Лепестки Ветириоса

Глава 16

Мы вернулись в таверну, израсходовав на это множество энергии, чтобы не раздражать богиню тумана — ведь я пообещала выпить с ней вместе. Когда мы вошли, девушка за столиком прислушивалась к пьяному бормотанию Корнана.

— Он к тебе пристаёт? — я опустилась на стул возле Тэлини, и она внимательно осмотрела меня слегка прищурив глаза.

— Я рада, что больше не ощущаю твоей связи с бывшим супругом. Он такой мерзкий, а его даже в живую не видела, — девушка покачала головой, делая глоток своего напитка из кружки.

Сердце вновь кольнуло. Я всё ещё не могла привыкнуть к тому, что некогда горячо любимый мной Таолорис теперь лишь бывший супруг и тот, кто разбил мне сердце.

Может, всё же стоило убить его? Помучилась бы немного и забыла, как он спокойно забыл и меня…

— А ты хочешь стать моей супругой? — спросил Корнан богиню тумана, протягивая ей одно из трех колец, которые всегда украшают его правую руку.

Тэлини протянула вперёд ладонь делая вид, что берёт кольцо, но в конечном итоге ломает палец надоедливому богу.

— Обожаю грубых девушек, — закусив губу Корнан горячо оглядел богиню тумана с ног до головы.

— Свали уже, — прошу его я и Тэлини активно кивает.

— Вот и твоя грубость возвращается. Ты раньше была такой сексуальной, живой, — на выдохе говорил мне Корнан, — а в конечном итоге стала размазнёй.

— Я тебе сейчас второй палец сломаю и язык вырву.

— Он отрастёт назад, — нахмурился бог.

— Мы будем отрывать его бесконечно, — улыбнулась Тэлини.

Он призадумался на этот счёт и покачав головой понял, что его не устраивают такие развития событий.

— Бог смерти, могучий мужественный заступник, обереги меня от этих свирепых змей, — молил Корнан.

Басморт усмехнулся, опирая лицо на ладонь.

— Я лучше им помогу, живее буду.

Мы всё-таки оставили Корнана сидеть с нами. Выпивки было много, и лишь Басморт молча наблюдал за нами, поедая закуски и не желая прикасаться к яду олоидов. В другой ситуации я бы тоже не стала так напиваться, сейчас же мне хотелось забыться, полностью потерять связь с реальностью и утолить свои печали в алкоголе для богов. Я подняла кружку и выпила еще одну порцию напитка, пытаясь заглушить боль внутри себя. В тот момент мне казалось, что только алкоголь может помочь мне забыть обо всем, что произошло.

В камине ярко пылал огонь, и в тот момент девушка за стойкой вышла, чтобы подкинуть туда дрова. Благоприятное тепло наполнило помещение, проникая сквозь кожу и заставляя моё тело расслабиться с каждой секундой всё больше.

На небольшую деревянную сцену вышла богиня. Было видно, что она родилась где-то в Алой Заре. Её черные плотные косы, словно струи ночи, были украшены разнообразными изделиями из дерева и метала, которые напоминали ноты, так как сама природа одарила её музыкальным даром. Каждое украшение звенело при движении, создавая мелодию, которая завораживала зрителей. Её красные глаза, толсто подведенные черной подводкой, сияли, как рубины, излучая уверенность Она маленькая, даже меньше меня. Хотусы никогда не отличались высоким ростом; это было редкостью, и в основном высокими могли стать лишь мужчины. На богине было белое кружевное платье в пол, струящееся, как утренний туман, с плотно затянутым корсетом, украшенным серебром. Это была богиня мелодии. Она пела так чисто и красиво, что я как завороженная смотрела на неё, а её друзья стучали по барабанам призывая всех к танцам. Грустные баллады под весёлую музыку звучали необычно. Она покоряла сердца своим голосом, исполняя песни о потерянной любови, ночных кошмарах, ушедших мечтах и страданиях от которых не сбежать. Её песни звучали как магия, окутывая слушателей тонким вуалью ностальгии и тоски. С каждой нотой она переносила слушателей в мир грусти и красоты, где каждая строчка слов погружала в океан чувств. Её песни были как лекарство для раненых сердец, и даже самые глубокие раны заживали под звуки её голоса. Она вдохновляла, обнимала магией своего голоса, защищала разум от боли.

— Я пою для каждого, чьё сердце жестоко растоптали, — прервала певица свою песню, — вы станете теми, кто съест сердца своих обидчиков.

