Лицом к лицу

6

За ужином Ванесса сидела притихшая. Увидев Эдварда на веранде без рубашки, она была так потрясена, что сейчас даже под тонким спортивным костюмом, который он надел после мытья, продолжала видеть его мощный торс. Аккуратно приглаженные мокрые волосы Эдварда слабо поблескивали, и от всей его фигуры веяло неотразимой мужской силой.

Понимает ли он сам, какой эффект производит на женщин? — думала девушка. И в чем все-таки кроется причина его обаяния? Она уже не в первый раз задавала себе этот вопрос, однако так и не смогла найти ответа. Да, красивое, сильное мужское тело, конечно, привлекает женщин, но ведь этого недостаточно, чтобы влюбиться. Может быть, их покоряет его чувство юмора? Несомненно, оно у Эдварда есть, но временами сочетается с такой неприкрытой иронией, которая не может не задевать. А чего стоит хотя бы эта надменная уверенность в себе? Он, похоже, убежден в своей неотразимости. Впрочем, так оно и есть, ведь я сама не стала исключением из правила.

Ванесса вздохнула и начала разливать в тарелки тыквенный суп.

— Я просто умираю с голоду, — объявил Эдвард, принюхиваясь к соблазнительным ароматам, доносящимся из кухни. — И если на второе у нас ростбиф, считай, что ты уже покорила мое сердце.

Девушка села за стол и взяла ложку.

— Похоже, сегодня у тебя хорошее настроение, — заметила она, но тут же подумала, что не стоит напоминать ему об их вчерашнем споре, и добавила: — Особенно если учесть, что ты полдня возился в грязи.

Эдвард бросил на нее загадочный взгляд и сказал:

— Для хорошего настроения могут быть разные причины. Я, например, сегодня оказался в забавной ситуации.

— В какой же? — стало любопытно Ванессе, но вместо ответа он с аппетитом принялся за суп. — Значит, не хочешь говорить?

Он снова посмотрел на нее, и на этот раз в его взгляде была легкая насмешка.

— Возможно, тебе это не понравится.

Ванесса отодвинула свою тарелку.

— Опять заключил пари сам с собой? — с подозрением спросила она.

— О нет. Я хорошо усвоил урок.

Девушка сдернула с колен салфетку и с размаху швырнула ее на стол.

— Врешь!

Эдвард взглянул на нее с удивлением.

— Уверяю тебя…

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ведь это ты тогда остановился… — Она замолчала, ужаснувшись своим словам.

Карие глаза Эдварда потеплели и осветились мягким светом.

— У меня своя тактика, — возразил он.

— Ах да, я забыла, — протянула Ванесса. — И в чем же она заключается?

Не отвечая, он доел суп и встал.

— Ты не возражаешь, если я принесу второе?

— Пожалуйста, — согласилась она, убирая суповые тарелки.

Эдвард поставил на стол сковороду, приоткрыл крышку и с наслаждением вдохнул аромат жареного мяса.

— Так вот, ситуация, в которую я попал, забавна тем, что каждая из сестер Перри потребовала, чтобы я вел себя должным образом по отношению к другой, — сказал он.

— Что? Значит, Сюзан тебе все рассказала?! Когда она успела это сделать?

— За обедом. Пока ты возилась на кухне с яблочным пирогом, твоя старшая сестра предупредила меня, что, если я тебя обижу, мне придется иметь дело с ней. Кстати, я восхищен тобой. Я боялся, что ты так и не рискнешь поговорить с Сюзан начистоту, потому что отлично понимаю, это было нелегко.

Ванесса приняла из его рук тарелку и поспешно отвела взгляд.

— Так что именно сказала тебе Сюзи? — спросила она, справившись со смущением.

Эдвард не торопился с ответом. Он положил себе в тарелку гарнир из тушеных овощей и обильно полил их соусом, а потом с серьезным видом посмотрел на Ванессу.

— Вообще-то она не сказала ничего такого, чего бы я не знал раньше — что вы с Кевином были прекрасной парой, что тебе трудно забыть его… Кроме того, — добавил он, — твоя старшая сестра дала мне мудрый совет.

— Какой?

— Она сказала, что мне не стоит считать себя таким уж неотразимым.

