Личный дневник (пьяной) влюблённой провидицы

Глава 16

Щеки, уши, нос, губы, руки — всё пылало. Я такая дура. Просто не передать словами! Верните Тоби Мангельфа, угрюмого, нелюдимого студента с боевого. Точно, во всем виновата Тина. Если бы она его не заметила, то моя жизнь в Академии не стала бы такой трудной и мозгодробительной. Теперь они с Иваном пребывают в какой-то эйфории и их не слышно и не видно, а мне отдуваться.

— Фрея, ты дома? — позвала подругу, но никто не ответил.

От Леона тоже никаких известий. Ощущала себя брошенной. Ни выговориться, ни поплакаться. Хотя смотреть Леону в глаза всё равно не смогла бы после… Непроизвольно дотронулась пальцами до губ. Чем я лучше Дерека, изменившего Фрее? Или той же Фреи, развлекающейся с Грегом в таверне. Мы такие дурные в силу возраста или потому что наши партнеры нам не подходят.

“Ты даже меня уже утомила, Октавия. Ты не сделала ничего предосудительного. Всё было случайностью. Забудь и иди дальше!” —успокаивал внутренний голос.

“Но я хотела… чтобы это продолжилось…”

“Просто ты несколько дней не видела Леона. Один взгляд на его пресс, парочка поцелуев в шею и ты тут же забудешь об этом мрачном инспекторе!”

— Мне с ним еще неизвестно сколько заниматься. Правда, я так и не поняла, в чем вообще смысл этих встреч. И с каких пор катание на коньках стало входить у нас в программу обучения? — уже вслух начала разговаривать сама с собой, раздеваясь и намереваясь принять теплый душ, чтобы смыть с себя весь этот вечер.

Но это озеро… было невероятное. Я чувствовала, как мана наполняет меня, казалось, смогу взлететь. Но Тобиас Бергман ошибся — как бы много не было маны во мне, я просто не могла её применить. Не знаю, о каком потенциале он там говорил. И до сих пор не поняла, что это была за игра в гляделки. Он просто мстил мне за ту слежку.

Скинула с себя оставшуюся одежду и залезла в поддон, включила воду. Сделала погорячее, чтобы аж обжигало, а затем перевела на холодную. Контраст температур заставлял откинуть все навязчивые мысли. Наверное, я и правда скучала по Леону, по его сильным и нежным рукам, по его поцелуям и кое-чему еще. Тело жаждало мужского внимания и ласки. И если со вниманием есть некоторые трудности, то со вторым пунктом можно было что-то сделать.

Рука скользнула вниз, вдоль живота и ниже, пальцы дотронулись до источника желания. Закрыла глаза, совершая круговые движения, свободной рукой оперлась на стену. Вода пыталась смыть всю эту похоть, но это было бесполезно. Желание из маленького зернышка разрасталось сорняком, а мне надо оставалось лишь вырвать его и успокоиться. Представляла Леона, его слегка смуглую кожу, то, как он хочет меня, как подходит и нежно целует сначала в губы, затем в шею, зная как мне это нравится, как прикусывает грудь и дальше больше. Фантазия была такой реалистичной, что моя чувствительность была на нереально высоком уровне. Мое маленькое достижение с телекинезом было как нельзя кстати. Добавила немного магии в мою шалость, из пальцев вырвались маленькие струйки чистой энергии, лаская как будто бы языком. Я сдерживала стоны, как могла в страхе, что меня застукают.

Этот страх материализовался очень странным и неожиданным для меня образом. Безобидная эротическая фантазия каждой второй девушки перестала мне подчиняться. В неё нагло и бесцеремонно ворвался Тобиас Бергман. Он наблюдал со стороны за тем, как Леон заставляет меня содрогаться в экстазе, глядя этими своими хитрыми глазами и с надменной ухмылкой где-то вдалеке. Он ничего не делал, просто стоял и смотрел. Я вмиг открыла глаза и проморгалась. Прилюдный секс никогда даже не входил в этот список извращений, которыми я могла заниматься в своей голове. И что вообще в них забыл этот зеленоглазый и чернобровый мучитель?

