Кредит на доверие

Глава 15

Ночью со среды на четверг Леся почти не спала. То недолгое время, что удалось провести в забытье, ей снилось кладбище, знахарки и Коля на ее могиле… Причем она-то точно не видела, где эту самую могилу Мартынов ей организовал, потому, наверное, в сонном бреду Лесе снились картинки с похорон родителей… Подскочила, когда и пяти утра еще не было, вцепилась в мобильный дрожащими руками, нашла старую сим-карту…

На самом деле, Леся с вечера об этом думала, с того момента, как вышла из здания фабрики и побрела пешком домой, ничего по сторонам не замечая. Уже тогда у нее появилось невыносимо сильное желание вставить карточку со старым номером, который Коля знал, и просто написать, что она живая. Меньше всего в этом мире Леся хотела бы мучить или любым способом подвергать опасности жизнь именно этого мужчины! Никогда!.. Самой от этого больно до дрожи и внутреннего хрипа.

Почему?.. Слишком дорог ей был, пусть и от него убежала.

И да, стоило признать, что рассказ Тамары Семеновны задел за живое. Поверила? Выходит, что да. Казалось бы, суеверие-суеверием, а Лесю колотило крупной дрожью и в груди невыносимая боль, вперемешку со страхом. За него, за Колю. И никакой рационализм и адекватность не помогают, не работает напоминание, что Леся никогда в подобные истории и глупости не верила. Всего лишь намек на вероятность опасности для Коли сделал ее крайне суеверной.

Почему?..

Сейчас, сидя посреди ночи одна в постели, кутаясь в сорочку на которой все меньше след от его одеколона оставался, Леся с ужасом осознала, что успела влюбиться в Николая. Больше того, он стал настолько важен и дорог ей, несмотря на решение Олеси не связывать ни с кем свою жизнь никогда, что она уже готова разрушить всю легенду Шуста, лишь бы уберечь Николая Гончаренко.

И единственное, что пока удерживало от активации карты, это подспудное понимание: Коля не остановится, если получит сообщение от нее «Я жива». Она помнила все, что этот мужчина говорил ей, прокручивая вечерами их последнюю ночь и каждое слово, каждый жест и обещания Коли. И то, что он и землю перевернет, чтобы Лесю разыскать, казалось абсолютно очевидным.

Была ли она готова пожертвовать всеми своими планами и надеждами, которые лелеяла годами? И с ужасом, с неким беспомощным трепетом осознала: если на противоположной чаше весов стоит безопасность и благополучие Николая, ответ на такой вопрос окажется «да».

Но и жить вновь под колпаком… такая себе перспектива. Накладывался прошлый опыт, мешался со страхами и опасениями, со всеми этими тревогами и информацией, которую уже здесь о Гончаренко узнала.

Их любили в родном городе, это ощущалось и в разговорах, и в отношении сотрудников даже к работе. Братьев точно ценили и уважали за все, что те для города и региона сделали. И очень хотелось поверить, что все это заслуженно, ведь, чисто по-человечески, ей Коле нечего было вменить, кроме своей боязни и комплексов, наработанных другими. А он единственный действительно всегда Лесе помогал, пусть иногда и со своими, не вполне тогда понятными ей, требованиями.

Стоило ли Олесе поверить всему, что узнала, отбросить собственные страхи и позвонить этому мужчине? Ведь сколько раз его звонки помогали ей не сойти с ума?

Но тут у Леси появилось еще одно опасение: а простит ли Коля ей это все?.. Инсценировку аварии, новости, «похороны», отсутствие связи, то, что, по сути, она использовала его…

С другой стороны, а не переоценила ли Леся свое для него значение? Возможно, она вовсе и не та самая для Николая Гончаренко? И не станет ли он ее искать уже просто из ущемленной гордости или обиды, если Леся объявится?

Честно говоря, обе мысли оказались ужасно болезненными, вот никак и не могла решиться.

На работу брела, как в тумане, даже не позавтракав, лишь кофе сумев в себя влить, понимая, что после бессонной ночи нужна хоть какая-то адекватность. Еще и погода за окном не помогала: серые, тяжелые тучи, как повисшие над рекой, давили на виски. Воздух плотный, душный, влажный. Парило… В воздухе пахло грозой.

Тут бы забраться назад в кровать и доспать, глаза закрывались сами собой… Только уснет ли? Да и работа… Слишком долго и давно Леся мечтала о праве отвечать за себя, так что точно не собиралась пропускать работу.

А звонить Коле все равно было страшно. Леся за предрассветные часы успела изучить все новости, хоть как-то касающиеся холдинга, прочитала страничку в фейсбуке, якобы принадлежащую Николаю. Хотя, судя по текстам и наполненности, Леся поспорить могла, что ведут ту политтехнологи. Так что здесь ей вряд ли удастся выяснить что-то об истинном настроении и мыслях Николая.

И как же ей разобраться в том, что может быть в голове и сердце этого мужчины? Как понять, стоит ли настолько рисковать собой? Ведь, открыв ему правду, на волю эту тайну выпустит. Где гарантия, что и Мартынов после не узнает?..

