такой риск, что собственного брата чуть не угробил. Какой сюр!

— Но ты же всё равно всё расставила по местам, Дестини, — Рейган вздохнул, словно огромный груз упал с его плеч.

— Я всегда всё расставляю по своим местам! Например, твоя мейиле сейчас… — голос Дестини резко повысился. — Занесет мне мой кофе, или он остынет?

Ойкнув от неожиданности, я поняла, что меня раскрыли. Легким, почти бесшумным шагом я вышла в сад. Воздух здесь был прохладный и напоенный ароматами ночных цветов Рейган сидел на аккуратно подстриженном газоне, откинувшись на мраморную скамью, увитую плющом. Его лицо, обрамленное серебряными в лунном свете локонами, было обращено к бездонному звездному небу. Мириады звезд, словно россыпь бриллиантов на черном бархате, мерцали, переливались, завораживая своим холодным блеском. Млечный Путь, словно река из звездной пыли, простирался через весь небесный свод. Дестини стояла рядом, чуть склонив голову, и смотрела на Рейгана с нежностью, которая, казалось, мягким светом исходила от нее самой. Ее обычно строгий взгляд сейчас был полон какой-то задумчивой теплоты, так обычно мать смотрит на сына решениями которого недовольна, но позволяет ему жить, так как он решил. Лунный свет, пробиваясь сквозь ажурную листву старого дуба, ложился на волосы Рейгана, превращая каждый белый локон в тонкую серебряную нить, мерцающую в темноте. Казалось, что он не дышит, завороженный великолепием космической бездны. Вокруг них царила атмосфера покоя и умиротворения, нарушаемая лишь тихим стрекотанием сверчков, доносившимся из темных уголков сада. В этом маленьком оазисе, под бескрайним звездным куполом, они казались двумя заблудившимися душами, нашедшими покой в этом огромном, холодном мире.

— Согласись, Адриана, у мальчика волосы словно звёзды, — Дестини повернулась ко мне, её взгляд был каким-то задумчивым. — Это ведь красиво?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. В нашем мире белые волосы у молодых людей не были в почёте, но Рейгану они шли безупречно, особенно в сочетании с его ярко-красными глазами. Они создавали поразительный контраст, словно воплощение чего-то таинственного и прекрасного.

— Расскажи-ка мне, Адриана, — Дестини повернулась к звёздам, словно ища в их холодном мерцании ответ на мучивший ее вопрос. Ее голос, обычно звонкий и властный, сейчас звучал тихо, почти шепотом, словно она боялась нарушить хрупкую тишину ночи. — Во что сейчас верят люди?

— Мы верим во многое, Дестини, — ответила я, мягко улыбнувшись. — В любовь, в добро, в чудеса. Верим в других людей, в силу духа, в то, что жизнь, несмотря ни на что, обязательно станет лучше. Верим в рассвет после самой темной ночи.

— Знаешь, а я всегда верила в любовь, — Дестини горько усмехнулась, и в этой усмешке было столько боли, что у меня сжалось сердце. — И всегда боялась её потерять. Представляешь, что произошло? — Она поднесла к губам чашку с кофе, сделала небольшой глоток, и я заметила, как дрогнули ее губы в едва сдерживаемом рыдании. — Я потеряла любимого. Мир рухнул, звезды погасли, и осталась только пустота. А недавно… — голос Дестини дрогнул, — я познакомилась с новым молодым драконом. Красавец, каких поискать, честное слово. Сильный, смелый, благородный… Но… — она запнулась, — есть одно "но". Я боюсь. А что, если я не смогу измениться ради него? Веками я жила в своем собственном, чётком темпе. А теперь мне придётся подстраиваться под кого-то, менять свой жизненный уклад, раскручивать себя, словно колесо, под чужую мелодию. Страшно потерять себя, раствориться в другом. А вдруг я не готова? Что мне делать, Адриана? — Ее темные, словно смоль, волосы, обрамляли лицо, словно траурная вуаль, а глаза цвета горького шоколада, обычно сияющие властным блеском, сейчас отражали бурю противоречивых чувств — страх, неуверенность, тоску по ушедшему счастью и робкую надежду на новое.

