— Простите, — опускаю голову в вежливом поклоне. — Меня выгнали за неподобающий вид.
Как ни старалась (а я почти не старалась) прогнать из голоса иронию у меня не выходит. Ризтерд окидывает меня взглядом и качает головой.
— Кассандра, я понимаю, что для вас непросто сразу включиться в новую обстановку, но надеюсь, что вы всё же проявите достаточно усердия, чтобы освоить свой дар, а не убедить всех в том, что его следует запечатать.
— Я стараюсь! — вскидываю голову. — Правда! Просто…
Вашу ж мать. Я не могу рассказать ему ни про чокнутого сводного, ни про то, что меня выгнала из класса его девка. Всё это… так глупо и неправильно…
— Идём со мной. Покажу кое-что.
Ректор проходит мимо, а мне не остаётся ничего другого, кроме как пойти следом.
Занятие уже началось, так что мы проходим по пустому коридору практически никого не встречая. Я ловлю себя на мысли, что Ризтерд хоть и главный в академии, но при этом с ним мне спокойнее, чем с кем-либо другим.
Надеюсь, никакой войны не случится и ему не придётся оставлять академию. Мне кажется, что именно здесь он точно на своём месте. Добрый, справедливый, но в то же время может показать силу.
Ректор выводит меня в стеклянный коридор, по которому мы переходим в остеклённую теплицу. Воздух становится непривычно влажным и тёплым, а ещё в нём столько цветочных запахов.
Мы оказываемся на балкончике. Под ним круглая площадка, в центре которой сложная и многоярусная зелёная композиция. От неё будто лучи солнца отходят узкие клумбы с цветами всех возможных оттенков.
— Не думаю, что смогу удивить тебя после императорских садов, — говорит ректор, спускаясь по ажурной лестнице. — Всё же тот цветник проектировали лучшие архитекторы. Ты бывала там?
— Как и все, — отзываюсь я, глазея по сторонам. — Тут всё… иначе.
— Здесь всегда начинался путь таких, как ты, — Ризтерд останавливается рядом с крупными, похожие на лилии цветами. — Ваша судьба всё ещё особенная, но теперь в хорошем смысле.
— Так уж в хорошем? — я тоже смотрю на цветы. — Для меня всё будто бы осталось прежним. Выпущусь из академии, вернусь домой, а там уже жених поджидает.
— Общение с ним не гарантирует тебе смерть, — возражает ректор.
— Я знаю, — зажмуриваюсь. — Я понимаю, зачем эти цветы и что они значат. И вовсе не собираюсь заламывать руки и кричать, что никому не понять, как мне тяжело. Я знаю, что им пришлось хуже, но… всё же…
— Сандра, я тоже не планировал ставить сравнение с ними и заставлять тебя чувствовать, будто твои проблемы не важны. Сейчас ты не видишь других вариантов, и моя задача как наставника показать, что у тебя на самом деле очень много путей.
Он проходит немного дальше и вдруг приседает у клумбы и выкапывает маленький цветок, невесть как выросший не с той стороны бордюра. Укрепив комок земли, он подаёт его мне.
— Вы больше не пленницы. У вас есть выбор, возможность распоряжаться жизнью. Ты можешь забрать цветок и выбросить его, найти горшок и вырастить до крепкого растения. Оставить его на подоконнике или путешествовать с ним, разделяя с ним все приключения. Самое логичное, конечно, просто оставить его на окне и поливать по мере необходимости, но кто тебе запретит? С жизнью точно так же.
Я принимаю комочек земли, из которого торчит зелёный стебелёк, на котором уже показались красные цветы. Выбросить? У меня бы рука не поднялась…
Чувствую, что ректор сеет в моей голове какие-то интересные мысли, но пока не могу обдумать их в полной мере. Эти аналогии между жизнью цветка и моей… неужели всё и правда настолько просто?
— Спасибо, генерал, — склоняю голову. — Я… очень постараюсь не загубить этот цветок.
— Рад это слышать, — улыбается Ризтерд. — Сейчас тебе лучше отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню. Я чувствую в тебе большой потенциал и хочу, чтобы ты его раскрыла. Кто знает, что ждёт Анион в ближайшее время и какие навыки могут понадобиться.