Леди Феникс 2, или Обещанная темному дракону

Глава 12

– Разве для черного обряда не нужна невинная дева? – поинтересовалась я, водя пальцами по груди Алекса и вырисовывая неизвестные узоры. Мы лежали на постели: обнаженные, утомленные марафоном поцелуев, ласк и объятий, но в то же время умиротворенные. Я чувствовала в себе это спокойствие и почему-то была уверена, что это состояние у нас на двоих.

Правда, мой вопрос заставил дракона поперхнуться и недоверчиво посмотреть на меня.

– Считается, что для жертвоприношений нужна девственница, – пожала я плечами. – Чтобы все сработало.

– Кем считается?

– Не знаю. Но одним из моих планов было лишиться невинности и стать непригодной для ритуала.

– С кем лишиться? – подозрительно уточнил Алекс, напрягаясь. Я это почувствовала, потому что полулежала на нем.

– Ты казался мне самой подходящей кандидатурой, – призналась честно. Хотя пришлось прикусить губы, чтобы не выдать смех, потому что его величество в режиме «ревнивый дракон» был очаровательно-забавным. Голый ревнивый дракон.

Мой ревнивый дракон.

Которого совсем не успокоили мои слова.

– То есть были еще кандидаты на эту роль? – почти ласково поинтересовался он, усаживая меня на себя и заглядывая в глаза. Ну вот, сразу понятно – дракон включил детектор лжи. Но так даже интереснее… дразнить его.

– Конечно. Но Вильгельм показался мне сильно старым. Воины в Орсусе… Они от меня слегка шарахались, так что строить глазки не получалось.

– Строить глазки?

– Делать вот так, – я взмахнула ресницами и приняла нужный вид, за что получила ревнивое драконье рычание. Он резко перевернулся, подмяв меня под себя и нависнув надо мной. – Что? Тебя же здесь не было.

– А потом?

– А потом я решила, что если соблазнять, то только тебя. Так что, если черный обряд не сработает, вся ответственность на мне.

Я шутила, потому что с моего появления на Эфоре у меня было не сказать, чтобы много счастливых моментов. Разве что с Янисом. И вот теперь с Алексом. Но дракон резко отстранился, сел на постели.

– Не будет никакого обряда.

Он не смотрел мне в глаза, но я и так поняла, насколько тяжело ему далось принятие такого решения. А у меня сердце защемило. От нежности. От благодарности. От любви. От всего, что я испытываю рядом с этим мужчиной. Мне бы радоваться, но теперь я знала, ради чего он вообще на этот обряд решился.

– А как же твой…

Он не позволил мне договорить, перебил меня:

– Я найду другой способ.

Алекс сказал это так, что у меня практически не возникло причины сомневаться в его словах. Он сам верил в то, что говорил. Более того, я знала, что он весь мир перевернет, но сделает. Не в его характере останавливаться. Не в его правилах нарушать обещания. Даже данные себе.

Но.

Я также понимала, что горящее светлое чувство в моей груди, оно не только для меня, оно разделено на двоих. Я не знаю, когда оно возникло, но оно есть. Любовь? Судьба? Она пришла и связала нас. Пока смерть не разлучит.

Она возникла не сейчас. Давно. А значит…

– Разве ты не искал? – спросила, обнимая его.

– Искал. Даже нашел. – Плечи под моими ладонями стали настолько каменными, что впору было опасаться того, что дракон превратился в настоящую статую. Поэтому я нервно облизала губы.

– Это что-то хуже гибели феникса?

– С какой стороны посмотреть. Моя смерть.

Я сначала решила, что ослышалась.

– Твоя смерть? – переспросила. – Твоя? Каким образом?

– У меня нет наследников. После моей гибели корона перейдет к Мартину, и, возможно, он снова обретет разум.

– Возможно?

– Никто не дает гарантий. В лучшем случае, Мартин станет новым королем, в худшем – Дракориж потеряет короля-дракона и своего защитника.

