Любовные игры

Глава 19

Когда до Сары впервые донесся свист, она решила, что это призыв ночной птицы и не стоит обращать внимания, однако по рукам и ногам побежали мурашки. Ей стало неуютно. Свист повторился, и у нее выступил пот на ладонях. Господи, пусть это окажется птица! И вообще ей пора отправляться в постель.

— Пс-с-ст!..

Это была уже явно не птица. Застыв на месте, точно парализованная, Сара начала тревожно озираться по сторонам.

— Не кричите, ладно? Поверьте, мне нужно только поговорить с вами.

Сара зажмурила глаза и несколько раз энергично моргнула, чтобы убедиться, что это не галлюцинации. Акцент Оговорившего напомнил ей Бруклин, штат Нью-Йорк. Наверное, проклятый Марко снова приказал подсыпать ей чего-нибудь в вино.

Принадлежал ли этот голос живому существу или был призрачен, словно улыбка чеширского кота? Боковым зрением Сара увидела, как из темноты ночи выступила мужская фигура.

— Привет! — голос звучал вполне дружелюбно и не к месту весело. — Как хорошо, что вы не стали кричать. Наверное, ломаете себе голову: кто я такой и что здесь делаю?

Хорошо было уже и то, что он держался на расстоянии и не пытался напасть на нее. Сара настолько осмелела, что пролепетала — правда, дрожащим голосом:

— Да, для начала это было бы неплохо. Вы напугали меня. Я считала замок неприступным.

— Вы меня тоже напугали, скажу я вам! Был момент, когда я принял вас за призрак. Но нет, конечно, вы не привидение, а именно тот человек, которого я и хотел видеть. Просто чтобы поговорить. Обещаю ничего больше не предпринимать. Я не из тех, кто пользуется обстоятельствами. О'кей?

— Если вы не назовете свое имя…

— Конечно, конечно, мисс Адаме. Вы ведь мисс Адаме? Одна из дочек мисс Моны Чарльз? А я… родственник герцога. — Саре показалось, будто он беззвучно смеется. — Меня зовут Анджело; правда, некоторые утверждают, что мне не очень-то подходит это имя. А если вас удивляет мой американский акцент, то я там учился в школе. Мой дядя живет в Нью-Йорке, ну вот, и мы с папашей туда намылились. Семья оплатила дорогу. Разумеется, семья моей матери. У них большие связи. Я прожил в Нью-Йорке больше пятнадцати лет, прежде чем решил вернуться. А теперь они снова выживают меня отсюда. Ха! — в темноте сверкнули белые зубы.

Сара решительно ничего не понимала.

— Послушайте, э… Анджело… — она старалась как можно тщательнее подбирать слова, чтобы ничем не обидеть своего ночного собеседника, кем бы он ни был. — Мне бы хотелось знать: кто такие «они» и почему они против вашего пребывания в этих местах?

— Наверное, потому, что меня считают разбойником, одним из тех, о ком пишут в газетах. — И он поспешил добавить, чтобы успокоить ее:

— Говорят, правда, что я похож на Марко, то есть на герцога. Он мой сводный брат.

— Да? А он это знает? — Сара от всей души надеялась, что в ее голосе не слышны истерические нотки.

— Марко? Конечно, знает, но не хочет признавать. Не хочет даже думать об этом, принимая во внимание обстоятельства моего рождения, — Анджело усмехнулся. — Не то чтобы я был на него в обиде. Не очень-то приятно, если вам напоминают, что один из ваших родителей был не в восторге от другого и отправился налево. Вы меня понимаете?

— Думаю, да. Но почему?..

Вдобавок к способностям акробата, позволяющим Анджело одолевать высоченные парапеты и отвесные крыши, он, оказывается, умел еще и читать мысли.

— Почему я хотел поговорить с вами? Да потому что я поклонник Моны Чарльз, вот почему! Фан номер один, вот! Всю жизнь им был. Однажды мне посчастливилось видеть ее вблизи, вдыхать запах ее духов, тех самых, о которых она сказала в одном интервью, что душится ими перед отходом ко сну.

Один раз она ответила на мое письмо, и я до сих пор храню фотографию с ее автографом, присланную лично мне. А вы — ее дочь и поразительно похожи на нее. Мне доводилось видеть ваши фотографии. А вот снимки вашей сестры-англичанки — гораздо реже.

О Господи! Сара знала, что поклонников мамы Моны можно встретить в самых неожиданных местах, но эта встреча превосходила все возможные фантазии.

«Этому парню известна подноготная нашей семьи. Ничего себе! — мрачно подумала Сара. — Что если он признает в ней другую дочь Моны? Какое счастье, что в темноте он не видит ее лица».

