Кредит на доверие

Глава 22

Когда он вернулся, ночная мгла неба только-только начала сменяться зарождающимся рассветом.

Леся сидела на кухне, видно, так и не сумев больше заснуть. Даже свет не включила, только табло меню кофемашины слабо мерцало в темноте. Бледная, всполошенная вся, как крохотная птичка на ветке, в одно мгновение готовая вспорхнуть, если что-то ее потревожит. Тонкими пальцами вцепилась в кружку с кофе, и Коля, еще даже не приблизившись, поклясться мог, что руки у нее ледяные, озябшие. Всматривалась, вглядывалась в чашку, будто гадала на этом кофе.

— Леся! Девочка моя, ты зачем себя изводишь?! — с порога возмутился Николай. — Лучше бы отоспалась! — стремительно приблизился к ней, сжал в объятиях, что самому больше тиски напомнили.

Как кофе не расплескал?

— Коля! — Леся к нему дернулась, так отставив чашку, что темные капли таки растеклись по столу, но им былое до того!

Она, как отзеркалив, и сама обхватила, обняла крепко, уткнувшись лицом ему в живот.

— Ну что такое, ежик мой? Ты зачем так нервничаешь, что смотреть на тебя самому больно? — уткнувшись в ее макушку, для чего пришлось согнуться в три погибели, тихо спросил Николай, стараясь отогреть Лесю своим теплом.

— Не знаю, — она улыбнулась, в голосе ее это услышал, но как-то вымученно, будто ради него только. — Не могла спать, такая муть в душе, только плохое в голову лезет…

— Ну что здесь со мной случиться может, ежик? — усмехнулся он, как успокаивая ее, провел ладонью по распущенным волосам. — Это же наша вотчина, Леся. Помимо охраны, которая вечно бдит, у нас тут достаточно тех, кто поддержит и на нашу сторону встанет. Даже этот твой Максим не нашел никого, кто готов был бы на саботаж пойти, отказались еще и на нас тут же вышли, сообщив, — заодно и по делам внес ясность.

— Он не мой! — возмутилась Леся, но, словно бы расслабилась, уже мягче припала к его телу, как обтекая. А потом и вовсе поднялась, обхватив руками его шею.

— Ты права, прости. Твой — только я! — ухмыльнулся довольно Николай, прижавшись жадно к ее искусанным губам. Черт! Все-таки зря она так нервничала.

— Так это Максим Анатольевич что-то сделал? Поэтому тебе Стас звонил? — оживилась Леся.

— А ты что себе надумать успела, ежик? — поинтересовался у нее чуть шутливо.

— Не знаю, самое ужасное!.. — с неловкой улыбкой она сама к его губам потянулась. — Ты слишком необходим мне стал, Коля. Жизненно важен. У меня никогда такого человека не было. Так что постарайся уберечь себя от всего, пожалуйста! Я не представляю, как справляться со страхом за тебя. Не привыкла никого любить больше себя, кажется!

Как же ему жаром в этот момент голову обожгло, лешего за ногу! В грудную клетку, разрывая ребра, только не болью, радостью, которую, казалось, не вместить в такой объем!

— Теперь понимаешь, каково мне было всю эту неделю?! — тихо, жарко, хрипло попрекнул в шутку, в ее губы прошептав, стиснул в объятиях.

— Прости! — настолько же яростно она выдохнула, принявшись целовать ему лицо. — Прости, любимый!

— Пустое, девочка моя! Забыли! Я разобрался и понял, что тебя толкнуло на это все. А теперь уже все на двоих делить будем, — чтобы и не думала себя корить, прояснил, не хотел и минуты ее мучений, даже моральных.

Набросился на губы Леси, не сказать иначе. Вся эта громада восторга, радости, нужды по ней буквально требовала метками-засосами ее покрыть здесь и сейчас. Усмехнулся, вспомнив, как Леся ему этим укоряла вечно. Черт, кто б знал, что он настолько собственник и жадина?! Вон как жизнь все на места расставила!

На собственные руки управы у него нет, похоже, живут своей жизнью, сжимают ее, стискивают. А Леся будто только рада этому. Привстала на носочки, с таким же жаром отвечая на этот нежданно обжигающий поцелуй.

И эта нужда, что непонятно, от Николая ли к ней тянулась, или от Леси к нему, пробивая нервы и плоть, сплетая сосудами и сухожилиями, вдруг победила и разум, и все доводы, и просто здравый смысл! Впрочем, у них так, вообще, частенько выходило! Но в этот момент, наверное, сказалось все: и та чертова авария, которая ему спать не давала столько дней, и их разлука, и новое понимание каждым своих чувств, и счастье, что на двоих это разделяют!