– У меня голова кругом, – потерянно прошептала я. – Одно знаю точно – я не хочу тебя терять.

Алекс не ответил, затащил меня к себе на колени и обнял, прижимая к своей груди.

– Я тоже этого не хочу. У нас еще есть время. Время найти, как защитить тебя.

– И тебя, – заявила упрямо. – Нас.

Дракон мне достался еще упрямее, поэтому он ничего не ответил. Попытался поцеловать, но я увернулась.

– Алекс, я не хочу, чтобы мы изображали Ромео и Джульетту.

– Кто это?

– Герои одной пьесы. Истории. Они умерли ради любви. Я так не хочу.

– Я сделаю все, чтобы ты жила, Даша. Чтобы разорвать этот круг.

Мое имя меня отрезвило. Не в смысле, что дракон так меня не называл. В последний час он называл его особенно часто. И шептал, и говорил, и рычал. Но стукнуло меня осознанием именно сейчас.

– Гвен это сделала, – пробормотала я. – Она прекратила мои перерождения, как-то себя защитила.

– Гвендолин умерла, – напомнил Алекс, нахмурившись.

– Знаю, – махнула я рукой и поспешила поделиться своей мыслью: – Но самый первый феникс пришла из другого мира. Она как-то разорвала пространство между мирами. И это же сделала Гвен. Все фениксы перерождались на Эфоре, но Гвендолин отправила себя в мир без магии. На Землю.

Чем дальше я говорила, тем более правильнее мне казалась моя догадка. Не просто правильной – единственно верной.

– Я должна увидеть ее жизнь. Точнее, смерть. Там все ответы.

Вот честно, я бы после такой речи пошла за собой куда угодно, но дракон все равно ответил:

– Нет.

– Опять? – нахмурилась я, Алекс же ссадил меня с колен и поднялся. Теперь он башней возвышался надо мной.

– Я повторю это сотню раз, если понадобится.

– Это один раз! Одна жизнь!

– И он может закончиться твоей смертью. В любой момент.

– Но там есть ответы.

– Найдем их другим путем.

– Другого пути нет!

– Ты невыносима, – прорычал дракон. – Нет. Это мое последнее слово.

Говорят, что есть ссоры, которые заканчиваются в постели. Но, кажется, пора уже привыкнуть, что у нас с Алексом все наоборот.

Вот и сейчас наше перемирие кажется каким-то сном. Иллюзией. Будто и не было ничего: ни откровенных признаний, ни нежных слов, ни чувственной близости между нами. Мы по-прежнему привязаны друг другу, но с тех пор почти не разговаривали. Точнее, с моей стороны, конечно, были попытки поговорить. Вроде:

– Ты же говорил, что не хочешь терять время?

– Я и не теряю. Я его продлеваю – время твоей жизни.

– В той умной книжке из библиотеки в Наире было сказано, что я все равно умру от переизбытка силы.

– Это мы еще посмотрим.

Что он задумал, я не знала. Потому что твердолобый дракон отказывался делиться со мной информацией. Даже чувства вновь запер на замок. А к моим переживаниям по поводу собственной судьбы добавились еще и переживания по поводу Алекса. Это же надо придумать – убиться ради возвращения брата!

Помимо этого я начала чувствовать свою силу. И совсем не так, как было до дурацкого зелья. Больше. Сильнее. Ярче. Я будто была новорожденной бабочкой, выбравшейся из кокона и расправляющей крылья. Иногда казалось, что это даже не метафора – я словно чувствовала крылья за спиной. Такие мощные. Красивые. Сотканные из магии и огненной силы. Внутри меня будто разгоралось солнце, пока теплое, но готовое в любой момент взорваться звездой и уничтожить все вокруг.

