Лепестки Ветириоса

Глава 8

Перед собой я вижу последний миг моей жизни и ощущаю боль. В глазах семьи отразилась ненависть и желание уничтожить меня. Удары падают на меня, словно камни со скалы, разбивая душу и тело на тысячи осколков. И вот я падаю, испуская последний вздох, забывая о солнечном свете и тепле на земле. Но вместо места, где я бы ощутила покой после смерти, открыв глаза, я вижу только тьму. Нет никаких звуков, никаких признаков жизни. Медленно, но неуклонно, осознаю, что здесь нет ничего и никого. Место, лишенное звуков, лишенное жизни.

Тьма окружающая со всех сторон, не дает понять, где начало, а где конец. Она поглощает каждую мысль, каждое моё движение. В ней нет места для света или надежды. Она обволакивает меня, словно дым, плотная и непроницаемая. Я пытаюсь крикнуть, но звук пропадает сразу же, не оставляя никакого отклика. Мои слова теряются в этой бесконечной пустоте, и я оставлена наедине со своими мыслями. Время здесь не имеет смысла, оно исчезает, словно пыль по ветру.

Ещё недавно я танцевала с богом смерти и разговаривала с тьмой… Это был сон? Или же, я сплю сейчас?

Моё сердце начинает биться, удар за ударом, и я ощущаю, как меня тянет вперёд. Моё тело движется дальше и дальше. Вдалеке различается голос, и я бегу к нему. Тело ощущается тяжёлым, отстраненным. Кажется, будто я бегу на месте. Сердце стучит так быстро, что на краткий миг мне становится плохо. Ещё немного и сердце разорвется непосредственно в моей груди. Как же невыносимо больно… Я слышу шёпот и стараюсь преодолеть расстояние между мной и таким родным, знакомым голосом.

Передо мной Таолорис. Он плачет, прижимаясь к моей могиле. Его горячие слезы капают, смешиваясь с землей и травой, словно река печали, текущая к моим костям. У меня нет надгробья или чего-то подобного, лишь цветы ветириоса растущие вокруг, как ограждение. Эти цветы повсюду. Мои ноги утопают в мягкости, нежности их лепестков, словно в ложе плоти и крови. Я ощущаю их сладкий запах. Эти ароматы проникают в мои безжизненные легкие, наполняя их настойчивым присутствием смерти. Горечь оседает на пересохших губах моего супруга, вытравливая все надежды и радости, оставляя только пустоту. Его чёрная, как непроглядная ночь кожа сверкает под светом солнца, а белые торчащие в разные стороны волосы выглядят еще более взлохмаченными. Он прижимался к холодной земле, где захоронено моё тело и молил меня вернуться назад. Я подошла ближе и обняла его тёплое тело со спины, но он ничего не почувствовал. Меня нет в этом мире.

Я вижу момент после своей смерти?

Белая рубашка супруга небрежно заправлена в штаны, а ноги и вовсе не обутые. Он бежал сюда как мог, но было слишком поздно. Кто меня похоронил? Неужели Штормволл проявил подобие доброты и оставил мне хотя бы безымянную могилу?

Безымянная могила знаменитой богини…

Из белых глаз текли непрекращающиеся слёзы. Убитый горем Таолорис встал на ноги, выпрямил плечи и с полной решимостью совершил прыжок вверх. Он призвал свои силы, чтобы попасть на небеса. Я же, как приклеенная к его плоти, отправилась за ним.

Пред нами раскинулись бесконечные в высоту врата, которые казались недосягаемыми. Их нельзя было перелезть, обойти или разрушить. Это были врата небес, место, где сталкивались мир живых и часть бесконечной пустоты. Здесь, среди этой магической обители, существовали лишь семь, сейчас уже шесть, избранных и их протеже.

Местность вокруг была необыкновенной. Все, что находилось здесь, было белым, даже будто прозрачным. При этом, это пространство существовало и не существовало одновременно, словно оно легче воздуха и в то же время твёрже стали. Как будто проникнуть в это яркое пространство было возможно лишь для тех, кто заслужил эту привилегию.