Шибануло в виски, ей-богу! Будто раскаленным шаром прокатило и по мозгам, и по горлу, рухнув в живот гложущими языками пламени. А Леся, как подзуживая, застонала в рот сладко-сладко, все сильнее сжимая его плечи… И это окончательно здравый смысл смело!

Подхватил ее бедра руками, поднимая, прижал к себе со всей силой, ощущая, как она обхватывает его своими ногами, прижимаясь к паху, в мгновение ока ставшему каменным. А уж когда Леся бессовестно ерзать по его возбужденному члену принялась — все, пиши пропало! Не спасали ни его джинсы, ни ее белье.

— Что ты со мной творишь, ежик? — простонал ей в рот, считай, на ощупь развернувшись к выходу. — Помешался на тебе окончательно! — вроде пытался иронизировать над собой, да сил не хватало, признанием прозвучало.

— Я такая же, Коля! — как-то беспомощно засмеялась его малышка, но и у нее это больше на стон походило. И целует его так, что нет шанса и на миг в себя прийти!

Прикусывает ему губы, царапает пальцами затылок, заставляя кровь вскипать!

Сил держаться хватило только до кабинета, тут хоть окна задернуты шторами, а то парней так и не снял же с периметра.

Ввалились в комнату, не включая свет. И сразу к дивану, два шага в бок всего. Не то чтобы рухнули, но и грациозным их падение туда назвать было сложно. Захохотали, задыхаясь и от страсти, и от любви, и от тяги друг к другу. Она с него футболку стягивает, срывает буквально. И он свою же рубашку с ее плеч сдирает, тут же набрасываясь на грудь алчным ртом. И настолько колотит обоих, скручивает нервы тягой, что нет сил для прелюдий. Хотя у них с этим пока, вообще, как-то не складывалось, стоило признать. И даже предположить не в состоянии, когда сумеет сдержаться, не набрасываться на нее, как оголодавший.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но и на самоанализ сил нет.

— Коля! — застонала Леся, выгнувшись под ним, когда он резко ворвался в ее тело. — Коленька! — впилась вдруг зубами в его плечо.

Дикая… девочка его! Но ведь чувствовал, как ей хорошо! А самого затрясло от того, как сильно к нему прижималась, и воздуху не позволяя проскользнуть между ними. Мозги на разрыв, в ошметки! Вколачивает себя в нее, потому что тоже соскучился безумно, только давил все это, стараясь найти, наладить и убедить довериться. А вот теперь, когда всего добился, тело свое брало, жажда рвала вены!

Оба мокрые, растрепанные волосы в рот, в глаза друг другу лезут! Но им сейчас ничего, наверное, помешать не смогло бы. Впрочем, как и помочь растянуть, пусть и такое желанное, удовольствие, больше на жизненную необходимость пока смахивающее по ощущениям. Чересчур сильно нуждались друг в друге!

Зарылся в ее волосы, в кожу, уткнулся лицом в шею, чувствуя, как ее пульс в унисон с его грохочет, постепенно затихая. И дыхание у обоих рванное еще, синхронное, успокаивающееся, теряющееся в губах.

А ему даже сейчас сил удержаться нет, хоть каждая мышца, как по асфальту размозженная. Целует все, до чего дотянуться может, пытается одновременно с нее свою тяжесть снять и еще крепче обнять, заставляя мозг виснуть от нереальной задачи. Тесно на диване, совсем неудобно…

И вот тут до него дошло то, о чем стоило бы подумать минут десять назад. Твою ж… налево! Вколотило по затылку знатно, аж в холодный пот бросило, сбив угар.

— Девочка моя, — рывком выпрямившись, Коля сел, перетащив ее себе на колени.

Леся, еще до предела разморенная их страстью-вспышкой, распласталась у него на груди, глаза прикрыты, дышит через раз, кажется. И не особо поняла, что его заставило напрячься, судя по всему.

— А ты, вообще, как к идее появления у нас детей относишься? — осторожно так поинтересовался, на всякий случай, покрепче прижав ее к себе, чтоб не рванула зайцем. — Я совсем не против, чтобы ты работала, а не дома сидела в декрете, кстати. И бабушки есть, и няней отряд нанять можем, заранее говорю, — решил действовать проверенным способом, начав с тяжелых козырей сразу, пока Леся еще моргала, пытаясь суть вопроса уловить.

А то мало ли, что она себе надумать успеет, пока он про иные прелести материнства расписывать начнет. Тем более, что Коля сам в тех не особо сек, но вроде как и против детей ничего не имеет, наоборот даже, с ней и на такой экшн готов!

— Дети?.. — похоже, она таки с трудом улавливала, куда он клонит.

