Конец игры

Глава 10.

“Когда ты приехал?’”, “Как твой отец?’, ‘Почему никто не сказал нам?’ Все окружили Сильвиана, восклицая, требуя ответов и обнимая его. Даже Лукас, который никогда не любил француза, стучал его по плечу в каком-то буйном ритуале объятий парней. — Рад, что ты вернулся, приятель, — грубовато отозвался он. Они толпились возле возвышающегося очага в большом зале, разговаривая и смеясь, радуясь возможности раньше других в школе увидеться с ним..

— Я прилетел, как только смог, — объяснил Сильвиан. — Я должен быть здесь. Из-за тебя… Из-за Картера. — А как твой отец? — спросила Элли. — Ему… лучше? Мышцы Сильвиана при упоминании его отца, тяжело раненного при покушении неделю назад, почти незаметно напряглись.

— Его перевели из реанимации. Врачи говорят, что он поправится.

— Слава Богу, — сказала Элли с неподдельным облегчением. — Мне так жаль, что отвлекаем тебя от него. Ты ему нужен.

Неожиданно он остановился, затем повернулся к ней лицом. Сильвиан взял руки Элли в свои.

— Ты нуждалась во мне.

Прежде чем она успела среагировать, он наклонился вперед и легонько поцеловал ее в макушку.

Элли вздрогнула при его прикосновении. Она так сильно по нему скучала. Они оба прошли через ад. Это был дерьмовый день. Когда он обнял ее, Элли не стала отстраняться.

— Это было ужасно, Сильвиан. Ужасно.

— Я знаю, — прошептал он. Его дыхание всколыхнуло пряди ее волос.

Сейчас, когда она наблюдала, как другие взахлёб болтают с ним, он взглянул на неё. Его взгляд был подобен ярко-голубой молнии.

Заботливое отношение и волнение в его взгляде заставило сердце Элли сжаться.

“О, Боже”, -подумала она. “Что же я буду делать?”

Сильвиан, когда уезжал, еще был ее парнем. Сейчас она будет вынуждена сказать ему правду о Картере.

И затем потерять его навсегда.

Наблюдая за ним сейчас, как его волнистые волосы идеально растрепаны, скулы высокие и хорошо очерченные, как он стоит высокий и стройный. слушая остальных, она почувствовала себя полной дурой.

Она должна отпустить его. Потребовалось много времени, чтобы услышать свое сердце. Много времени, чтобы понять, чего она хочет. Он будет прав, когда разозлиться из-за этого.

Элли очнулась. Нет сил думать об этом сегодня.

Повернувшись, она посмотрела по сторонам ища родителей. Люди вытекали из часовни, но девушка не видела их в толпе.

Столы в большом зале были покрыты девственно-белыми скатертями. Бледно-желтые цветки увенчали каждый стол.

— Ну, это несколько необычно, — пробормотал ее отец. потягивая свою воду, но вид у него был довольный.

Ее мама быстро освоилась.

— Конечно. ты будешь не против — она залпом допила вино и взглянула на мужа, который склонил голову в молчаливом согласии. — Вообще-то, раз мы вместе… есть несколько вещей, которые нам надо обсудить.

Что-то в её голосе заставило желудок Элли сжаться. В это момент ей хотелось испариться.

— Что происходит?

Шум в зале увеличился — все возвращались из церкви.

— Давай выйдем на секунду, — предложила ее мать.

Они вместе вышли по парадной лестнице на лестничную площадку, где Элли впервые встретила Люсинду в ночь Зимнего бала.

Расположившись у перил, они смотрели вниз на холл. Низкий гул голосов доносился из большого бального зала. Но здесь они были одни и могли спокойно поговорить.

— Итак, что происходит?’- Элли переводила взгляд с лица матери на отца.

Первая начала мать:

— Мы должны перед тобой извиниться за то, как все решили за тебя. Я никогда не говорила тебе, кем была Люсинда. Или о моей связи с Киммерией. — ’ Она осторожно положила руку на полированные дубовые перила, как будто не вполне доверяла им. — Это было неправильно. Мы должны были рассказать тебе правду. Но положа руку на сердце, мы никогда не подозревали, что все так обернется.