Вокруг врат тянулись величественные белые столпы, поддерживающие небеса. Здесь нет подобия пола, ноги словно парят над чем-то, чего не существует. Если слишком долго вглядывается по сторонам, то можно обнаружить своё отражение. Это место сведет с ума любого неподготовленного. Для живого человека это будет похоже на замедленный прыжок со скалы, на застревание во времени и пространстве. Мы везде и одновременно нигде.

К нам подходят величественные стражи. Они внимательно смотрят на Таолориса и качают своими мордами как бы говоря, что теперь небеса для него закрыты. Верно, ведь он супруг предательницы.

— Пропустите меня! — злится он.

В его голосе ярость, нескрытная угроза.

Губы искажаются в улыбке выпячивая острые белые клыки.

— Я всё равно войду!

Таолорис готовится к битве, но тут неожиданно врата открываются, и он идёт вперед. Громкий, низкий смех раздается со всех сторон, заставляя пространство трепетать под его властью. Штормволл. Волосы, цвета сверкающей молнии, струятся по его груди, словно живое пламя, окутывая его фигуру в угрожающую ауру. Темная кожа Штормволла, покрытая белыми шрамами, открыта всем на обозрение, являясь свидетельством величия и полного слияния с магией. На бёдрах лишь легкие, шелковые штаны, которые только подчеркивают его силу и грацию. Спина бога молнии выглядит как поле битвы, где торчащие из неё шипы напоминают обрубки сожженных деревьев. Каждый шип говорит о невообразимой мощи, которой обладает Штормволл, и о его способности призывать молнию, чтобы наказать врагов.

Глаза бога молнии сверкают ярким электрическим сиянием, олицетворяя неукротимую силу и вызывая трепет у всех, кто встречает его взгляд. Он возвышается над остальными существами, наполняя пространство своей властью и непреодолимой силой. Внешность Штормволла отражает его характер и силу, внушая ужас и благоговение перед присутствием бога.

— Что же тебе нужно, маленький мальчик? — с поддельным любопытством спросил он моего супруга.

Штормволл знал зачем пришел Таолорис и это смешила его.

— Я пришёл мстить за Сэриию!

— Мы не произносим имя предателя в нашем доме. Если ты хочешь остаться здесь, тогда придётся забыть её.

Таолорис усмехнулся и сделал решительный шаг вперед.

— Мне хватит пары секунд, чтобы уничтожить тебя, — улыбнулся Штормволл не вставая со своего места.

— Я проведу эти пару секунд с мыслями о ней.

Уши Таолориса стали острее и длиннее. Таким образом он слышал каждый звук вокруг себя. Черты его лица были идеальными, словно вырезанные из самого мрамора. Высокий стан, пропорциональное телосложение и изящные движения. Голос Таолориса притягательный, вызывает желание слушать его слова и повиноваться его воле. Шёпот слаще мёда. Он науськивает стражей, чтобы те перешли на его сторону и самые неспособные к самостоятельному мышлению идут на его зов. Словно заворожённые они двинулись на Штормволла отвлекая внимание, беря на себя его первые удары.

Из спины Таолориса появились длинные, острые шипы, подобные словам, которые ранят в самое сердце.

Шёпотом он склонял бога молний к тому, что все хотят его предать, что он совсем один. Он убеждал Штормволла в том, что однажды даже его силы обернуться против него.

Тогда бог встал. Обозленный, разочарованный в неповиновении, он направил свою руку в сторону моего супруга. Один удар молний, сопровождаемый мощной, красной вспышкой, поразил тело Тао и тот упал, корчась от агонии внутри его плоти. Я знала эту боль, помнила её.

С громким криком я бросилась к мужу, хватая его за руки, подтягивая тело к себе. Он не ощущал меня, а я никак не могла повлиять на происходящее.

— Нет! — кричала я.

Слёзы текли без остановки, а сердце перестало биться одновременно с сердцем Таолориса. Связь разорвалась, исчезла, будто её никогда и не было. Меня пронзали миллиарды маленьких острых осколков.

— Пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня! Я так сильно люблю тебя!

Я сходила с ума, путалась в мыслях. Тьма и свет смешивались перед глазами грозясь раздавить меня.

Неожиданно голова Штормволла обернулась в мою сторону, и он улыбнулся.

Глаза изменились, напомнили ночь.

