КОР, или Медленно и с удовольствием

Глава одиннадцатая, незваный ужин и ночное приключение с предложением руки и сердца

Хорошо оказаться дома, даже если в твоей квартире настоящее столпотворение и народу столько, что не протолкнуться. У себя я редко принимаю гостей, обычно приглашаю в ресторан. Но сегодня особый случай, к тому же не было настроения куда-либо тащиться.

Первыми пришли родители и брат с Лорой. Причём все четверо поглядывали на меня так, будто я смертельно болен. Если бы не Тейлор, родные закидали бы меня вопросами, так что спасибо ему и за это. Вслед за домашними появились Вэньминь и Руднев. Странный союз. Что-то я перестаю понимать, что творится в окружающем мире.

Только я успел заказать ужин на восьмерых, как снова раздался звонок в дверь. На этот раз на пороге стояли Мифр, Ирвинг и Романович. В качестве извинения за свой внезапный визит они вручили мне громадный торт. Спустя полчаса пришли Фан-Фан и Прыщавая Мартышка, которая больше всех обрадовалась их подношению.

Наконец-то, все гости были в сборе.

Вместо со мной и Тейлором нас за столом тринадцать. Чёртова дюжина. Я не слишком суеверен, но в данном случае мне почудилось что-то символическое в этом числе.

«Тайная вечеря. Двенадцать апостолов и Спаситель», — подумал я и бегло глянул на Фан-Фана. Инопланетный Абэ Сеймей чего-то слишком уж озабочен и хмур. Думаю, теперь он зол на меня не только за Белинду, но и за то, что Земля проголосовала за вхождение в КОР.

Ну и пусть! Конечно, это всего лишь мои предположения, причём не подтверждённые не только фактами, но даже сколь-нибудь разумными объяснениями, но ведь ещё не вечер! При таком солидном сборище что-нибудь да выяснится. В конце концов, если я всё себе нафантазировал и опасность существует лишь в моей не слишком трезвой голове, я первый буду этому рад.

Родители у меня умницы. Благодаря прямой трансляции из зала Генеральной Ассамблеи ООН, они узнали инопланетян и поняли, что лишние за столом. Поэтому они немного посидели и засобирались домой, сказав, что позже навестят меня. Лору они взяли с собой, а Руслан остался.

Кстати, мама тоже узнала Романовича. Оказалось, что его мать Вера Голованова уже три года как умерла, но он совершенно спокойно воспринял весть о её смерти. По-моему, маму это огорчило, но она не показала виду. Зато Ирвинг так её очаровал, что отец, кажется, даже начал ревновать, особенно, когда она пригласила в гости не только нашего объявившегося родственника, но и этого инопланетного ловеласа.

После ухода родителей и Лоры за столом завязался серьёзный разговор.

На первых порах собеседники прощупывали друг друга, отыскивая слабые места, и, как водится, реплики, летающие от одного к другому, были полны многозначительных недомолвок и едких намёков. Затем пикировка зашла в тупик, и собравшаяся компания переключилась на меня. Поскольку это всё были матёрые акулы, которые сточили о своих оппонентов не один ряд зубов, то бедный я! Хотя начиналось вроде бы безобидно.

— Мой юный друг, остаётся лишь позавидовать вам, — сказал Ирвинг с благожелательной миной на лице, после того как демонстративно принюхался к исходящему от меня амбре. — Судя по всему, алкоголь не влияет на ваши мыслительные способности. В отличие от вашего родственника.

Он иронично глянул на Романовича, который сидел напротив нас.

— Вот он, будучи подшофе и примерно в вашем возрасте, такое наворотил, что до сих пор в учебном заведении, которое он осчастливил своим присутствием, ходят легенды. И не только там. Этот поганец одним росчерком пера сумел поставить на уши такое множество народа, что слава о нём разошлась чуть ли не по всем мирам Галактического Содружества.

— Да ладно тебе, Марио, будто ты был лучше, — ухмыльнулся Романович и что-то мальчишеское проскользнуло в его лице. — Нет факультета, где бы ни рассказывали о твоих подвигах. Если половина диких слухов — это правда, то я просто младенец на твоём фоне.