— Так вы — один из почитателей маминого таланта? Невероятно! Я обязательно расскажу ей об этой встрече. И еще… Наверное, у вас нет постоянного адреса — конечно, по «их» вине, — но, если бы он был, думаю, я уговорила бы маму снова написать вам и прислать более позднюю фотографию.

Она будет счастлива познакомиться с вами.

— Она сейчас снимается здесь, на острове. Я думал, вы в курсе. Нет? Анджело прокашлялся и продолжил:

— В Кальяри — это наша столица — снимают сцены погони. И в Сассари — это недалеко отсюда. Так вот, если вы заботите повидаться с матерью, пока она здесь, — а я уверен, что захотите, — и если вам понадобится сопровождающий или телохранитель, потому что здесь опасно…

Однако со мной никто не рискует связываться, это знает даже мой сводный брат… герцог… Почему, вы думаете, он закрывает глаза на то, что я здесь и совершаю набеги на его владения? Все-таки для этого дьявола существует таская вещь, как семейные узы и обязанности, надо отдать ему должное. Так вот: я могу приходить сюда, когда заходу, до тех пор, пока делаю вид, будто нарушаю право собственности, прокрадываясь сюда тайком, понимаете? Мне это совсем нетрудно. Я ведь и в Нью-Йорке вел двойную жизнь, появляясь и исчезая по своему усмотрению.

— Понятно, — слабым голосом произнесла Сара. Она уже забыла, о чем они раньше говорили, и, хотя старалась следить за ходом разговора, воспринимала лишь отдельные обрывки. Разбойник… человек, ведущий двойную жизнь… сводный брат герцога!.. Как бы Марко отнесся к тому, что она любуется звездами в компании этого эксцентричного субъекта? Сара вздрогнула.

Наверное, убил бы ее, раз начал обращаться с ней, как со своей одалиской.

— Как бы то ни было, надеюсь, вы дадите мне знать, когда решите навестить свою маму? Я бы много дал за возможность познакомиться с ней. Если бы не темень, вы могли бы убедиться, что я недурен собой и умею держаться в обществе. Дела здесь в последнее время идут неважно — впрочем, как и всегда.

Но я в любое время к вашим услугам.

Сара подавила в себе желание разразиться истерическим хохотом, который мог превратить Анджело в ее смертельного врага. Она предпочла сосредоточиться не на его «делах», а на преимуществах этого знакомства для нее самой. А что, милый Анджело может оправдать свое имя тем, что поможет ей бежать, — если она захочет бежать отсюда. Эта мысль придала Саре уверенность.

— Как я дам вам знать, когда решу повидаться с мамой Моной? И потом, она запнулась, но продолжала:

— Что если Марко меня не отпустит? Вы же не захотите с ним ссориться?

Ее стратегия сработала: он принял важный вид и надулся, как петух, топорща перья.

— Ха, Марко! Об этом не беспокойся, детка. Не знаю, что у вас за отношения, да и не мое это дело, но если ты хочешь повидаться с матерью, а для меня она — великая и чистая любовь всей жизни, — Анджело быстро перекрестился, — тогда это мое дело. А чтобы показать, насколько я доверяю дочери Моны Чарльз, я открою тебе, как послать весточку… Сделай это, и я мигом примчусь.

Ночью у Сары голова пухла от планов и размышлений, хотя временами она не выдерживала и проваливалась в сон. Но и во сне она не ведала покоя и пробуждалась утомленная, не испытывая ни малейшего желания вставать. Мысль о новой конфронтации с ее мучителем, о предстоящей встрече жарким утром, когда все плавилось в розовом мареве, казалась невыносимой. Но, кажется, она обещала отправиться с ним на прогулку верхом?

— В одном интервью ты сказала, что испытываешь страх перед лошадьми. Так откуда эта новая фантазия? У меня нет времени давать уроки верховой езды боязливым старлеткам из Голливуда.

— Но… я хочу преодолеть страх. Может, это глупая фобия и стоит только попробовать? Конечно, если ты покажешь мне основные приемы… Я очень способная и быстро все усваиваю, честное слово!

Да, Саре пришлось долго просить, прежде чем он сдался. Но она видела его лошадей — все как на подбор, — и ею овладело страстное желание снова оказаться в седле и ощутить свою власть над своенравным животным. Труднее всего было убедить Марко, что она ни разу в жизни не садилась на лошадь просто по необъяснимой прихоти судьбы это заложено в ней от рождения!