— Сюзан сказала тебе такое? — искренне изумилась Ванесса.

— Угу.

Эдвард отрезал кусочек говядины и, прежде чем отправить его в рот, задумчиво повертел на вилке.

— Боюсь, в глубине души она все еще очень переживает разрыв с тобой, — тихо сказала девушка.

— Не думаю, — покачал головой он. — Мне показалось, что увлечение мною у нее окончательно прошло. Она вполне откровенно сказала, что вела себя глупо и сожалеет о том, что стала причиной ненужных сложностей в наших с тобой отношениях.

— И что ты ответил?

Эдвард задумался, пытаясь точно вспомнить свои слова.

— «Для меня было большой честью познакомиться с тобой», «Ты очень интересный человек», «Я никогда не забуду, что благодаря тебе встретил Ванессу», — процитировал он сам себя. — Думаю, теперь мы с Сюзан хорошо понимаем друг друга.

Ванесса долго молчала.

— Я чувствую себя так, будто плыву в океане без компаса и карты, — наконец сказала она.

— Представь себе, я тоже, — мягко отозвался Эдвард.

Она удивленно вскинула глаза.

— Дело в том, что… — Он запнулся, потом неуверенно продолжил: — Если ты на самом деле хочешь посвятить свою жизнь памяти Кевина, я не стану мешать тебе.

Девушка облизнула мгновенно пересохшие губы.

— Вы с Сюзан говорили и об этом?

— Нет. Просто я понял, что не имею права вмешиваться в твою жизнь.

— Спасибо, — прошептала Ванесса неожиданно охрипшим голосом. — На самом деле, я сама не знаю, чего хочу. Впрочем, нет, знаю, — тут же поправилась она. — Кевин навсегда останется в моем сердце, но не давала обета посвящать жизнь его памяти.

— Я могу воспринимать твои слова как сигнал к началу новой стадии наших отношений? — быстро спросил Эдвард.

— Скорее, это признание того, что ты интересуешь меня, злишь, будоражишь… Но что стоит за всем этим, я пока не понимаю, — честно призналась Ванесса.

— Довольно точно сказано, — с сочувственной улыбкой заметил он. — По правде говоря, я тоже ощущаю по отношению к тебе нечто подобное.

Услышав это, девушка внутренне сжалась и как-то сникла. Что ж, подумала она и крепко стиснула зубы, чтобы удержаться от язвительного замечания, Эдвард ясно дает понять, что его не устраивает роль терпеливого воздыхателя.

— Ты, кажется, хотела что-то сказать? — с невинным видом поинтересовался он.

— Нет, — отрезала Ванесса. — Просто сейчас как раз один из тех моментов, когда ты меня раздражаешь. А почему — догадайся сам. Кстати, есть какие-нибудь новости от Лесли?

Эдвард мимолетно улыбнулся, поняв, что она намеренно уводит разговор в другую сторону, а потом посерьезнел.

— К сожалению, нет. Она не звонит даже своим родителям. Они очень за нее волнуются.

— Я понимаю, что тебя больше волнует судьба двоюродной сестры, но вынуждена думать и о биостанции тоже. Через две недели заканчивается срок моего пребывания здесь. Я должна возвращаться в Лондон, а на смену Джону все еще никого не прислали. Не могу же я уехать, бросив станцию на произвол судьбы?

— Не волнуйся, все утрясется, — успокаивающе произнес Эдвард. — В конце концов, скоро должен вернуться Джеймс Гудвин. Спасибо за ужин, — сказал он, отодвигая пустую тарелку. — Кстати, я заметил на кухне тарелку с лимонной коврижкой. Надеюсь, она предназначалась нам на десерт?

— Я сейчас принесу.

Ванесса поспешно встала и вышла на кухню. Она разрезала на куски коврижку, стоя спиной к двери, когда Эдвард неслышными шагами приблизился к ней и обнял за талию. Девушка замерла на мгновение, а потом медленно повернулась к нему лицом.

— В чем дело?

— Разве ты не знаешь? — Он поднял руку и провел пальцами по ее щеке.

Ванесса задрожала, но не от холода.

— Да, знаю, — еле слышно ответила она. — Ты прав, мне действительно было очень одиноко в последние ночи.