Я бы с большим удовольствием послушал их дальнейший трёп, но Фан-Фан явно держал на меня зуб.

— Да, нужно отдать должное господину Сафину. Несмотря на возраст и состояние организма, он умеет добиваться своего, — вроде похвалил он меня, но его едкий тон противоречил сказанному.

Я пытливо глянул на инопланетянина, чьё лицо хранило бесстрастное выражение. И всё же, несмотря на маску, чувствовались его затаённый гнев и боль.

Что ж, если его, как и меня, настигло осознание безвозвратности потери, то тут я понимаю его как никто другой. Вот только есть ощущение, что дело тут не в Белинде — по крайней мере, не только в ней.

Похоже, что Фан-Фана куда больше расстроила заявка Земли на вхождение в КОР и это, как ни грустно, подтверждает мои умозаключения. Властная верхушка КОРа вынашивала совсем иные планы относительно нашей планеты.

— И что? Нас примут в КОР? — спросил я и на лицо Фан-Фана легла печать усталости.

— Во всяком случае, господин Сафин, вы добились того…

— Зовите меня Ярополком.

— Что заявка Земли будет рассмотрена, — закончил предложение Фан-Фан, сделав вид, что не услышал моего призыва к миру.

— И каковы у нас шансы?

— Это как решит Департамент новых территорий.

Ответ Фан-Фана встревожил меня — кажется, я рано успокоился. Заявку приняли, но пока ещё ничего не решено.

Видимо, я не смог скрыть тревоги и Мифр счёл нужным меня успокоить.

— Не беспокойся, Ярополк! Думаю, вас обязательно примут, — сказал он, глядя на Фан-Фана, но тот лишь пожал плечами.

— Этого никто не может гарантировать.

Да что б вас! Выходит, судьба Земли по-прежнему висит на волоске!

— Я гарантирую! — сказал Мифр и твёрдо добавил: — Если будет нужно, я обращусь с прошением о приёме в Ближний круг Двенадцати апостолов.

Руднев, который всё порывался вступить в разговор, но Тейлор тормозил его взглядом, и на этот раз опоздал со своим вопросом.

Ирвинг переглянулся с Романовичем и проговорил:

— Мы не держим зла на землян за отказ присоединиться к Галактическому Содружеству. Мы даже готовы поддержать прошение Земли о вхождении в КОР. В качестве посредника мы берём на себя обязанность проследить, чтобы все договорённости были исполнены и интересы землян не пострадали.

— Не сомневаюсь в этом, — Фан-Фан усмехнулся. — Думаю, в Солнечной системе достаточно военных кораблей Галактического Содружества, готовых поддержать землян не только словом, но и делом, — язвительно заметил он.

— Естественно, — невозмутимо отозвался Ирвинг и с воодушевлением вперил взгляд в домашние огурцы, принесённые мамой. Когда один из маринованных страдальцев оказался у него на вилке, он добавил: — Мы не можем сидеть сложа руки, когда в нашу вселенную вторгаются чужаки. Элементарная предусмотрительность призывает нас к осторожности.

— Наша вселенная? В Солнечной системе звездолёты?.. Господи! — потеряно пробормотал Руднев и потянулся к бутылке с водкой. «Будешь?» — спросил он взглядом Руслана, и тот молча подставил ему свой стакан.

Оба были ошарашены происходящим, но держались хорошо. Разве что чаще необходимого прикладывались к бутылке. Тейлор, который больше налегал на еду, чем на напитки, реально был спокоен. У меня создалось впечатление, что его мало интересует разговор за столом, и он больше присматривает за тем, чтобы Руднев и Руслан не вмешивались в переговоры. Прыщавая Мартышка сидела тихо, как мышка; Вэньминь, наоборот, напоминал кота в засаде.

— КОР не несёт вам угрозы! Мы мирная цивилизация! — оскорбился Мифр.

Фан-Фан был прав, мой тефлас-двойник — дворянин до мозга костей.

