Лучший колдун короля

Глава 46

Путь был долгим и изнурительным. Быстро ехать не получалось из-за дороги, да я бы и не выдержала тряски. Хорошо, что мужчина это понимал. Нам дважды встретились по бокам от дороги призраки, спокойно разгуливающие средь бела дня, но я не стала об этом спрашивать. Главное, что они не помешали проехать, хотя я и чувствовала устремлённые вслед экипажу взгляды.

К тому времени, как мы приехали в столицу, улицы уже были заполнены народом, и часть людей намеренно шли к замку.

— Просящих день, — пояснил мужчина, и я возблагодарила богов за дарованную возможность. — Вас где высадить?

— На Каштановой аллее.

Я знала, что во дворец в таком виде не пустят: приходящих всегда просили снять капюшон. Но тогда меня бы, несмотря на внешние изменения, узнали, и случился бы скандал. Поэтому вариант был один: пробираться внутрь тайным ходом, благо что я помнила, как до него добраться.

Я попрощалась с извозчиком, спросив невзначай, где он живёт, и отказавшись забирать обратно жемчужину. Дождалась, когда мужчина скроется за поворотом, собралась с духом — и медленно побрела знакомым путём. Каждая лестница на пути казалась бесконечной, и я считала ступени, чтобы не свихнуться от гаммы болезненных ощущений. Дело было даже не в «ложных» схватках, которые мучили меня в последние дни. У меня ныли и ноги, и спина, и плечи, и даже глазам было немного больно. Я ощущала себя громадной рыбой, выброшенной на берег, которая едва может пошевелиться, пытаясь доползти до спасительного водоёма.

На крутой тропе мне приходилось останавливаться раз десять. Я боялась, что стражники меня увидят, и, чего доброго, воспользуются защитной магией. Страх упасть на живот не покидал меня ни на секунду. Каким-то чудом мне всё же удалось добраться до каменной стены, внутри которой и была сокрыта дверь. Однако, она охранялась, и, в отличие от стражника в доме Дриа, этот воин не спал. Я даже не сразу поняла, что вижу перед собой серьёзного, повзрослевшего Алистера.

Как следовало поступить? Открыться ему первому? Снять капюшон, показать кольцо? А если он, не узнав меня, поднимет тревогу? И вдруг рядом совершенно бесшумно возник призрак: прекрасная девушка в розовом платье.

— Милостивая богиня… — прошептала я, глядя в её бесцветные глаза. — Прошу тебя, только не выдавай!

Меньше всего я ожидала увидеть спокойную улыбку на её губах. Девушка кивнула мне, как старой знакомой, и плавно двинулась вперёд, по тропе, мимо разинувшего рот парня. С него мгновенно слетела вся взрослость: глаза стали большими и растерянными, брови приподнялись. Мне было достаточно того, что девушка заведёт его за выступ на несколько секунд, и она справилась. Настроенный на магии проход, пускающий только тех, кому лично дал разрешение король, был для меня открыт, значит, теперь оставалось только доплестись до гостевого зала. Или сразу к Кайрону? А если он видеть меня не захочет? Вдруг велит убираться на все четыре стороны? Или даже оттолкнёт…

Нет, он бы никогда так не сделал. Рассердился, даже накричал бы — возможно. Но ведь мы по-прежнему были связаны не просто любовью — магией! Мне пришлось остановиться отдышаться возле картины с мирным пейзажем. Перед глазами потемнело на несколько мгновений, и в горло будто песок насыпали. А тут ещё накатило невероятно болезненное, сжимающее чувство, как будто живот максимально напрягся, и готов был лопнуть по шву… Нет, это уже были не тренировочные схватки.

— Только не сейчас, — пробормотала я. — Не в этот миг на свет проситесь!

Вдалеке были слышны голоса, наверняка это люди готовились встретиться с правителем. Но почему, так хорошо Кайрона зная, я вдруг опять начала его бояться? Словно в первый раз мы должны были увидеться. Будто и не было прогулок, узнавания, первого поцелуя, близости…

Мимо проплыл, словно в тумане, бледный призрак, и до меня только через минуту дошло, что это было моё собственное отражение. Поборов страх, я к зеркалу вернулась, и, заглянув в него, не узнала себя.

Волосы светлые, как песок, кожа смуглая, в крупных веснушках, а глаза громадные, на пол-лица, и такие растерянно-бесцветные, словно меня занесло не в обычный, а в призрачный мир. Если уж для себя самой я стала неузнаваема, что скажет Кайрн?..

