Лепестки Ветириоса

Глава 22

Я боролась с богом крови неоднократно, несмотря на его приказ остановиться. Принять поражение, проиграть… Нет, к такому я не готова. Моё гребанное сердце, подводило меня. Я мертва внутри и из-за этого слаба. Какой смысл был в сражении с Тэлини и Дарлордом, если сейчас я возьму и отдам победу этому несносному тигроподобному.

Мой стиль боя буквально кричал: «У меня нет сил, но я продолжаю бороться, зная, что проиграю». Я была в ярости и чувствовала, что ещё немного — и сорвусь. Мои силы старались не задевать природу вокруг, животных. Но теперь, когда гнев достиг предела, мне хотелось сравнять всё с землёй. Уничтожить всё вокруг. Внутри говорили все самые ужасные качества, но хуже того, на поверхность вылезла гордыня, за которую я осуждала Штормволла. Моя гордыня была ничем не лучше, чем у него. Только Штормволл признавал себя и принимал таким, какой он есть, а я все эти качества прятала за пятью стенами в сердце. Я стояла на грани, и каждый удар, который я наносила, казался пустым и бессмысленным. Вокруг свистели ветры, словно пытались утихомирить мою ярость, но я лишь сильнее впадала в безумие. Руки тряслись, а внутри бушевала буря, не давая покоя. Я ощущала, как раздираемая внутренними противоречиями, теряю контроль над собой. Я слишком долго носила маску, позволяла другим видеть лишь то, что хотела показать. И вот теперь, когда гнев поразил всё тело, я оказалась на грани разрушения.

На самом деле, я не всегда была той, кто танцует и поёт от радости, той, кому всё равно на происходящее вокруг. Не всегда была той, кто старается найти хорошие стороны во всём или же той, кто считает себя непобедимой и делала то, что первым взбредёт в голову.

В первые моменты моего появления во мне копилось много гнева от того, что делают люди. Я их не понимала, я их презирала. Именно поэтому я пошла за Штормволлом, мы были похожи. Он тоже видел во мне того, кто его понимает. Мы вдвоём были сильны и не имели особых отношений с миром вне небес. Были столетия, когда мне хотелось уничтожить всё вокруг просто из-за того, что люди вели себя не так, как мне хотелось, из-за очередной войны или победы той стороны, которая нравилась меньше. Но чем чаще я начала спускаться на землю, чем больше видела разные народы, природу, тем сильнее привязывалась к этому миру. Помню, как стояла разглядывала людей, победивших в бою, они радовались, а я их не понимала, но чем больше наблюдала, тем ярче становилась улыбка на моём лице. Эта был момент, когда я изменилась и Штормволл заметив эти перемены — отдалился, закрылся и убрал меня на второй план.

Я не хотела быть той богиней, лишенной человечности, но я и не должна была зарывать её в могилу надеясь, что она больше никогда не выберется. Та я, узнав о предательстве супруга, сразу же бы оторвала ему голову, вспорола брюхо… Эта же я, отпустила его, позволила жить дальше. Мне нужно принять ту сторону себя, понять её, сблизиться, иначе всё закончится плохо не только для меня, но и для всего этого мира.

Если сейчас Штормволл смотрит на меня, то он видит глаза полные ярости, движения той, кого однажды он принял в свою семью, той богини, которая нравилась ему, была другом.

Сильная рука сжала мою ладонь и развернула к себе. Бог смерти с искренней тревогой смотрел в мои глаза, словно знал, что сейчас происходит где-то в глубине головы богини, которую он любит.

— Ты не одна здесь, — прошептал смерть, — я рядом. И каким бы не было твоё решение в этом бою, чего бы ты сейчас не желала, я поддержу тебя.

— Но я хочу уничтожить всё вокруг.

— Ты правда этого хочешь?

«Нет» — подумала я, но не произнесла это вслух.

Басморт знал ответ. Он всегда понимал меня без слов, даже, когда я ещё сама не знала его, он уже знал меня.

Бог смерти вышел вперёд, приняв бой на себя. Позволив мне отдохнуть. Это было нечестно по отношению к богу крови, который сражался в одиночку, но нам всё равно. В этом мире быть честным значит быть мёртвым.

«Но я не буду такой, как Штормволл», — решила я. «Я создам свой собственный путь». И с этим осознанием я попыталась найти равновесие, осветив тьму внутри себя. Я была готова сразиться не только с врагами, но и с собой, чтобы стать сильнее и мудрее.