Положив столовые приборы, Мифр выпрямился на стуле так, будто палку проглотил; того и гляди, что бросит Ирвингу перчатку. О чёрт! Нам только дуэли здесь не хватало!

— Это ещё бабушка надвое сказала, — возразил ему Романович и вопросительно глянул на Ирвинга, хрустящего огурцом. — Ну как, съедобно? — поинтересовался он так, будто не заметил возникшей напряжённости за столом.

— Белиссимо! Еда богов! — восхитился Ирвинг и я, несмотря на беспокойство, почувствовал себя польщённым.

Вот хитрец! Но мама у меня действительно замечательная хозяйка.

— Почему такие сложности с приёмом? Ведь КОР уже давно нацелился на Землю, — вызвал я огонь на себя.

— А вот это уже вопрос по существу, — одобрительно прогудел Ирвинг и вперил взгляд в Фан-Фана. — Итак, уважаемый бюкер-диар, у вас есть что ответить сему любознательному юноше или вы хотите, чтобы я удовлетворил его любопытство? — вопросил он с ноткой иронии в голосе, и Прыщавая Мартышка, прижавшись к отцу, сердито глянула на него.

На лице Фан-Фана промелькнула досада.

— Мария, ступай в свою комнату! — последовал раздражённый приказ, и обиженная девчонка встала из-за стола. — Не думаю, что это пойдёт на пользу кому-либо, и прежде всего самой Земле, — сказал он, когда Прыщавая Мартышка вышла из гостиной и громко хлопнула дверью отведённой ей комнаты.

Видя, что инопланетяне не собираются отвечать, и, судя по выразительным взглядам Руслана, того и гляди меня отправят следом за девчонкой, я опять пошёл в атаку.

— Хорошо, если все молчат… — начал было я говорить, как вдруг в моей голове отчётливо прозвучало: «Не нужно, не говори! Этим ты осложнишь и без того непростые взаимоотношения между Содружеством и КОРом. Вдобавок посеешь панику среди землян».

Вздрогнув, я выпрямился и обвёл взглядом сидящих за столом. Руслан, Руднев, Вэньминь, Мифр и Фан-Фан, уверен, здесь были ни при делах. Оставались только Ирвинг, Романович и… Тейлор. Первого и последнего в этой троице я исключил. Правда, сомнения насчёт цэрэушника отпали не совсем. И всё равно, скорей всего, это Романович. Конечно, если существует такое явление как телепатия. «Существует, — подтвердил незримый голос. — Ярополк, не усугубляй! Действуй, пока народ чего-нибудь лишнего не подумал».

— Простите, что-то мне нехорошо! — сказал я с обморочным видом.

Благо, что в детстве у меня была обширная практика в притворстве. Скорчив соответствующую мину, я поднёс салфетку ко рту, а затем вскочил и бросился в ванную комнату.

— Вот она, современная молодёжь! — донёсся до меня нравоучительный голос Ирвинга. — Никакой закалки! То ли дело мы в их возрасте. Всю ночь пили напролёт и ничего, наутро как стёклышки.

— В смысле, остекленевшие? — осведомился Романович.

— Не без этого! — последовал ответ и оба жизнерадостно заржали.

«Омар Хайям напился в хлам», — меланхолично сказал Руслан, демонстрируя знакомство с восточной поэзией. После секундного молчания грохнул новый взрыв смеха, а затем раздался дружный звон стаканов. Кажется, земляне нашли общий язык с инопланетянами.

Ирвинг не умолкал ни на минуту и даже Мифр с Фан-Фаном, судя по голосам, присоединились к общему веселью.

Парочка верзил нравились мне всё больше, и я пожалел, что пришлось выбрать КОР, а не Галактическое Содружество. В конце концов, я тоже фанат фантастических боевиков и крутых девиц в стильных доспехах. Чёрт! Если бы не моя паранойя…

Бесшумно прикрыв за собой дверь ванной, я сел на крышку унитаза и тяжко вздохнул. Что сделано, то сделано. К тому же есть ощущение, что сделано всё правильно. Не знаю, как Содружество, а КОР окопался на Земле уже давно. Наверняка эти гады уже всё предусмотрели.