Переключила воду на холодную, чтобы сбить наваждение. Закрыла снова глаза, тряслась от пробивающего холода и снова была там. На озере. Только теперь я не неуклюжая, а вполне себе уверенная фигуристка. Мы быстро мчимся, разрезая лед, вдоль искрящихся потоков, а затем падаем сначала на колени, а потом и вовсе на спину. На небе мириады звезд, мы отчего-то смеемся так открыто и непринужденно. И я кричу от счастья в небо, в космос, в бесконечность. Что это? Очередная фантазия или… видение, которому не суждено сбыться?

Держать всё в себе довольно сложно. Еще сложнее — открыться и всё высказать. И хоть моя ручка не работает, но ничего не мешало мне вести реальные записи. Стало легче, и даже как то приятнее выводить все эти буквы, складывать их в слова и предложения. Я не заметила, сколько времени провела за этим занятием, но спалось просто прекрасно. Никаких тебе снов или чего похуже — очередных невнятных видений. Просто я и мои прекрасные подушка с одеялком.

Тем временем близился Новый год, а за ним долгожданные выходные, а после — сессия. Хоть и пары стали всё реже и реже. Большую часть времени студенты просто готовятся кто где. С нового семестра я начну изучать дополнительные предметы по другой специализации. А пока буду мучаться на уроках Тобиаса Бергмана. Чтоб его. От одного его имени я покрываюсь гусиной кожей.

Оказалось, Фрея устроила себе ночное рандеву с Грегом. Боюсь даже спрашивать, что между ними происходит. Она оставила мне записку, но я её не сразу заметила. Фрея забивала на учебу после расставания с Дереком и меня это беспокоило. Вся наша компашка разбрелась по углам, оставив наедине с самой собой. И с Тобиасом Бергманом.

Что происходило у нас с Леоном я не понимала. Но бегать за ним и уговаривать обратить на меня внимание было как-то… слишком. Он всегда так делал, начиная с первой ссоры, а я приходила к нему как остыну. Но сейчас я и не кипела, он просто слился. А когда у него вдруг появляется свободное время, то и Октавию можно вспомнить. Пусть делает, что хочет. Ты ошибся, Грег, моему парню совершенно всё равно, где я и с кем.

Ждала ли я, что вторая встреча с Тобиасом Бергером подарит мне хотя бы половину тех же эмоций, как этот поход на озеро? Да. Получила ли я это? Нет. Меня ждал персональный котел в аду.

— Октавия! Ты снова тут?

— Вы же не отстанете от меня так просто?

— Точно! — Тобиас хлопнул в ладоши. — И я надеюсь, что ты сегодня в хорошем настроении, потому что мы будем пробовать ставить блок в твоей голове.

— Я умею ставить блок.

“Да ты что? Так ли это?” —прозвучал голос мучителя в голове.

— Это нечестно. У вас уровень намного выше моего.

— Дело не в уровне, а в том, что тогда, когда ты решила вдруг сделать мне предсказание, то моя защита просто сломала твою. И все эти травки, что варит твоя подруга-нимфа — капля в море, временное решение, которое не сильно то и помогает. Особенно, когда не знаешь, кто перед тобой стоит.

Сейчас Тобиас Бергман больше походил на учителя. Ходил взад-вперед, активно жестикулируя, даже нарисовал на доске схему того, как работает сила разума у магов.

— Если станешь более уравновешенной, то сможешь подчинять свои видения и давать более точные предсказания…

— Этому нас учат итак. Зачем для этого вы?

— Инга прекрасный преподаватель, и точный провидец, но она слишком много болтает. А еще также как и я, не стесняется, лазить по вашим мозгам и развлекаться.

— Никогда не ощущала от нее этого, — фыркнула, скрестив руки на груди в защитной позе.

— Ты еще совсем юная. А за всеми этими мыслями и не заметишь подвоха. Ты вообще можешь быть уверена, что твои мысли действительно твои?

— Хотите сказать, что я совсем безвольная?

— Хочу сказать, что если бы ты не пробухала весь первый курс, то поняла, что довольно эмпатична. И что могла бы уже развить элемент разума в себе намного сильнее.

— Не слишком ли грубо для учителя?