Собравшись с силами, я сделала шаг назад. Вместо того чтобы сжигать всё, что попадалось на пути, я решила обуздать свой гнев, направить его в другое русло. Я вспомнила, что сила — это не только разрушение. У меня есть возможность быть кем угодно, деть всё, что взбредёт в голову. Выбор, который я сделаю определяет меня лишь в данный момент, потом я буду другой и каждый раз я та, кто показывает все стороны своей личности, не скрывая больше ничего и никогда.

Я люблю себя. Я уважаю себя. Я принимаю себя. Моё сердце издало звук. Один лишь раз и прекратилось. Но в этот момент я улыбнулась понимая, что делаю, понимая свой путь.

— Спасибо, — громко и с уважением сказала я богу смерти.

Спасибо, что, зная, что этот бой я должна пройти одна — всё равно вступился. Спасибо, что не оставил одну. Спасибо, что воскресил, дал мне ещё один шанс. И спасибо просто за то, что я это я, а ты это ты.

Отправив огненную волну во врага, я не могла отвести взгляда от величественного облика Басморта. Его глаза, полные мудрости и безжалостной силы, пронзали меня до самой души. Под вихрем огня, я шагнула вперед, игнорируя Бладсэя. Я приблизилась к Басморту, ощущая, как пламя внутри меня становится все сильнее. И вот, стоя перед лицом бога смерти, я не могла удержаться. Подняв руку, я быстро приблизилась к его лицу и почувствовала, как тепло пламени сливается с холодом его кожи. Внезапно, мои губы встретились с его, и я почувствовала силу энергии, переполняющей меня. Ощущения были непередаваемы: страсть, битва, смешение смерти и пламени. Поцеловав бога смерти в разгаре битвы, я поняла, что приняла вызов самой себе — быть смелой, быть свободной, быть живой. Это было моим лучшим решением за последнее время.

— Извините, я вам не мешаю? Нельзя было выбрать другое время?

— Если постоянно ждать определенное время, то можно ничего в этой жизни не успеть, — этому меня научили люди и пришло время следовать их правилам.

Мне нравилась, как бог смерти вступается за меня, но сейчас эта битва принадлежала мне. Он понял меня и улыбнувшись оставил центр воображаемой арены лишь для меня, уходя на второй план, но обещая вернуться, если попрошу.

Сердце издало ещё один удар. Он был лишь для меня. Всё в теле кричало «наконец ты поняла себя, наконец приняла».

Бог крови понимал, что происходит. Он ощущал, как я становлюсь сильнее и ему это приносило удовольствие. Только бой с более сильным противником, более безжалостным смог напомнить о том, что я богиня войны и я никогда не сдаюсь. Никто до этого не пытался нанести мне сильный вред, а Бладсэю всё равно и это самое прекрасное, что может быть.

Мои ноги утопали в крови Бладсэя. Он наносил себе раны, залечивал их и снова наносил. Его кровь кипела, превращалась в иглы, которые пронзали мою кожу, лишь усиливая боль. Я чувствовала, как он обездвиживает меня своей силой, как его зловещая энергия проникает под мою кожу, принося лишь агонию. Но я не сдавалась. Я сжигала себя изнутри своей силой, готовая пойти на все, чтобы прогнать этого бога крови. Не было ничего кроме боли, но сейчас это не пугало меня. Мы боролись в мире, где царила лишь тяжесть и тьма. Мои раны пульсировали от невыносимой боли, но я не останавливалась. Сквозь слезы и кровь я видела его улыбку — улыбку победителя, уверенного в своей силе. Сконцентрировав свою энергию, я взмахнула мечом, призывая огненное лезвие поразить врага. Освободившись от его оков, я взмахнула мечом призывая лезвие поразить врага огнём. Пламя обжигало воздух, наполняя его запахом серы и гари. Бог крови взревел, но я не дрогнула. Моя решимость была крепка, словно камень, и мой меч был острым, как сама смерть. Отвлекая его на удары, я предпринимала попытки проникнуть в разум бога крови. Барьер там был мощный, но не непроходимый. Я не могла заглянуть в его воспоминания, но я пыталась влиять на его эмоции, на его самочувствие, на его ощущение мира вокруг.

Боль, тяжесть, невыносимость наполняли воздух, создавая атмосферу ужаса и страха. Мы сражались в темноте созданной общей силой, где лишь огонь моего меча освещал путь к победе или к гибели. Страшные вопли противника звучали как проклятия, но я была непоколебима, как и он.

