Кошкин муж

Девочка

— …усталая девочка.

И мило, и не так приторно, как обычно, когда он начинает оспаривать утверждение, что кто-то плохой.

А потом Стас заставил стервозину жену почувствовать себя ещё гаже на его фоне:

— Поездку к папе не отменить, но надо тебе отдохнуть и развеяться. Может, в феврале на недельку в горы вырвемся, или в марте уже на две тужа, где потеплее?

Прям мужчина-мечта.

Хотя Любе в принципе везёт на таких. За вычетом рабочих моментов, в её непосредственном окружении мужчины были вежливые (даже Стасик специально не хамил) и понятливые.

Взять хотя бы Серёжу.

На прошлой неделе хорошие попутчики/разовые любовники дважды списывались. Он информировал, что работы выше крыше, к себе приезжает около девяти. Она его понимала и хвасталась, что в отличие от него в половине девятого уже расслабляется дома. Другими словами, не видятся они из-за того, что освобождаются в разное время.

На этой неделе Серёжа уже дважды звонил.

В понедельник позвонил в обед, успел только спросить, как дела, и нарвался на поток жалоб. Выговорившись, Люба посоветовала ему пить витамин С, чтобы не заболеть в неудобный момент, и попрощалась. Во второй раз мужчина позвонил в четверг в начале пятого, сказал, что может забрать её через час или позже, но занятая Любовь дала ему возможность спокойно ехать домой и отдыхать.

Всё опять же мило и ненавязчиво.

Если опустить ключевые аспекты, то Люба везучая дамочка раз отхватила и мужа-лапочку, и воспитанного любовника.

— Так скоро отпуск на полмесяца мне выбить получиться только через тебя, — ответила она мужу и, хоть предложение было более чем заманчивое, покачала головой. — Не нужно лишний раз связями пользоваться, у Станислава Викторовича отдохну.

Стас надеялся, что если приведёт верные аргументы, будет искренен и убедителен, даст понять, что это не какая-то сиюминутная блажь или эксперимент от скуки, то Люба поймёт и поверит. Даже если сразу не поверит, то даст возможность проявить себя, доказав, что это приведёт к лучшему.

Но твёрдой уверенности у него не было, поэтому он откладывал серьёзный разговор, то ожидая подходящего момента, то хорошего настроения.

И всё же Стас был намерен, если не решить вопрос совсем, то хотя бы озвучить своё желание до поездки к отцу, чтобы оставить всю горечь и ложь в старом году.

Может, сейчас? Пришла жена не в благодушном настроении, но, поев, кажется, подобрела.

— Хотя могу и не отдохнуть. Если нас положат спать через стенку от хозяйской спальни, стоны и вскрики помешают выспаться. Или скрип кровати.

— Люба, зачем ты такое говоришь? — чуть преувеличив своё возмущение, простонал Стас, зная, что она специально его дразнит.

Его предположение тут же получило подтверждение в виде довольной усмешки с хитрым прищуром на лице супруги. И он бы мог дать ей достойный ответ, озвучив чистую правду о том, что в такие моменты особенно чётко прослеживается её кровная связь со Стасиком. Шкодливые мордашки у брата и сестры одинаковы. Но это Любу точно не обрадует.

До женитьбы Стас не предполагал, что в жизни без Ани в его квартире, где не нужно притворяться, что у тебя всё хорошо, будет звучать смех. Путь не громкий и заливистый, но естественные и искренние смешки от поддразниваний или недовольного бурчания в исполнении ворчливой девочки, ставшей его женой.

Стас знал, что средняя дочь Кошкиных начала работать ещё во время учёбы, помогла родителям своими накоплениями с покупкой жилья побольше и снова начала копить, чтобы жить отдельно.

И предоставив ей возможность съехать от родных, сменить работу и откладывать зарплату на свои цели, он ждал, что получит тихую и сосредоточенную на себе соседку, обязующуюся подыгрывать ему во время общения с их родителями. А по итогу получил нечто большее. Не соседку, а близкого человека.

И не просто человека, а девочку. Не инфантильную, но младшую, нуждающуюся в заботе, поддержке и, как бы она не фыркала, задирая нос, в наставлениях.

Мужчина уже набрал воздуха, чтобы выложить то, что давно в нём зреет, но из его комнаты донёслась мелодия входящего вызова.

Встречаясь несколько лет и готовясь к свадьбе, Аня и Стас умудрялись общаться с родственниками друг друга исключительно по телефону. Хотя возможности встретиться и официально познакомиться были. Но первые годы Стас был юным поклонником, и логично, что Анна отказывалась от его предложений поехать летом к его матери, да и к себе его не звала, когда её навещали родители. А когда она перестала считать их связь интрижкой, поверив в силу его чувств, и Дубравин старший знал её, как невесту сына, будущая тёща успела выйти на пенсию и перебраться к сестре в соседнюю область, поэтому об отношениях и намеренье связать себя узами брака обе родительницы узнали по телефону. Увидеться будущие родственники должны были за два дня до события, когда приедут на свадьбу.

А потом случилось то, что случилось, и «живое» знакомство Стаса с почти тёщей произошло у гроба мёртвой невесты.

Облегчать совесть, вывалив на бедную женщину своё признание в предательстве, он, естественно, не посмел, но и без этого они расстались чужими людьми и выходили на связь только по поводу установки памятника и пары годовщин смерти.

А теперь вот, спустя годы, Анина мама вдруг позвонила.

Намерено скрывать личность своей собеседницы Стас не старался. Телефон был в его спальне, поэтому там и состоялся разговор. Смысл возвращаться в кухню? Пусть усталая девочка не отвлекается от ужина.

— Здравствуй, Стас. Я на операцию ложусь, бедро менять будут. Мне Аня приснилась, сказала, что всё хорошо пройдёт. Мы с сестрой в церкви были, а ты на кладбище сходи, проведай нашу девочку.

— Я…

— Сходи-сходи, — строго сказала она, будто Стас отказывался. — Я едва хожу, мне в дорогу нельзя, а кто ещё Анечку проведает? У всех свои жизни и семьи, а моя девочка всеми забытая.