Возможно, у Двенадцати апостолов есть план и на тот случай, если мы войдём в КОР. Но это маловероятно. При бестелесных перемещениях слишком многое строится на доверии. Доказательством чему служит поведение Мифра, который, при всём цинизме профессии копа, свято уверен в порядочности верхушки КОРа. Так что Двенадцать апостолов вряд ли захотят заработать то, что у наших политиков зовётся вотумом недоверия.

Когда приходящие гости ушли, а Фан-Фан и Прыщавая Мартышка отправились спать, я вышел на площадку и позвонился к Симке.

Она открыла почти сразу и отступила в сторону, давая мне дорогу.

«Что будешь: чай или что-нибудь покрепче?» — поинтересовалась она, когда мы пришли в кухню.

Видимо отвращение на моём лице сказало ей, что именно я предпочитаю, и она заварила чай с мятой.

«Ну, и чем закончились ваши посиделки?» — вопросила Симка, усаживаясь напротив меня. Я вкратце пересказал. О телепатическом послании, естественно, не было сказано ни слова. И всё же моя несносная соседка далеко не дура. Сделав правильные выводы, она начала пытать меня почему КОР, а не Галактическое Содружество.

После уверений, что в квартире чисто и нас никто не подслушивает, я рискнул рассказать почему. Правда, по ходу собственных путаных объяснений, я начал потихоньку склоняться к мысли, что это такой голимый бред, что лишь идиот может мне поверить.

Тем удивительней было то, что Симка даже ни разу мне не возразила. Она молча выслушала мои доводы и пошла к плите, чтобы подогреть воду в чайнике — электрическим она почему-то не пользовалась.

Я вздохнул. Симка угнетала меня своей серьёзностью и молчаливостью. Куда только делась та весёлая и остроумная девица, с которой мне было так легко и просто? «Может, Симку тоже нужно показать корейской шаманке? Вдруг её кто-то сглазил, и она теперь чахнет от наложенного проклятия?» — мелькнула у меня дурацкая мысль. Это я вспомнил, что болтали работницы на фирме после моего возвращения из Китая. Заметив, что Симка глядит на меня, я изобразил, что весь внимание.

— Ну, что скажешь? Я прав или ты мне не веришь?

После того как долила чай в мою кружку, она вернулась к плите и прислонилась к ней тем местом, что расположено пониже спины. Сесть за стол она отчего-то не захотела и, стоя в отдалении, с задумчивым видом захрустела сохлым печеньем, один вид которого вызывал у меня отвращение.

— Почему не верю? Очень даже верю, — наконец сказала она. — Двенадцать апостолов действительно планировали захват Земли, — на её лице появилось грустное выражение. — При слиянии разумов, особенно в начальный момент, чужак не может скрыть своё присутствие, ну ты знаешь. Ведь ты тоже ощутил эмоции и мысли Тимурайда. Верно?

Глянув на меня, она прожевала очередное печенье и добавила:

— Вот и Белинда выдала себя. Я видела в её воспоминаниях, как она стояла среди жутких типов в масках и балахонах и пыталась доказать им, что уничтожение населения целой планеты — это такая подлость, которую ничто не может оправдать. Потом она сказала, что она не палач и отказывается голосовать. Сказала, что нужно презреть гордость и попросить о помощи Общий круг. Тогда на неё начали давить, упирая на то, что времени нет. Пока Общий круг будет решать, будет уже поздно, а здесь такой подарок судьбы — единственная, достижимая для КОРа планета в чужой вселенной, близка к гибели.

— Из-за перенаселения? — спросил я и Симка утвердительно кивнула. — Почему ты раньше мне не сказала? — задал я следующий вопрос, и она выразительно на меня посмотрела.

Ну да, кто я такой, чтобы она докладывала мне такую информацию. Чёрт знает что!

— Ну а если знали, тогда почему ничего не предприняли? — рассердился я.

— Почему не предприняли? — усмехнулась Симка. — Если бы не ты, другой человек сделал бы тоже самое, что ты.

На душе стало гнусно.

