Ледяные сердца

Глава 14

Дилан вышел из машины, пока Эверли спускалась по ступенькам своего коттеджа с сумкой, небрежно перекинутой через плечо, и пальто в руках. На ней были джинсы, которые выглядели так, словно были нарисованы на ее ногах, и кремовый кашемировый свитер с широким вырезом, открывающий ее изысканные плечи.

Он взял у нее из рук ее дорожную сумку и понес к своей машине. Как только положил сумку в багажник, он открыл для Эверли дверь и помог забраться внутрь.

Заводя машину, он слишком остро ощутил аромат ее духов. Цитрусовые и цветочные нотки наполнили машину, пронзая его желанием.

День обещал быть чертовски долгим.

— Ты выглядишь немного смущенным, — беспечно сказала она. Он снова взглянул на нее, сохраняя нейтральное выражение лица, когда выезжал на шоссе. Она прикусила нижнюю губу. — Думаю, это становится трудным для тебя.

Он слышал смех в ее голосе, черт бы ее побрал.

— Тебе это нравится?

— Возможно. — Она провела пальцами по своим золотистым волосам, перекидывая их через плечо. — Знаешь, есть один способ, которым мы могли бы все немного упростить.

— Какой?

— Мы могли бы заняться сексом сегодня вечером.

— Какого черта? — перед ним остановилась машина, и ему пришлось нажать на тормоза, чтобы не врезаться в нее сзади. — Господи, Эверли, предупреждай парня, когда планируешь сделать ему предложение.

Она ухмыльнулась.

— Я серьезно. Мы должны заняться сексом сегодня вечером. Это напряжение между нами сводит меня с ума. Я думала о том, что ты сказал, что все это происходит из-за того, что мы так хорошо знаем тела друг друга. Что, если мы просто позволим неизбежному случиться? Это могло бы облегчить жизнь нам обоим.

— Это плохая идея. Действительно плохая идея. — Он стиснул зубы.

— Почему? — она поерзала на пассажирском сиденье, пока не посмотрела на него. — Ты сказал мне, что тоже это чувствуешь.

— Конечно, я это чувствую. Я тебе это говорил. Но это не значит, что я должен что-то с этим делать. Я больше, чем мои низменные побуждения.

— А я нет?

Он взглянул на нее.

— Эверли, ты намного больше.

Ее грудь сжалась.

— Но почему мы не можем сделать это? — прошептала она. — Уступить нашим потребностям. Не было бы проще просто сделать это? И, может быть, тогда мы смогли бы двигаться дальше по жизни.

Он запустил пальцы в волосы. Его спина была прямой, челюсть напряженной.

— Да, но я обещал Норту, что не прикоснусь к тебе.

— Ты что?

— Он попросил меня разъяснить тебе, что у нас нет будущего. Он думает, что я собираюсь снова причинить тебе боль.

Усмешка тронула губы Эверли.

— Значит, если бы не Норт, ты бы занялся со мной сексом?

— Это не то, что я сказал. — В его словах слышалось разочарование.

— Это именно то, что ты сказал. Я сказала тебе, что это было бы хорошо, и ты сказал: «Да, но я обещал Норту, что не прикоснусь к тебе».

— Так будет проходить весь вечер? — спросил Дилан. — Просто чтобы я мог подготовиться.

— Ты бы предпочел, чтобы я включила рождественскую музыку и занялась вязанием?

На его губах появилась улыбка.

— Сейчас это звучит неплохо.

— Хорошо. Но позволь мне спросить тебя об одной вещи. Тогда я заткнусь.

— Одной?

Она поднесла пальцы ко лбу.

— Клянусь честью скаута.

— Ладно, валяй.

— Ты хочешь заняться со мной сексом?

Тик в его челюсти вернулся. Он провел большим пальцем по линии подбородка, не отрывая взгляда от дороги впереди.

— Это очень сложный вопрос.

— Но ответ должен быть простым. Выбор из двух слов: да или нет.

Его глаза метнулись к ней, затем вернулись к дороге.

— Да, я хочу заняться с тобой сексом. Но нет, я не думаю, что это хорошая идея.

Она снова подвинулась, и он посмотрел в ее сторону как раз в тот момент, когда ее свитер спал немного ниже. Он хотел завязать эту чертову штуку на ее шее.

— Почему это не очень хорошая идея? — спросила она его.

— Ты задала один вопрос. Мы закончили. — Луч солнца пробился сквозь облака, заставив горные вершины заискриться.

