Любовницей не буду

Глава 28. Что за санаторий?

Мы приехали в офис и разошлись по кабинетам.

Я открыл дверцу шкафа, чтобы повесить пальто, и увидел на вешалке свой "конспиративный" наряд — синюю футболку и джинсы. Меня сразу же пронзила мысль: «Поскорей бы вторник вечер, танцы, Настя». Кажется, я соскучился. Пока был на тренинге, думать о ней было некогда, а сейчас…

Я сел за стол, полистал телефон и нашел фотку из грузинского отеля в горах, где отдыхал в позапрошлые выходные. На фото было номер с кроватью посередине и высокими окнами во всю стены. Вид просто офигенский. А когда лежишь в кровати и смотришь в окно, кажется, что летишь на облаке. В общем, очень круто. Я много где бывал, но здесь реально мне очень понравилось.

Я послал фотку Насте с надписью «Атмосферно, да?» Я с удовольствием вспомнил, как мы с детьми там классно провели время. При мысли о том, что со мной в этом путешествии могла бы быть Настя, я аж вспотел. Обдало жаром и на какое-то время я даже отключился. Перед глазами стоял ее образ, в белой обтягивающей футболке и красной юбке, которая, развеваясь, открывала офигенные длинные ноги. Я представил, как медленно раздеваю ее. Или быстро. Нет, лучше быстро. Вряд ли я смогу терпеть, находясь так близко от нее.

Я бы распустил ее светлые волосы, и зарылся бы в них лицом. Обожаю ее запах, тонкий, еле уловимый, и при этом манящий. Я чувствую в этой женщине скрытую силу, и я знаю, как ее раскрыть. Она кажется всем недоступной Снежной королевой, но я вижу, что она просто подавляет свою сексуальность. Ничего, я доберусь до нее, и она будет кричать в экстазе. Я знаю и умею многое. Уверен, ей понравится.

Картинки нашей умопомрачительной близости летали перед глазами и отвлекали от работы. А какая у нее попа… это шедевр природы. Кожа наверняка гладкая, прохладная. Я бы погладил ее горячей рукой, чтобы уравновесить температуру. А грудь! Даже сквозь футболку и белый бюстгалтер было видно, что соски стоят, в боевой готовности. Хочу их поцеловать. Хочу мять и ласкать ее грудь…

М-м-м… как же работать теперь…

В дверь постучали.

Я потер лицо, словно очнувшись. На лбу выступили капли пота, я поспешно стер их.

— Да?

— Олег Сергеевич, к вам Маргарита Андреевна.

— Пусть заходит.

Марго? Что ей надо? Мы же виделись сегодня утром. Лимит времени, который я могу ей отвести как женщине, исчерпан. Или она по работе? А что не позвонила? Официальным путем пришла, через секретаря.

Марго вошла, еле передвигая ноги.

— Олег, мне надо взять больничный, — она тяжело опустилась в кресло перед моим столом.

— Ты заболела? Похмельный синдром? — На моей памяти только два раза Марго брала больничный, в прошлом году, на несколько дней. Она как стойкий оловянный солдатик, превозмогала все невзгоды. «Работа меня лечит», — говорила она. Работа, наше дело, было для нее смыслом жизни.

— Да нет, просто нехорошо себя чувствую. И анализы плохие.

Анализы? Когда она успела их сделать? Мы же с утра на работе.

— Отравилась, наверняка, — сказал я.

— Может быть.

Она сидела и смотрела на меня так, как будто ожидала какого-то вопроса. А я не понимал, что ей надо. Кроме того, она ужасно отвлекала меня, за время тренинга дел навалилась целая гора, и чтобы завтра пойти на танцы, мне сегодня надо будет сидеть допоздна, решать вопросы. Значит, опять не увижу детей. Я уже их шесть дней не видел. Все это ужасно раздражало и больше всего я хотел, чтобы Марго ушла и дала мне поработать.

Она, не дождавшись от меня никаких слов, встала:

— Я, может быть, уеду на несколько дней. — Она поправила очки, выпрямилась и сразу стала похожа на себя прежнюю — властную и холодную.

— Куда? Ты же болеешь? Или тебе отпуск нужен?

— Мне…, - она помялась, и я опять с раздражением уставился на нее. Ну что опять мямлит?

— Ну?

— Мне нужно на несколько дней в… санаторий.

— В санаторий?! — Я с изумлением разглядывал ее. — Что, так все плохо? Сердце?

Не похоже было. Выглядела она как обычно. В черном брючном костюме она производила впечатление строгой деловой женщины. Хоть сейчас на обложку журнала. Очки дополняли образ. Больной она не выглядела, может, чуть побледнела только. А может, мне кажется.

— Да нет, там… пока не хочу говорить, надо подлечиться, — сказала она и твердой походкой направилась к выходу.

— А сколько дней тебя не будет? — крикнул я ей вслед.

— Пять дней.

Я бросил взгляд на календарь. Сегодня уже 22 декабря. Ох, как быстро время бежит. Плюс пять дней будет 27-е. Там еще три дня работы и Новый Год. За каникулы у нас резко падали показатели, народ, видимо, не хотел заниматься спортом и танцами. Надо будет узнать у команды маркетинга, что они придумали, чтобы занять каникулярное время. Обговаривали с ними, что они придумают какие-то мастер классы, по йоге и танцам, что скреативят новый лозунг. Надо вызвать директора по маркетингу, узнать, что там, пусть отчитывается. Да еще надо обсудить с детьми, что они хотят делать на каникулах и где будем праздновать Новый год.

Марго дошла до двери и повернулась:

— Ну ладно, пока! Я позвоню.

— Хорошо! Поправляйся!

Я уже подносил телефон к уху.

— Лена, зайти ко мне!

Марго вышла и тихо, без единого звука, закрыла дверь.