— Понятно, я влез в не своё дело, — буркнул я донельзя расстроенный.

— Нет, ставку изначально делали на тебя.

— Чушь!

И в самом деле, поверить в это было сложно, хотя… если Романович действительно телепат и пасся поблизости, то он знал о моих подозрениях.

— Значит, Интерпол контактирует не только с Вартипейдом, но и с Галактическим Содружеством?

— Бороться с преступностью это общая задача наших служб, — негромко, но твёрдо сказала Симка и прямо встретила мой испытующий взгляд. — Помнишь, перед тем как тебя подстрелили, ты спрашивал, почему я выбрала такую беспокойную профессию? Так вот, я не любительница экстрима. Яр, мне нужно спокойствие, но я должна быть уверена, что завтра наступит завтра. Не хочу, чтобы мир, в котором я живу, затопил беспредел, который сметёт на своём пути всё, что мне дорого. Такой ответ тебя устроит, сибарит-паразит?

— Вполне, хотя ты и не оригинальна в своих высказываниях, — пробормотал я, впечатлённый её верой в свою правоту.

Убеждённость в чём-либо — великая сила, она горы движет. К несчастью, принципиальность — это палка о двух концах. Когда тебе по пути с человеком твёрдых взглядов, то он лучший твой помощник и соратник в делах, но если нет, тогда тушите свечи. Борьба с твердолобым упрямцем способна измотать до предела.

— Почему ты рассказываешь мне то, что наверняка является жуткой тайной?

Симка смерила меня ироническим взглядом.

— Яр, совсем мозги в отключке? Ты сколько, вообще, выпил?

Наморщив лоб, я сосредоточился.

— Вчера три раза по двести пятьдесят… нет, было четыре стакана. Итого: литр водки. И сегодня два… нет, три, а может, и четыре… ну пять бокалов вина. Да, пять, не больше. А что? Намекаешь, что я пьян и ни черта не соображаю?

— Какие уж здесь намёки, — вздохнула Симка и сердито добавила: — Давай дуй спать! Я тут перед ним распинаюсь, о важных делах говорю. Как дура, душу ему открываю, а он, оказывается, пьян как свинья.

— Неправда! Я не пьян! — возмутился я и тут ощутил, что меня действительно малость развезло. То есть реально развезло и, кажется, не малость, но я не такой дурак, чтобы в этом признаваться.

— Правда, правда! Просто виду не подаёшь, лицемер паршивый!

Симка потянула меня за собой, собираясь выставить из квартиры, но не фига у неё не вышло. Я решил, что лучше я у неё заночую — чтобы лишний раз не сталкиваться с Фан-Фаном, а то не удержусь и набью ему морду. Этот козёл лишь притворялся, что любит Белинду, а на самом деле ему было на неё наплевать: иначе он не порочил бы её имя, выставляя шпионкой Галактического Содружества.

В результате упорных переговоров я всё же добился своего. Симка позволила мне остаться. Она постелила мне на диване, который стоял в крошечной десятиметровой комнате, а сама по-барски улеглась в большой комнате на двуспальной кровати. Выйдя в туалет посреди ночи, я собрался было исправить эту несправедливость и составить ей компанию, как вдруг в моей голове раздался чужой голос: «Стоп! Куда это ты? Имей совесть, дай девчонке выспаться. Она и так двое суток работала без передышки».

— А ну, выходь из тени! — потребовал я громким шёпотом.

Романович материализовался. Он стоял у стены, и меня посетила дикая мысль, что он каким-то образом прошёл сквозь неё.

— Вы что тут делаете? — возмутился я и, спохватившись, опасливо глянул на безмятежно спящую Симку.

— Гуляю я тут! — нагло заявил свежеиспечённый родственничек и добавил: — Ну-ка, давай выйдем! Есть разговор.

Идти особо было некуда, и мы оккупировали Симкину кухню. Интересно, когда мы уселись за стол, то звуки улицы, приглушённые стеклопакетами, будто отрезало. Потому голос Романовича прозвучал слишком громко. Первым моим порывом было сказать ему, чтобы он так не орал, но потом я догадался, что он включил какую-то инопланетную глушилку.