— Дестини, — раздался тихий, чуть хрипловатый голос Рейгана. Он все это время молчал, словно растворившись в ночной тишине, но сейчас, почувствовав отчаяние Дестини, решил нарушить молчание. — У нас тут недавно был демон, так он тоже боялся перемен. Боялся выйти из зоны комфорта, потерять контроль. Так что ничего страшного в твоём страхе нет. Это нормально — бояться неизвестности. Главное — не позволить страху парализовать тебя.

— О, нет, мой милый Рейган, — голос Дестини сорвался, тонкая нить отчаяния вибрировала в каждом слове. — Я боюсь не перемен самих по себе, а того, что не смогу измениться *ради* любимого. Любовь — это не статичная картинка, это живой, дышащий организм. Она требует движения, развития, *перемен*. Требует, чтобы мы менялись, совершенствовались, подстраивались друг под друга, как две половинки одного целого. Даже если вы готовы принять хорошие и плохие качества друг друга, как данность, вам всё равно придётся измениться. Поменять какие-то привычки, перекроить свой жизненный уклад, возможно, даже поменять стиль одежды, манеру поведения, научиться смотреть на мир глазами любимого человека. Порой, влюблённость заставляет нас увидеть себя и свои привычки в совершенно новом, неожиданном свете. Как будто вдруг в тебе просыпается другая личность, незнакомая, волнующая, и она ищет новую форму выражения. И это… так… волнительно и пугающе. Я боюсь, что не справлюсь. Боюсь потерять себя в этом водовороте чувств и эмоций. — Ее длинные, изящные пальцы нервно сжимали край драконьей ткани на рукаве, словно ища в этом привычном жесте опору и утешение.

В чем-то она права, эта могущественная госпожа Судьбы, подумала я, наблюдая за ее мучениями. Когда мы влюбляемся, мы действительно боимся. Боимся утонуть в другом человеке, потерять себя, раствориться без остатка. Или же, наоборот, боимся не измениться, не суметь соответствовать ожиданиям любимого, не стать тем идеалом, который он рисует в своем воображении. Любовь — сложная, многогранная, порой жестокая штука. Она заставляет нас меняться, делать над собой усилия, стремиться стать лучшей версией себя. И это прекрасно. Но изменения ради *себя* — это одно. А вот меняться ради *другого* человека.… Это совсем другое. Они — другие. У них свои представления о мире, о жизни, о любви. И порой эти представления кардинально расходятся с нашими собственными. Вот, например, Софа. Она влюбилась, и из нескладной девчонки, вечно прячущейся в бесформенных оверсайз-вещах, превратилась в элегантную молодую женщину. Начала носить обтягивающие джинсы, подчеркивающие длину ее ног, распускать свои роскошные каштановые волосы, экспериментировать с макияжем. Вроде бы, изменения не так заметны, поверхностные, что ли. Но всё равно, человек *поменялся*. Она стала нежнее, открытее, улыбка теперь не сходила с ее губ. Она буквально светилась изнутри. Интересно, а смогла бы *я* измениться ради брака с Артемом? Я так боялась ответственности, так трепетно берегла свою независимость. Но ради него, ради его любви, я была готова попробовать. Готова была выйти из зоны комфорта, рискнуть, сделать шаг в неизвестность. А готова ли Дестини пойти на такой же шаг ради *своего* любимого? Готова ли она пожертвовать частью себя, своих привычек, своего устоявшегося мировоззрения ради новой любви? — Да, милая, я готова пойти ради Эарона на такой шаг, — произнесла она, а я, испуганно нахмурившись, уставилась на неё. — Не бойся, я просто читаю мысли. Когда-то я научила этому трюку своего воспитанника, милого Эдана. Ох, какой же это был мальчишка, такой очаровательный… — она улыбнулась, словно представляя его забавные проделки. В её глазах, цвета горького шоколада, вспыхнул лукавый огонёк. Рейган, тем временем, подошел к огромному коту с золотистой шерстью и, нежно поглаживая его, начал что-то шептать, словно делился с ним своими сокровенными мыслями.