— Дарлорд, — прошептала я.

Увидев супруга, я совсем забыла о своей цели и о самой себе. Я сейчас нахожусь в битве и всё вокруг нереально.

Бог тьмы умел претворять в жизнь самые грозные кошмары и воплощать их в реальность. Дарлорд способен создавать иллюзии, которые заставляют людей сомневаться в собственном разуме. Он мог изменять восприятие времени, заставляя его течь быстрее или медленнее, в зависимости от своих желаний. Его магия была также проникающей и способной влиять на эмоции людей, заставляя их испытывать глубокий страх или безудержную ярость.

— Ты думаешь, что это лишь ночной кошмар? А что если это воспоминание? Бог смерти обманул тебя и ведёт по ложному следу. Ты никогда не увидишь Таолориса.

— Ложь, я чувствовала, что он жив!

Дарлорд подошёл ближе и убрал выпавшую прядь мне за ухо.

— Он оживил тебя. Думаешь, он не может оживить временно связь с трупом? Ты же видела, как он поднимает тела из земли. Таолорис такое же тело, лишённое разума. Он просто лежит в своей могиле, а Басморт временно поддерживает в нём подобие жизни.

Не верю…Он не мог… Или же…

— Неужели ты доверяешь первому встречному?

Дарлорд осторожно давил на меня, наседал, заставляя поверить ему.

В его словах есть логика. Возможно, он даже прав. Только я не стану верить тому, чего не вижу сама. Тому, чего не чувствую. Если Таолорис мёртв, то я узнаю об этом. Я найду его и поквитаюсь со всеми, кто причинил ему боль.

Тьма влез в мой разум, погрузил в ночной кошмар. Но не только он способен проникать в мысли. Я тоже это умею. Я не призову кошмар, не смогу погрузить во тьму… Но я могу найти в его воспоминаниях то, что побуждает его бороться. То, чего он боялся и боится до сих пор.

— Слеза, застывшая в твоём глазу что-то значит, не так ли? — с грустной улыбкой я коснулась его лица.

Тело Таолориса исчезло, как и весь мир созданный Дарлордом.

— Моя очередь, — усмехнулась я и перешла в его мысли.

Снова темно и нужно искать что-то за, что сможешь ухватиться. Людской разум читается легко, картинка мечутся перед тобой за пару секунд. Разум бога — это абсолютно другое. Тысячи лет жизни не завернешь в пару кадров, не напишешь на паре листов. Если я не хочу застрять здесь на пару лет, то нужно сфокусироваться. Слишком давно я не проворачивала подобные трюки.

Я делаю громкий выход, словно действительно могу дышать. Мои глаза закрыты, а перед ними летают картинки, осколки прошлого. Я перебираю их, раскладываю в нужном мне порядке. Вглядываясь в туманную дымку разума человека, я погружаюсь в его мысли, словно собираю мозаику его жизни. Мне сложно разобраться в этой каше воспоминаний, но я знаю, что смогу собрать из них смысловую картину. Я знаю, что ищу, поэтому всё идёт куда проще, чем мне казалось. Наконец, я нашла одно из нужных воспоминаний. Первая картина — Дарлорд лежит на самой высокой части горы в снегу. Я вижу, как он смотрит вдаль, мечтая о чем-то большем. На его глазу нет слезы, словно грусть ещё ни разу не тронула его сердце. Бог тянет ладонь в небо и вокруг его руки трепещут небольшие серебряные искры. Он улыбается, касается своих губ, будто вспоминания теплый поцелуй. Следующий кадр — Дарлорд купается в лунную ночь под водопадом. Его голое тело сверкает от капель воды, а его шею обвивают руки девушки. Она напевает ему песню, нежную колыбельную:

«Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Сквозь ночь ведет меня

Как свет путеводной звезды

Тихий шепот его слов

Как волшебная колыбельная

В его объятьях забыться хочу я

В темном мире стать для него светом

Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Он мой путеводный огонь

Моя жизнь

Пусть мир забыл его

Но я верю в него

В его ласковых руках нашла я свой путь

Мой любимый бог тьмы в лунном сиянии

Он приходит ко мне во сне

В тишине ночной

Мой защитник и друг

В мире

Полном зла

Среди звезд и мрака

Он мой светлый луч

Мой любимый Дарлорд

В нем нашла я свой дом

В его объятьях забыться хочу я»

