Конец одиночества

Глава шестая

Норман бессмысленно смотрел на расстеленные перед ним планы нового торгового комплекса. Они находились на его столе всю последнюю неделю, но, даже зная, что через несколько дней должен представить их на собрании правления, он никак не мог на них сконцентрироваться.

Как Норман ни старался, боль от осознания того, что Флоренс покинула его, не отпускала. Иногда удавалось забыть об этом на несколько минут, но не больше: мысли тут же возвращались к ней. Он все еще не мог по-настоящему поверить в случившееся, хотя прекрасно помнил слова Флоренс в их последнюю встречу. Но подобное случалось и раньше и всегда кончалось… ничем. Они были нужны друг другу и слишком дорожили своими отношениями, чтобы позволять кому-нибудь или чему-нибудь встать между ними. Во всяком случае, так ему казалось раньше. Бог знает, какого мнения она придерживается теперь… Он еле сдержал стон.

Больше всего Нормана задевало то, что Флоренс покинула город, не оповестив его. Закрыла квартиру, отключила телефон — и исчезла. И не было никого, к кому он мог бы обратиться за информацией.

Норман попытался даже встретиться с ее подругой, Джудит Боулдер, но той тоже в городе не было. Может быть, они уехали вместе и это просто несколько затянувшийся отпуск? Или у нее на уме нечто более серьезное?

Все указывало на последнее. Квартира Флоренс была пуста. Под предлогом поиска квартиры для приятеля он встретился с владельцем дома, и тот подтвердил, что договор об аренде расторгнут. Другим очевидным фактом было отключение телефона. Кто же делает это, уезжая всего на пару недель?

Куда же она уехала? И почему? И, что самое главное, вернется ли обратно?

Открывшаяся дверь кабинета прервала течение его мыслей. В комнате появился Мартин Стейнер с контрактом, который перед подписанием должен был просмотреть Норман.

— Ты все еще работаешь над этими планами? — спросил он, заглянув через плечо зятя. — Побойся Бога, Норман, они же нам понадобятся в пятницу! Я не хочу лишних неприятностей в последний момент.

— Никаких неприятностей не будет, — заверил тестя не совсем уверенный в этом Норман. — Просто сегодня у меня не слишком удачный день.

— Да, — подтвердил нахмурившийся Стейнер, — это заметно. Дьявольщина, Норман, надеюсь, с тобой все в порядке? Твое участие в проекте просто необходимо. Заказчик специально настаивает на этом.

На губах Нормана появилась слабая улыбка.

— Это звучит как комплимент, Мартин. Вероятно, я должен чувствовать себя польщенным? — Похвалы тестя были крайне редки.

— Черт побери, ты прекрасно знаешь, что твою работу ценят, — ворчливо заявил старик. — Неужели ты полагаешь, что я поручал бы тебе самые важные задания, если бы не был уверен в том, что лучше тебя их не сделает никто. — Он помолчал. — Но должен сказать, что отсутствие энтузиазма в работе над этим проектом меня огорчает. Что с тобой такое творится? Опять какие-нибудь неприятности с Пэт? Не знаю, говорил ли я тебе о том, что собираюсь взять вас в сентябре в круиз? Тебе должно понравиться, и мы все отдохнем.

Круиз? Откинувшись в кресле, Норман взглянул на тестя с жалобной улыбкой на губах.

— Отдых! После развода и переезда в новый дом, наверное, третье по доставляемым неприятностям дело.

— Ты не хочешь ехать? — Мартин взглянул на него с недоумением.

— Вы же должны знать, что я не любитель путешествий.

Разочарование Стейнера было очевидным.

— А Пэт об этом знает?

— Нет. — Достаточно и того, что он потерял всякий интерес к работе, не хватало только вызвать у тестя подозрения на свой счет. Приходилось подыскивать другое объяснение. — Но по правде сказать, не думаю, чтобы это имело какое-либо значение. С тех пор, как появилась Дороти Айтон, она не обращает внимания на такие мелочи, как я.

— Не стоит ершиться, мальчик. Я тебе не враг. — Выражение лица Мартина смягчилось, он вздохнул. — Понимаю, с Пэт тебе не всегда легко. Но бывает и хуже. Конечно, хотелось, чтобы вместо Айтон был кто-то другой, но что делать. Я знаю, Пэт обречена остаться парализованной, но это не означает, что она не может вести нормальную жизнь.

Норман насторожился. Нетрудно было предвидеть, что за этим последует. Мартин устроился в кресле напротив него.