Зато я помнила Преальд и дворец, и, несмотря на пережитое и свершённое, была здесь как дома. Все вещи остались на своих местах, фиолетовые цвета не поблекли, но видеть их было больно. А какую боль пережил Кайрн? Каким он стал, как изменился за это время? Как долго искал меня, пока не отчаялся? Однако, вскоре мне стало не до этих мыслей. Я вообще не могла думать. Делала три медленных шага — и останавливалась, нагибаясь у каждой следующей ниши. Не рожать. Не стонать. Терпеть. Но разве можно было вынести подобное в молчании?

— Ай! — не выдержав, пискнула я.

Меня бросило в жар, на лбу выступили капельки пота. Я дышала так громко, что могла быть услышана, но сдерживаться было уже выше моих сил.

— Простите, вам помочь?

Клянусь, я даже о схватках забыла, потому что этот голос принадлежал Кайрону. Меня просто приморозило к ковру, и пальцы, сжимавшие край стены, онемели. Я не знала, что ответить. Паника нарастала вместе с болью. Я повернулась, ковыляя прочь, но уже через несколько мгновений была мягко схвачена за плечо.

— Что вы здесь…

Капюшон он с меня снял тотчас, а вместе с ним стянул и повязку. И, когда я посмотрела в любимые, такие же глубокие и тёмные глаза, слёзы хлынули градом.

— Ива?!

Его шёпот оглушил меня. Сердце онемело, словно спасаясь в этой мерзлоте от новой муки.

— Кайрн! — всхлипнула я. — Прости, пожалуйста! Я люблю тебя… очень люблю… прости меня… что так долго… добиралась… Больно… Ай!.. кажется, у меня отошли воды…

Он был так растерян, что продолжал держать меня за плечи, пока я пыталась продышать кошмарную боль, но потом гаркнул так, что зазвенели светильники:

— Мортис!!! Живо сюда! Солнце, ты сможешь дойти до лестницы? Что за вопрос, конечно, нет…

— Прости… прости… — повторяла я, как заколдованная. — Я рожаю, Кайрн. Нет сил… терпеть!

Он подхватил меня на руки, и кое-как донёс, извивающуюся, до ближайшей комнаты, которая оказалась гостиной.

— Ты хочешь сесть? Или лечь? Как мне помочь тебе, котёнок?

Он целовал мои руки, но я не чувствовала прикосновений.

— Одежда… Кресло… Вода, — бормотала я, и этих разрозненных слов Кайрону хватало, чтобы меня понять.

Он помог мне снять плащ, стянул с меня обувь и нижние одежды, быстро нашёл чистые покрывала и полотенца, убрал с моего лица волосы, и, пока я растекалась по креслу, наслаждаясь секундным перерывом, в комнату ворвался, словно ураган, Мортис.

— В чём дело, Ваше Ве..

— Беги за повитухой и целителями, живо! Неси все лучшие зелья, всё необходимое!

— П-понял, — заикнулся от удивления мужчина.

Он даже разглядеть меня толком не успел — уже вылетел из комнаты спиной назад. Кайрн склонился ко мне.

— Вот, выпей немного. Я не знаю, можно ли…

Трёх глотков мне хватило, чтобы собраться с новыми силами.

— Ф… ш-ш-ш… М, — звуки выходили из меня сами собой, но я не кричала. — Я рожаю! Первый… он… и-ид-дёт!.. Сейчас! Боже, боже… тебе придётся…

— Первый?.. — отозвался мужчина с прежней растерянностью. — Мне посмотреть?

— Да-да! — выдохнула я. — Кажется, уже головка пошла! Прошу тебя… пожалуйста… как же больно!..

Энгмали сказала, что я почувствую, когда придёт время тужиться. А ещё она сказала не жалеть себя, и трудиться через муку и страх. Кайрн подложил мне под поясницу пару подушек, и стало как будто чуть легче. Юбки были задраны, я вцепилась пальцами в собственные колени, и, набрав в грудь побольше воздуха, сделала так, как учила Старшая: весь его направила в низ живота. Отдышалась, чувствуя кошмарную давящую тяжесть, и повторила на пределе возможностей. Теперь я вся была мокрая, и у меня соскальзывали пальцы. Кайрн говорил что-то, и хотя умом я его нежность понимала, для чувств слова звучали чужим языком. Боясь, что вывернусь наизнанку на следующей потуге, я всё-таки напряглась мышцы ещё раз, вскрикнула остро и пронзительно, и ощутила вдруг облегчение.

— Дыши, дыши, моя малышка… Я помогу ему… сейчас, моя хорошая… ещё чуть потерпи…

Пот гладом катился по лицу, а потом вдруг стало тепло, и я услышала прекраснейший звук: недовольный, нежный писк новорождённого. Когда Кайрн положил его мне на грудь, руки мужчины дрожали.

— Сын, — не своим голосом сказал он.

Я не знаю, как долго смотрела на малыша. Не знаю, действительно ли видела слёзы Кайрона, или это были мои собственные. Но боль снова скрутила живот, и, слава богам, в комнату наконец-то забежали целители.

