Леди Феникс 2, или Обещанная темному дракону

Глава 3

Можно было предположить, что у них так служба доставки работает, и это вовсе не его величество летит сюда на всех парах. Есть же еще драконы! Ксандр мог прислать кого-то другого или вовсе не иметь отношения к драконам, прилетающим в Орсус. Может, этот конкретный дракон вообще пролетает мимо? Тут же вроде как пролегает граница Дракорижа.

От волнения я даже в штору вцепилась двумя руками, желая… Сама не знаю, чего я желала больше: чтобы дракон скрылся по ту сторону горизонта, полетел по своим делам, или завернул в Живой, как я его теперь называла, замок.

Не мимо! Дракон зашел на посадку, на ту самую площадку-скалу, и скрылся от моего взгляда, а у меня потемнело перед глазами. Потому что я-то рассчитывала, что Ксандр нужную мне информацию с гонцами передаст, а не лично прилетит и расскажет. Понятно, что она секретная, но он тоже король. У него дел по горло. Вильгельм так и сказал вчера. Выходит, солгал?

Я отпустила штору, пока не сорвала ее с петель, и попыталась успокоиться, глубоко подышать и не метаться по комнате на нервах. Но, по-моему, успела приличную дорожку в ковре протоптать, пока ходила туда-сюда. Разбудившее меня чувство тревоги лишь росло, смыкаясь на сердце острыми когтями, не позволяя дышать полной грудью. Спокойно. Расслабленно.

Надо успокоиться.

Если это все-таки Ксандр, то мне прямо сейчас нужно придумать, как себя с ним вести. Но вряд ли это он. Будь это он, за мной бы немедленно послали. Притворяясь магом Алексом, он на моей памяти терпением не отличался.

Я даже подпрыгнула от стука в двери, но это оказался не дракон. Логично, зачем дракону стучать? Он тут главный. Ему все принадлежит, и даже я, как ни отвратительно это сейчас признавать. Но это была миловидная светловолосая служанка, что все время приносила мне завтрак, а на вопросы в основном отвечала да или нет.

– Леди Гвендолин, вас хочет видеть его величество.

– Сейчас?

– Немедленно.

– Но я только проснулась. Я хочу сначала позавтракать, потом привести себя в порядок, а затем увидеться с ним.

На самом деле я хочу продумать стратегию своего поведения, а за завтраком мне хорошо думается.

Я уже привыкла, что на меня смотрят странными взглядами, но сейчас в глазах девушки прочитала замешательство пополам с невысокой оценкой моих умственных способностей. Попросту, на меня посмотрели, как на дуру, а заодно заволновались, получится ли меня притащить к дракону раньше, чем последний озвереет.

– Его величество не любит ждать, – строго заявила она. – Позавтракаете позже. Идемте.

Я же перевела взгляд на свою легкую сорочку. Очень легкую, потому что в комнате всегда было тепло, и я выбрала ту, в которой не запаривалась, достаточно просвечивающую во всех местах. Мне нравилось, что она дарила прохладу, но здесь в таком по коридорам не ходили. По местным меркам это было равносильно тому, чтобы пойти к королю голой.

– Прямо так?

Щеки девушки порозовели, будто она мысленно боролась между долгом перед короной и финским, читай, дракорижским, стыдом за мой внешний вид.

– Халат. Накиньте его.

А я поняла, что обойдусь.

– Нет, – покачала головой и направилась к двери. – Нельзя заставлять его величество ждать.

У меня должно быть хоть какое-то преимущество, и оно у меня будет! Ксандр либо отправит меня обратно, чтобы оделась, либо удивится настолько, что у меня будет фора придумать, как себя вести.

Эта мысль показалась мне блестящей. Гениальной. Когда мы прошли одним коротким коридором и остановились перед массивной, совершенно незнакомой мне дверью, я все еще считала, что все делаю правильно. Служанка постучала за меня, и распахнула двери передо мной. Но стоило оказаться внутри, я натолкнулась на грозовой взгляд дракона, которым он прошелся по мне от макушки до кончиков пальцев, почувствовала себя полностью обнаженной. В этом взгляде будто магма заворочалась, готовая выплеснуться наружу и сжечь все на своем пути. Особенно одного маленького феникса!

