Лунный цветок

Глава 13

На горизонте собирались такие огромные грозовые тучи, каких Стефани никогда в жизни не видела. Вспышки молний змеились по небу и освещали гигантские башни облаков. Это была устрашающая демонстрация мощи небесных сил.

Приближение грозы странным образом раздражало Стефани и создавало неопределенное ощущение. События последних дней и так взвинтили ей нервы, и сейчас любая мелочь могла вызвать у нее срыв. Ее злило, что Райан, кажется, приветствовал грозу как некое развлечение.

— Я полагаю, дождь собьет жару, — изрек он, и натянутая узда, которой Стефани сдерживала свой нрав, с треском лопнула.

— Ах, ты полагаешь? Мне казалось, ты должен бы знать, что дождь — вещь куда более приятная, чем изнурительное солнце!

Райан перестал возиться с подпругой и повернулся к ней. Он с прищуром посмотрел на белые линии, прорезавшиеся вокруг рта Стефани. Она так впилась в кожаную уздечку своего жеребца, что побелели костяшки пальцев. Он подумал, что она похожа на фарфоровую куклу, только неправильно одетую и с ожившим лицом.

— Да. Что ж, солнце, может, и печет, но видела ли ты здешние наводнения, когда маленькие ручейки и речушки превращаются в разрушительные реки? Эта спокойная речка может обернуться стеной воды, Принцесса. И, накатив, она — метет все на своем пути.

Стефани скептически пожала плечами:

— Когда же мы выберемся отсюда, Корделл? Я устала разъезжать с тобой. Ты уверен, что ведешь меня прямо к отцу?

Порыв ветра, смешанного с песком, отбросил с его лица полосы, Райан прищурился:

— Поверь, Принцесса, я еду так быстро, как могу. Я поучаю от этой поездки не больше удовольствия, чем ты, и надеюсь, что кто-нибудь накостыляет мне по шее и увенчает большой буквой «Д», если я еще раз сваляю дурака и соглашусь на подобную штуку!

Райан отвернулся к жеребцу и свирепо затянул подпругу, потом ловким движением завязал узел.

— Заканчивай седлать и залезай на лошадь, пока нас здесь не прихватило, — не оборачиваясь, приказал он. — Скоро начнется дождь…

Как бы в подтверждение его слов тяжелые капли забарабанили по полям шляпы Стефани. Стало темно, как ночью, подул резкий ветер. Листья на деревьях повернулись изнанкой кверху, и лошади тревожно заржали. Надвигался нешуточный ливень.

Стефани изумилась тому, как быстро начался дождь, превратив рыжий берег в трясину, в которой вязли копыта лошадей. Она торопливо закончила седлать, вскочила на коня и поспешила за Райаном. Они взбирались на берег, скользя по глине, наконец с трудом выбрались на каменистый гребень и остановились перевести дух. Стефани промокла до нитки, Райана, стоявшего в ярде от нее, не было видно из-за дождя.

— Ты про это говорил? — прокричала она сквозь шум дождя и раскаты грома. — Теперь я поняла…

Но она не знала, что разразившаяся гроза так развеселит ее. Напряжение уходило вместе с грязевыми потоками, образовывавшими узкие щели и глубокие каньоны, и всадникам пришлось поспешить.

Они продвигались против течения воды, вырывавшейся из лощин, едва удерживаясь на ногах, и взбирались все выше и выше. Временами Стефани казалось, что ее жеребец упадет в мчащийся поток и ее унесет водоворотом.

Наконец они достигли каменной плиты, поднимавшейся над водой на безопасной высоте, и остановились. Стефани пониже надвинула потрепанную фетровую шляпу, защищаясь от жалящих ударов дождя, но потом передумала. Она сорвала ее с головы и распустила волосы, закрыла глаза и языком ловила дождевую влагу, стекавшую со щек. Ей хотелось побежать навстречу ветру, ощутить дождь в волосах, встать на вершине гребня, игнорируя бушующую стихию. В ней появилось странное ощущение свободы, которое ей не приходилось прежде испытывать, и она удивлялась и радовалась ему.

