Кукла колдуна

Глава 11 — Когда я решу упасть — подтолкни

Спустя два дня лорд Дартмут пригласил меня на свидание. А в моей жизни снова как будто начали проявляться краски. Домочадцы явно заметили перемены в моем настроении, но лишь хитро переглядывались. Я старалась ничем не выдавать себя, но на лице то и дело расцветала робкая улыбка, когда я вспоминала наш поцелуй. В тот момент то ли от шока, то ли от навалившихся разом эмоций я не могла в полной мере осознать и прожить произошедшее.

Только запершись в своей комнате по возвращении домой я неосознанно начала трогать свои губы. Вот тогда-то и поняла, что меня поцеловал сам Аарон Дартмут. Странный. Пугающий. Как оказалось манящий меня мужчина. И никакие доводы разума не мешали мне наслаждаться этим чувством упоения. Как будто бы маленькой победой.

Я желала узнать, правда ли он отменил помолвку. Одновременно, ничего не ожидая и не надеясь. Просто наслаждалась моментом. Поэтому, когда мне прислали великолепную корзину фруктов и сыров с приглашением на свидание, я не сомневалась ни минуты. В этот раз меня звали в самое людное место нашего города — в центральный парк. Снова — это было как вызов, рискну ли. Волнующе и притягательно, выйти в свет под руку с мужчиной, о помолвке которого было объявлено три дня назад. Чью историю мало кто знал, но зато в слухи о темном прошлом кого охотно верили.

Наряжалась я дольше обычного. В целом не склонная особенно прихорашиваться, применила все известные мне женские секретики, чтобы сиять и очаровывать. Это было в новинку и сейчас это состояние мне нравилось. Все подозрения, страхи и грустные мысли я отбрасывала прежде, чем они успевали окопаться в моей голове. Это неуловимая легкость и радость казались настолько хрупкими, что я чувствовала, как балансирую буквально на кончике иглы.

От всех расспросов родителей я решительно открестилась, заверив только, что все будет исключительно прилично и я обязательно расскажу им все по возвращении.

Погода продолжала баловать нас: солнце уже прогрело воздух, не доводя его до изнурительного зноя, какой стоял последние пару дней. В тени хаотично посаженных деревьев прогуливались двое: высокий еще достаточно молодой мужчина, в идеально сшитом темном костюме по последней моде и юная девушка, легкая в своем кремовом платье и шляпке, которую постоянно приходилось придерживать от налетающих порывов ветра. Они почти не разговаривали между собой, обмениваясь больше взглядами и улыбками, незаметным поглаживанием рук или как бы случайным касанием пальцев.

Лето было в самом разгаре. Такие тандемы уже примелькались завсегдатаям бульваров и открытых террас. Поэтому даже истые блюстительницы нравов, стары матроны, уже не вглядывались в лица прохожих, оставляя их наедине со своим счастьем. А зыбкое счастье и правда искрило в этот миг между нашими героями.

— Леди Валенсия…

— Можно просто Ленси, — смущенно добавила я.

— Хорошо, Ленси, я должен рассказать, что же ты на самом деле увидела в ту ночь, — мужчина как будто смущенно замер и замолк.

— Только не сейчас. Скажи мне, ты причинял вред моей сестре? — чуть усталый взгляд упал на него из-под шляпки.

— Нет и никогда не имел такого намерения, — остановившись для вескости произнес мужчина.

— Мне стоит тебя опасаться?

— Никогда, — твердо и как-то даже обреченно прозвучал ответ.

— Вот и отлично! Тогда давай оставим эту историю на какой-нибудь долгий зимний вечер. В конце концов, я столько ждала и искала разгадки, что могу потерпеть и еще.

«Она как будто утратила для меня всякий смысл…»

Они уже хотели мирно двинуться дальше, а может даже свернуть в одну из множества тайных дорожек с главной аллеи как звонкий мальчишеский голос ворвался в их мир:

— Свежий выпуск, свежий выпуск! Итоги заседания по земельному вопросу в палате лордов! Новая рубрика — сто и один совет по уходу за вашей клумбой. Что сулят нам звезды в этом месяце. И сенсация дня — скандал на улице Клош-Персе: теперь в окна вместо любовников лазают любовницы. Дяденька, дяденька, не желаете газету? Всего две монеты вместо трех.

