Кукла колдуна

Глава 2 — Роскошь бывает ослепительной

В тот вечер граф Делавер давал бал. Событие хоть и роскошное, но обещавшее быть вполне семейным, особенно в сравнении с размахом столиц. Пару раз побывав на таких мероприятиях я поняла, что совершенно не получаю от них удовольствия. Выбиралась только на самые обязательные, да когда родители слишком сильно сетовали на то, что я все еще не замужем. Благо участь младшей сестры сводила такие разговоры к минимуму — старшая то была все еще не пристроена. И совсем не важно, что старше она была только на несколько минут.

На меня не давили, и я порой шла навстречу пожеланиям «выйти в свет да просто присмотреться». Только не в тот вечер.

В тот вечер моя сестра поехала на прием одна.

Лина…право не могу ее осуждать…была рада каждому мало-мальски «светскому» мероприятию. Ее манила богатая обстановка домов для приемов, изысканные наряды и, конечно, внимание. Для завсегдатаев она была глотком свежей воды — юная, неискушенная интригами, восторженная и, боюсь, немного наивная. Нет, глупой сестренка никогда не была, скорее предпочитала не замечать того, что могло ее огорчить. Не спорю, временами это было очень мудро с ее стороны.

Граф был хорошим знакомым нашей семьи. Одним из тех немногих, кто продолжил уважать (считай не игнорировать) моих родных, когда они занялись небольшой торговлей. Ведь, как известно, бедность — уже давно не порок для нашей аристократии. Скорее пыль, покрывающая антиквариат — добавляет аутентичности. Но вот купечество — это совсем другой дело. Это высшими кругами почти никогда не прощается.

Гости, которых я потом посещала с расспросами о вечере, в один голос заявляли, что Лина там была — Да, блистала, да, как всегда обворожительна и приветлива, нет, не заметили, когда ушла. Вот вошла да, представленная глашатаем, в золоте платья и блеске глаз, а дальше — тут перекинулись парой фраз, там видели край юбки, ручку с бокалом, рыжий локон на диванчике. Была? Да. Танцевала? Несомненно. Как долго? Да кто же видел, кто время наблюдал. На таком чудном вечере поглядывать на часы — дурной тон. По всему выходило, что пропала она где-то в самом разгаре веселья, когда игристое еще туманит разум, но еще не клонит к мыслям об уютной постели собственного дома.

На утро, заглянув в спальню Лины, я обнаружила только пустую нетронутую постель. Все еще без особой тревоги направилась к особняку, предположив, что вечер затянулся надолго и сестра решила переночевать там. Конечно, этого ей не разрешалось, но какие еще могли быть варианты?

Оказалось, что и там ее не было. Никто, ничего не видел. Не знаю, что поразило больше в тот момент.

Первая мысль была: «ее обманом куда-то заманили». Думать о том, что она добровольно умчалась в неизвестном направлении или на нее попросту напали по дороге, не хотелось. Первое бы означало, что я совсем не знаю свою сестру, а второе, что ее уже может вовсе больше не быть. И именно эта страшная мысль, которую я боялась произносить даже про себя, заставляла меня действовать. Пока еще действовать, методично и, насколько возможно, продуманно, а не метаться в панике, рвя на себе волосы. Деятельность успокаивала и давала иллюзию приближения хорошей новости, словно я тяну ее как луковичку из земли — побеги хрупкие, так и норовят порваться, трещат от натуги, но плод медленно показывается наружу.

Спустя три безрезультатных дня поисков, проведенных нашей семьей в опросах слуг и гостей, необходимо было признать и кое-что еще — Лина могла просто не покинуть особняк…

Подозревать в случившемся самого графа Дэлавер — значит потерять последние жизненные опоры. А их и так осталось мало. Но откидывать даже невероятные варианты — уже само по себе преступление. Надо было рассмотреть все. Хотя бы теоретически. С совестью можно договориться, со смертью — нет.

Несмотря на довольно ранее, по меркам приличий, утро, я снова стояла на пороге особняка. Хозяина дома не оказалось, и я не знала, стоит ли его подождать или поговорить с его женой. Графиня Дэлавер всегда была добродушна, но меня от нее все равно что-то отталкивало. Казалось, невидимая преграда частично закрывает женщину: ее истинные эмоции и мотивы. Очень трудно доверительно разговаривать с человеком, который находится от тебя за закрытой дверью — хоть и чисто фигурально. Причем на расстоянии она была словно сама собой, но чем ближе я пыталась к ней подобраться, тем больше получала искусственного.

— леди Валенсия — слуга возник словно из неоткуда (что, несомненно, свидетельствовало о высшей степени дрессировки), поклонился — госпожа приглашает вас в кремовую гостиную разделить с ней полуденный чай.

Было 10 утра и хотелось кофе — но отказываться было нельзя. Точно не сегодня.

— Доброго дня, леди Дэлавер — начинать разговор, как и его поддерживать надлежало младшему по положению.

— Валенсия, милая, можешь звать меня просто Далия, когда мы наедине. Я столько раз тебя об этом просила. Проходи, присаживайся.

— Благодарю, леди…Далия — смягчила я свою неловкость улыбкой. Называть эту женщину по имени совсем не поворачивался язык.

— Не стесняйся, чувствуй себя как дома. У нас сегодня ассалийский зеленый, ты обязана его попробовать.

Я только улыбнулась. Видимо она сегодня в хорошем настроении, что бывало редко…

— Ох, как же я тебя давно не видела. Жаль, ты не была на предыдущем балу, там было парочку таких кавалеров… — тут женщина испуганно зажала рот ладонью

— Я тоже об этом постоянно думаю, — глухо проговорила я, скорее себе, чем ей.

— Прости, милая, как же я могла такое сказать? Твоя сестра…она так и не нашлась?

— Нет, леди Далия, — поставила чашечку на стол, так и не сделав ни одного глотка. Я медлила, в раздумьях: «Как бы завести диалог про того, кто мне так нужен, избегнув получасовых кручений светский кружев».

— Я …хотела спросить, если позволите, может быть, совершенно внезапно, вы вдруг вспомнили что-то еще? Из того вечера, что могло бы нам помочь? Прошло уже три дня, а так и не удалось узнать ничего нового … — говорить о своей тревоге с этой женщиной казалось противоестественным, правда и особенного выбора тоже не представлялось.

— Нет, дорогая, нет. Я много думала, ничего, совсем ничего примечательного.

— Понимаю, извините. Могу я тогда задать еще один вопрос?

— Все что угодно для тебя, родная!

— Вы хорошо знаете лорда Дартмута? Говорят, он тоже был на том вечере.