Весы наших сил качались из стороны в сторону. Казалось, что вот-вот выиграю и поставлю его на колени, но потом он делал тоже самое со мной. Никто не хотел сдаваться. Чем сложнее бой, тем сильнее я. Главное в этом всём — терпение, ожидание момента, когда сила станет разрывать тебя, чтобы ты мог её выпустить.

Каждый принятый ударение был как пытка, каждое отступление — как унижение. Кровь, горячая и пульсирующая, пронизывала мою руку, словно живое существо, жаждущее мести. Он выбил меч, куда я до этого направляла свою энергию. Волна вязкой крови заполнила мои глаза, рот, уши. Весь мир приобрёл бордовые оттенки в моих глазах. Вкус железа на языке отравлял, вызывал отвращение. Её слишком много, в ней можно захлебнутся, если тебе нужно дышать, но мне не нужно.

Бог крови ухмылялся, не зная, что я была готова к этому моменту, когда потеряю своё оружие, а его сила попытается поймать моё тело. Призрачные руки, сжимаясь в кольцо, обвивали его тело, словно хладнокровные удавы, готовые сломать шею жертве. На секунду у меня появилось желание выдернуть его позвоночник из спины. Удар такой силы в бога — убил бы его. Во мне достаточно энергии для убийства, но сейчас я готова ограничиться победой.

Последний рывок, последний удар, и он пал, побежденный, но не сломленный. Бладсэй застонал от ужаса, его кровавая форма исчезала в моей огненной вспышке.

Я упала на землю. Всё тело горело изнутри. Мои руки дрожали от усталости и боли, моё сердце билось как барабан в ритме смерти. Но оно билось. Я слышала этот прекрасный звук, наслаждалась им. Раны внутри, разрывы мышц, вен — были ужасны. Да, я не умру от этого, но мне придётся долго восстанавливать. В бою Бладсэй делает всё, что ему нравится, а нравится ему — причинять другим боль.

— Неудивительно, что у тебя нет друзей, — прокашлялась я и выплюнула кровь.

Вся одежда и волосы липли к телу. Теперь, когда Тьма исчезла, солнце запекало кровь на моём теле.

Мы боролись несколько дней и ночей без продыху.

— А я думал, что после такого боя, мы с тобой больше, чем друзья, — пошутил Бладсэй переворачиваясь на земле, как змея не в силах встать.

— Учитывая количество твоей крови в моём теле — ты мне брат.

— Отлично, сестры у меня никогда не было, — бог крови улыбнулся.

Пока мы боролись, Басморт защищал всё вокруг от разрушений. Во время сражения в королевстве Алой Зари, небеса превратились в кровавое море, закрыв солнце, звезды и луну. Густой мрак окутал землю, утопив в себе все надежды на мир и спокойствие. Ветер нес запах крови и пепла. Все люди спрятались, а маленькие боги сбились в кучу защищая друг друга. Нет, никто не пострадал, но страх, что мы принесли этим землям — был всепоглощающ.

— Я держу тебя, — ласково сообщил бог смерти.

Басморт помог мне встать, осторожно придерживая за плечи. Ноги дрожали, каждый шаг похож на мучение. Бог крови был не в силах даже приподняться на локтях. Значит, я точно победила. Но вот притока энергии от боя сейчас не чувствую, так как боль от ран слишком сильна. Он слишком хороший противник и я бы с радостью сразилась ещё раз, когда приду в себя.

— Я рад был помочь, — Бладсэй всё же смог перевернуться, чтобы мы вновь встретились взглядом.

— Помочь? — не поняла я.

— Вижу, что ты стала прежней. Ты стала той богиней войны, о которой я слышал раньше, а не размазнёй.

— Я сейчас тебя ещё раз ударю.

— Лежачих не бьют!

— Кто так сказал? — усмехнулась я.

— Совесть.

— У меня её нет.

Бог крови хмуро осмотрел меня и обиженно поджал губу. Он казался забавным, когда с него наконец сошла маска безразличия к этому миру. Он словно специально выводил на эмоции и сражался так, чтобы мне пришлось показать настоящую себя, принять силу внутри, что способна разрушать.

— Я приду к вам во время битвы, если понадобится моя помощь, — наконец сказал он.

— Не хочешь пойти с нами сейчас? Замок бога смерти достаточно большой, чтобы ты смог побыть там в одиночестве.

Басморт покачал головой.

— Это мой дом и на случай, если мы не победим я хочу побыть здесь подольше.

Он прав. Я даже не рассматривала вариант с тем, что всё живое вокруг может умереть, если что-то пойдет не так.