— Все нормально, — заверила ее Элли без колебаний.

— Было время, когда я думала, что никогда не увижу это место снова, — поделилась ее мать. — Надеялась даже.’

— А теперь? — Элли выстрелила в нее боковым взглядом.

Губы ее матери изогнулись в легкой улыбке. — Она до сих пор мне не нравится.

Внизу кто-то засмеялся. Она увидела, как Зои семенит босиком по коридору в своём маленьком сером платье, держа туфли в руках.

— Нам очень жаль. что тебе пришлось… увидеть в ту ночь в Лондоне. — Ее мать опустила свой взгляд. — Случившееся с Люсиндой ужасно. И я думаю, она никогда бы не хотела, чтобы ты видела это.

Элли подумала о взгляде Люсинды, сжимавшей её запястье окровавленными руками. Полном доверия. Понимания.

— Да нет, хотела бы, — Элли не нравился поворот, который принимал этот разговор. — На самом деле я думаю, она прекрасно понимала, что могло бы случиться. И хотела, чтобы я увидела это.

Её отец выглядел поражённым:

— Почему, ради всего святого, она хотела этого?

— Ну, чтобы я поняла, насколько высоки ставки. — Элли не вникала в произошедшее так до этого момента — попросту не было времени. Но сказав, осознала, что это правда. — Она хотела, чтобы я поняла, с чем я столкнулась. С чем я столкнусь.

— Тебе не грозит та же опасность, что Люсинде. — рассердилась ее мать. — Это абсурд.

Может быть, она и не хотела быть резкой, как получилось, но гнев Элли вспыхнул со скоростью брошенного страйка.

— Ты хоть представляешь, на что был похож последний год моей жизни? — её голос был низким и холодным. — Люсинда не единственная, кто умер. Джу

умерла. И Рут. Многие люди были ранены. Включая меня. — она подняла волосы, чтобы они могли увидеть рваные раны на её голове. — Я вся в шрамах.

Её мать коротко охнула и прикрыла рот пальцами.

Элли получила мрачное удовлетворение от этого:

— Мне повезло остаться живой. Но это может быть ненадолго, если мы не победим. Так что не говори мне, что Люсинда хотела или нет. — она перевела дыхание. — Думаю, я знаю лучше тебя.

Мать открыла было рот, чтобы возразить, но отец опередил ее.

— Подожди. — Махнул он рукой. — Давайте прекратим спорить! Споры ничем нам не помогут. Кроме того, это похороны, помните? Он повернулся к Элли. — Эллисон. — Его голос был твердым. — Мы понимаем, что это ужасный день, и мы не хотим сделать его еще хуже. Твоя мать просто хотела, чтобы ты знала что мы очень обеспокоены происходящим тут. Мы переживаем за тебя. Ну …и. Мы всегда будем рядом. если понадобимся.

Он разговаривал с ней почти как с равной и на этот раз Элли была благодарна за его безоговорочное спокойствие.

— Спасибо, папа, — сказала она. — Я ценю это. Я люблю вас, ребята, очень.

Он одарил её грустной улыбкой.

“Мы бы обнялись сейчас, — подумала Элли, — если б были нормальной семьей”.

— Есть еще кое-что, что тебе следует знать, — продолжил он. — Юристы Люсинды связались по поводу завещания.

Элли вздрогнула. Её не интересовали деньги или вещи Люсинды. Это не имело значения. Она отдала бы каждое пенни, чтобы вернуть свою бабушку.

Но она знала, это не то, что её папа хочет услышать.

— Отлично, — она пожала плечами. — Дашь мне знать, что они скажут.

— В этом и дело, — объяснил он. — Они не захотели говорить с нами. Они хотят поговорить с тобой.

Она моргнула:

— Со мной? Почему она хотят поговорить со мной?