Сара вздохнула и прищурилась, чтобы не видеть ярких лучей, в которых весело плясали пылинки. Странная штука судьба — хотя Сара и не верила в предопределение. Однако лишь благодаря необъяснимому предчувствию она очутилась здесь и этой ночью познакомилась со смышленым и общительным Анджело. Ведь недаром ее так сильно влекло на террасу и в сад: как будто она заранее предвидела нечто подобное… Сара нахмурилась. Не стоит обманывать себя. Если она кого-то и ждала, так только не Анджело.

— Прошу прощения, синьорина. — Сара не слышала, как вошла экономка, и с перепугу широко раскрыла глаза. — Герцог просил передать вам свои извинения за то, что он не сможет отправиться с вами на верховую прогулку. Его на несколько часов вызвали по делу. Хотите еще немного отдохнуть?

Интересно, подумала Сара, почему я так разочарована, хотя несколько минут назад почти подыскивала предлоги, чтобы увильнуть от этой прогулки?

— Вам что-нибудь нужно, синьорина?

За последние несколько дней Серафина заметно смягчилась, особенно когда убедилась, что герцог не посещает гостью по ночам. Она даже показала Саре фотографии Карло, когда он был маленьким, и Сара нежно поворковала над ними.

На одном снимке Карло был запечатлен рядом со старшим братом. Как оказалось, нынешняя угрюмость Марко, проявившаяся в крутом изломе бровей, сопутствовала и его юношеским годам.

Не желая портить себе утро воспоминаниями о стычках с герцогом Кавальери, Сара виновато улыбнулась экономке и вытянулась на кровати.

— Боюсь, что я еще не совсем проснулась. Вчера я долго не могла заснуть и, — она вспомнила ночное приключение и нервно захихикала, — не нашла в себе сил противиться искушению полюбоваться звездным небом.

В голосе пожилой женщины послышалась не свойственная ей резкость:

— Неужели вы выходили из дома, синьорина? — она напряженно, во все глаза смотрела на Сару в ожидании ответа.

Интересно, в чем тут дело? Неужели Серафине известно о посещениях Анджело?

Сара ответила, тщательно подбирая слова, чтобы не выдать молодого человека, предложившего ей свою помощь:

— Ну да. Только, пожалуйста, не волнуйтесь: я прошла всего несколько шагов, а потом сразу же вернулась и легла спать. Вот и все.

Серафина по-прежнему не сводила с нее глаз.

— И все? — с ударением повторила она. Потом, словно спохватившись, опустила глаза и произнесла безразличным тоном:

— Вы могли простудиться в этой легкой ночной рубашке. По ночам здесь довольно прохладно, особенно когда дует ветер с моря. И вообще ночью все не так, как днем. Вы могли заблудиться в саду.

Что все-таки подействовало на обычно невозмутимую экономку? Думала ли она об Анджело или о ком-то еще?

Сара примирительно улыбнулась.

— Честно говоря, я и не собиралась выходить ни в сад, ни даже на террасу.

Просто отдернула штору и увидела…

— Что, синьорина?

— Неописуемую красоту ночи. Вдохнула аромат цветов и соленый запах моря, почувствовала теплоту камней… Вы можете посчитать меня ненормальной, но я была просто не в состоянии отказаться от небольшой прогулки. У меня было такое чувство, словно что-то должно произойти. Правда, смешно?

— Нет-нет, не смешно! Матерь Пресвятая Богородица, значит, вы тоже это почувствовали? А ведь вы не член семьи… — Серафина нервно теребила бусины своих четок.

— Почувствовала — что? Пожалуйста, Серафина, я вижу, вы огорчены, и хочу понять причину.

Экономка упрямо поджала губы и замотала головой.

— Синьор герцог считает меня невежественной суеверной женщиной и грозится отказать мне от места.

— Обещаю ничего ему не говорить! Или вы не можете рассказать? Прямо сейчас! Иначе я умру от любопытства. Или воображу что-нибудь страшное.

Неужели кто-то сиганул со стены?

Сара села на кровати и обхватила руками колени.

— Нет-нет, что за бредовые мысли? — пробурчала Серафина. — Ничего подобного. — Она понизила голос и вздохнула. — Этот уголок связан скорее с чьей-то глупостью и недальновидностью, нежели с преступлением. Раз вы собираетесь выйти замуж за синьора Карло, вы все равно узнаете эту историю.

— Какую историю? — Сара вложила в этот вопрос все свое нетерпение. Пожалуйста, посвятите меня в нее! Кто совершил глупость и какое это имеет отношение к моим ощущениям минувшей ночи?

Серафина выпрямилась и кивнула.

— Ну, хорошо, придется рассказать. Но сначала, если не возражаете, я проверю, нет ли в галерее любопытных служанок.