— Ивушка, милая, — склонилась надо мной красивая пожилая женщина. — Умница!

На несколько мгновений мир стал бесцветным, а потом вдруг вспыхнул ярче прежнего.

— Ещё один… ножками… меня предупреждали…

В следующую секунду мне дали выпить зелье, и женщина оттеснила Кайрона в сторону.

— Да, всё так. Но не беспокойся, ты справишься. Всё будет хорошо, обещаю тебе. Кайрн, магия!

Кажется, они пытались напитать меня волшебством, но ничего не выходило, и лишь спустя минуту до меня дошло, почему.

— Кэрсадрис… щит поставила… Ай!..

Я не могла убрать его, и повитуха сказала:

— Ладно, Ива. Мы справимся и так. Ты просто слушай мой голос. Я здесь. Я тебе помогу. Вместе мы справимся! Давай сейчас ты будешь тужиться потихоньку, осторожно…

Я старалась всё делать, как она говорит, но впала в какое-то мутное состояние, путающее мысли. Меня трясло так, что зубы стучали, а потом вдруг всё затихало, и спасал только голос повитухи. Однако спустя время и он умолк… Кажется, я от боли и страха повредилась рассудком, потому что не помню совершенно, как рожала второго ребёнка. Было такое чувство, что прошло всего мгновение, как он появился на свет вслед за старшим, но я не смогла увидеть и услышать малыша. Целители засуетились в сдержанной тишине, и я, из последних сил повернув голову, спросила:

— Что с ней? Это же девочка, да?

Кайрн, державший первого малыша, поцеловал меня в висок, с пальцев полилось искрящееся волшебство — несмотря на блок, он упорно пытался напитать меня своей магией.

— Да. И она слаба, милая. Они сделают всё, что смогут, для нашей маленькой принцессы… и для тебя. Мы сбережём вас обеих. Ты, главное, не бойся ничего. Я с тобой. Я здесь, моё солнышко. Ты больше никогда не потеряешься…

Он мягко сжал мою руку, склонился и зашептал на ухо на том самом неведомом языке, и я уронила голову на подушку. Мне вдруг стало очень спокойно, как будто ничего страшного не случилось. На некоторое время я даже полностью перестала ощущать тело, словно в пух из одуванчиков превратилась…

И вдруг мелькнул совсем близко знакомый силуэт, создав кругом себя дымку страха, и почти коснувшись ею собравшихся.

— Кайрн, моя бабушка! — вскрикнула я. — Боги, она пришла! Она хочет причинить вред нашим детям! Нет, нет…

Мортис, до поры стоявший в стороне, отреагировал мгновенно, вынимая меч.

— Где, Ива? — хмуро отозвался муж. — Я не вижу.

— Она там, там! — выдохнула я. — Стоит за шторами! Идёт сюда!..

— Ива, милая… — начал было Кайрн, но вот уже все увидели «бабулю», а, точнее, темноволосую женщину, старыми у которой были только глаза.

— Я пришла изменить судьбу, — улыбнулась она, и все как один находящиеся в комнате обнажили магию. Сдержался только Кайрн, державший на руках младенца.

— Уходите, Тоттра, — произнёс он с той же интонацией, которая была при разговоре с онтриксом. — Или будет хуже!

— Зачем же так грубо, Ваше Величество? Давайте замрём ненадолго в этом мгновении, чтобы всё обсудить. — Её глаза обратились на меня. — Ива, упрямица, ты всё-таки добралась домой! И онтрикс мёртв, хотя мог бы победить. Чуть-чуть ему не хватило.

— Ты мне не бабушка, — с надрывом произнесла я. — Никогда больше сюда не приходи!

— Неблагодарная! — отозвалась она. — Это ведь я помогла тебе обрести великую судьбу, сделала королевой!

— Неправда, — отозвалась я сквозь зубы. — Королевой меня сделал Кайрн.

— И наверняка об этом пожалел, — ужалила она. — Ладно, перейдём к делу. Я вижу, новая принцесса Преальда надолго здесь не задержится. Однако, выход есть. Отдай мне дочь — и она будет жить. Ваши маги не справятся, не смогут, не хватит сил. Дитя погибнет, но я смогу её выходить.

— Это ты сказала моей маме? — отозвалась я, чувствуя сильнейшее головокружение. — Так ты забрала меня у неё, ведьма?!

— Ты нашу дочь не получишь, — сказал Кайрн. — Мортис, подержи малыша. Надо раз и навсегда вычеркнуть эту женщину из судьбы Ивы.

— Ну и что ты сделаешь против древней богини, король? — усмехнулся женщина, и у меня со страшной силой прихватило снова живот.

— То же, что против любого другого монстра, — прозвучал повелительно голос Кайрона. — Уничтожу.