Её песня была как чарующий звук, наполняющий сердце Дарлорда любовью. Он закрыл глаза, погружаясь в каждую ноту. Её голос был как мягкий шелк, обволакивающий его душу, словно нежное прикосновение в темноте. Каждая строчка песни девушки наполнена любовью, и он чувствовал, как его сердце откликается на каждый звук. Дарлорд слушал её с такой преданностью, словно это было его последнее дыхание, и он улыбался, погружаясь в этот момент и забывая обо всем вокруг.

— Ты моё очарование, моя прекрасная мечта, — между поцелуями говорил бог тьмы, когда девушка прекратила петь.

Светлые, как первые лучи солнца, волосы девушки намокли, когда они вдвоём встали под водопад. Я закрыла глаза, когда они начали заходить дальше поцелуев. Мне очень интересно наблюдать, но предпочитаю не вмешиваться в настолько интимные моменты.

Осколки многолетней памяти бога приводят меня к тому кадру, который мне и был нужен — Дарлорд, сидящий возле могилы. В его глазах пустота, ни одного намека на то сияние, что присутствовала рядом с той девушкой. Он выплакал много боли, разбил свои кулаки в моменты ярости, расколол сердце на части. Последняя слеза застыла навсегда возле его глаза.

— Я поняла, — прошептала я.

Мне не нужно были ещё какие-либо кадры, чтобы понять боль, через которую прошел бог тьмы.

— Прости меня, но сейчас я открою твою рану, чтобы победить.

Я подошла к Дарлорду и его сознание попыталось воспротивиться моей силе, отстранить меня и погрузить во тьму, но я уже вцепилась своими ногтями в его сердце готовясь разорвать его в клочья.

— Ты не смог оставить меня в моём кошмаре, потому что на самом деле он принадлежит тебе.

— Не надо, — звёзды в его глазах обратились ко мне.

Но я не послушала и надавила на него со всей силы. Перед нами появились небеса. Тот момент, где он показывал мне Таолориса рвущегося отомстить за мою смерть, на самом деле был воспоминанием Дарлорда. Это он ворвался на небеса, чтобы сокрушить главного бога.

Я уверена, что бог тьмы сильнее Штормволла. Но тот хитрее и многие тысячелетия подпитывался чужими молитвами, заставлял всех вспоминать о нем. В этот же момент тьма просто существовал, не напоминал о себе ничем, кроме лунного света. Он ослаб. Но даже несмотря на это он успел погрузить всё пространство вокруг в глубокую ночь. Дарлорд нанес множество ударов по Штормволлу от которых богу ещё долго придётся залечивать свои раны.

Тьма бросался в бой, разрывал всех стражей на своём пути. Обезумевший, лишившийся смысла жить, он несся вперёд, заставляя тысячи звёзд сыпаться с небес. Для людей это было прекрасным явлением, за которым они наблюдали с земли. Но на самом деле это были слёзы бога тьмы, его последние силы.

Схватка началась, звёзды сверкали как свидетели этого эпического столкновения. Мечи блеснули, искры разлетелись по небесам, разрывая тишину. Тьма была могущественна, но Штормволл был неугасим в своей стойкости. Звездопад сменился бурей. Мир сотрясался. Искры борьбы освещали ночное небо. Тьма старалась поглотить все молнии, любой источник света, но Штормволл не позволял ему подойти слишком близко.

Наконец, после многочасовой схватки, бог молний нанёс последний удар, пронзив сердце Дарлорда своей силой. Бог тьмы пал на землю, и его слёзы прекратились. Небеса осветила новая звезда, символ проигрыша тьмы и потери его возлюбленной. Штормволл сбросил Дарлорда с небес на землю, разрушив его дом и могилу возлюбленной. Ослабленный и почти переставший дышать, бог тьмы попал в руки других неизвестных богов, которые смогли вылечить его, и он навсегда остался с ними, чтобы защитить и стать домом для всех, кто отринут небесами.

Кадры мелькали быстро и в основном состояли из эмоций, которые проходили через меня.

