Колючка и правда затихает. Кажется, даже дышать боится в моём присутствии. Будь у неё силы, я наверняка чувствовал бы в воздухе всполохи магии, но их нет. Тем не менее сейчас даже крошечная искра способна растревожить её тонкую, едва восстановленную кожу.
Проклятье, лучше бы сюда кого другого посадили, для нашего с Сандрой благополучия. Дракон ещё вертится, ощущения такие, будто в моей голове плавают большие рыбы и то и дело бьют по черепу мощными хвостами, пытаясь выбраться. Если потеряю контроль, будет совсем паршиво обратиться в больнице.
— Может всё же свалишь? — колючка предпринимает ещё одну попытку избавиться от меня.
— А что, ты уже полностью освоила магию и можно больше не волноваться за то, что спалишь и себя и всех, кто рядом?
— Не спалю, — она кашляет. — Сил нет.
Мне хочется встать и подать ей воды, но тогда Сандра увидит, что я куда более заинтересован в ней. Приходится изображать бесчувственного придурка.
— Это из-за обнуления.
— Что это значит?
Ну, хоть какая-то нейтральная тема разговора.
— Ты знаешь, почему внешность некоторых магов отличается?
Она мотает головой. Острые холмики под простынёй сбивают меня с мысли, плавным движением. Усмирив дракона, который с чего-то решил, что надо присвоить её прямо сейчас, я возвращаюсь к вопросу.
— Есть два типа магических источников, внутренний и внешний. Маг способен использовать какой-то один. Тот, у кого только внутренний, никак не зависит от места, где требуется применить магию, но имеет ограниченный запас сил. Те, кто берут силу извне, этих проблем не знают, но зависят от среды. И они сильнее всего пострадали от шторма три года назад.
— Это когда люди прямо на улицах падали?
— Да. Возвращаемся к теме. Ты отличаешься тем, что можешь пользоваться и внешним, и внутренним источником.
— Ничего не понимаю… Ты же сказал, я обнулена.
— Внутренний да. Но ты всё ещё можешь устроить пожар, пользуясь внешним. Поэтому я остаюсь.
Кажется, пояснение на неё действует. Она ещё изображает раздражение, но чувствуется в воздухе лёгкий шлейф если не благодарности, мы с ней не в тех отношениях, то скорее спокойствия.
Следующие минут десять, хотя может и больше, мы молчим. Колючка помалкивает, то ли обдумывает новую информацию, то ли задремала.
Мне тоже удаётся успокоиться и прийти со своим драконом к некоторому компромиссу. Я здесь, в палату не ворваться ни Рику, ни ещё кому-нибудь. Со мной она в безопасности и никуда не денется. Уже как будто бы моя.
Я даже забываю, что она лежит голышом. Проклятье, на кой она сдалась дракону.
— Как мне с этим справиться? — неожиданно подаёт голос колючка.
— С чем именно?
— С огнём. Я… там было так страшно. И ведь это всё я сделала. Может, мне и правда стоит… запечататься?
Я уже могу позволить себе спокойно встать без риска, так что подхожу к её кровати придвинув к изголовью стул. Колючка вздрагивает и снова зажимается. Делаю вид, что не замечаю.
— А ты уверена, что оно того стоит? Ты же понимаешь, что убежать от проблемы — самый простой путь? В моменте кажется, что это хороший вариант, но потом будут последствия, которые нельзя исправить.
— Ты же сам сказал, что от этого я могу умереть, — её глаза блестят.
— А будешь ли ты жить, когда магии не будет?
Молчит.
— Если ты убежишь, страх настигнет тебя в другом месте. И окажется, что тебе нужна будет сила, чтобы спастись, защитить кого-то из близких, а её не будет — вот это окажется по-настоящему страшно.
— Как тебе не страшно? — тихо спрашивает она, и мне приходится наклониться, чтобы разобрать слова. — Ты же… единственный, кто тогда полез в пламя, чтобы помочь.
Хмурюсь.
— Ты о чём?
— Про пожар в Серифеане три года назад. Ты не помнишь, да? — разочарованно поджимает губы Сандра.
— В тот день многое случилось. Да и я сам был в состоянии, похожем на твоё сейчас, пока тушил огонь и вытаскивал людей.
Она была там? Да, видимо, была. Но я не помню… совсем.
Размышление прерывает дёргающаяся ручка запертой двери. Мы резко поворачиваемся к ней, следует грохот кулака и голос, который я никак не жду услышать тут.
— Кассандра! Я узнал, что случилось! Открывай!
— А я сразу говорил, что это глупая идея, — поддакивает второй, в котором я с запозданием узнаю Хунфрита. — Запечатаем, и дело с концом!