Это пугало. Пугало, во что это все может вылиться. Возможно, поэтому я сильно злилась на Алекса и на саму себя. За то, что теряла время, не обращаясь к памяти Гвен. Но дракон ясно дал понять, что не позволит мне заглянуть в прошлое, а чем обернется прерванная медитация, не мог сказать никто.

Он же не отходил от меня ни на шаг. Может, поэтому, когда Мадлен пришла и попросила поговорить с ней наедине, я не отказалась. У его величества были какие-то важные дела с Вильгельмом и еще какими-от вельможами, но он посмотрел на меня, будто спрашивая взглядом, хочу ли я этого. Я, если честно, не хотела Мадлен видеть, не то что с ней разговаривать. То, что никто не смог доказать, что именно она тогда «толкнула» нас с Янисом с башни, не отменяло ее причастности.

Как и взгляда тем же вечером, когда мы с Алексом появились на ужине. То ли что-то изменилось между нами, видимое даже для других, то ли служанки Орсуса сообщили хозяйке о следах нашей любви на простынях. О том, что Мадлен могла подглядывать и подслушивать с помощью стен замка, мне думать не хотелось. Но, когда мы пришли, она окатила меня такой злобой и ненавистью, что я поежилась. В тот раз леди отвернулась, сжав губы до побеления, а после я не видела ее несколько дней. Подумала, что она даже «упрыгала» в столицу. Оказалось, что нет.

– Я поговорю с леди Мадлен, если вы не против, ваше величество.

– Уверена?

– Вполне. Нам есть что обсудить.

– Возвращайся поскорее, – приказал Алекс. Это хорошо, что поскорее. Это не «пять минут, время пошло».

Я не представляла, о чем она хочет со мной поговорить. Но в моей голове практически сразу созрел план – будто лампочка зажглась. Мадлен мне не друг, она пыталась меня убить, но и это можно использовать. Сказать, что я нырну в воспоминания Гвендолин, и, возможно, это меня убьет. Уверена, она от радости запрыгает до потолка. Либо прибьет меня втихую и скажет, что я сама.

Я рисковала, знаю. Но моя жизнь на Эфоре и так сплошной риск.

Коридоры волшебным образом перетасовались и через несколько поворотов мы оказались в уютной гостиной. Здесь стояли диваны и кресла, письменный стол со стулом, в камине, согревая, ярко пылало пламя. В интерьере, в атмосфере, чувствовалась женская рука. Это место явно принадлежало Мадлен или…

– Это кабинет моей матери, – объяснила она, а я обернулась. К рыжей лучше спиной не поворачиваться. Так безопаснее. Не хотелось бы, конечно, использовать магию, но сейчас, по крайней мере, я могу себя защитить.

– Почему ты позвала меня? – поинтересовалась я.

– Поговорить, – она прошла к одному из кресел и царственно в него опустилась. Я же выбрала место на диване, подальше от нее. – Ты в курсе, что его величество отменил черный обряд?

– Неприятная для тебя новость? – поддела я, отчего Мадлен мигом растеряла всю свою царственность, гневно раздув ноздри, как кобра капюшон.

– Не ужаснее той, что он собирается пожертвовать собой ради диких драконов.

Значит, все-таки собирается.

– Об этом я тоже в курсе, – вздохнула я.

– И тебе все равно?! Все равно, что развалится целое государство?

– Можешь не верить, но нет. Мне совсем не все равно. – А вот и мой выход! – Мне настолько не все равно, что я хочу попробовать найти другой путь.

– Какой? – Мадлен временно приглушила гнев.

– Еще одно путешествие в мою прошлую жизнь. На этот раз я знаю, в какую. В предыдущую. – Не дав рыжей вставить слово, я быстро продолжила: – Да, мне нужны воспоминания леди Гвендолин. Его величество против, считает, что это угрожает моей жизни. И это действительно так, потому что я не знаю, когда моя магия окончательно войдет в полную силу. Я могу умереть в процессе, а могу узнать уникальную информацию, которая позволит сохранить королевство и, возможно, вернуть одичавших представителей королевской семьи. Но это нужно сделать прямо сейчас.