Перед ними стоял удивительный мальчуган: короткие штаны в заплатках, рубашенка на голое тело и затертый, особенно на манжетах и локтях пиджак почти до колен. Но его глаза, огромные, голубые как небо и такие живые, смотревшие снизу вверху, быстро перепрыгивали с мужчины на девушку и обратно, ища поддержки.

Под мышкой одной руки он держал несколько газет, а другой размахивал экземпляром чуть ли не под самым носом.

Аарон, в целом долго не выбиравшийся на улицу и тем более не видавший детей — застыл. Этот мальчик, кого-то ужасно ему напоминал, кого-то знакомого и давно забытого. Поэтому он не сразу сообразил, почему глаза его леди сделались большими и как-то умоляюще смотрели на него. Они были так похожи, глаза мальчика и его спутницы. Но это все было не то, оба что-то от него желали.

— Давай ммм, купим, — попыталась ему намекнуть Ленси, — газету.

— А, да, да, конечно!

Мелочи в его карманах не было, поэтому мальчишка получил целую пятифунтовую банкноту. Не сразу поверив своему счастью, он скрылся так же незаметно, как и возник. Валенсия же тем временем судорожно листала страницы, отбрасывая ненужные, пока не застыла. Ее глаза бегали по строчкам кажется вообще на грани восприятия текста. Ее брови все больше хмурились, пока она резко не улыбнулась. Как-то совсем зловеще. Она рассмеялась. Не жеманно посмеивалась как раньше, прикрывая рот ладонью, а просто хохотала во весь голос, задирая голову к небу. Вся эта сцена невольно привлекла внимание некоторых прохожих, которые старались делать вид, что ничего не замечают, однако слегка качали головами.

Она вдруг посмотрела прямо в глаза Аарону, и они словно говорили: «Чтож, милый, берегись». Такие покровительственные нотки были вовсе непривычны от скромной и часто смущающейся девушки. Ее руки почти уверенно легли на его плечи, слегка погладили их, а потом она решительно, даже как-то резко привстала на цыпочки и поцеловала его прямо в губы.

Оцепенение спало как-то само собой. Он бы обманул себя, если бы сказал, что не думал раньше о ее губах, не вспоминал тот, отчасти случайный, поцелуй у обрыва и не признавал, что ощущения были приятные, новые, «не те, как раньше». Хотя вспоминать того, кого он преимущественно целовал раньше, сейчас казалось почти что оскорблением.

Его рука легко обхватила девушку за талию, а широкая спина несколько прикрыла лицо от мимо проходящих зевак. Он просто наслаждался моментом. Она поцеловала его сама. Сама. И он не хотел думать о причинах и тем более следствиях. Момент был сладким и упоительным, и он собирался унести из него все, что сможет. Когда он уже подумывал подхватить Ленси на руки и утащить подальше, она мягко от него отстранилась. Раскрасневшаяся, со сбитым дыханием, чуть влажными глазами и припухшими губами. Его она и вовсе умудрилась немного покусать.

— Леди, кажется вы только что совершенно бесцеремонно воспользовались мной в своих целях, не думая о моей чести и репутации, — не мог не поддеть ее мужчина.

— И ни чуть об этом не жалею! — и она потрясла остатками помятых листов в руке, — мой билет. Они дали мне свободу и таким подарком я планирую распорядиться в полной мере.

Конечно же, мне было любопытно, чем таким я обязан неожиданно свалившемуся благу. Но отрываться сейчас от девушки и погружаться в нелицеприятное чтение не хотелось. То, что в газете написана какая-та гадость я догадался, по вскользь замеченному заголовку, странному поведению Ленси и названию издательства, совершенно случайным образом оказавшегося идентичным тому, что всего три дня назад осчастливило меня новостями о помолвке. Я был лучшего мнения о Мелинде, но видимо отчаяние и бессилие нашло такой выход. Она пустила в ход свои угрозы.

«Ты точно в порядке?» Нет, не стоит сейчас задавать этот вопрос. Как бы то ни было, поступок леди Чатэм был до безумия неприличен. Меня действительно не волновало, что подумают люди. Но я и мужчина. К сожалению, к женщинам общество порой жестоко до безрассудства, оно может простить даме даже самоубийство, но не урон чести.

Я улыбался, она игриво прижималась к моему плечу, и мы продолжили прогулку, сделав вид, что ничего особенного и не было. И по тому, как обстоятельно окружающие делали вид, что заняты исключительно своими делами, я понимал — все увидели все, что нужно и это вопрос нескольких часов, как новость станет известна половине города без всяких газет. Что сделает тогда моя маленькая бунтарка?