— А я и не учитель, — ухмыльнулся учитель-мучитель. — Хороший провидец на вес золота, но во всех Академиях одно и тоже. Изучаете прошлое, не думая о будущем, потому что оно неопределенно и не подчиняется никаким законам. Сегодня — одно, завтра — другое. Но бывают вещи пострашнее студенческой драмы: госперевороты, природные катастрофы, темные силы и многое другое, о чем тебе сейчас не стоит думать, но руку держать на пульсе придется.

— Зачем мне это? Это неинтересно. Я просто хочу спокойствия.

— Взрослая жизнь — одно сплошное беспокойство. Пора бы это признать, ты ведь не ребенок.

Почему-то эти слова “не ребенок” заставили встать ком в горле. Как будто он говорил о моей вчерашней шалости, а не просто о том, что детство заканчивается быстрее, чем думаешь.

— Или я ошибся? — Тобиас Бергман вдавливал меня своей аурой в стул. — И всё, что тебе нужно — это мужчина, который решит все твои проблемы? И тебе нравится быть бедной непонятой малышкой Октавией, заливающей голос разума алкоголем?

— Эти заявления уже ни в какие ворота! Да что ты обо мне знаешь?! — моему возмущению не было предела. — Ты не учишь, а, как ты там выразился, развлекаешься!

— Вот мы и перешли на “ты”.

— Перешли, потому что мое терпение и уважение закончилось прямо сейчас! И как я вообще могла думать о том, что в вас есть что-то привлекательное. Ума не приложу!

Погодите-ка… Это ведь то, о чем он говорил? Он внушил мне это влечение? А я поддалась, заглушив красный сигнал опасности. И шла и шла к нему, как мотылек на на костёр. Голову пронзила дикая боль и я закричала, обхватывая ладонями виски и упала на колени, согнувшись пополам. Снова эта боль, как тогда. Снова эти видения, снова этот хаос.

— Дыши…

— Не… могу… вздохнуть, — воздуха не хватало, я теряла сознание.

— Дыши сказал! — строгий и приказной тон Тобиаса накладывался на тысячи голосов.

— Зачем ты мучаешь меня, Тобиас. Зачем?!

По щекам текли слезы, глаза готовы были вывалиться из глазниц. Это всё он. Он сделал это со мной. После встречи с ним всё пошло наперекосяк. Он и Леону внушил забыть обо мне? Фрея тоже забыла о том, что он её пугал. Все как будто забыли, что он полгода притворялся студентом, всем было нормально, что он вдруг оказался каким-то там инспектором. Может, это он подговорил профессора отправить меня на тест, внушить надежду, что я сильнее, чем есть.

Воспоминания мелькали одно за другим, доходили до детства, а затем снова по кругу. Доходили до одного забытого и спрятанного воспоминания. На самом деле Леон — не моя первая любовь. И мысли о том, что всегда найдется девушка получше тоже возникли не на пустом месте. Что всегда найдется что-то или кто-то получше, чем я.

Голос Тобиаса где-то вдалеке приказывал дышать и я, наконец, услышала его. Схватила этот спасательный круг и поплыла на голос. Осталась только я, его голос и это болезненное воспоминание. Мне пятнадцать и я очень сильно влюбилась в соседского мальчишку. Мы общались каждый день, я думала, что тоже нравлюсь ему. Нет, я была уверена в этом. И он всегда защищал меня от других детей, когда я невпопад давала предсказания, даже когда надо мной смеялись, даже когда меня все сторонились. Все, кроме Вани, Грега и… Зака. Когда я была с ним, видения почти не приходили. Я была абсолютно спокойна и счастлива. Потом был первый поцелуй и еще много-много поцелуев, пока не пришло то самое видение, где с ним совсем не я. Мне же было всего пятнадцать. Меня переполняли нежные чувства и тогда я еще не понимала, что не все видения сбываются. Я так впечатлилась, что сразу же замкнулась в себе и дальше всё казалось фальшивым. И, конечно же, общение сошло на нет. А последним гвоздем в крышку гроба стало то, что он продолжил жить дальше без меня как ни в чем не бывало. Как будто и не было того времени, что мы провели вместе. А затем и вовсе уехал из города. Ваня до сих пор общается с ним, иногда всплывает какая-то информация, а магический шар до сих пор хранит его контакт. Я много раз думала написать ему хотя бы “Привет”, но обида была сильнее меня. А затем этот мой абсолютно безбашенный поступок, когда я под действием алкоголя поцеловала Леона и пошло поехало. Я открылась, обнажилась и снова проиграла. Это так по-детски. Я думала, что уже смирилась с этими чувствами, но на самом деле мне всё еще больно. И я хочу кричать и злиться.

