Королевская пешка (СИ)

Часть 6

— Нет. — Простое. Лаконичное. Безапелляционное. А голос приятный. Не такой, как у Гаяра, но отвращения не вызывает. — Благодарю за предложение. Я хочу поговорить со своей невестой. Поэтому прошу нас простить.

Пальцы Энираду ложатся на мое плечо, и я вздрагиваю, чувствуя их холод даже сквозь ткань платья. Начинаю догадываться откуда пошли байки про рептилоидов. Видимо, кто-то из наших повстречал такого вот гостя из далекой-далекой галактики.

— Не слышал никаких официальных объявлений о вашей свадьбе. Неужели пропустил столь знаменательное событие, как помолвка? — шахди хищно улыбнулся, увидев, как его визави поморщился. — Нет? Тогда и невесты у вас быть не может. А раз так, вы — такой же гость этого дома, как и я. Не заставляйте меня читать вам лекцию о хороших манерах… снова.

Мой «жених» заскрипел зубами, а его пальцы больно сжались на моем плече. Пришлось аккуратно освободиться из захвата. Но он, казалось, этого даже не заметил. О прошлом «уроке» я спросить не решилась, хотя было любопытно. Гаяр это понял:

— Ему было двенадцать. Мне — двадцать один. И он проявил некоторую… неучтивость. Я на нее ответил.

Я кивнула, принимая такое объяснение. Изящный ход, на мой взгляд. Он лишь обозначил удар. А ведь мог высмеять какую-то детскую выходку княжича. Хотя, кичиться тем, что ты в двадцать был умнее и сдержанней двенадцатилетнего подростка довольно странно.

Хотя окоротил своего соперника шахди мастерски. Талиец в бешенстве, а поделать с этим ничего не может. Не поднимать же из праха конфликт десятилетней давности?

— Возможно, вы передумаете и присоединитесь к нам, Энираду? — Гаяр был сама любезность.

Не знаю, что меня пугало сейчас сильнее: напряжение, которое скользило между мужчинами или мои явные симпатии по отношению к одному из них. Грозы, которая непременно грянет, если они еще хоть сколько-нибудь времени проведут рядом, я решила не дожидаться. К тому же, если межу ними не будет находиться «яблоко раздора», может страсти поутихнут?

Встала. Отступила на несколько шагов в сторону, чтобы оказаться подальше от княжича — мне совсем не понравилась его манера хватать меня. Пусть найдет себе другую игрушку-антистресс.

— Господа, вынуждена вас оставить. — Могу собой гордиться. Мой голос не дрогнул. — Я обещала матушке зайти к ней. Гаяр, благодарю за интересную партию. Энираду, надеюсь мы сможем поговорить с вами позже. Хорошего дня, господа.

Отправилась я, конечно, не к Императрице, а в свои покои. Лера Эн-Рин сама притащит меня на аудиенцию к талийцу, если это, действительно, будет необходимо.

Мне не хотелось с разговаривать с княжичем. И дело совсем не в симпатии к Гаяру. Просто Энираду вел себя со мной, как последний придурок. Не поздоровался даже, хотя видел меня впервые в жизни, а с ходу начал бодаться с соперником.

Фразу: «Чувствуйте себя, как дома» нужно читать следующим образом: «Помните, что вы в гостях, а хозяева вам не очень-то и рады». Княжич или забыл это, или наша с ним свадьба — вопрос, действительно решенный.

Весь день я пыталась хоть что-то узнать о предполагаемом женихе в сети. Не преуспела, если честно. Краткая биография: родился, учился, служит во флоте. Пара пропагандистских документалок о том, какой Энираду классный парень. И все!

Пересмотрела кучу его фотографий. В везде у него такое лицо, будто он только что целый лимон съел вместе с кожурой и косточками. Даже, когда талийский наследник улыбался. И эта постная мина с каждой минутой вызывала у меня все большее раздражение. Понимание того, что я не хочу иметь с ним ничего общего росло и крепло.

А вот Гаяр нравился все больше. И выбросить его из головы не получалось, хотя и понимала, как это глупо. Мне нельзя в него влюбляться. Я ведь тогда на Энираду даже смотреть не смогу. А ведь именно его женой мне предстоит стать. Конечно, есть вероятность, что Император все переиграет, но она ничтожно мала. Не похож мой папочка на человека, готового отступать от первоначальных планов. Что очень и очень плохо.

Потому что по его задумке, если я ее правильно поняла, нас с Энираду женят, договор мирный подписывают, а потом со мной случается милый несчастный случай с фатальными последствиями. И защитить меня сможет только муж. Если захочет, разумеется. Поэтому я обязана хотя бы попытаться поладить с ним.

Умирать не хочется.

Жить, если честно, тоже. Перспективы будущего существования, скажем так, не вдохновляют. Но папа взял с меня обещание — никогда не опускать руки. Может, на самом деле княжич не такой уж и отмороженный?