Вновь картинка начинает двигаться и мне показывается момент, где Дарлорд впервые нашёл труп девушки со стрелой в сердце. Его громкий крик резал уши. Он прижимал девушку к себе в попытках воскресить смертную.

Он пробыл рядом с её телом многие годы, пока от возлюбленной не остались лишь кости.

Я возвращаюсь в свою реальность, открываю глаза.

Тьма сидит с закрытыми глазами. Он молчит, пытаясь совладать со своей болью. Я погрузила его в кошмар, как он пытался сделать со мной, только его кошмар был реальностью. Он ощущал себя проигравшим, растоптанным и потерянным и это наполняло меня силами. Мы не сражались на мечах, но этот бой был куда хуже. Этот бой вырезал сердце без использования лезвия.

— Почему Штормволл сделал это с ней? — спросила я.

Дарлорд грустно усмехнулся и наконец открыл глаза.

— Это моё наказание. Я сам во всём виноват.

Он подошёл ко мне и прошептал:

— Долгое время я пытался винить в этом тебя.

— Меня?

— После того как ты умерла, ко мне наведался один из слуг Штормволла. Бог призывал меня. Представляешь? Он вызывал МЕНЯ, чтобы занять твоё место.

Его глаза, исполненные мрачной тоской, отражают тьму в его душе. Он стоит передо мной, смиренно, но внутри распадаясь на части. Его кости трещат от гнева, который накопился внутри, но он понимает, что гнев обращен не ко мне. Все его монстры, все грехи и мрачные мечты — это его собственная вина, которая пронизывает сердце бога тьмы.

Светильники, подвешенные на потолках, усыпанных яркими кристаллами, обливают комнату светом, отражая обрывки его мыслей.

— Я пошёл к нему, в надежде, что смогу поговорить с Корнаном. Я надеялся, что если займу свободно место после твоей смерти, то Корнан одобрит мой брак с Алодеей, ведь именно он создаёт связь сердец. Это связь могла позволить ей обрести бессмертие, потому что иначе я бы потерял её спустя пару лет. Но Штормволл запретил подобные браки, запретил слабых людей среди своей «семьи» …

— Тогда ты отказался занимать моё место и ушел, а он наказал тебя за отказ.

— Я хотел вечность со своей любовью, но вместо этого потерял даже короткий век рядом. Просто рядом…

Эта боль в его голосе заставляла моё небьющееся сердце дрожать в груди.

Я не знала можно ли обнять его, но не смогла удержаться и обвила руками талию. Медленно поглаживая его по спине, я пыталась сказать, что понимаю его. Каждый из нас по-разному справляется со своей болью, но поддержка необходима. Никто не должен оставаться один на один со своей трагедией. Все мы хотим, чтобы кто-то понял нас, принял нас. Да, конечно, важно быть в гармонии с самим собой, но иногда теплые объятия другого человека могут принести нам мгновения уюта и согреть нашу душу.

Мне раньше не приходилось утешать никого кроме Таолориса и подобные действия казались непривычными. Я действовала скованно, неосознанно. Осторожно напевая колыбельную и воспоминаний бога, я старалась не задеть важные струны его сердца. Спина Дарлорда постепенно расслабилась он позволил себе новые слезы.

— Боль никогда не уйдет, её не нужно глушить, отворачиваться. Лучше позволить себе прожить все эмоции.

Дарлорд успокоился и вновь хитро нам улыбнулся.

— Сначала твоя идея воскресить её, мне не понравилась, — обратился он к Басморту стоящему за нашей спиной, — но теперь я рад видеть эту маленькую и юркую заразу.

— Кто бы говорил, — покачала головой я, но всё же улыбнулась.

Бог тьмы вложил мне в ладонь серебряный кулон со звездой и накрыл своей рукой мою наклонившись вперёд.

— Здесь моя энергия, — сказал он и злобно ухмыльнулся, — когда начнется решающий бой, позови меня.

— Обязательно, — я прижала кулон к сердцу.

— Тогда встретимся на празднике посвященному гибели Штормволла.

— Гибели всех старых богов, — я отвесила ему небольшой поклон, и мы покинули покои тьмы, оставив его подумать обо всём, что произошло.