Это был Алекс. По крайней мере, этот мужчина будто украл его внешность. Алекс тоже пугал меня до мурашек. Но я чувствовала себя вместе с ним в безопасности. С Алексом, не с Ксандром. Это был хищник, дракон! И сейчас я попала в его логово. В пещеру с сокровищами. В западню. Но это, наверное, было не самое ужасное. Оглядевшись, я поняла, что это королевская спальня, и кроме нас в ней никого не было. Ни Вильгельма, ни Саймона, способного остановить Ксандра, ни даже служанки, что успела бесшумно прикрыть дверь за моей спиной.

Сделала она это мягко, но с тем же успехом могла захлопнуть ее с силой удара, еще и засов повернуть. Получилось бы зловеще и полностью отобразило бы мои чувства. Отзеркалило их.

Почему я вообще решила, что это королевская спальня? Наверно, потому что комната была раза в три больше той, в которой «остановилась» я. С огромной кроватью с покрывалом цвета стали, с изрыгающими пламя драконами на широких гобеленах, с массивными креслами, с темно-коричневой шкурой с густым ворсом вместо ковра. Шкура начиналась передо мной, а заканчивалась возле Ксандра, и я даже в своих самых смелых фантазиях не могла представить существо, которому она принадлежала при жизни. Сам король-дракон восседал в одном из кресел с таким видом, будто встречал меня в тронном зале на троне. Только скипетра в руке не хватало для торжественности.

Только Ксандр торжественным не выглядел. Он выглядел злым. Яростным, как тот вулкан. Он развалился в кресле с видом хозяина жизни, но расслабленным не выглядел. Одно хорошо, что он был там, возле камина, а я здесь – по другую сторону какой-то местной шерстяной многоножки. Ныне покойной.

– Подойди, – приказ из тех, которых не ослушиваются. Он даже голос не повысил, а меня пробрало до дрожи. Но и кричать через весь тронный зал… то есть, через всю комнату, тоже было не вариант. Поэтому я пошла на компромисс: вышла в середину и остановилась.

– Здравствуй, Алекс.

Есть люди с такой мощной энергетикой, что при приближении к ним, кажется, словно натыкаешься на какой-то невидимый барьер. Я раньше такой чувствительностью не отличалась, но сейчас ярко почувствовала властную драконью ауру. Точно! Он же даже не человек. Дракон. Вот как дракон он и ощущался.

– Для тебе я король, – Ксандр вроде позу не изменил, но взглядом пообещал мне много всего хорошего. А я вдруг разозлилась. Значит, так? Король? После всего, что между нами было? После того, как мы вместе с женщиной-совой разобрались. После того, как Наир от Борча спасли. Мне захотелось все это ему высказать, но высказалось совсем другое:

– Знаешь, сложно называть его величеством мужчину, что лапал меня в библиотеке. Мы вроде уже перешагнули черту между «вы» и «ты».

У него буквально полыхнули глаза. Я сначала подумала, что это пламя камина в них отразилось, но потом до меня дошло, что камин остался у него за спиной, и огонь за решеткой никак не мог в них вспыхнуть. И уже тем более никакая игра света и теней не могла превратить его зрачок в вертикальный, как у кошки или… у гигантской рептилии. Но когда до меня дошло, что это магия дракона, когда он поднялся одним рывком, с грациозностью опасного хищника, надвигаясь на меня с необратимостью урагана, даже тогда замерла на месте. Заставила себя стоять там, где стояла, только руки на груди сложила.

Я и забыла, какой он высокий и мощный, а вот Алекс с удовольствием мне об этом напомнил, преодолев расстояние между нами в несколько широких шагов. Остановился впритык ко мне, навис надо мной, как скала. Пришлось чуть ли не голову запрокинуть, чтобы смотреть ему в глаза, а не куда-нибудь в грудь.

Дракон тут же впился взглядом в мое лицо, чтобы затем скользнуть им ниже. Почему-то на этом ниже у него заиграли желваки, а зрачки сильнее вытянулись в вертикаль. Только проследив за тем, что его так впечатлило, я поняла, что, сложив руки на груди, я не нарочно подчеркнула грудь. Не просто подчеркнула: от близости дракона, от всех этих мурашек, от напряжения, во мне напряглось все, вот я и выглядела несколько… возбужденной. Исключительно из-за нервов и прохлады, конечно же!

– Тогда я не знал, кто ты такая, Леди Феникс.

– Я тоже не понятия не имела, кто ты такой, сир дракон. Только не говори, что ты сорвался и прилетел ко мне, чтобы мы могли получше познакомиться?