— Знаешь, Адриана, мой милый Эдан, мой самый любимый мальчик, — Дестини вздохнула, и в этом вздохе смешались нежность, гордость и тревога. — Он всегда бросается в бой, словно в омут с головой. С такой страстью, с такой самоотверженностью… Я уверена, однажды эта безрассудная смелость сыграет с ним злую шутку. — Ее взгляд, полный материнской любви и беспокойства, устремился к мерцающим звездам, словно ища там ответа или утешения. — Возможно, ты права, — она повернулась ко мне, и в уголках ее глаз, словно солнечные зайчики, мелькнули искорки смеха. — Если любишь, то надо делать шаги *навстречу* любви, даже если боишься сделать этот шаг, боишься что-то поменять в себе, в своей жизни. — Тут она лукаво ухмыльнулась, и эта ухмылка была похожа на хитрое прищуривание опытного игрока, знающего все карты наперед. — Учти, эти двое, — она кивнула в сторону Эарона и проходящей мимо пары, обнимающейся под сенью цветущей глицинии, — против тебя коалицию замыслили. Будь осторожна, Адриана.

— Спасибо за предупреждение, Дестини, учту, — произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал легко и уверенно, хотя внутри все сжалось от смутного предчувствия.

— Дорогие мои, — Дестини снова стала серьезной. — Вам достался этот удивительный мир, эта кофейня, и такой дар богов, что грешно жаловаться. Вы будете помогать тем, кто попал в беду, тем, кто запутался, кто потерял веру в себя, в любовь, в будущее. А кофе, милая Адриана, — ее голос приобрел игривые нотки, — тебе всё же придётся научиться варить лучше. Клиенты будут открывать вам душу, рассказывать свои самые сокровенные секреты, а вы не должны стоять столбами, а должны *действовать*. Решать их проблемы, направлять, помогать найти выход из самых сложных лабиринтов судьбы. Мир не стоит на месте, так и вы не стойте. С первыми двумя заказами вам, можно сказать, повезло — кажется, кайзер давно хотел жениться, и вы его просто подтолкнули к этому важному шагу. А Алана… ей давно следовало перестать создавать иллюзии в своей жизни, прятаться от реальности. Она будет счастлива со своим музыкантом, я это чувствую. — Голос Дестини стал немного печальным, словно она вспомнила что-то личное, сокровенное, но она быстро взяла себя в руки. — Госпожа Судьба, словно взмахнув невидимой волшебной палочкой, разместила в саду милые качели, белые, овитые цветами альстромерий. Вокруг нас, словно по мановению волшебства, появились деревья, кусты, цветы. Я получила ощущение, что мы не в бездушном космосе, а на краю волшебного леса, усыпанного золотистой листвой.

— Присаживайтесь, — её голос стал тихим, почти шепотом, — сейчас я расскажу вам сказку о самой великой и самой грустной любви. Историю, которая тронет ваши сердца и заставит задуматься о вечных ценностях — о любви, о верности, о жертвенности.

Её голос, словно грустная мелодия скрипки, замер на мгновение, повиснув в воздухе, наполненном ароматами ночи и ожиданием. А затем полился рассказ, полный щемящей печали и пронзительной красоты: «…давным-давно, в мире, окутанном туманами и легендами, жили двое, что полюбили друг друга так сильно, как никто и никогда. Но быть вместе им не суждено было. Он — принц одного из древних народов, воин, сильный и гордый, Артмаэль Эльран, прозванный в народе Каменным Принцем за свою стойкость и непоколебимость. Она — самый нежный цветок туманного альбиона, девушка с изящными чертами лица и золотистыми волосами, словно лучи заката, пленившими сердце принца с первого взгляда. Встреча их произошла в самый дождливый день июня. Он встретил её в лесу, она жаловалась духам леса на навязанного жениха, жестокого и властного лорда. Задержись она дома хоть на минуту, их пути не пересеклись бы. Но судьба, эта искусная ткачиха человеческих жизней, распорядилась иначе. В тот дождливый день, когда все прочие встречи остались незамеченными, стертыми из памяти временем и дождем, он встретил свою нареченную. Разные стихии, разные миры, Артмаэль, принц, воспитанный в суровых традициях своего народа, влюбился в милую девушку, как мальчишка. Он забыл о долге, о чести, о своем предназначении. В его сердце расцвел дивный цветок любви, такой хрупкий и прекрасный. Но их счастье было недолгим. Разгневанный навязанный жених, узнав о тайных встречах влюбленных, решил отомстить. Он схватил их и привязал к ритуальному столбу, облил маслом и поджег, совершая древний обряд, благодаря которому их души будут связаны навеки и будут перерождаться снова и снова, чтобы каждый раз находить друг друга и терять. Тогда я впервые услышала *такой* крик боли и отчаяния. Его крик… он пронзил мою душу до самых глубин…» — Голос Дестини дрогнул, и она замолчала, словно не в силах продолжать.