Улыбнувшись я подняла вверх кружку и допила очередную порцию. Жгучий напиток прошел через меня, затуманив разум и окутав тело ядом. Выйдя в толпу танцующих богов, я словно вошла в транс, наслаждаясь атмосферой вокруг. Яд в моём теле проник глубоко, туманя разум, временно стирая память.

Начался пьяный, раскрепощающий танец, мои движения становились все более необузданными, музыка взрывалась внутри меня. Голова кружилась, ноги несли вперед, вплотную к огню безудержного веселья. Громкий смех вырывался из моей груди, словно освобождаясь от оков скрытой боли, что ещё недавно душила меня, заставляла приклонить колени. Танец становился все более безудержным, я погружалась в вихрь эмоций, забывая о прошлом и будущем. Смех разрывал мрак внутри меня, раскрывая новые грани моего бытия.

Однако под пьяным весельем таилась боль, которая искала выход. Но я решила поддаться этой музыке внутри себя, позволив себе быть частью этого момента. Мгновения превращались в вечность, а я продолжала двигаться, словно пытаясь забыть о всех обидах и ранах.

Так я танцевала среди богов, смеялась и плакала одновременно, в этом пьяном экстазе.

Я запрыгнула на стол перед своими друзьями, протягивая руки Тэлини, чтобы потанцевать вместе. Девушка нахмурилась, но всё же позволила утянуть себя в эту авантюру. Она повторяла за моими движениями, улыбалась.

— А ты знала, что рога бывают только у самцов оленей, а не самок? — я несла пьяный бред.

— Так я же не олень, — девушка постучала мне по лбу и чуть не упала, но я удержала её. — Оленьи рога — это моя связь с лесом, а хвост — с водой.

— Это логично, — кивнула я и, когда пыталась запрокинуть голову назад, не смогла удержать равновесие.

Моё тело упало в руки внезапно пришедшего на помощь бога смерти. Он осторожно прикоснулся к моему лицу, убирая прядь волос с моих глаз.

— На меня ещё не падали столько прекрасные дамы, — усмехнулся он стараясь поставить меня на ноги ровно, но моё тело шатало из стороны в сторону.

Яд пропитал всё моё тело, и я больше не могла держать равновесие ни на секунду.

— Эй, — закричала богиня тумана топая по столу ногой, — не забирай её! Я ждала вас в таверне часами.

Девушка злилась, но всё меньше стояла на ногах, как и я.

Корнан смеялся со всего, что происходило, ставя новые кружки на стол, когда богиня тумана наконец слезла и смогла сесть.

— Им хватит, — покачал головой бог смерти.

Мы с Тэлини закатили глаза, стукнулись кружками и осушили их.

— А как же я? — Корнан расстроился и ему пришлось пить одному.

— Пошли убьём Таолориса? — предложила Тэлини пытаясь встать. — Я его утоплю.

— Боги не тонут, — напомнила я пытаясь найти в своём разуме остатки трезвости, но они давно исчезли.

— А я утоплю, — убеждала она.

Корнан прокашлялся, привлекая к себе внимание. Казалось, что неважно сколько он выпьет на него яд не сильно влияет.

— Он не стоит и пальца твоего, — бог показал на мою руку, где когда-то было обручальное кольцо. — Я знаю, что тебе больно. Прости, что не был смелее и не сказал правду. Ты прожила тысячи лет в неведении и теперь пора стереть ту часть жизни, она больше ничего не значит. Ты родилась заново, познай мир вновь.

Его слова пронзили меня, словно свет во тьме. Я взглянула на Корнана, на Басморта и Тэлини, и осознала, что истинная сила не в уклонении от боли, а в ее принятии и преображении. Может быть, это был мой шанс перестать бежать от своих чувств, принять свои ошибки и найти силу идти дальше.

— Пошёл он, — подтвердила я.

Мы ещё немного выпили и потанцевали. Боги начали расходиться, и таверна пустела. Огонь в камине уже погас. Тэлини ушла домой. Надеюсь, что она сможет дойти до океана и потом доплыть до дома, и не уснёт в каких-нибудь водорослях.

Моя голова мирно лежала на столе. Ноги ватные, рук и вовсе не чувствую. Может, я уже уснула?

Голос Басморта на фоне иногда пробуждал меня вновь. Он договорился с девушкой за стойкой, что мы переночуем на втором этаже таверны. Сильные руки подхватили моё тело осторожно неся вперёд. Лестница немного скрипела от шагов смерти.