Эдвард легко коснулся губами ее виска.

— Мне тоже. На самом деле я, как и ты, очень одинок.

Она посмотрела на него с нескрываемым удивлением.

— Ты жалуешься на одиночество? Мне казалось, что ты должен отбиваться от женщин.

— Тебе это может показаться смешным, Ванесса, но рядом с тобой я иногда чувствую себя неопытным юнцом. Да, мне тридцать два года, у меня репутация легкомысленного столичного франта, острослова, любимца женщин, но во всем этом больше выдумки, чем правды. — Эдвард нежно провел руками по ее волосам, потом очертил пальцем контур приоткрытых губ. — Я не мог понять, чего я хочу от жизни, пока не встретил тебя. Вокруг действительно было много женщин, в том числе и умных, и красивых, но ни одна из них не тронула моего сердца. Даже когда это был более или менее длительный роман, я знал, что он неминуемо закончится. События развивались сами собой, и я был скорее пассивным наблюдателем, чем участником.

Ванесса смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее губы по-прежнему были приоткрыты, но она молчала, не зная, что сказать.

— Я даже начал задумываться, способен ли вообще на глубокое чувство, — тихо признался Эдвард.

— Ты хочешь сказать, что никогда не любил? — хрипловатым от волнения голосом спросила она.

— По-настоящему — нет.

— Наверное, тебе просто не встретилась женщина, которая смогла бы пробудить в тебе любовь.

— Не знаю, — пожал плечами он. — Возможно, это чувство вообще доступно не всем. Но когда я встретил тебя, у меня впервые появилась надежда…

— А если она не оправдается? — спросила Ванесса, внезапно почувствовав, как лихорадочно забилось ее сердце.

Ее так и тянуло сказать, что она согласна проверить это. Откровенность Эдварда оказалась сильнее любого другого оружия, и она готова была сдаться на милость победителя.

— Ну, мы с тобой все-таки взрослые люди, — произнес он, — и постараемся не делать глупости. Может быть, ты рискнешь поискать в своем сердце уголок для парня, который отчаянно хочет тебя, но не обещает вечной любви.

— Я никогда не думала, что способна на близость с мужчиной, в чувствах которого не уверена, — медленно проговорила Ванесса. — Но сейчас мое сердце открыто для тебя, хотя, быть может, и ненадолго. Идем.

И она первой вышла из кухни.

Эдвард распахнул перед ней дверь своей спальни. Ванесса остановилась на пороге. Она еще ни разу не заглядывала сюда. Прямо перед ней на противоположной стене висело зеркало, и когда она увидела в нем горящий желанием взгляд Эдварда, легкая дрожь пробежала по ее телу.

Она повернулась к нему и негромко, но твердо сказала:

— Я сделала свой выбор. Обратного пути нет. — На его лице появилась легкая улыбка, в которой ей почудилась ирония, и она смущенно спросила: — Может быть, я слишком тороплю события?

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Нисколько.

Ванесса настороженно посмотрела на него.

— Послушай, если ты считаешь, что я беру на себя слишком много…

— Перестань. Это единственный способ выйти из тупика, в который мы себя загнали, — мягко сказал Эдвард, обнимая ее, и начал целовать.

Едва его губы коснулись ее рта, как она тут же забыла обо всех своих опасениях. Они снова стояли так, что Ванессе было видно собственное отражение в зеркале. Она наблюдала, как Эдвард стягивает с нее блузку, и это зрелище странно возбуждало ее.

Он с удивлением уставился на серый шелковый бюстгальтер, украшенный вышитыми розами.

— Это мой любимый, — краснея, выдохнула девушка.

— А я уж было решил, что ты надела его специально, чтобы свести меня с ума, — прошептал Эдвард.

— Нет, я ведь не знала, что тебе понравится. — Она покраснела еще больше. — Вообще-то, это гарнитур. Комплект с трусиками.

Он негромко рассмеялся и взялся за пуговицу ее джинсов.

— Так значит, скромница мисс Перри питает тайную страсть к изысканному нижнему белью?

— Да, — признала Ванесса.

— Я надеюсь, она не станет возражать, если я сниму с нее джинсы, чтобы оценить весь гарнитур по достоинству?