— Позавчера я говорил с одним приятелем, — сказал он после некоторой паузы. — Он врач. Мы с ним примерно равны по силам. Я имею в виду, в гольфе.

— Ну и что?

Вопрос Нормана прозвучал довольно сухо, но тесть сделал вид, что не заметил этого.

— Он хороший парень. Работал когда-то в столичном научно-исследовательском институте и отлично знает свое дело. Можешь мне поверить.

— Охотно верю, — с иронией в голосе согласился Норман. — И кто же он по специальности? Кардиолог? Нейрохирург?

— Гинеколог, — лаконично ответил Мартин, выказывая некоторое беспокойство. — С большим опытом лечения женщин в подобных состояниях. По его мнению, нет абсолютно никаких причин, по которым она не могла бы родить ребенка даже сейчас.

Норман тяжело вздохнул.

— Но что, если она не хочет иметь ребенка?

Брови Мартина полезли вверх.

— О чем ты говоришь? Разумеется, Пэт хочет ребенка. Она не раз повторяла, что мечтает подарить мне внука.

Так ли это? Сам Норман слышал об этом в первый раз. Впрочем, переложить всю вину на мужа было для Пэт вполне типично.

— Не думаю, чтобы это было возможно в данной ситуации, — бесстрастно заметил он. — Наш брак едва ли можно назвать нормальным.

— Как раз об этом я и говорю, — буркнул Стейнер. — Патриции нужно чем-нибудь заняться. Естественно, придется нанять няню, но ребенок будет нашим… вашим. Что ты на это скажешь?

А что тут можно было сказать?

— Думаю, что вам лучше всего поговорить об этом с ней самой, — ответил Норман, перебирая лежащие на столе бумаги. Даже если это и возможно физически, ребенка у них с Патрицией все равно не будет.

— Но она отказывается говорить со мной на эту тему, — обиженно возразил тесть. — И о своем здоровье тоже. Как только разговор заходит о будущем, Пэт просто замыкается в себе. Не хочется ее расстраивать, Норман, но я не становлюсь моложе.

— Вряд ли вас можно назвать стариком, — пытался отшутиться Норман, но тесть был серьезен.

— На прошлой неделе я консультировался со своим врачом, — признался он. — В последнее время мне не давал покоя желудок, надо было провериться.

— И что же? — забеспокоился Норман.

— Он не обнаружил ничего опасного, но бессмертных людей не бывает, а Пэт, по всей видимости, этого понимать не желает.

Чувствуя облегчение от того, что со здоровьем тестя все не так серьезно и не желая слишком явно разбивать надежды старика, Норман вздохнул.

— Извините, — сказал он, — но мне действительно надо заняться этим проектом. Как вы полагаете, стоит ли указывать на то, что определенные строительные нормы накладывают на общую концепцию некоторые ограничения?

Взгляд Мартина посуровел.

— Так, значит, ты не собираешься говорить с ней на эту тему? Что ж, у нас будет достаточно времени для этого в круизе. — Он бросил на зятя пристальный взгляд. — Не будем ссориться, Норман. Мы слишком нуждаемся друг в друге, чтобы повздорить из-за глупостей Пэт.

Норман решил не возражать. Объяснениями своего нежелания сопровождать их в путешествии можно будет заняться позже. После того, как он отыщет Флоренс и заставит ее вернуться.

Стейнер переключился на деловые вопросы, и ко времени его ухода Норман был уже почти уверен в том, что тесть забыл о своих тревогах. Когда дело касалось бизнеса, места для сантиментов не оставалось. Его советы были по-прежнему очень ценны.

Что и к лучшему, подумал Норман, снимая очки. Помассировав переносицу, он надел их опять, и, как ни странно, работа у него пошла споро. Замечания Мартина помогли ему взглянуть на проблему как бы с другой стороны. Может быть, настала пора подвергнуть ревизии всю свою жизнь?

Вечером он позвонил Эвелин Хейвуд.

Норман встречался с сестрой Флоренс всего два-три раза, на благотворительных вечерах или где-нибудь в том же роде, но лично контактировал с ней впервые. Флоренс говорила ему, что сестра как-то прознала об их отношениях, так что разглашения тайны можно было не опасаться. Но он также знал, что Эвелин возмущена его поведением, хотя непонятно, из-за Патриции или из-за сестры.

Ему ответил голос молодой девушки. Грейс, догадался Норман. Флоренс называла ему имя племянницы, но у него хватило ума не показывать, что оно ему знакомо.

— Ваша мать дома? — спросил он, и со свойственным молодости простодушием Грейс пошла звать мать.