Коля прямо физически ощущал, как у нее в голове спадает угар удовольствия, а мысли выстраиваются в логическую цепочку. И приходит понимание, что они только что не предохранялись…

— Какие дети?! У меня такое чувство, что я сама еще иногда, как ребенок, глупости творю. Мне только двадцать шесть будет, — все еще с растерянностью, сквозящей в каждом жесте, попыталась его малышка улыбнуться.

Но не подалась назад и вырываться не пробовала, что все же дало ему надежду.

— Мне сорок три, ежик. Я готов взять на себя всю взрослость и ответственность и за тебя, и за наших детей, если что, — спокойно, взвешено и уверенно заверил ее Коля, надеясь, что это звучит достаточно веско, учитывая, что оба все еще голые.

Леся почему-то замерла, всматриваясь в его лицо с каким-то странным выражением, которого Коля пока не мог понять.

— Я ничего не знаю о детях, — ему испуг в ее голосе почудился, хоть девочка его и пыталась это спрятать, однозначно.

— Я тоже, — улыбнулся с напускной бесшабашностью. — Но в нынешний век информации это не кажется таким уж страшным, — нашел свой контраргумент. — Да и Мира уже беременна, когда и если мы родим ребенка, уже точно будет, у кого все спросить по свежим следам, — он мягко растер ей плечи, как уговаривая расслабиться.

— Мире уже за тридцать и она много добилась в выбранной профессии, — он понимал, почему ее голос звучал в этот момент с некоторой ноткой отторжения идеи деторождения, действительно понимал.

— Леся, маленькая моя, — продолжая поглаживать ее спину и руки, намотал рассыпавшиеся по плечам локоны на пальцы, обхватил рукой затылок. — Ты сможешь реализовать себя в любом деле, которое выберешь, я тебе клянусь. Ни я, ни наши дети тебе в этом никогда не будем мешать. Наоборот, я всегда тебе готов помочь, чем бы ты ни пожелала заняться и каких высот достичь бы ни захотела, маленькая, — держал ее голову так, чтоб они прямо друг другу в глаза смотрели. — Даже если неожиданно решишь в президенты, — стремясь разрядить обстановку, подмигнул.

Она против воли рассмеялась, но не особо расслабилась.

Следующие несколько мгновений они просидели в тишине, будто в головы проникнуть друг другу пытались. А потом Леся вдруг легла ему на грудь, устроившись на плечи Николая.

— Ты думаешь, что сейчас действительно лучший момент для детей? Мартынов, моя смерть, твоя карьера политика, которая и так уже под большой угрозой из-за меня… — как из последних сил, но все же уточнила глухо, щекоча его шею губами.

— Думаю, лучшего времени никогда не будет, — непроизвольно хохотнул Николай, наслаждаясь ее теплом на своем теле. Крепко-крепко обнял, уткнувшись носом в макушку. — Как я себе могу это представить, дети — авантюра против распланированной жизни и всегда компромисс с прочими обязанностями и амбициями. С другой стороны, мы среди того небольшого процента людей, для кого это вообще неважно, потому как обладаем ресурсами, чтобы и подстроиться, и все учесть, оставив для себя лучшие возможности, — погладил ее ладонью по щеке. Просто удержаться не мог, должен был ее касаться!

— Это нечестно. У тебя на все готов ответ, — хмыкнула она, но без реальной претензии в голосе уже, даже весело. Стрельнула в него взглядом сквозь ресницы.

И Коля понял, что идея появления у них детей в обозримом будущем уже не вызывает такого опасения у любимой.

— Так это потому, что я для нас обоих лучшие варианты ищу, маленькая моя. Не пытаюсь только свои интересы отстоять, про тебя, про нас думаю, — не позволяя отразиться в голосе триумфу победы, заметил ровно.



Не то чтобы он прям горел желанием детей заводить еще несколько недель назад. Вовсе не думал! Однако, задумавшись над этой идеей, не мог не признать, что увлекся перспективой. Конкретно с ней, со своей Лесей.

Да и, если вспомнить пример родителей, которые в более зрелом возрасте так и не смогли второго ребенка родить, несмотря на страстное желание матери, а Коля уже как бы не юн… Показалось, что не стоит откладывать. Ну а реализовать все желания любимой он и так сумеет!

Но самым главным для него было то, что, невзирая на явные колебания и сомнения, независимо от дискуссии, в глазах Леси и близко не было того чертового выражения опустошенности и обреченности, которое выдирало ему душу чуть больше недели назад. Коля это тоже своим достижением считал, пусть и он прошел через все круги ада, разыскивая своего ежика. Неважно, значит, все к лучшему, и ей это было нужно.

— Но я еще не беременна, и прошу это учитывать, а не пытаться меня на всякий случай ограничить во всем и сразу, — нет, у нее явно настроение поднялось. Иначе с чего бы она ему ухо покусывать стала, да и ерзать так поверх бедер, определенно, дразнясь?..