— И это все? Больше никаких обсуждений?

— Верно.

— Значит, ты не будешь возражать, если я начну встречаться с другими?

— Что? — его брови нахмурились. — Я имею в виду, нет. Это твоя жизнь. При условии, что это произойдет, как только я уеду из города.

— Правда?

Он стиснул зубы.

— Да, правда. Я не глупый, и знаю, что ты встречалась с другими парнями. Но я действительно не хочу знать об этом, если ты не против. И мы живем в маленьком городке, так что, если это случится, пока я здесь, я узнаю об этом. Поэтому, пожалуйста, повремени, пока я не вернусь в Африку.

— Что, если я познакомлюсь с кем-нибудь на вечеринке сегодня вечером? Нормально ли, если я буду флиртовать?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что мы делим спальню. И все думают, что мы женаты.

— Мы женаты, — указала она.

Он поморщился.

— Номинально, да. Но в любом случае, я не хочу быть рогоносцем. И ты сама сказала, что не хочешь изменять мне.

— И ты сказал мне, что это не измена, — отметила она.

Он разочарованно зарычал, а затем ударил ладонью по центру руля.

— Можем мы поговорить о чем-нибудь другом, пожалуйста?

— Конечно. О чем поговорим?

— Может быть, нам не стоит разговаривать. Может быть, нам следует помолчать остаток пути, — прорычал он.

Снег начал падать, когда они достигли подножия горного перевала. Ничего такого, просто припорошило, из-за чего все выглядело красиво. Вдалеке она могла видеть зеленую витую вывеску кофейни «Дежа Брю», и Эверли указала на нее, спросив Дилана, есть ли у них время сделать остановку для заправки кофеином.

— Да, у нас есть время. Если мы быстро войдем и выйдем.

— Слова, которые мечтает услышать каждая девушка, — пошутила она. Его губы дернулись, но он ничего не сказал.

Сексуальное напряжение в машине было ощутимым, и она знала, что это ее вина. Она была честна со своим предложением. Это постоянно сводило ее с ума, и она могла сказать по тику в его челюсти, что это делало то же самое и с ним.

Это казалось хорошей идеей, когда она думала об этом прошлой ночью. Но теперь уже нет.

Почему я такая импульсивная?

Может быть, стакан горького кофе пошел бы ей на пользу.

Он подъехал к кофейне, и она выскочила из машины.

— Можешь принести мне американо? — попросил он ее.

— Ты что не зайдешь?

Он покачал головой, вылезая из машины и доставая из кармана сотовый.

— Мне нужно позвонить. — Он кивнул головой в сторону нескольких пустых мест для пикника на другой стороне парковки. — Встретимся там. — Он протянул ей двадцатку. Она посмотрела на нее и пожала плечами.

— Хорошо. — Он был таким горячим и холодным, что она не была уверена, гореть ей или замерзнуть. Вместо этого она пожала плечами и поднялась по ступенькам, слишком хорошо осознавая, что он смотрит ей в спину.

— Чем я могу Вам помочь? — спросил бариста, когда она подошла к стойке. Эверли сделала заказ и посмотрела в окно на скамейки для пикника.

Дилан прислонился к одному из столов, скрестив ноги перед собой, прижимая телефон к уху. Словно почувствовав жар ее взгляда, он поднял голову, и его темные глаза встретились с ее.

Она сглотнула от интенсивности выражения его лица. Он выглядел так, как будто собирался кого-то ударить. Она знала этот взгляд. Его порочный взгляд. Так он всегда выглядел до того, как затащить ее в постель и заставить весь мир исчезнуть.

Он всегда точно знал, как доставить ей удовольствие. Он играл с ее телом, как музыкант играет на инструменте. Касаясь мягко в одних местах, сильнее в других, пока она не начинала вибрировать от музыки, которую мог создать только он.

— Два американо, — выкрикнул бариста, передавая ей пластиковые стаканчики. — Что-нибудь еще?

— Я возьму пару пончиков, пожалуйста, — сказала она, пытаясь отдышаться.

Может быть, от сладкого все станет лучше.

Дилан отвел взгляд от Эверли, опустив глаза на телефон, который сжимал в руках. Он не звонил по телефону. Ему некому было звонить. Ему просто нужно было пространство между ними, чтобы не затащить ее на капот своей машины и не сдернуть эти милые, обтягивающие джинсы.