Романович тут же отреагировал на мои мысли.

— Да, сообразительный ты парень. Даже чересчур.

— Что, сильно спутал ваши планы? — поинтересовался я, в качестве затравки для разговора.

— Не сказал бы, — ответил Романович, в упор разглядывая меня жуткими чёрными глазами. — Наоборот, ты прекрасно в них вписался. Не знай я, что у тебя на уме, посчитал бы, что ты на стороне апостолов.

— Давно вы следите за мной?

— Порядочно. С той поры, когда тебя заприметил Чен… Ван Чен, отец твоего китайского дружка Вэньминя, — пояснил он.

— Да, давненько… Чёрт вас всех побери! Что вы все прицепились ко мне?! — взорвался я, не выдержав.

Романович ухмыльнулся.

— Сам-то ещё не догадался?

— Я вам не гадальный аппарат!

— Да не злись ты! Это Чен порекомендовал тебя на должность президента ООН… Ну и каковы ощущения в роли будущего хозяина Земли? Должность-то будет пожизненная, — поинтересовался гадский родственничек, налюбовавшись моей отпавшей челюстью.

— Отвратные ощущения, — пробормотал я и нагнулся, ища бутылку, стоящую под столом, там у Симки был импровизированный винный погреб. — Если сейчас же не напьюсь до потери пульсации, то просто сойду с ума. Кыш! Кыш, проклятые!

Отгоняя невидимые глюки, я замахал руками, но Романович не купился на мою детскую симуляцию.

— Хватит придуриваться, а то на самом деле поедешь по фазе. — Он отобрал у меня бутылку, когда я попытался приложиться к её горлышку. — Иди-ка ты спать! С утречка тебе предстоит визит вежливости в Кремль, а затем ты летишь в Белый дом. Драчка будет, что надо! Так что готовься, стоять придётся насмерть. Дашь слабину, и тамошняя публика сожрёт тебя вместе с потрохами.

— Отдай бутылку! — потребовал я. — Отдай немедленно! Иначе я никуда не поеду!

— Ладно, держи! — согласился Романович и что-то пришлёпнул мне на шею. — Вот теперь можешь пить, сколько влезет. Всё равно не опьянеешь, только на горшок замучаешься бегать.

— Вот гад! Последнее утешение отобрал. Раз такое дело, пойду спать.

— Иди и ни о чём не беспокойся, — напутствовал меня Романович. — Всё уже готово: тезисы, стилисты, одежда, охрана, транспорт.

— Я ещё в детстве понял, что встреча с тобой не к добру, — проворчал я и встал из-за стола. — И кто будет за мной присматривать? Тейлор, да? — когда Романович кивнул, я фыркнул. — Ясно. Передавай привет липовому техасцу и скажи, чтобы не опаздывал.

— А ты не очень с ним наглей, а то он наплюет на охрану и сам отчекрыжит тебе голову, — предупредил меня Романович, причём очень и очень серьёзным тоном.

— Понял! — оторвавшись от косяка, я отправился в ссылку, на диван.

Как говорится, проявил сознательность. По дороге в отведённую мне кладовку я всё же заглянул в комнату к Симке. Действительно, вид у неё был усталый. Похоже, что в последнее время госпожа подполковник много и напряжённо трудится, потому будет нечестно будить её своими сексуальными поползновениями.

— Чего пришёл? — спросила Симка, не открывая глаз, и я присел на край её кровати.

— Просто так.

— Ну, чего замолчал?

— Сим-Сим, а выходи за меня замуж, — ляпнул я и сам удивился, что не запаниковал при этом.

— Пошёл вон! Нашёл время для дурацких шуток.

— Да не шучу я! Правда предлагаю руку и сердце.

— Руку — да, а сердце — лжёшь.

Давая понять, что разговор закончен, Симка повернулась ко мне спиной.

— Иди, Яр! Я устала как собака собачья. И даже если ты на полном серьёзе делаешь мне предложение, то я его не приму. Не хочу быть тенью той, что ты любил.

На это мне было нечего сказать, и я ушёл.