— Кричи. Тебя все равно никто не услышит, — Тобиас путешествовал по воспоминаниям вместе со мной.

— Уйди из моей головы. Прошу.

— Ты можешь выгнать меня в любой момент. Надо только захотеть. Ты сама меня держишь.

— Я никого не держу.

— Держишь, в своих воспоминаниях. В своем дневнике. Но это нормально. Это опыт. Он может ранить, а может стать просто пройденной ступенькой на лестнице жизни.

— Меня снова бросят. Даже боюсь предположить каким именно образом. Я это чувствую и от этого мне… больно.

— Это лишь доказывает, что ты — живой человек, Октавия. Из плоти и крови. Ты давишь свои эмоции, а вместе с ними и свою магию. Боишься сделать больно другим, боишься, что сделают больно тебе. Боишься отпускать людей, потому не подпускаешь слишком близко, скрываясь за маской из сарказма. Но это пройдет. Нужно смело смотреть в будущее и идти к тому, которое выберешь сама.

Картины прошлого померкли, оставив нас совсем одних, сознание возвращалось в реальность. Единственная свеча подрагивала от небольшого сквозняка, создаваемого приоткрытым окном. Мне стало намного легче, голова была такая легкая и свободная. Так приятно было показать кому-то весь этот хаос и поделиться им. И почему этим человеком оказался именно Тобиас Бергман?

— Не было же никакого потенциала?

— О чем ты? — удивился Тобиас.

— Ты сказал, что видишь во мне потенциал.

— Всё не совсем так, — он положил руку себе на затылок. — Просто заметил, что что-то блокирует в тебе поток маны и решил немного помочь.

Я толкнула его со всей силы в грудь, отталкивая от себя.

— Я чуть с ума не сошла! Что это за приколы?! И эти уроки, которые ни черта не уроки, а просто какой-то цирк. Как до такого додуматься можно вообще?!

— Я не педагог, — посмеялся Тобиас. — Что придумал, то придумал.

Я встала с пола и отряхнулась.

— Наши уроки окончены?

— Полагаю, что да. Можешь спать спокойно, и поменьше фантазируй, — и снова это подмигивание.

А мне стало даже немного грустно. Я поспешила снова выставить блок в голове, как учила профессор Филаксис, чтобы он себе ничего не напридумывал.

— Ваши методы ужасны, инспектор Бергман!

— Снова уважительный тон? — и снова обворожительная улыбка.

— Меня с вами больше ничего не связывает.

— Уже забыла наш поцелуй? — Тобиас соблазнительно провел пальцами по губам, а у меня волосы встали дыбом на затылке и я резко отвернулась.

— Это была случайность! И я ухожу. Всего хорошего.

Я почти побежала к двери, схватилась за ручку.

— Октавия! — окликнул меня Тобиас Бергман. Я замерла в ожидании. — Конкретно тебе я ничего не внушал.

Сердце бешено застучало где-то в желудке. Зачем он это сказал? Тряхнула головой, вышла, хлопнув дверью. Бежала по лестнице так быстро, что сбивалось дыхание, а когда выбежала на улицу, то схватила в охапку приличную горсть снега и кинула себе в лицо.

“Он скоро уедет и ты сможешь выдохнуть, не переживай!”— вернулось мое горе-подсознание.

А я и не переживала. Еще переживать из-за этого чудика. Но вот, что я забыла, так это поблагодарить его. Такой легкости я не ощущала кажется никогда. Легкости, свободы, ясности в голове. Я могла горы свернуть, что и намеревалась сделать. А именно — откровенно поговорить с Леоном и понять, наконец, что между нами происходит.