Она была воплощением искушения. Он наблюдал, как она вошла в кофейню, покачивая бедрами. Ее волосы блестели на зимнем солнце, выбивая любую связную мысль у него из головы. Она убивала его, черт возьми.

Потому что именно такой эффект производила на него Эверли Винтер. Она была самой красивой, чувственной женщиной, которую он когда-либо знал.

У нее мог быть любой мужчина, которого она хочет.

Да, но она хочет тебя.

Он мог вспомнить, когда они занимались сексом в последний раз, восемь лет назад. К тому моменту они оба знали, что все кончено, но не могли сопротивляться ноющей потребности, которую оба чувствовали. Он медленно скользнул внутрь, прижимаясь своим тазом к ее, его глаза впитывали каждый сантиметр ее лица, пытаясь запомнить вздернутый нос, идеальный изгиб губ. Он уже дважды довел ее до оргазма той ночью, как будто пытаясь запечатлеть себя в ее мозгу. Он все еще раскачивался над ней, чувствуя какой-то прилив энергии, когда она распалась на части в его объятиях, ее тело крепко обхватило его, и она издала громкий крик.

А затем по ее лицу скатилась слеза. Он прикоснулся губами к ее щеке, пробуя языком соль ее печали. Было мрачное удовлетворение от того, что она была так же опустошена, как и он, но оно было вытеснено нарастающим удовольствием, которое заставило его забыть обо всем, кроме ее тела и своего собственного.

Ее слезы тогда доставили ему удовольствие. Насколько это было ненормально? Жестокая часть его получила удовольствие от того, что она будет скучать по нему. Она заслуживала кого-то намного лучшего, чем он.

— Вот ты где, — сказала она, заворачивая за угол. — Я купила тебе пончик в качестве предложения мира.

— Предложение мира?

— За то, что дразнила тебя в машине. Прости. Обещаю вести себя прилично всю оставшуюся дорогу. — Она передала ему пластиковый стаканчик вместе с коричневым бумажным пакетом с пончиком внутри. Он поднес стакан к губам, отпивая горячий горький кофе.

— Черт возьми, это хорошо.

— «Дежа Брю» — довольно новый бренд в наших краях. Думаю, они пришли из Вашингтона.

— У них получается хороший американо.

— Пончики тоже замечательные. Может, нам вернуться к машине? Здесь холодно. — Она поежилась.

— Конечно. — Сделав еще по глотку кофе, они пошли обратно через стоянку. Он нажал на брелок, услышав звуковой сигнал, когда замок открылся.

— Эй, Эверли? — спросил он, прежде чем она успела открыть пассажирскую дверь.

— Да?

— Спасибо за пончик.

— Нет проблем.

— О, и, Иви?

Она моргнула, как будто удивленная его внезапной потребностью выговориться.

— Если ты хочешь благодарить меня за кофе, то не нужно. Ты за него заплатил.

Он медленно покачал головой.

— Дело не в этом.

— Тогда в чем? — она слегка улыбнулась.

— Я прикоснусь к тебе сегодня вечером. Заставлю тебя чувствовать себя хорошо. — Но он больше ничего не станет делать. Он не может. Если хочет сохранить какое-то подобие здравомыслия.

Улыбка сползла с ее лица.

— Что? — она нахмурилась, как будто не могла поверить в то, что он сказал.

— Только на одну ночь, — сказал он ей. — Я буду прикасаться к тебе везде, где ты захочешь.

— Но как насчет тебя? Могу я прикоснуться к тебе?

Он резко вдохнул.

— Сегодняшний вечер посвящен тебе, не мне.

— Что, если ты захочешь большего, чем просто прикосновения?

— Не захочу. — Солгал он. Он уже хотел большего. — Я могу контролировать себя.

Ее глаза вспыхнули, как будто она могла прочитать его мысли.

— Я видела, как ты выходишь из-под контроля. Я отнимаю у тебя контроль.

У него перехватило дыхание.

— Не спорь со мной по этому поводу. Позволь мне заставить тебя увидеть звезды, а потом я сползу на пол и усну там. — Его хватка на кофейном стаканчике усилилась. — Или, если хочешь, я буду идеальным джентльменом и буду держать руки подальше от тебя. Выбор за тобой. — Он пожал плечами, пытаясь показаться небрежным.

Ее розовые губы приоткрылись, дыхание превратилось в пар.

— Хорошо, — выдохнула она. — Я выбираю звезды.