— Не станет, — с улыбкой сказала девушка, постепенно преодолевая смущение. — Но только после того, как ты снимешь с себя вот это. — Она слегка потянула вверх его тонкий спортивный джемпер. — Мы должны быть в равном положении.

Эдвард быстро стянул джемпер через голову.

— Так лучше?

— Угу.

Она прижалась щекой к его груди и рассмеялась.

— Что тебя так развеселило? — слегка обиженно спросил он.

— Ничего. Просто я вспомнила, как ты пел, когда мылся. Это было очень забавно.

— А-а. Я надеялся, что ты этого не слышала.

Ванесса подняла голову. В ее глазах плясали веселые огоньки, но уже в следующую секунду их выражение изменилось, потому что застежка лифчика негромко щелкнула, бретельки скользнули по плечам, и изящная шелковая вещица с тихим шелестом упала на пол.

Эдвард не сделал попытки дотронуться до Ванессы, но то ли под его взглядом, то ли от холодного ночного воздуха соски ее напряглись и встали торчком. У него вырвался дрожащий вздох, и он накрыл ее груди своими большими ладонями.

— Потрясающе, — пробормотал он. — А теперь можно взглянуть на трусики?

У Ванессы хватило сил только на то, чтобы кивнуть. Все еще стоя перед зеркалом, они помогли друг другу раздеться. Шелковые вышитые трусики вызвали на губах Эдварда улыбку, но их вскоре постигла та же участь, что и первый предмет изысканного гарнитура.

Ничто более не разделяло их тела. Они впитывали вкус и запах друг друга, изучали на ощупь незнакомые формы и линии, чувствуя, как стремительно нарастает пульсирующее желание. Наконец, когда Ванесса обняла Эдварда за шею, он обхватил ее за бедра и приподнял. Они упали на кровать.

Эдвард был искусен в ласках, то страстных, то нежных, то озорных, и ни на мгновение не позволил Ванессе усомниться в том, что безумно хочет ее. Возвращение к чувственным радостям после стольких лет целомудрия было подобно для нее пробуждению от долгого сна. С изумленным восторгом она погружалась в волны наслаждения, пока последний всплеск не заставил замереть их обоих.

Эдвард нежно обнял ее и укрыл одеялом. Они лежали в томной дреме, и он ласково гладил ее по волосам, пока она не уснула.

Когда утром Ванесса открыла глаза, то увидела, что Эдвард, уже одетый, сидит на краю кровати.

Сладко потянувшись, она приподнялась на локте и с улыбкой сказала:

— Доброе утро. Тебе не обязательно было дожидаться, когда я проснусь. Если тебе надо работать…

— Я не собираюсь сегодня работать, — возразил он, не сводя с нее глаз.

В неярком свете раннего утра молочно-белая кожа обнаженных женских плеч матово поблескивала, словно слоновая кость. Синие глаза Ванессы сияли, как сапфиры, и вся она была полна томной неги.

— Спасибо, — прошептала она хрипловатым голосом.

— Не надо благодарности, — негромко сказал Эдвард. — Это было взаимно. Кстати, у меня есть неплохая идея. Я встал примерно час назад и уже все приготовил. Тебе осталось только одеться.

— Для чего? — удивилась Ванесса.

Взгляд Эдварда снова скользнул по ее голым плечам, затем по обрисованной тонким одеялом фигуре.

— Я понимаю, на что ты намекаешь. Конечно, если ты настаиваешь…

— Я вовсе не это имела в виду! — сердито воскликнула она. — Просто не знаю, надевать мне рабочую одежду или домашнюю!

Эдвард ухмыльнулся во весь рот.

— Успокойся, я понял тебя правильно, просто не удержался от того, чтобы немного поддразнить. Одевайся для поездки верхом. Я уже оседлал своего коня и Билли. Думаю, прогулка к водопаду и купание — это не такая уж плохая идея? — Он вопросительно смотрел на Ванессу. — Как ты считаешь?

Она быстро села на кровати, не обращая внимания на то, что одеяло упало к талии, обнажив ее грудь.

— Эдвард, ты просто гений!