— Мы думаем, она могла оставить что-то для тебя. Или, по крайне мере, ты есть в её завещании. — голос её матери был спокоен. Вся её злость казалось испарилась. — Мы дали им здешний телефонный номер и посоветовали связаться с Изабеллой. Но этот телефонный разговор состоялся этим утром, и со всем, что случилось сегодня, у неё, возможно, не было шанса поговорить с ними.

— Мы ещё напомним об этом Изабелле, — сказал её отец. — Они казались заинтересованными связаться с тобой как можно скорее. Я полагаю, Люсинда владела несколькими компаниями. была членом совета директоров многочисленных корпораций. Её дела будет непросто уладить.

Сейчас Элии всей душой желала, чтобы этот разговор закончился.

— Ладно, — сказала она коротко. — Я уверена, Изабелла разберется с этим. А теперь можем мы вернуться вниз?

— Эллисон, — её мать сделала шаг навстречу к ней. — Мы хотим, чтобы ты была в безопасности. Это всё, что важно для нас. Мне не нравится видеть тебя так близко к миру Люсинды. Это то, от чего я старалась защитить тебя, — она жестом указала на помещение вокруг них:

хрустальную люстру, мраморные статуи, высокие окна.

— Сейчас кажется, словно это поглотило тебя.

Элли проглотила все обидные слова, которые хотела сказать.

Она ненавидела, что её инстинктивной реакцией на любые слова матери являлось желание возразить.

Но она также ненавидела, насколько мало родители знали её.

— Я знаю, — произнесла она аккуратно. — И спасибо тебе за беспокойство. Но это то, чему я принадлежу. Я предпочту быть здесь, чем быть в безопасности.

Она повернулась и направилась к лестнице. Потом вспомнила о той единственной вещи, которую действительно хотела сказать им.

Девушка остановилась и обернулась.

— Еще одно. Пожалуйста, никогда больше не называйте меня Эллисон. Меня зовут Элли.

— Я не могу больше съесть ни кусочка. — Николь оттолкнула свою тарелку. — Я не знаю, почему ем так много. Я не была

голодна, начнём с этого.

Рядом с ней Зои делала сэндвич-пирожное из шоколада и бисквита, ломтиками уложенными друг на друга.

— Если я съем ещё больше сахара, — сказала она с надеждой, — может моя поджелудочная взорвётся.

Рэйчел улыбнулась:

— Хорошо иметь цель.

Поминки сворачивалась. Ученики начали стягиваться в общую комнату. Некоторые из более известных гостей уже отбыли, их “ягуары” и “ауди” урчали и отъезжали.

Сильвиан стоял в углу рядом с камином, разговаривая с Лукасом и Кэти. Элли задержала на нём взгляд. Несмотря ни на что, она была очень рада его видеть. Она чувствовала себя в большей безопасности, когда он был рядом.

Когда он почувствовал её взгляд, он поднял глаза. Их взгляды встретились через комнату.

У Элли в животе все перевернулось.

Она сама себя не понимала. Всегда ли будет так между ними? Словно проскакивал разряд электричество. Как если бы провода соединились каким-то необъяснимым образом.

То, что случилось с Картером — решение, которое она приняла — это не стерло её историю с Сильвианом. Она знала, каково быть в объятиях этих рук. Быть поцелованной этими губами.

Когда ты была так близко с кем-то, как можно просто…забыть это? Есть ли способ переключиться со срывания друг с друга одежды на крыше на то, чтобы остаться друзьями?

“Если и есть, — подумала она, наблюдая за его гладким, опасно длинным шагом, — я пока не нашла ответа”.

В этот момент кто-то позвал Элли по имени. Она обернулась и увидела Дом в дверном проёме.

Даже сегодня техник была одета не в платье -

на ней были прекрасные жатые черные брюки, белая рубашка и длинный, черный блейзер.

Лицо светилось волнением.

Элли поспешила к ней, только сейчас осознав, что Сильвиан догнал её и теперь идёт рядом.

— Что? — спросила Элли.

Дом жестом показала следовать за ней. Даже если она и была удивлена, увидев Сильвиана, то не подала виду.

— Идёмте со мной. Мы кое-что нашли.