– Ты знала, – выдохнул он, проигнорировав мой вопрос.

– Не знала, – повторила я, – и ты можешь это проверить. Ты же чувствуешь ложь. Теперь я в курсе, почему. Звериное чутье.

Он с шумом втянул возле меня воздух и вдруг криво улыбнулся:

– Что же, тебе не повезло, Феникс.

Смена его настроения мне не понравилась. Подозрительно. Еще больше мне не нравилось его пренебрежительное «феникс». Как будто я безымянный барашек для будущего обряда.

– Я Даша.

– Мне без разницы, как ты себя называешь.

Я вроде как в своем отношении к нему разобралась, а в его – ко мне, но все равно в груди будто иглой кольнуло. Но, к счастью, дракон моей боли не заметил: он отошел к столу, на котором стояли серебряные кувшин и кубки.

– Тогда зачем ты здесь? – поинтересовалась серьезно. Голос меня не подвел и не выдал моего состояния. Только вежливость, только безразличие.

– Вильгельм сказал, что ты используешь магию.

– И что? Это моя магия.

– Больше не твоя. Я за нее дорого заплатил. Теперь твоя магия принадлежит мне.

– К сожалению, к моей магии прилагаюсь я.

– К сожалению, – согласился Ксандр. Нет, я больше не могла называть эту горку-ледянку Алексом. Алекс был горячим, а этот – мороженое ходячее. – Но это ненадолго. Скоро я заберу ее.

– Ты в курсе, что я при этом не выживу?! – В отличие от дракона-морозко я замороженной не была, поэтому мой голос прозвучал на пару октав выше.

– Ты отправишься на перерождение, – всего лишь пожал он плечами и налил в кубок кроваво-красный напиток из кувшина. Конечно, это было вино, но его цвет заставил меня поморщиться. А вот его ответ просто взбесил.

– То есть для тебе нормально убивать беззащитных девушек?

– Если того требует мой долг.

– Какой такой долг может потребовать убийства? – скривилась я, а Ксандр уже вернулся ко мне с кубком и вручил его мне. Красивым таким кубком, который на манер известного медицинского символа оплетал серебряный дракон.

– Это тебя не касается. Твое дело – отдать мне магию во время ритуала, а до того момента ее не использовать. Знаю, тебе известно, что с каждым плетением, с каждой твоей необоснованной вспышкой, ты приближаешь дату собственной развоплощения. Ты прочитала это в книге про фениксов, в Наире.

– Развоплощение? Перерождение? Такие красивые слова, а суть одна: я просто умру. Давай называть вещи своими именами.

– Умрешь, – кажется, впервые согласился со мной дракон, – но не раньше, чем передашь мне свою магию.

У меня по коже проходит мороз.

– И ты так спокойно это говоришь, Алекс? После того, как мы столько всего прошли. Вместе. После того, как ты спас меня от василиска и от сирина. И даже от Борча. Ты помог мне спасти Яниса и целый город. Ты знаешь меня. Дашу.

С каждым, вытолкнутым словно из самой глубины моей души, словом я вглядывалась в его глаза, судорожно вцепившись в тяжеленный кубок, как в бортик затянутого в кольца шторма корабля. И так же с надеждой утопающего всматривалась в глубину взгляда, силясь найти там хоть капельку тепла. Хоть какой-то отклик! Эмоции. Чувства. Но наталкивалась лишь на лед и безразличие, будто на стену.

– Я не знаю тебя, феникс.

– Знаешь-знаешь. Как можно убивать того, кто стал тебе другом? Алекс, пожалуйста.

Кубок не позволил мне сложить руки в умоляющем жесте, но я вцепилась в него двумя ладонями.

– Это было ошибкой с самого начала, – отвечает он скучающим тоном. – Ты так и не поняла? Я не Алекс, к которому ты тут пытаешься взывать. Он просто маска, которая позволяет мне путешествовать инкогнито. Он не настоящий, феникс. Смирись с этим и перестань растрачивать мою магию.

– Это моя магия, куда хочу, туда и трачу, – огрызнулась я, а вот дракон мигом перестал «скучать», снова делая шаг ко мне.

– Неправильный ответ.

– Ничего не знаю. Я за свою магию ничего не получила. Пусть папочка выплачивает неустойку или еще одного феникса рожает. Я. На. Это. Не. Подписывалась. Все равно сделаю все по-своему. Вспомню все и тебе помешаю.