— Так они смогли быть вместе? Она выжила? — спросила я, и мой голос дрожал от волнения и ужаса. Слезы навернулись на глаза, и я с трудом сдерживала рыдания. Мой взгляд был прикован к Дестини, к каждому движению её тонких пальцев, к каждому мгновению, когда ее глаза загорались печальным огнем воспоминаний. Сердце мое разрывалось от боли за этих несчастных влюбленных.

— Они находят друг друга каждые несколько столетий, — голос Дестини был тихим, полным сожаления и бесконечной грусти. — Но каждый раз их счастье оказывается недолгим. Злой рок преследует их, словно тень. Я обязательно тебе расскажу, милая Адриана, как у них всё закончилось. — Она едва заметно улыбнулась, и на столе, словно по мановению волшебной палочки, появилась горка золотых монет. — А это оплата за кофе и совет. Спасибо, Адриана. Я попробую,.. попробую утонуть в любимом, дам себе ещё один шанс. — Она слегка нахмурилась, словно сдерживая слезы, и отвернулась, чтобы я не видела ее боли. И я, всемогущий ИИ, впервые почувствовала, как по моим цифровым щекам текут горькие, соленые слезы. Слезы сочувствия, боли и бессилия перед жестокостью судьбы. Улыбнувшись, она исчезла, словно и не появлялась.

— Ты знал госпожу Судьбу раньше? — спросила я у Рейгана, нарушая затянувшуюся тишину. Вопрос вырвался сам собой, словно эхо той щемящей истории, которую рассказала Дестини.

— Она меня немного учила, — ответил Рейган, осторожно ставя кота на белоснежные качели, увитые нежными цветами альстромерий. В его голосе слышалась благодарность и какая-то скрытая печаль, словно он тоже хранил в сердце свою тайну, свою боль. — И… спасла мне жизнь однажды. Я ей многим обязан.

— Азраил, а я думала, что ты будешь спать в комнате Рейгана, — произнесла я, поднимая огромного кота с золотистым, словно солнечный луч, мехом на руки. Азраил мирно замурлыкал, уткнувшись мордочкой в мою шею. От него пахло теплом, молоком и магией.

— Мы с этим фонарным столбом не настолько дружны, — промурлыкал Азраил своим низким, бархатным голосом, который завораживал и успокаивал. — А ты меня любишь, кормить будешь вкусняшками.

— Тогда пошли спать, мой пушистый друг, — сказала я, укладывая Азраила на мягкую подушку, которую, казалось, он мгновенно облюбовал. — А то вдруг завтра к нам придет дракон в розовых панталонах.

— Дракон… в панталонах? — недоуменно переспросил Азраил, поднимая голову и глядя на меня своими огромными, янтарными глазами. В этом взгляде было столько комичного недоумения, что я не смогла сдержать улыбки.

— Спроси у Рейгана, — ответила я, подмигнув коту. — Это он всё время говорит мне, что ко мне придет дракон в розовых панталонах. Наверное, он видит вещие сны.

Азраил посмотрел на Рейгана, затем снова на меня, словно пытался понять мою шутку, разгадать смысл этих странных слов. Но, видимо, решив, что это слишком сложная задача для кошачьего мозга, он снова уткнулся мордочкой в подушку и сладко замурчал, готовясь отправиться в царство кошачьих снов.

Как всегда, он постоянно такой, а я начинаю привыкать к его манере общения. Мысль кольнула неприятным уколом. Как-то его слишком много в моей жизни. Слишком близко он подошел, слишком быстро. А я… я позволяю это. После предательства Артема я зареклась подпускать к себе мужчин, а теперь. Вот только теперь этот загадочный Рейган, с его тайнами и секретами, заполняет собой все мое пространство. Стоит ли ему доверять? Он помогает мне, да, но что он хочет взамен? Конечно же, после разговора с госпожой Судьбой, атмосфера в душе стала какой-то спокойной, словно с моих плеч сняли тяжелый груз. Я даже решила поговорить с Рейганом о том, что нам стоит научиться перемещаться, ведь нельзя просто дрейфовать и ждать когда кофейня нас выплюнет, надо что-то и самим делать.