Люблю тебя

Глава 3. Я больше его не люблю

Лиля

Я стою и смотрю на Никиту, не зная, куда себя деть. Подходить, как все, не хочу. Но в то же время демонстративно стоять одной в стороне, когда все окружили Свиридова, странно и в глазах других подозрительно.

Никита сам решает за меня эту задачу. Выпускает из объятий одноклассника, обходит его и направляется ко мне. Он приближается, как в замедленной съемке. Надвигается на меня как нечто неизбежное, от чего невозможно скрыться. Я стою парализованная и не могу пошевелиться. Смотрю на него. Зачем-то отмечаю, что он стал намного сильнее в плечах. Мужественнее. Я разлюбила Никиту, но какой же он все-таки красивый.

Вот он совсем близко. Остался один шаг.

— Привет, — его руки смыкаются на моей спине. Я каменею. Никита обнимает меня, прижимает к своему телу. В ноздри просачивается его запах. Боже мой, он такой же. — Лиля… — тихо говорит на ухо и ведёт носом по моей коже на щеке. — Столько лет…

Его объятие становится ещё крепче. Он сжимает меня так сильно, что, кажется, сейчас треснут кости. Никита падает лбом мне на сгиб между шеей и плечом, глубоко втягивает воздух и задерживает его в лёгких.

Что он творит!? На глазах у всех! На нас же таращатся!

— Привет, — отвечаю и делаю резкий шаг назад, выпутываясь из его объятий. Цепляю на лицо улыбку. — Рада тебя видеть, Никита!

Это все как будто не со мной происходит. Как будто не Никита стоит передо мной. Как будто не Никита прижимал меня к себе две секунды назад. Как будто не его прикосновения я ощущаю на своем теле.

— Ну чего все встали, как вкопанные! — Ульяна сообразила, что меня срочно нужно спасать. — Давайте все выпьем за встречу! Никита, тебе что налить?

— Я буду сок, — наконец-то отвлекается от меня, что позволяет мне вдохнуть и выдохнуть.

— Сок!? У нас таких напитков нет. Самое легкое — вино.

— Не, ребят, сорри. Алкоголь вообще не пью. Если сока нет, тогда воду.

— Не пьёшь вообще алкоголь!? — изумляется Вова. — Да не гони. Вино ты всегда пил.

— Уже давно не пью.

— Почему?

— Потому что у меня в контракте с клубом написано, что я не должен пить алкоголь.

— А мы твоему клубу не скажем.

— Нет, ребят, извините. Алкоголь не пью даже в отпуске. А сейчас я и не в отпуске. У меня завтра в девять утра тренировка.

Автоматически перевожу взгляд на часы на запястье. Девять вечера.

На часы смотрю не только я, потому что Илья тут же задает вопрос:

— Тренировка в Москве со сборной?

— Нет, в Мюнхене с клубом. Я только что прилетел, пару часов с вами побуду и полечу обратно. Не могу пропустить тренировку. И тем более не могу явиться на неё с перегаром.

Воцаряется молчание. Слова Никиты прозвучали так, как будто он проехал к нам пару остановок на автобусе, а не летел на самолёте из далекой страны.

— Ну, воду так воду, — Ульяна снова спасает ситуацию. — Давайте уже выпьем!

Присутствующие бурно поддерживают это предложение. Все берут в руки бокалы, Никите дают стакан воды. Даже я держу в руках свое недопитое шампанское. Все ещё не верю в происходящее. Это точно не сон? По-моему, самый настоящий кошмар. Побыстрее бы проснуться.

Вот только я не просыпаюсь.

Никита чокается с каждым и медленно приближается ко мне. Первый порыв — залпом опустошить бокал, чтобы не ударяться с ним стеклом. Усилием воли останавливаю себя. Ну что за детский сад, в самом деле? Нет, я не буду демонстративно воротить нос и показывать обиду. Во-первых, и обиды никакой уже давно нет. Осталось только безразличие. Во-вторых, не для того я пять лет ходила к психиатру и пила антидепрессанты, чтобы сейчас трусливо бежать. Я спокойно могу вынести пару часов в обществе Никиты. Я ведь больше его не люблю.

— Я очень рад тебя видеть, Лиль, — говорит, когда подходит ко мне.

Наши бокалы издают звон.

— И я тебя, Никит, — улыбаюсь. — Молодец, что смог приехать.

— Как твои дела?

— Хорошо, а твои?

Никита не успевает ответить, потому что мой ангел-хранитель Ульяна вновь меня спасает.

— Никитос, офигеть! Сколько же мы не виделись! — хватает его под руку и отводит чуть в сторону.

У Ульяны талант — убалтывать людей. Ей надо было становиться не аудитором, который проверяет скучную бухгалтерию, а телеведущей. У нее бы отлично получилось вести какое-нибудь скандальное ток-шоу.