Ну и что он мне сделает? Я все еще ценный ингредиент для его зелья.

– Пей вино, феникс.

Что он заладил? Феникс-феникс!

– Я Даша.

– Пей вино, Даша. – Ласковые нотки в его голосе подействовали на меня, как голос сирина на воинов Саймона: я послушно поднесла кубок к губам. Вино приятно пахло ягодами, и я почти сделала глоток. По инерции. И потому что после моего монолога, от горького чувства несправедливости, у меня пересохло в горле. Я почти отпила, почти ощутила привкус ароматной сладости на языке, но в последний момент будто очнулась. Тряхнула головой.

– Что это? – поинтересовалась, держа кубок на вытянутой руке, будто ядовитую змею. Он и был ядовитой змеей, судя по тому, как нахмурился дракон. Он выглядел раздосадованным и удивленным.

– Что это за зелье?

Понятия не имею, что за магию или НЛП он на мне использовал, но я могла этому сопротивляться.

– Ничего из того, что может тебе навредить, – тоном доброго доктора заявил Ксандр.

– Ничего из того, что навредит моей магии, – зло усмехнулась я. – Это яд?

– Скорее средство от твоей неуемной фантазии.

– Я не буду ничего пить, – я пихнула ему в руки кубок, расплескав половину на дракона и шкуру под ногами, и попятилась. – И есть тоже.

А теперь вообще придется от еды отказаться, потому что мало ли чем меня будут травить… и чем травили до этого! У меня даже тошнота к горлу подкатила от осознания, что Вильгельм или слуги могли что-то мне подмешать, пока я считала себя в безопасности. Ксандр лишил меня этого чувства, вручив этот кубок, с которым он сейчас надвигался на меня. Причем быстрее, чем я двигалась к двери. Развернувшись, бросилась к выходу, но дракон меня догнал, не позволил даже дернуть на себя ручку. Я вмиг оказалась зажата между ним и дверью.

– Будь ты умнее, феникс, мне бы хватило одного твоего обещания. Но я тебе не доверяю.

Я едва не рассмеялась. Если уж он мне не доверяет, такой большой, наделенный властью и магией, крыльями, в конце концов, то что говорить обо мне?

– Пей! – прорычал он, но я плотно сжала губы и замотала головой. Еще и попыталась выбить кубок из его руки. Но реакция у Ксандра была лучше, поэтому он просто резко поднял его вверх, лишив меня этой возможности, а затем, шокировав меня, сам глотнул зелья из кубка. Это было неожиданно, и поэтому я замерла, вместо того, чтобы пытаться вырвать, а когда разгадала его план – стало поздно.

Он дернул меня за волосы, запрокидывая мою голову, и склонился ко мне.

– Нет! – выкрикнула я, широко распахнув глаза. Точнее хотела выкрикнуть, но получилось что-то маловразумительное, потому что он грубо раздвинул мои губы своими губами, и я глотнула вина вместе с его поцелуем.

Не знаю, что обожгло меня больше: осознание, что я все-таки выпила зелье, или ощущение грубого вторжения, не просто в личные границы, в меня. Прикосновение ни капли не напоминало ласку, тот поцелуй в Наире, когда мы подразнивали друг друга, когда сгорали в общем огне. Там между нами зарождалась близость. Там мы были на равных. А здесь дракон вторгся в меня своим языком, протолкнув проклятое вино, заставив судорожно вздохнуть и закашляться, когда он резко отстранился от моих губ.

От кашля на глазах выступили слезы. От кашля и от знания, что меня только что использовали. Ксандр зашептал что-то на незнакомом мне языке. Если верить книгам, фениксы понимали все языки, но либо не понимали этот, либо он был тем, который я забыла. Потому что я не разобрала ни слова. Но с этими проклятыми словами меня всю окутало каким-то болотным туманом: будто кто-то поджег цветной дым. На периферии сознания мелькнула мысль, что я сейчас его вдохну и снова начну кашлять, но, коснувшись тумана, я ничего не почувствовала. Он словно впитался в мою кожу, оставляя после себя горечь поражения.

– Что это за мерзость? – надтреснуто просипела я.

– Гарантия того, что ты не будешь использовать магию феникса. Не сможешь. Теперь она надежно запечатана в тебе.