Я решила забыть о нашей первой встрече и взглянуть на него максимально непредвзято. Полагаю, Энираду, тоже, от меня не в восторге. Брак этот ему навязан. Каноны красоты у них другие. Я в их понимании довольно страшненькая. Там в моде золотые волосы, высокий рост, тонкие, почти дистрофичные фигуры. Половой диморфизм минимальный. На фоне талийцев я буду смотреться, в лучшем случае, экзотично — как пион среди ирисов. А кто сказал, что ему такое нравится? Да и не знает он меня совсем.

Будь у меня время я, наверное, убедила бы себя в том, что княжич — славный малый. Но он все испортил, заявившись ко мне в покои.

Конечно, меня о госте предупредили. И я даже успела переодеться в шифоновое непотребство под бдительным взором камер-фрейлины. Волосы мне убрали в гладкий пучок и припудрили золотистыми блестками. А после того, как Энираду показался на пороге, дамы дружным строем покинули мои покои. Я и пискнуть не успела про то, что это неприлично — оставлять нас наедине.

Он снова не озаботился приветствием. Без единого слова подошел с сервированному столику и опустился на обитый тканью стул. Повторила его действие, расположившись напротив. Сидим. Смотрим друг на друга. Молчим.

Вот принесла же его нелегкая. Зачем, спрашивается. Напоминаю себе, что хотела дать ему шанс. Поэтому наполняю два бокала золотистым вином. Других напитков тут нет. Предлагать ему фрукты или канапе, которые прямо перед ним стоят, как-то глупо. Изобразить-то радушие надо. Наверное.

В свою улыбку я стараюсь вложить столько искренности, сколько могу. У него красивые глаза. Чужие, нечеловеческие, но есть в них какое-то необъяснимое очарование. И я улыбаюсь этому удивительному взгляду.

Его ответная реакция меня… нет, не удивила. Понимаю же, что скорее всего вызываю у него не самые светлые чувства. Но зачем же свою антипатию так открыто демонстрировать?

Он вздернул подбородок, а его губы дрогнули в презрительной усмешке. А за такой взгляд в нашем детском доме били морду.

Все мои благие намерения полетели в бездну. Сидит тут, ухмыляется. На меня свысока смотрит. А по какому праву? Может, внешне этот золотой мальчик меня тоже не впечатлил. Дистрофик-переросток с манией величия.

— Почему мне навязывают вас?

И голос у него противный. Не сам голос, конечно, а манера речи. Как будто с букашкой говорит. Желание отвесить ему хотя бы пощечину с каждой минутой становилось все сильней.

— Спросите у тех, кто это делает. Лично я не имею желания вам навязываться.

— И мне скажут правду?

Пожимаю плечами и сделаю глоток вина. Зря, наверное. После материных попоек меня от алкоголя воротило. Не могла я его пить. Накатывала слабость, тошнота, а вместе с ними раздражение. И лишь потом приходила апатия. Но сейчас именно тот случай, когда лучше потерпеть немного, зато все оставшееся время в компании Энираду ничего не чувствовать. Иначе скажу ему что-нибудь резкое. Потому что он одним своим видом меня бесит.

— Почему я должен выбрать именно вас? Зачем мне цветная стекляшка, когда можно получить бриллиант? Я всерьез задумываюсь над тем, чтобы потребовать в жены вашу красавицу-сестру, как и было обещано.

— Бог в помощь.

— Принцесса религиозна? — На его идеальном лице проступило брезгливое выражение. Делаю еще один глоток, второй, третий. И понимаю, что не помогает. Раздражение бурлит в моей крови и уже готово вырваться наружу потоком колких фраз. Делаю глубокий вдох и усилием воли заставляю себя успокоиться. Нельзя затевать с ним ссору. Это мне ничем не поможет. Но благие намерения летят в бездну, стоит лишь встретиться с взглядом.

— Вы говорите таким тоном, словно бы угрожаете, что выберете Ланиссу. Только не понимаю, с какой целью? Выказать пренебрежение? — позволяю себе злую усмешку. — Меня не трогают ваши убогие попытки уколоть. Хотите в жены мою прекрасную сестру? Так идите к Императору и требуйте, что хотите. Я-то тут причем? Еще раз повторяю. Не имею желания вам навязываться.

— Мне посмеют отказать, если я попрошу руки Ланиссы?

— В самых изысканных выражениях и со всем подобающим почтением. А потом мягко предложат присмотреться ко мне получше. Видите ли, моя сестра не совсем здорова и совершенно невменяема. Вас это не смущает, кстати?

— О чем вы говорите?

— Неужели талийская разведка настолько плохо работает? Я, признаться, разочарована. Ланисса довольно долго принимала «звездную пыль», а теперь сидит на элтасе… со всеми вытекающими. Нет, лично я не видела, и не знаю, как часто, и как долго она этим развлекалась. Но абсолютно уверена в том, что прием наркотиков имел тяжелые последствия для ее психики. Вам нравятся истерические припадки? Надеюсь, что да. Потому что демонстрировать их будут часто — всякий раз, когда вы откажетесь убивать тех, кто испортил ей настроение. Зато, она красивая. В минуты просветления. Идеальная пара для вас.