– Пойти против его величества? – задумчиво уточнила Мадлен.

– Да, – кивнула я. – И, если все получится, стать героиней.

– А ты?

– А я, скорее всего, уйду на перерождение, – солгала я. Потому что я, в отличие от остальных, верила, что Гвен знала гораздо больше.

– Это слишком опасно, – сказала рыжая после непродолжительных раздумий. – Если ты умрешь сейчас, это никого не спасет. Меня казнят, а я хочу жить. У меня слишком большие планы на эту жизнь. Это тебе недолго осталось.

– Но если не умру, тебя заметит его величество. Выделит. Сможешь его утешить после моей смерти.

Она рассмеялась, но как-то зло.

– Я не дура, чтобы не понимать, что он на тебя помешался, феникс. Даже всех нас хочет поставить под угрозу ради тебя.

– Тогда зачем ты меня позвала? Чтобы все мне высказать? Зачем, если не собиралась помогать ни мне, ни своему королю?

– Потому что я собиралась! – рявкнула Мадлен совсем не как леди, чем удивила меня. Не рычанием, конечно, а словами.

Она вернула себе самообладание, несколько раз вздохнув и выдохнув, а затем снова заговорила:

– Я не могу позволить тебе использовать магию. Это опасно и приведет в ярость его величество. Я попаду в немилость, а мне это не нужно. То, что мне нужно – чтобы Ксандр продолжал править.

Я тоже этого хотела. Чтобы мой Алекс был жив.

– Как ты мне тогда поможешь?

Она подалась вперед, будто опасалась, что нас услышат:

– Мы можем восстановить память Гвен, не используя магию.

– Как?

– Спросив того, кто с ней был в последние дни ее жизни и в момент смерти.

– Ты же не имеешь ввиду…

– Да. Я говорю про принца Бладлейна.

Повтори Мадлен трюк с моим падением с башни, я бы и тому удивилась меньше, чем имени принца в ее устах. Учитывая, что я его не называла. Это я прекрасно помню. Про Шаенну Алексу рассказала, а вот про Бладлейна – нет. Он в принципе и не спрашивал. А Мадлен спросила, да только не у меня.

– Откуда ты знаешь про Бладлейна?

– Это неважно, – повела она плечом, – у меня есть свои источники. И не сложно, если знаешь, что ищешь. Или кого ищешь.

Всегда знала, что Мадлен не так проста. И опасна. Но вроде как предана своему королю. Так ли это на самом деле?

– Его величество знает?

– Насколько мне известно, нет. Пока. Но когда узнает, то, возможно, прикажет схватить принца, или хуже – нападет на Мбрам, ввяжется в международный конфликт… Как думаешь, после такого Бладлейн согласится сотрудничать?

Я не успела хорошо узнать принца Бладлейна. В то время меня больше заботило то, что я попала неизвестно куда, и что отныне меня называют другим именем. А еще, что какой-то принц хочет стереть мою личность, чтобы вернуть любимую. Но вот то, что он эту любимую достал из другого мира и из другого воплощения, наплевав на все законы мироздания, навевало на мысли о его целеустремленности, безбашенности, зацикленности и уже нездоровом влечении к Гвендолин. Все эти черты в Бладлейне меня как минимум настораживали, как максимум – побуждали держаться от него подальше. Я бы и держалась, но…

Рыжая стерва была права, как бы мне не хотелось этого признавать: Бладлейн знал о Гвен больше, чем кто-либо. О ее жизни фениксом, о том, как и почему пробудилась ее сила, и как она умерла. По его словам, они любили друг друга. Значит, он вполне мог быть в курсе того, что придумала Гвендолин. В курсе того, что пошло не так, и пошло ли оно не так на самом деле.

Бладлейн может оказаться ключом к моей загадке. А Алекс может согласиться на все это, потому что так я не буду рисковать жизнью.