Не выспавшейся, встревоженной и измученной этими терзаниями и мыслями Лесе, ситуация казалась ужасной и неразрешимой! Кричать хотелось, а она только губы кусала.

Извела себя настолько, что едва с Полей не столкнулась на проходной. Коллегу муж подвез, может, тоже дождя опасаясь. Та последние дни дорабатывала.

— Лера! Ты что, на ходу спишь? — рассмеялась молодая женщина, поймав ее за плечо.

Леся вздрогнула. Честно говоря, не сразу сориентировавшись, в таком состоянии имя было неродным, реагировала на него настороженно. А это плохо, сама себя подставляла.

— Да, ночью одни кошмары снились почему-то, — поежилась. Обе отступили, пропуская других людей. — Вероятно, действительно вчера протянуло под кондиционером, Тамара Семеновна предупреждала, и голова болела вечером, — придумала первое попавшееся оправдание.

— Да, с этими кондиционерами и такое бывает, — кивнула Поля. — А тут еще и ливень вот-вот будет, немудрено, что сонная.

В этот момент мимо них к шлагбауму на проходной, проехало черное авто премиум марки. Нетипичное для этого городка, да и на территории фабрики не видела подобных. Леся даже подобралась внутренне на мгновение, но тут же выдохнула. Нет, у Коли другая машина была, помнила, это точно не он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О, смотри, это тот самый Максим Анатольевич приехал, на которого все наши девчонки бегали смотреть в прошлую пятницу, — засмотрелась на машину и Полина. — Говорят, ему полномочий дали едва не больше, чем у директора. Ну, не так много, конечно, но все же, — чуть понизив голос, поделилась Поля слухами. Потянула ее за собой, надо было все-таки не опоздать. — Он сегодня поедет производство проверять вроде. Интересно, что менять скажет? Все об этом с начала недели гадают, — делилась своими мыслями Полина.

Леся машинально обернулась, еще раз на авто посмотрев. В этот момент из машины как раз вышел высокий мужчина в деловом летнем костюме и, не оглядываясь, быстро направился ко входу в здание. А у нее почему-то мороз по спине прошел. Нечто в этом человеке вызвало тревогу, подсознательное чувство страха, хоть и лица не увидела даже. Но так сложно сейчас было заставить голову адекватно работать. После бессонной ночи, да и вот так, увидев издалека и мельком, не могла понять, что именно ее испугало в этом человеке.

Правда, может, и вовсе глупости, просто из-за переживаний, изводящих ее последние сутки, все вокруг беспокоит.

Решив, что так и есть на самом деле, Леся попыталась сосредоточиться на болтовне Полины, стараясь отвлечься от изъедающей внутри тревоги. Но выходило плохо.

И все отчетливей формировалось понимание — не выдержит, напишет Коле, что жива. А там… Если она уничтожит карту сразу, он же не сможет ее найти, верно?

Коллеги собрались у кофеварки, как и каждое утро. И, похоже, точно как и вчера, обсуждали очередные неурядицы в чьей-то личной жизни. Судя по первой же фразе, которую они с Полей услышали, едва ступив на порог отдела, жаловалась Света. Та самая, что развелась со вторым мужем недавно.

— Как же меня это достало, девочки! Вот сколько можно, скажите?! Да он издевается? Думает, что я эти деньги рисую или что? И, главное, ладно бы я ни в чем отказа не знала, пока мы вместе жили! Так нет же! Пахала каждый божий день! Так что я его сегодня послала лесом! Хочет пить — пусть зарабатывает или в другом месте ищет деньги! — возмущенно и на чуть повышенном тоне сетовала Света на свою судьбу.

Видно, опять бывший муж приходил простить денег занять.

Леся кивнула всем, здороваясь, и пошла к своему столу, повесить рюкзак. Подошла после этого к общей компании, взяв и свою чашку, чтобы кофе приготовить.

— Нет, я устала от этого невыносимо. И понимаю, что глупо уже принца ждать, но так хочется, чтобы нормальный человек попался, — продолжала жаловаться коллега. — И если я уже работаю всю жизнь, чтоб и он не отлынивал.

— Ну да, нормальный мужик должен свою женщину обеспечивать! Чтоб она дома сидела и хозяйство вела, женскими вопросами занималась, детьми, — уверенно заявила Оксана, которая вчера как раз делилась своими горестями. — А то когда домом и собой заниматься, чтоб нормально выглядеть, если с утра до вечера на работе пашешь, потом приходишь — на кухне смена и стирка с уборкой еще, а он устал, ему бы пиво и телек посмотреть! — явно тем, что у самой в душе кипело, поделилась, вновь заедая кофе шоколадом.

И… вот тут Лесе бы промолчать, как она это обычно и делала, запить возражения горьким напитком, съесть конфету… Однако общая тревожность последних часов, внутренняя издерганность и сомнения так замучили, что… Не удержалась.

— Знаешь, на твоем месте, я бы никогда и ни за что в жизни от возможности работать не отказалась. Вот поверь. Я бы дралась за это право, — не поднимая глаза на Оксану, заметила Леся, держа свой кофе обеими руками.