Басморт толкнул дверь и уложил меня на кровать снимая мою накидку и один ботинок, ведь второй я потеряла по пути. Мне нравилось ходить босиком, и я ненавидела обувь. Второй ноге сразу стало так спокойно и легко. Мягкое одеяло укрыло тело. Когда бог смерти собрался уйти, я успела схватить его за руку и потянуть к себе.

— Спасибо, — прошептала я. — Мне нравится жить, спасибо, что позволил мне существовать вновь.

— Ты и не должна была никогда умирать, — его ладонь гладила меня по голове.

— Там было страшно, — сказала я, упоминая пустоту. — Мне было очень страшно и одиноко.

— Это уже в прошлом. Пустота не заберёт тебя вновь.

— Даже, если моё сердце не начнёт биться?

— Даже так.

Это меня успокоило.

— Я знаю, что сон для нас не такая уж и полезная вещь, но люди таким образом восстанавливаются, — сказал Басморт, — попробуй и ты.

Он ушёл в свою комнату, а ещё долгое время несмотря на яд не могла прекратить размышлять и, чем меньше становилось действие яда, тем хуже мне было до того, пока я не уснула.

В голове меня преследовала пустота, словно хищник, готовый разорвать мою душу на куски. Её тёмные лапы, покрытые лишь прахом моих надежд, тянулись ко мне, жадно выкручивая сердце из моей груди. Я чувствовала, как оно перестаёт биться навсегда, заполняя всё вокруг безысходностью и тревогой. Темная пропасть открылась передо мной, словно бездна, готовая поглотить мое существо без остатка. Из глубины этой бездны раздался пронзительный вой, наполнивший мои уши безумным отчаянием. Я пыталась удержаться, хватаясь за последние осколки надежды, но все это было напрасно. С другой стороны, в мой мир бежал Таолорис — мой последний рыцарь, моё спасение от тьмы. Он метался, испуганно взирая на пропасть, пытаясь схватить меня и вытащить из этого кошмарного ужаса. Его руки, простирающиеся к моим, казались последней ниточкой, связывающей меня с реальностью. Но внезапно он сдался. Таолорис сжал мою руку в последнем прощальном жесте, улыбнулся, словно зная, что все мои надежды обречены, и отпустил меня. Мой крик исчез в бездне, а я падала, обвиваемая холодными пальцами безвозвратной утраты. Все вокруг сливалось в калейдоскоп кошмарных образов, пожирающих мое сознание. Тьма поглотила меня целиком. Я стала лишь тенью своего прежнего "я". Сон, лишенный воспоминаний, стал моим застенчивым компаньоном, а пустота — бессильным господином моего существования.

После того, как моё тело полностью восстановилось после излишеств в употреблении алкоголя в течение одного вечера, я все еще ощущала легкую головную боль, которую люди обычно связывают с состоянием похмелья.

Выбравшись с постели и думая о всех ужасах, что мне привиделись, я неожиданно для себя улыбнулась, увидев на тумбочке рядом стакан с водой и кашу с лесными ягодами.

В дверь постучали и, когда я позволила войти, то увидела бога смерти. Он улыбнулся, видя мой растрепанный вид, который точно не напоминает богиню. Я становлюсь более человечной с каждым днем… Может, это побочный эффект воскрешения?

— Я утром ходил в лес за ягодами, так как тут их не нашлось, — улыбнулся Басморт указываю на мою кашу, где ягод было больше, чем самого зерна.

— Спасибо, я очень люблю голубику, — я улыбнулась и начала есть.

— Судя по тому, что сегодня не было тумана, Тэлини до сих пор не очнулась.

Неужели она вчера выпила больше, чем я?

— Надеюсь, что она в порядке, — сказал я, облегченно выпив воды.

Бог смерти старался проявить невозмутимость, будто сегодня — всего лишь обычный день, и вчера ничего не случилось, чтобы избежать неловкости. Он был вежлив, учтив и готов поддержать любую тему разговора, пока мы направлялись обратно в его великолепный дворец Басморт осторожно обращался к моим внутренним ранам, его голос был как облегчение, словно повязка, которая остановила кровотечение. Его улыбка словно способ сказать: "всё хорошо, но будет ещё лучше, обещаю". В трудные моменты он всегда поддерживал меня, позволяя мне принимать решения самостоятельно, но готов был встать на защиту, когда я нуждалась в отступлении, надежно укрывая меня от всех житейских проблем. Если раньше у меня не было друга, то сейчас я его обрела.