– Его величество должен об этом узнать, – сказала я. – О сотрудничестве с Бладлейном.

Да, этот разговор будет непростым, сначала дракон разозлится, дыхнет огнем, но потом здравый смысл возьмет верх над его чувствами. Мне достался не только пылкий дракон, но и умный.

Во взгляде Мадлен сверкнула злость.

– Не будь дурой, – прошипела она. – Его величество – мужчина, который на тебе помешался. Думаешь, он не станет ревновать? После всего, что между вами было.

Она поморщилась так, что я снова заподозрила ее в подглядывании.

– По-моему, ты недооцениваешь своего короля, Мадлен.

– Даже если он согласится, – пошла она на попятный, – как я уже сказала – Бладлейн не станет с ним говорить. Ни с ним, ни со мной. Ни с кем, кроме тебя. Точнее, ни с кем, кроме Гвендолин. А он считает тебя Гвендолин.

Да, я помню про этот маленький бзик Бладлейна. Как и прекрасно помню, что Мадлен ненавидит меня достаточно сильно, чтобы убрать с дороги к трону. Сначала я считала, что она влюблена в Алекса, ну или, по крайней мере, верит в это, поэтому ревнует. Но чем дальше в лес, тем я больше понимала – ей нужен Дракориж. Она хочет стать королевой. Так стоит ли ей доверять? Однозначно нет. Мадлен же спит и видит, как я отправлюсь на перерождение без обратного билета, как в случае с Гвен. И лучше сразу встать и уйти. Рассказать Алексу про то, что творится в рядах его подданных.

Я действительно поднялась, но рыжая перехватила меня за руку:

– Не глупи, – попросила она почти ласково. – Тебе лучше согласиться на это. Другой возможности просто не будет!

Что-то дернуло меня спросить:

– Какой возможности?

Мадлен слегка расслабляется, отпускает мое запястье: я, зацикленная на собственных чувствах и мыслях, не заметила, что она тоже нервничает. Но рыжая здорово рискует, организовывая заговор против короля.

– Я могу провести принца Бладлейна в замок. Устроить вашу встречу в месте, о котором никто не знает. Спросишь у него все, что нужно, а потом сдашь страже, если захочешь.

Серьезно? Ты же спишь и видишь, чтобы я отсюда убралась. Неважно каким способом.

– Зачем тебе это?

– Я служу своему королю и королевству, – глазом не моргнула Мадлен.

Это ловушка – сошлись во мнениях моя интуиция и разум. Но эта ведьма – вот кто настоящая ведьма, а не Шаенна – права, я могу узнать от Бладлейна хоть что-то, что прольет свет на жизнь и смерть Гвен.

– Мне надо подумать, – ответила я, собираясь уходить, но Мадлен снова преградила мне путь.

– Принц будет здесь через три дня, – предупредила меня. – Если ты, конечно, не совершишь глупость и не расскажешь все Ксандру. Тогда он увеличит количество стражи, и провести Бладлейна в замок будет невозможно.

– Лучше бы ты волновалась за себя, – посоветовала я, а рыжая только криво улыбнулась:

– Я не волнуюсь, потому что достаточно изучила тебя, Даша. Мы с тобой похожи больше, чем ты думаешь. Ты не из тех, кто всегда бежит за помощью к мужчинам. Решаешь все сама. К тому же, ты хочешь жить. Откажешься – упустишь свой последний шанс.

Я высвободила руку и ушла. Только уже возле кабинета дракона сообразила, что Мадлен отпустила меня одну, и я минут пять топала в одиночестве. Недостаточно для медитации, но достаточно для того, чтобы привести мысли в порядок. Или не привести. Потому что у меня в голове по-прежнему был полный раздрай. Быть или не быть?

Что-то я слишком часто в последнее время вспоминаю Шекспира. Главное, чтобы все не закончилось как в его пьесах.