— А я смотрю линия Доаннан вырождается. Одна из наследниц наркоманка. Вторая питает пагубное влечение к алкоголю. Неизвестно, еще, каким вырастит юный Максимилиан. Интересно, как скоро над Тиверией взойдет звезда новой династии?

Делаю глубокий вдох, изо всех сил стараясь сдержаться. «Мне нельзя с ним ссориться» — повторяю себе в тысячный раз. И я бы сдержалась, если бы не его усмешка, искривившая тонкие губы. Ярость затопила сознание, багровой волной. И содержимое моего бокала полетело ему в лицо.

Он вышел молча. Я ни услышала ни продолжения его изобличительной речи, ни извинений.

На душе скребли кошки. Хотелось забраться в постель и укрыться одеялом с головой. Спрятаться от ледяной беспощадности этого мира. Но это не работало даже в детстве. То, что ты не видишь тьму, не значит, что она не смотрит на тебя.

Замуж за «принца» не хотелось категорически. Даже фиктивно. А если представить, что с этим Энираду еще и спать придется, собственная скорая смерть уже не казалась трагедией. Она виделась, скорее, избавлением.

Это плохо — сравнивать двух мужчин. С Гаяром мне было легче. Может, он и не святой. Нет среди таких, как шахди безгрешных. Но он хотел узнать меня, найти общий язык. В отличие от этого тощего «рептилоида».

В раздражении заметалась по гостиной. Данное действие успокоения не принесло. Стало лишь хуже. На меня начали давить стены. И чтобы не чувствовать себя зверем, загнанным в клетку, я выскользнула на балкон.

Чужие небеса навевали тоску. Захотелось затянуть вполголоса что-нибудь невеселое. Выбор за меня сделали листья золотых кленов, которые пели о чем-то своем. Я лишь добавила свою мелодию к тому чудному многоголосью:

Улетай на крыльях ветра, Ты в край родной, родная песня наша. Туда, где мы тебя свободно пели, Где было так привольно нам с тобою. Там, под знойным небом, Негой воздух полон. Там под говор моря, Дремлют горы в облаках… *

И даже не заметила, когда к нам присоединилась одинокая флейта.

* Песня половецких девушек из оперы А. П. Бородина «Князь Игорь». Прим. автора.

ОТСТУПЛЕНИЕ

Княжич ворвался в отведенные ему покои злой, как дикая кошка. Его звериные глаза словно бы искали жертву, на которой можно сорвать дурное настроение. Приближенные это чувствовали и спешили скрыться с его глаз.

И лишь Ладислав с безмятежной улыбкой наблюдал за раздраженным другом.

— Разговора не вышло, — констатировал он насмешливо. — А я предупреждал. Просил не приближаться к ней пока ты в таком состоянии. Но ты же у нас самый умный. «Я просто хочу с ней поговорить». Так ты сказал? Доволен результатом?

Энираду лишь дернул уголком губ и спросил:

— Ланисса принимала наркотики?

— Вероятно.

— А почему я об этом не знаю?

— Это не имеет значения. Старшая чиста. Наши люди проверили. — Адъютант его светлости княжича Энираду откинулся на спинку кресла и осмотрел своего господина с головы до ног и недовольно поинтересовался. — Что с тобой произошло?

Но вопрос этот наследник талийского престола проигнорировал.

— Когда я утром увидел их вместе, мне захотелось убивать.

— Это как-то связано с твоим странным видом? К тому же, ты их за партией в чар застал, а не в постели. Или я чего-то не знаю?

— Она моя!

— Не могу сказать, что никто не претендует, но держи себя в руках.

— Мне плевать на то, сколько у нее было мужчин. — Глаза молодого мужчины метали молнии. — Но Гаяр ее не получит. Никогда.

Ладислав тяжело вздохнул. Он мог бы сказать, что, изливая свое раздражение на девушку, Раду лишь подтолкнет ее к сопернику. Но сейчас друг не готов его услышать. А раз так, какой смысл сотрясать воздух? Тут воспитательные беседы не помогут. Поздно уже наставлять вполне взрослого человека на путь истинный. А вот уберечь его от ошибок можно. Главное, не подпускать этого ревнивого собственника к принцессе.

Хотя, вот странность. Вчера еще он воспринимал будущий брак с тиверийской принцессой, как тяжкое бремя, которое его обязывает нести долг перед родиной. А сегодня считает своей. Неужели девчонка его зацепила? Или дело в сопернике? Вероятно, не прояви джаннатец интереса к его невесте, Раду и не посмотрел бы в ее сторону.

Размышления Лада прервало тихое пение. Красивый женский голос ткал невесомое кружево из странных незнакомых слов, пленяя и очаровывая.

Энираду, как завороженный шагнул к окну. Он знал, где находятся покои его будущей жены. На одном из балконов была девушка в белом платье и пела, запрокинув голову к небесам. А двумя этажами ниже на таком же балконе стоял играющий на флейте шахди Гаяр.