Когда Райан подвел своего коня поближе, она устыдилась своей раскованности, но, как ни странно, Райан понял ее чувства.

— Внушительное зрелище, а? Наслаждайся, скоро кончится.

— Я чувствую себя… такой живой. — Сквозь потоки дождя Стефани посмотрела на него. Он держал шляпу в руках, и волосы облепили голову черной массой. На бороде бриллиантами сверкали капли. Она подняла глаза к небу. — Появились просветы…

— Да, но опасность еще не миновала. Поехали. — Райан отвернулся, тронул коня, и они потрусили медленной рысью вдоль гребня. Он вел вьючную лошадь, Стефани следовала сзади.

Они поднимались вверх по склону по еле видимому следу, продирались сквозь густой кустарник. Они так высоко забрались, что Стефани не осмеливалась смотреть назад и вниз. Она не собиралась доставлять Корделлу удовольствие сообщением о том, что боится высоты.

Теперь ей стало холодно. Одежда насквозь промокла, и, хотя дождь прекратился, на такой высоте в мокрой рубашке становилось еще холоднее. Стефани дрожала. Она была уверена, что губы у нее посинели, как те клочья синевы, что просвечивали сквозь облака и спутанные ветки.

Взмыленные лошади тяжело дышали, и Райан остановился и оглянулся на Стефани. Увидев бледное лицо и стучащие зубы, вскинул брови.

— Что с тобой? Ты замерзла?

Она бросила на него мрачный взгляд:

— Нет, у меня губы всегда синие…

— Почему ты мне не сказала?

— Ты не спрашивал…

— О Господи… возьми мою куртку. — Райан бросил ей куртку, и Стефани от отвращения сморщила нос.

— Воняет…

— Ты замерзла или нет? — Он пустил коня вперед. — Неподалеку есть заброшенная хижина. Принадлежала одному старому отшельнику. Можем воспользоваться, если крыша не провалилась за зиму.

Стефани влезла в куртку. От острого запаха мокрой шкуры по телу пробежала дрожь, но все же это лучше, чем мерзнуть. Она заплела мокрые волосы в косу и отбросила ее на спину, а на голову натянула мокрую шляпу. Непрезентабельный вид широкополой шляпы вызвал у нее кривую улыбку. Теперь она выглядит, как охотник, расставляющий капканы, или горец. Не хватает только связки шкур, свисающей с седла, и табачной жвачки за щекой.

— Это она? — спросила Стефани, увидев впереди какое-то строение. При виде крошечного сооружения из бревен, законопаченных глиной, у нее округлились глаза. Крыша, правда, была, но не было окон, и дверь болталась нараспашку. — Ты хочешь, чтобы я тут остановилась?

— Из-за потоков воды мы не можем ехать дальше. Нужно оставаться на высоком месте. Не «Савой», конечно, но мы не в Лондоне. Понимаю, ты привыкла к хрустальным люстрам и бархатным диванам, но в настоящий момент все остальные комнаты заняты. Свободна только эта…

Внутри раздался какой-то треск, и оба вскинули головы.

— Говорите, свободна, мистер Корделл?..

— Господи Боже! — воскликнул Райан — наружу выскочил огромный белый медведь. Все три лошади заржали и встали на дыбы. Медведь надвигался на них, угрожающе рыча, на острых как бритва зубах белела пена.

Стефани застыла в седле, изо всех сил пытаясь удержать лошадь. Дальше все происходило как во сне: ворчание, рык, хлещущие ветки деревьев, невнятный рев, мелькание земли и неба. Ноги выпали из стремян, и она держалась только за луку седла. Стефани охватила паника — до нее дошло, что после первого восклицания она больше не слышала Райана. Но не мог же медведь… нет, это было бы слишком ужасно… нельзя даже думать… Где медведь? И где Райан?