Ее замечание, несмотря на всеобщее удивление самим фактом участия Леси в обсуждении, вызвало разную реакцию. Тамара Семеновна и даже Света, да и Полина, кивнули понимающе. А вот Оксана и Люда не разделили этот подход.

— Да что ж плохого в том, что мужик обеспечивает тебя? — уточнила Люда, которая все мечтала встретить «того самого».

Все на Лесю посмотрели, наверное, с интересом даже ожидая ее «дебюта» в их утренних разговорах. А ей… Нет, не страшно, просто тема выстраданная и болезненная. И мысли о Коле изнутри гложут. Все смешалось в голове какофонией!

— Два довода, причем кардинально противоположных, — посмотрев на Люду и Оксану, будто единым фронтом, стоявших рядом друг с другом, чуть напряженно начала. — Не работая, ты целиком от мужчины зависишь. От его прихоти, настроения, желания. Тебе на все у него разрешения спрашивать нужно, хоть и на то, чтоб белье купить. И никакого влияния ты, по факту, на вашу жизнь не имеешь. Более того, твоя женская работа по дому никем и никогда не ценится, — хмыкнула, вспомнив и жизнь матери, о чем точно никому рассказывать не собиралась. — Ты — никто, бесплатная прислуга, даже если и одета хорошо. И, если мужчине в голову что-то стукнет или тот самый бес в ребро, загуляет или начнет претензии предъявлять, с чем останешься ты? Куда уйдешь, не умея ничего или потеряв квалификацию?

За окнами раздались первые, еще далеки раскаты грома, как подчеркивающие ее напряжение.

— Слушай, ну я понимаю, что у тебя опыт, капец какой, но есть же и нормальные отношения и примеры, — заметила Оксана, несогласно скривив губы.

— Есть… — не спорила Леся.

Отставила кофе на подоконник, так ни разу и не притронувшись.

И без кофеина колотит изнутри, уже сил нет. И, кажется, все это видят, только не на то относят.

— Тогда представь другую ситуацию: у вас все хорошо и он зарабатывает, содержит семью, а потом что-то случается… Даже если не говорить про самое плохое… — помолчала, пережив новую волну тревоги о Коле. — Болезнь, например, от этого ведь никто не застрахован. И он не может уже работать и содержать семью. Ему самому помощь и лечение нужно. А ты не работала или никогда, или несколько лет. И чем ты любимому человеку поможешь в такой ситуации? — со вздохом закончила Леся, глядя в окно.

У нее над всеми этими аргументами уйма времени думать была, считай, все те годы, пока училась и понимала, что никакой свободы и влияния на всю жизнь не имеет, в отличие от одногруппников.



— Интересные аргументы. По обеим ситуациям. Железные, я бы сказал. Такое точно стоит взять на заметку и учесть… — отозвался голос, однозначно не принадлежавший ни одной из ее коллег.

Мужской!.. Знакомый до дрожи в животе.

И тут за окном загрохотало громом так, словно молния прямо в фабрику ударила! Забарабанили капли дождя по отливам. Вздрогнули все, кто-то чертыхнулся, кто-то помянул матерь божию.

Но ей уже не до стихии. На Лесю будто потолок рухнул! Если бы держала кофе в руках до сих пор, уронила бы точно. А так только внутри чувство, словно сердце оборвалось… Но не вниз упало, воспарило вверх! Застучало пульсом в голове, закладывая уши похлеще грохота грома за окнами, горло сжало спазмом…

Быть не может!..

Медленно, как в дешевой мелодраме, чувствуя себя залипшей в варенье мухой, Леся обернулась ко входу, как и все остальные, явно занервничавшие, коллеги. Женщины судорожно отставили чашки и переглядывались, не понимая, чем вызван визит такого начальства.

А Леся… Ее не хватало на это все!

Столкнулась глазами с ироничным, поглядывающим на нее с неким, лишь ему понятным, весельем, взглядом Николая Гончаренко и пропала для адекватного восприятия ситуации. За его спиной, нервничая и не совсем понимая происходящее, кажется, переступал с ноги на ногу директор фабрики, которого Леся и не видела ни разу за эту неделю, только на фото в холле управления.

Но и это не играло роли. А только то, что Коля знал! Каким-то непостижимым образом он знал все, и явно целенаправленно приехал сюда, за ней.

Как?!.. Вот что сейчас пульсировало в голове вопросом.

Ну и облегчение в груди, если честно, что с ним все хорошо… И испуганное устремление спрятаться снова. Только куда уже?!

Какофония в голове!

— Итак, — ни капли не смутившись эффекту, который вызвало его появление, Гончаренко посмотрел в папку, которую держал в руках, пока точно слушал же все, что они тут обсуждали. — Валерия… хм… Гончар… — она заторможено наблюдала за тем, как иронично изогнулась его бровь на фамилии, и Коля вновь поднял взгляд, чтобы с ней глазами встретиться. — Тут точно допущена ошибка, которую надо бы быстро исправить, Ле…ра, — с паузой в имени, которая ей была вполне понятна, ухмыльнулся вдруг Коля.

А взгляд такой жгучий, жадный, полыхающий!.. Ей, словно хмелем, в голову ударило!