Это было похоже на сказку. Лошади галопом мчались по равнине, пробуждающейся навстречу новому дню. Их стремительный бег вспугнул пару эму с выводком полосатых птенцов. Взрослые птицы даже пробежали с десяток метров следом за лошадьми, но затем вернулись к своим детенышам.

Ванесса рывком сняла с себя шляпу и закричала, выражая свой восторг. Ее конь летел, едва касаясь копытами земли, расстилавшейся во все стороны розовато-бежевым ковром с серебристо-зелеными пятнами растительности. Воздух был холодным, но прозрачным и чистым, как хрусталь. Лимонные и оранжевые краски, возвещавшие скорый восход, побледнели, и из-за горизонта показалось солнце. С его появлением на приземистых кустах маленькими бриллиантами засверкали капельки росы и меж ветвей заблестели нити паутины.

Эдвард и Ванесса опустили поводья, и лошади пошли шагом. У водопада их ожидало новое чудо. С ближайших деревьев с изумленным щебетом выпорхнули стайки какаду, белых с серыми хохолками и розовых. Птиц было так много, что Ванесса застыла в изумлении.

— В прошлый раз я такого не видела! — воскликнула она и, спешившись, похлопала коня по взмокшей шее.

— Наверное, в прошлый раз мы их спугнули, потому что были на машине. Или они перебрались сюда оттуда, где пересох какой-нибудь ручей, — ответил Эдвард.

Он был одет, как местные пастухи, — в широкополую шляпу, плащ с капюшоном, клетчатую фланелевую рубашку и короткие сапоги.

Он как будто всю жизнь провел здесь, подумала Ванесса. Кто бы мог поверить, что этот человек — завсегдатай модных лондонских салонов…

Слегка поежившись от холода, она принялась отвязывать от седла поклажу, а когда все было распаковано, удивленно покачала головой.

— Ты хорошо потрудился, Эдвард, пока я спала.

Он прихватил все, что нужно для завтрака: чайник, треногу, кружки, чай, сахар, мед, молоко, масло. Но главным сюрпризом для Ванессы оказалась свежеиспеченная круглая лепешка.

— Я немного схитрил, — скромно признался Эдвард. — Эту лепешку положено печь на углях, а я приготовил ее в духовке.

— Ничего страшного, — сказала Ванесса. — Зато мы сможем подогреть ее на углях.

— Хорошая мысль, — одобрил он. — Давай сначала вымоем лошадей, а потом я разведу костер и поставлю чайник. Тогда и решим, искупаться до завтрака или после.

— Лучше разделим обязанности: я займусь лошадьми, а ты — костром, — предложила она.

— Именно о такой женщине я всегда мечтал! — с восхищением воскликнул Эдвард.

Ванесса в ответ лишь бросила лукавый взгляд через плечо и повела лошадей к воде.

Не прошло и получаса, как огонь уже весело горел, а привязанные к дереву лошади сосредоточенно жевали сено, которое Эдвард тоже предусмотрительно захватил с собой.

— Это безумие! — воскликнула Ванесса. — Я уже посинела от холода.

Они оба, полураздетые, стояли у края воды.

— Ты только представь, как будет здорово, когда мы после купания выйдем на берег и будем греться у огня, — уговаривал ее Эдвард. — И потом, есть еще один довод в пользу купания.

— Какой?

— Ну, например, существует мнение, что холодная вода охлаждает желания, так что после купания ты будешь в полной безопасности — по крайней мере некоторое время. Не обещаю, что долго.

— О Боже! — с притворным ужасом воскликнула Ванесса. — Если ты ставишь вопрос так, то, похоже, у меня просто нет выбора!

Сделав глубокий вдох, она сбросила с себя остатки одежды и нырнула. Эдвард прыгнул следом.

— Это не просто безумие, это почти самоубийство, — ворчала Ванесса пять минут спустя. — Почему ты не сказал мне, что здесь водятся крокодилы?

Они стояли на берегу, и Эдвард энергично растирал ее полотенцем.

— Я думал, ты это знаешь. Кто из нас двоих биолог?

— Но я не ожидала, что столкнусь с этими тварями лицом к лицу!

— Вообще-то эти крокодилы не нападают на людей, так что мы были в полной безопасности. Честно говоря, я и сам немного удивился, что один из них подплыл так близко.