— К счастью, мы оба процессом наслаждаемся, — хохотнул и он, расслабившись. Обхватил ее затылок рукой, потянув голову на себя, чтобы эти шкодные губы зацеловать! — И никто не мешает нам продолжить стараться… Без всяких ограничений, — прекрасно понимая, что Леся не о том волновалась, опрокинул ее назад на диван, накрыв собой. — В достижении любого результата, главное — настойчивость. Ты вон тоже сомневалась, что мне доверять можно. Но я же сумел доказать тебе обратное, мой любимый ежик? — замер, нависая над ней, чуть весело в ее глаза, уже подернутые чувственностью и страстью, вглядываясь, однако требуя ответа.

— Доказал, — улыбнулась Леся, обхватив его шею руками и потянув к себе ближе. Обхватила ногами его бедра, намекая на продолжение. — Ты, вообще, удивительно настойчивый, одни твои телефонные звонки, когда я просто молчала, чего стоят, — эта плутовка вновь принялась дразнящими короткими поцелуями по подбородку, шее, груди Коли распалять, доводить его до белого каления!

— Главное, что я всегда достигаю цели, а это оправдывает все средства, — рассмеялся он и впился в ее губы, решив, что терпение не безгранично, и сил сдерживаться уже нет. Куда приятней занятия имеются.

И дело совсем не в детях! Просто бешено хотел ее, и еще точно не утолил этой жажды по своей девочке!

— Есть сложности… — голос Максима выдавал нервозность, страх и неуверенность. И было с чего.

Сергей терпеть не мог, когда кто-то разговор с подобной фразы начинал! Вот прям прибить сразу собеседника хотелось. Очень буквально.

Разве какие-то «сложности» — это его проблемы? Точно нет. Он всегда пахал по максимуму, выкручиваясь при любых раскладах. И всегда приходил отчитываться уже о результате, а не о том, как его достигал и что был вынужден сделать.

— Здесь очень трудно так быстро найти исполнителей. Я могу не успеть сделать это за пару дней, — по голосу Макса было очевидно, что мужчина осознает, на какой риск идет, огорчая Мартынова.

Он явно нервничал, чуть торопясь и сбиваясь, когда пытался ему рассказать, как местное население уважает Гончаренко и не желает участвовать в саботаже. И нужно еще время, чтобы лояльных или слишком уж нуждающихся в деньгах найти…

— Меня это не касается, — прервал излишне пространственные объяснения Сергей. — Я поставил тебе задачу и сроки. И только в твоих интересах все успеть. Иначе… Ты сам знаешь, — отрывисто и с намеком добавил он. — Мне неудачники в команде не нужны, — Мартынов прервал звонок и бросил мобильный на стол.

Поднялся, вытащив вейп из кармана. Глубоко затянулся один раз, второй… И только после этого шумно выдохнул, как стряхивая раздражение, вызванное звонком этого неумехи-Макса. Вот такие люди и тормозят его планы и цели! Надо избавляться от балласта. Даст Максу еще неделю, а если нет… найдет иные варианты. Судьба играет на его стороне, это бесспорно, значит, найдется решение.

Мартынов самодовольно осмотрелся, по-новому примеривая ощущения от пребывания в этом кабинете, где теперь только он хозяин и властитель очень многих судеб. Шикарно: добротная обстановка, роскошь в каждом элементе, стабильность и класс. Авраменко в этом толк знал, не отнять…

Все, как Сергей мечтал и точно заслужил! То, к чему так долго шел и стремился, не придумывая дурацких оправданий, кстати. Просто четко выполнял то, чего от него ждали, а уж как именно… только его касалось. За это и получил в итоге такую награду от жизни. Фортуна любит напористых и наглых, расчетливых. Да и место теперь занимает в политике и верхах то, что ему как раз по характеру и нраву. Сумел убедить и доказать, что удержит в руках власть, доставшуюся от почившего тестя. Сам не слабее, сильнее и… Ну, продуманней, скажем. Хотя знал, что за спиной его, скорее подлым и злопамятным назовут.

По хрену! За спиной шепчут о тех, кто впереди. И такая позиция Сергея более чем устраивала!

В политике добился нужного вектора. Надо теперь и свой бизнес на лидирующие позиции выводить. И, если Макс будет еще что-то мямлить, просто уберет его. Найдет другого, более расторопного и умеющего договариваться, быстро исполняющего поставленные задачи. Главное, чтобы эта гребаная империя Гончаренко начала разваливаться! Сергей это обеспечит! И как можно быстрее!

А то бесили его, как бельмо на глазу. Эти братья зарвались, однозначно. И он им на их место укажет.