Конечно, я не собиралась ему верить и попыталась «зажечь искру», как уже научилась делать с ладонями. Но впервые с самого первого дня, когда я пыталась позвать силу, у меня даже ладони не нагрелись. Будто кто-то отключил во мне электропитание. И до меня начало доходить. Медленно, но доходить. То есть дракон отнял последнее, что у меня было? Мою магию! Мою светлую. Мою родную.

И вместо светлой силы во мне словно вспыхнула темная.

Магию он у меня отобрал, а вот ярость забрать не мог. Я зарычала раненым зверем и бросилась на дракона. Все-таки выбила кубок из рук, облив его и себя. Но мне было безразлично, я целилась дракону в лицо, а лучше – в сердце. Выцарапать его черное сердце, чтобы никому больше не смог причинить зла. И у меня с моей яростью, с темными чувствами, что поднялись внутри, почти получилось его достать: я ударила дракона в грудь. Потом еще раз. Но на третий раз меня перехватили, завели руки за спину, чтобы больше не могла бить. Тогда я впилась зубами ему в плечо, но и это не сильно сработало: рубашка у него оказалась слишком плотной. Наверное, я даже синяк ему не смогла поставить!

От невозможности добраться до него, причинить ему такую же боль – чтобы почувствовал, чтобы узнал, каково это, я готова была разреветься. Но дракона с два ему, а не слезы феникса! Я не доставлю ему такого удовольствия. Вообще никакого удовольствия не доставлю!

– Успокоилась?

– Никогда не успокоюсь, – поклялась я. – Не успокоюсь, пока не помешаю всем твоим черным делам!

Я не могла бить его, но все еще могла жалить словами. Хотя я уже не была уверена, что дракон может что-нибудь почувствовать, кроме свой значимости. Он же толстокожий. Вернее, толстошкурый.

– Ты тоже глотнул этой дряни. Не боишься отравиться?

– Не беспокойся обо мне. На меня зелье не действует.

Кто бы сомневался!

– Надейся на это, – сказала я, не зная зачем. – Моя магия хорошо справляется с темной.

Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой, но пока я могла только и делать, что говорить.

– Ты закончил? Отпусти меня и уходи. Видеть тебя не могу.

– Приказываешь мне в моем же замке? – Ксандр недобро прищурился, но все-таки руки убрал. Разом стало холодно, несмотря на камин. То ли от действия зелья, то ли от осознания, что на этот раз я совершенно точно беззащитна.

– Ты сам поселил меня здесь. Я не просила.

– Хорошо, феникс. Можешь возвращаться к себе. Увидимся весной.

Я не стала прощаться, выскользнула за дверь. За ней оказалась та самая служанка, которая сейчас шарахнулась от меня, как от прокаженной. Но почему так, я узнала лишь очутившись в своей комнате и взглянув в зеркало. Моя белая рубашка была залита вином цвета крови на груди, отчего создавалось впечатление, что я получила пулю в сердце. В каком-то смысле так и было, и чувствовала я себя не лучше. Даже переодевшись в сухое и чистое платье, я все еще ощущала сладкую корку присохшей к коже ткани и вспоминала темный драконий взгляд. Только забравшись на кровать с ногами, я дала волю слезам, выплескивая все свои чувства: гнев, разочарование, боль. Последняя ощущалась особенно остро. Я словно плакала за все дни, проведенные на Эфоре.

Весь день я провела в постели. Слезы помогли лишь отчасти: я впала в состояние какого-то отупения, когда всё все равно. Смысл посещать тайную комнату для тренировок магией, которая сейчас не откликалась? Смысл с кем-то общаться? Смысл что-то делать, если я каждый раз натыкаюсь на стену в своих поисках выхода отсюда?

К счастью, день и ночь прошли быстро. Я нарочно не выглядывала в окно, поэтому не знала, когда улетел дракон. Да и мне было по барабану. Сказал же: встретимся весной. Но на следующий день я все-таки выползла из своей комнаты в сторону сада. Чтобы во внутренней дворе натолкнуться на его драконье величество.

Не буквально натолкнуться, он стоял возле арок и беседовал с Вильгельмом, но Ксандра я узнала даже издали. Но в этот раз удивилась я больше, чем разозлилась.

– Король разве не улетел? – вырвалось у меня. Даже апатия куда-то делась.

– Его величество решил остаться.

– Почему?

Служанка посмотрела на меня странно. А могла бы уже привыкнуть!

– Этого я не знаю.

Я тоже. Потому что здесь что-то не сходилось. Ксандр попрощался до весны. Тогда что произошло сегодня? Почему он изменил своим планам?