— Ты как? — участливо спрашивает Соня.

— Все нормально.

— Хочешь, отвезу тебя домой? Я приехала за рулем.

Соня тоже пьет воду.

— Нет, что ты! Я не буду трусливо бежать. Сегодня вечер пятницы, я сто лет никуда не выбиралась, я очень хотела прийти сюда и повидать всех вас, так что я не собираюсь сбегать. Кто он такой, чтобы я из-за него меняла свои планы на вечер?

Соня сжимает мою ладонь.

— Ты большая молодец, Лиль. Но если вдруг тебе станет некомфортно, сразу скажи, и мы уедем.

— Конечно.

Я уеду тогда, когда я планировала изначально, и ни минутой раньше. А именно в 22:30. Вызову такси и поеду домой. Завтра буду спать до двенадцати. Потом пойду в бассейн. После него посмотрю дома сериал. А вечером у меня свидание. Год назад я зарегистрировалась на сайте знакомств и активно хожу на встречи с парнями. Правда, дальше третьего свидания у меня ни с кем не заходило, но я не теряю надежды. С Виталиком как раз третье свидание и будет. Надеюсь, не последнее.

Однако как я ни стараюсь оставаться спокойной, а все равно чувствую напряжение в теле. А ещё — взгляд Никиты на себе. От него не отлипают, задают миллион вопросов. И вроде он увлечённо общается с ребятами, а все равно я кожей ощущаю его внимание к своей персоне. Это усложняет задачу наслаждаться вечером.

Чтобы не выглядело, что я ворочу нос, позволяю себе пару раз посмотреть на Никиту. Для долларового миллионера из списка Форбс он одет слишком просто: кроссовки, джинсы, джемпер. Нет ни золотых часов на запястье, ни золотых перстней на пальцах, ни каких-то ещё атрибутов, демонстрирующих его статус. А потом Никита достаёт из кармана телефон, и, кажется, это НЕ последний айфон. Поразительно. У долларового миллионера смартфон хуже, чем у половины присутствующих здесь.

— Никитос, так сколько ты зарабатываешь? — до меня доносится вопрос изрядно пьяного Ильи.

Все затихают в ожидании ответа.

— Да как обычный футболист.

— А сколько зарабатывает обычный футболист?

— Какой-то конкретной суммы нет, зарплата из многих факторов складывается. В скольких матчах сыграл, сколько голов забил. Ещё доход зависит от успехов клуба в целом, победы в важных турнирах.

— Так это правда, что у тебя пятьдесят лямов баксов? — не унимается.

Деньги Никиты не дают Илье покоя весь вечер. И не только Илье.

— Да я не знаю, если честно… — очевидно, что Никита не хочет отвечать. — Я никогда не считал свои деньги. Мне там приходит что-то на карточку. Я особо не смотрю. Я играю в футбол не ради денег.

— А в рекламе снимаешься ради денег?

Закатив глаза от невоспитанности Ильи и не дожидаясь ответа Никиты, иду к своему месту за столом. Открываю сумочку, достаю телефон и обмираю. Шесть пропущенных вызовов от начальника!

Блин! Блин! Блин!

Коля же велел быть на связи, когда отпускал с работы пораньше. Стремительно выбегаю из зала, беру в гардеробе пуховик и выскакиваю на улицу. Морозная ночь приятно освежает раскрасневшееся от духоты и нервов лицо. Отхожу от двери ресторана на пару метров, приваливаюсь плечом к зданию и звоню начальнику.

— Лиль, ну какого хрена? — раздается в трубке его возмущённый голос.

— Коль, прости, не слышала. Что-то срочное? У главного редактора вопросы по моему репортажу?

— Нет, с репортажем все нормально, уже заверстали в газету. Витя заболел, берет больничный. В понедельник сходи вместо него на соревнования по фигурному катанию. Надо будет написать текст и взять интервью у одной фигуристки.

— Да, конечно.

— Напиши ему. Он тебе скинет, куда ехать и у кого интервью брать. Вопросы ещё на согласовании, их скорее всего в понедельник утром утвердят. Но ты все равно на выходных подготовься, почитай про эту фигуристку, чтоб в теме быть и понимать, кто перед тобой.

— Хорошо, я напишу Вите.

Кладу трубку и хочу написать сообщение коллеге, как слышу хлопок двери ресторана за спиной. И снова по позвоночнику ползёт тот самый озноб. Резко разворачиваюсь и встречаюсь с пронзительным взглядом Никиты.

— Как ты, Лиля? — спрашивает после паузы в несколько секунд.

Я понимаю: в этот вопрос Никита вкладывает намного больше смысла, чем в ресторане, когда интересовался, как мои дела.