— Кто это? — услышал Норман вдалеке вопрос Эвелин к дочери. Не получив вразумительного ответа, она подошла к аппарату сама. — Алло. Эвелин Хейвуд у телефона.

— Здравствуйте, миссис Хейвуд. — Внезапно он почувствовал неуверенность, но надо было торопиться, иначе Эвелин могла просто повесить трубку. — Говорит Норман Таклтон.

Наступило веющее холодом молчание, потом, видимо вспомнив о его принадлежности к семье Стейнеров, Эвелин решила сменить гнев на милость.

— Мистер Таклтон? — сухо переспросила она. — Чем могу служить?

С трудом сдержавшись, Норман спросил как можно непринужденнее:

— Не можете ли вы мне сказать, где находится Флоренс.

— Флоренс? — повторила женщина с явным раздражением. — Я полагала, что вам это известно лучше, чем мне.

— Как видите, нет, — не сдержавшись, резко возразил он, но, понимая, что пикировка с Эвелин ему ничем не поможет, постарался успокоиться. — Я думал, что она могла оставить вам свой адрес.

— Адрес? — Если бы Норман не был уверен в обратном, то мог бы поклясться, что реакция Эвелин была столь же искренняя, как и его. — Люди, уезжающие в туристическое путешествие, не оставляют своего адреса, мистер Таклтон. А теперь, если вы…

— Она уехала не в путешествие, — быстро вставил он, пересмотрев свое предыдущее мнение о ее способности разумно мыслить. — Ее квартира пуста.

Эвелин вновь помолчала, на этот раз не так долго.

— Что вы хотите этим сказать? Разумеется, она пуста. Я же сказала, что она уехала.

— Флоренс аннулировала договор на аренду, — сухо сообщил Норман, понявший, что ее семья находится в таком же неведение, как и он сам. — Думаю, что она не вернется.

— Нет, не может быть! Вы наверняка ошибаетесь. — К облегчению Нормана, теперь в ее голосе слышалась тревога. Как бы плохо Эвелин ни относилась к нему лично, она все-таки беспокоится за сестру, уехавшую неизвестно куда и зачем. — Она сказала бы мне что-нибудь, хотя бы намекнула…

— А она этого не сделала?

— Нет. — Он услышал, как она судорожно вздохнула. — Если… если только это не связано с этими письмами.

— С письмами?

Норман быт рад любой информации, позволявшей хоть как-то объяснить исчезновение Флоренс. Хотя в любое другое время Эвелин скорее откусила бы себе язык, чем сказала хоть слово, теперь она была в таком шоке, что, казалось, забыла, с кем говорит.

— Письма от ее отца, — вырвалось у нее. — Разве она вам не рассказывала? Разве вы не знаете, что она приемная дочь?

Пальцы Нормана стиснули трубку с такой силой, что чуть было не раздавили ее.

— Ах, те письма, — сказал он, как будто зная, о чем идет речь. — Я совсем забыл о них. Вы думаете, это так важно?

— Да. И она знала, что я не одобряю ее интереса к прошлому. Ведь если бы ее родной отец хотел с ней увидеться… — Эвелин замолкла, явно пытаясь что-то откопать в памяти. — Как же называлось это место? По-моему, Блумзбелл, если я правильно помню.

Впитывая эту важную информацию, Норман слушал затаив дыхание.

— Похоже на то, — сказал он, лихорадочно обдумывая возникший в уме план поисков. — Так вы думаете, что она захотела отыскать своего отца? — Теперь Норман двигался на ощупь, словно в потемках. — Возможно ли это?

— Вполне возможно. — По голосу было слышно, что Эвелин начинает вновь обретать обычное присутствие духа. — Однако это вас совершенно не касается.

— Разумеется, — согласился Норман с горькой усмешкой.

— К тому же, если бы ей хотелось, чтобы вы знали место ее пребывания, она сама сказала бы вам, — продолжила Эвелин, и он с трудом удержался от того, чтобы сказать: то же самое можно отнести и к ней самой.

Но это было, конечно, совершенно ни к чему. Эвелин повесила трубку, и Норман положил свою с чувством, что наконец что-то начало проясняться. По крайней мере, у него есть название местности. Правда, он никогда о таком городе не слышал, так что вряд ли это крупный населенный пункт. Скорее всего, небольшой городишко, поэтому наверняка кто-нибудь из его жителей, хозяин отеля или агент по сделкам с недвижимостью, вспомнит незнакомую женщину, тем более такую красивую, как Флоренс…

Если бы только Эвелин в придачу упомянула имя таинственного папаши…