— Ты только удивился, а я испугалась до смерти, — сердито буркнула Ванесса, клацая от холода зубами. — Я чуть не утонула от страха!

Эдвард поднял с песка ее одежду.

— Давай, одевайся быстрее.

— А ты еще убеждал меня, что если купаться нагишом, то будет не так холодно, — продолжала ворчать она, надевая трусики и застегивая лифчик, на этот раз другой, белый, с кружевами и синим шелковым бантиком. — Ничего подобного! Я продрогла до костей.

— Ну, в купальнике тебе вряд ли было бы теплее, — сказал Эдвард, помогая ей надеть свитер. — Да и от крокодила-людоеда он бы не спас.

И, не замечая испепеляющего взгляда Ванессы, он подставил плечо, чтобы она могла опереться, надевая джинсы. Когда он попытался обнять ее, девушка резко высвободилась и раздраженно напомнила, надевая куртку:

— Ты, кажется, говорил, что ледяная вода охладит твой пыл?

— Купание было слишком коротким, — парировал Эдвард.

Ванесса села на песок и принялась натягивать носки и сапоги. Она все еще не пришла в себя от ужаса — нырнув в глубину, девушка оказалась нос к носу с крокодилом и, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, начала тонуть. К счастью, Эдвард вовремя подхватил ее и отбуксировал на берег, а зеленое чудовище уплыло в противоположном направлении.

Закончив одеваться, Ванесса подняла голову и посмотрела на Эдварда, который в это время надевал рубашку. Увидев, что он перепутал пуговицы, она смягчилась и предложила:

— Давай помогу. — Он не стал отказываться, и, когда, застегнув все пуговицы, она обняла его за шею, они стукнулись лбами. — Как глупо все получилось! — воскликнула Ванесса и не удержалась от смеха.

Они долго смеялись, а потом Эдвард сочувственно проговорил:

— Бедная моя девочка!

— Ты тоже пострадал. Наверное, в твои планы входили романтические объятия под водопадом, а я взяла и все испортила.

— Для романтики вода оказалась слишком холодной, да и крокодил появился некстати. Пожалуй, это была не лучшая идея — поехать сегодня сюда, — сокрушенно признал он.

— Напротив, чудесная! — с жаром возразила Ванесса. — Я на всю жизнь запомню эту прогулку, восход солнца… и даже крокодила.

Она огляделась, и лицо ее вновь осветилось восторгом.

— А я буду доволен уже тем, что тебе это запомнилось, — подытожил Эдвард.

Он снял с углей завернутую в фольгу лепешку и разлил по кружкам чай из котелка.

— Я хотела поговорить о прошлой ночи, — осторожно сказала Ванесса. Эдвард бросил на нее короткий взгляд, но ничего не ответил и принялся намазывать лепешку маслом. — Ты готов выслушать меня? — спросила она, едва заметно нахмурившись.

— Если хочешь.

— Ты считаешь, что об этом не следует говорить?

Он пожал плечами.

— Это нелегко выразить словами, во всяком случае, мне.

— Согласна. Но если ты думаешь, что я собираюсь говорить о том, каков ты был в постели, то ошибаешься.

— Ты уже об этом говорила, не помнишь?

Их взгляды встретились, и Ванесса заметила в его карих глазах нечто такое, что заставило ее замолчать.

В задумчивости она съела лепешку, выпила чай и лишь потом проговорила:

— Да, ты прав. Я не могу найти для этого слов.

Едва заметно улыбнувшись, Эдвард встал на ноги и помог подняться ей. Потом он скользнул руками под ее расстегнутую куртку и в течение нескольких минут наглядно демонстрировал, что слова им совершенно не нужны. Когда они наконец перестали целоваться, Ванесса отстранилась, раскрасневшаяся и растрепанная.

— Наверное, я сейчас похожа на чучело, — сокрушенно проговорила она.

Эдвард широко улыбнулся.

— Скорее на девчонку-подростка. Во всяком случае, ты выглядишь иначе, чем во время нашей первой встречи в Лондоне, и не так, как в день приезда сюда. Помнишь, тогда я имел неосторожность сообщить, что очень хочу увидеть тебя без одежды? — лукаво добавил он.