Над самым ухом прозвучал взрыв, Стефани даже показалось, что теперь она навсегда оглохнет. На этот раз жеребец остановился как вкопанный, и она вылетела из седла. Мелькнули сосны, клочок неба, и она грохнулась на землю.

Птицы. Она никогда раньше не слышала столько птиц. Они распевали, как хор в методистской церкви воскресным утром…

— Ты в порядке?

Из тумана выплыло лицо Райана. Его голос доносился как будто из тоннеля, и она потрясла головой, чтобы в голове прояснилось. Птичий хор не смолкал.

— Н-нет, я не в порядке… птицы… так много птиц…

— Да, они здесь гнездятся на верхушках деревьев. Должно быть, я их напугал, когда застрелил медведя.

— Ты… застрелил… медведя? О, почему небо все время крутится? И эти чертовы птицы… Моя лошадь…

— Вернется. — Райан подхватил ее под мышки и поставил на ноги. — Стоять можешь?

Стефани раскачивалась, как пьяный матрос, и Райан подхватил ее, не давая упасть ничком.

— Нет, кажется, не можешь, — вздохнул он. — Черт, ты же большая, но не тяжелая, — пропыхтел он, поднимая ее на руки, — просто тащить неудобно. Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя слишком длинные ноги? Длиннее, чем у мужчин.

— Не оскорбляй, пожалуйста. Ужасно болит голова…

— Не оправдывайся, Принцесса. Мы не женаты.

— Слава Богу! Куда ты меня несешь? — Она нахмурилась и скосила глаза на деревянную дверь избушки, сквозь которую Райан старался ее пронести, не зацепив косяк. — Где медведь?

— Внутри… не бойся, он убит, — заверил Райан, когда она взвизгнула. — Я несу тебя в избушку. Лежи тихо, а то миссис Медведица придет проведать мистера Медведя. — Он не слишком бережно сгрузил ее на лежанку, в которой наверняка обитали все виды паразитов.

Стефани охотно замолчала и закрыла глаза. Так проще. И она слишком слаба, чтобы спорить с Корделлом, что бы он там ни делал. Но тут же Стефани всполошилась:

— Райан Корделл, что ты делаешь? Убери руки! — Она остервенело вцепилась в пальцы, расстегивавшие на ней куртку.

— Слушай, ты промокла и замерзла, а на то, чтобы набрать сухих дров, потребуется время. В этой меховой куртке ты окоченеешь…

— Это твоя куртка, и, если помнишь, я говорила тебе, что она воняет…

— Спасибо, ты была права. Сможешь сама раздеться? Отлично. Тогда сними с себя все мокрое и завернись в одеяло, пока я схожу за дровами.

У двери он обернулся и добавил:

— Если, когда я вернусь, ты не будешь лежать раздетая под одеялом, я сам стащу с тебя одежду, мисс Эшворт.

Угроза подействовала. Когда Райан вернулся, Стефани дрожала под двумя навахскими одеялами, а ее мокрая одежда кучей валялась рядом.

— Ну как, стало теплее? — спросил Райан, сбрасывая на пол три большие ветки.

У Стефани ответ застрял в горле — она увидела, что Райан снял рубашку и бросил в общую кучу с ее вещами. Нимало не заботясь о том, что она лежит в ярде от него, он отстегнул оружейный ремень и приготовился снимать штаны.

— Мистер Корделл! — Она наконец обрела голос и заговорила таким скандальным тоном, что Райан удивленно вскинул голову.

— Ты же не хочешь, чтобы я замерз? — благодушно поинтересовался он. — Это не по-христиански, мисс Эшворт.

— Что ты знаешь про христианское отношение к людям? О, не обретай внимания!.. Просто… будь добр, не делай этого!

— А ты не смотри. Никто не заставляет тебя держать глаза открытыми. Я тоже должен высушить одежду.

Стефани зажмурилась. С закрытыми глазами она не могла видеть, как Райан улыбнулся, медленно обежал глазами округлости фигуры, различимые под одеялом. Он решил, что ситуация складывается интересная. Очень даже интересная ситуация.