— Да, — усмехнулась Ванесса. — Мне это очень не понравилось. Но, должна признать, ты первый мужчина, который пробудил во мне интерес.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Я рад. Ну, что, едем домой?

— Едем.

Они отправились в обратный путь другой дорогой, время от времени останавливаясь, чтобы полюбоваться пейзажем: темнеющей вдали горной грядой и изгибами широкой реки, которые в ярком солнечном свете блестели, как осколки зеркала.

Эдвард рассказывал Ванессе историю открытия и заселения Австралии, а она молча слушала его, проникаясь все большей любовью к необъятным просторам этой сказочной страны.

Днем Эдвард принял радиограмму.

— Джон просит меня облететь территорию на вертолете и сделать несколько снимков с воздуха, — сообщил он Ванессе. — Это нужно для отчета. Так что я сейчас подготовлю все для съемки, а после обеда отправлюсь.

— А кто будет управлять вертолетом? — поинтересовалась она.

— Я, — кратко ответил Эдвард.

— Ты? А ты умеешь?

— Я много чего умею, но не всегда об этом говорю. Разве ты еще не заметила, что я — воплощенная скромность?

Ванесса посмотрела в его полные озорного блеска карие глаза и покачала головой.

— Нет.

— Странно, — усмехнулся Эдвард. — Впрочем, это не имеет значения. Так вот, чтобы ты не волновалась за меня, сообщаю: я проходил военную службу в Королевских воздушных силах и летал не только на вертолете, но и на самолете.

— Как многого я о тебе еще не знаю, — задумчиво проговорила она.

— Послушай, — воскликнул он, осененный внезапной идеей. — Когда еще у тебя будет возможность посмотреть на Гринхилл с высоты? Давай полетим вместе. Ты будешь моим штурманом.

Больше двух часов они кружили над равниной, то снижаясь, то взмывая вверх. Ванесса с интересом вглядывалась в пейзажи, которые проплывали внизу, временами узнавая их. Вид на водопад сверху представлял собой великолепное зрелище, а озера казались крупными блестящими бусинами, нанизанными на нитку ручья.

Несмотря на наушники, шум был ужасающим. Ванесса впервые летела на вертолете, и если бы не полное спокойствие Эдварда, пожалуй, ей стало бы страшно.

— Это было очень интересно, но, честно говоря, утомительно, — призналась она, когда они приземлились на площадке у биостанции. — Как ты выдерживаешь такой шум? У меня голова разболелась. Наверное, укачало.

— Это просто с непривычки, — ухмыльнулся он. — Прими горячую ванну, а я принесу что-нибудь выпить, — предложил он.

Теплая вода приятно расслабляла. Ванесса положила на лоб мокрую салфетку, надеясь, что это поможет унять головную боль. Понежившись минут десять, она выбралась из ванны, но едва ступила на коврик, как дверь открылась и вошел Эдвард.

— Ты не представляешь, как трудно мне было сдерживать желание сегодня утром, когда я вытирал тебя, — сказал он, снимая с вешалки полотенце.

Ванесса стояла перед ним совершенно нагая, мокрая и растерянная.

— Я… я не понимаю…

— Хочешь сказать, что ты была так зла на меня и так напугана крокодилом, что не заметила этого? — поддразнил ее он.

— Не заметила, — призналась она. — И потом, ты ведь сам сказал, что холодная вода оказывает на тебя отрезвляющее действие!

Он промокнул полотенцем ее плечи и спину.

— Если ты сама не осознаешь своей привлекательности, то это не значит, что ее не замечают другие.

Ванесса закрыла глаза, наслаждаясь мягкими прикосновениями его рук, и сказала:

— Подожди.

Эдвард замер, удерживая полотенце на ее бедрах. Она подняла ресницы, и в глубине ее синих глаз мелькнули озорные огоньки.

— А сейчас ты тоже возбужден?

— Еще как! — выдохнул он. — Если ты сию минуту не пригласишь меня в постель, я возьму тебя прямо здесь.

— Так за чем дело стало?

Эдвард бросил полотенце на пол, провел ладонями вверх по ее животу и мягко обхватил груди.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он.

— Вот теперь идем в постель! — скомандовала Ванесса и потащила его из ванной.