Любовь и триумф

Глава 30

Корд склонился над Мэрили. Прошептав ее имя, он приподнял голову девушки и потрепал ее по щекам в надежде привести в чувство.

Мэрили медленно открыла глаза, недоуменно глядя на Корда. Наконец она окончательно пришла в себя.

– Ты… ты…

– С тобой все в порядке, Мэрили? – прервал ее Корд. – Он не успел причинить тебе вреда?

Мэрили вспомнила пережитый кошмар. Повернув голову, она увидела Бориса, неподвижно лежащего на полу.

– Нет, он жив. Просто без сознания, – предвосхитил Корд ее вопрос. – И нам нужно убираться отсюда, пока он не пришел в себя. Быстро одевайся, а я тем временем свяжу его.

Только сейчас Мэрили поняла, что лежит перед Кордом обнаженная, и, смутившись, начала торопливо одеваться. Корд не обращал на нее никакого внимания, он искал глазами, чем бы связать Горчакова, и в конце концов приспособил для этого ремень самого же комиссара, лежащего без сознания.

– Поторапливайся, – приказал он, увидев, что Мэрили еще не готова.

Неожиданно вместо слов благодарности у нее вырвалось со злостью:

– Я никуда с вами не пойду, герр Брандт! Я нашла способ освободить отца и отправляюсь к белым за поддержкой. Если вы попытаетесь меня остановить, я призову на помощь все силы небесные. Ничто меня не сможет остановить, пока я жива.

Перешагнув через Бориса, который, пошевелившись, тихо застонал, Корд через плечо, с кривой улыбкой взглянул на Мэрили:

– Ты все еще не веришь, что я на твоей стороне?

Она уверенно покачала головой.

– Но почему? Почему ты все время стараешься убедить саму себя в этом? – Широкими шагами Корд пересек комнату и крепко прижал к себе Мэрили. – Я люблю тебя… – Его синие глаза обжигали огнем страсти, словно заставляя поверить в сказанное. – Думаю, что полюбил тебя с той самой незабываемой ночи, когда мне впервые довелось сжимать тебя в объятиях.

– Когда ты принял меня за другую? – Мэрили бросила на Корда яростный взгляд. Похоже, он собирался ее поцеловать, и на какое-то мгновение Мэрили вдруг почувствовала, что хочет этого. Но она боялась обнаружить перед Кордом свои чувства и стремительно кинулась к выходу, иначе переполнявшие ее чувства могли бы вырваться наружу.

Корд рванулся следом, и они оба застыли словно пораженные громом – на пороге внезапно открывшейся двери стоял Рудольф. В его руке был зажат револьвер. С победной улыбкой он вошел в комнату. Причмокнув губами в сторону Мэрили, он посмотрел на связанного Бориса.

– Сейчас же развяжи его! – коротко приказал он Корду.

Тяжело было спорить с таким веским аргументом, как револьвер, и Брандт выжидал удобного момента, чтобы выхватить свой собственный. Словно разгадав его мысли, Рудольф, держа Корда на прицеле, приказал ему отстегнуть кобуру и отбросить в сторону. Брандту ничего не оставалось, как молча повиноваться.

Освободив Бориса, который снова при этом застонал, Корд опять встал рядом с Мэрили.

– Если с тобой все в порядке, – продолжил Рудольф, обращаясь к Горчакову, – думаю, тебе бы совсем не помешал глоток спиртного. – Принеси ему выпить! – приказал он Мэрили.

– Сам сходишь! – отрезала она, невольно прижимаясь к Корду.

Борис делал стоические усилия, чтобы подняться на ноги. Не сводя револьвера с Корда и Мэрили, Рудольф проследил взглядом, как Горчаков с трудом добрался до бутылки и, приложив к губам, почти полностью осушил ее.

– Ты… – Он вытер губы рукавом и, не скрывая душившей его ярости, двинулся к Корду. – Ты будешь жалеть, что смерть не приходит так долго, пока с тобой буду разговаривать я и мои ребята.

– Я только выполняю приказ, – смиренно ответил Корд. – Если ты не знаешь, кто я, то позволь представиться: главный исполнитель операции «цюрихских патриотов» по похищению Мэрили Михайловской. Она сбежала, и я имею приказ вернуть ее обратно. Если бы тебе удалось ее изнасиловать, то это бы отразилось на ее стоимости, как ты думаешь?

В словах Корда слышались холодные нотки расчетливого дельца, и с каждым мгновением Мэрили ощущала, что ненавидит его все сильнее и сильнее.

– Ублюдок! – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Проклятый выродок!

Корд слегка вздрогнул – ему очень не хотелось играть эту роль, но, понимая, что это необходимо для их же спасения, он продолжил с глумливой улыбкой:

– Кроме того, я не люблю быть вторым…

Потеряв остатки самообладания, Мэрили влепила рассмеявшемуся Корду звонкую пощечину.

– Хватит ломать комедию! – взорвался Рудольф. – Все ложь! Это тот самый человек, с которого я не спускал глаз, находясь в Цюрихе! Он предал наше движение! Он влюбился в Михайловскую еще во Франции! Это из-за него моя безумная сестрица, за которой он поначалу волочился, раскололась и выложила все, что знала! Его карьера агента закончилась, он потерял доверие к себе, все, что ему нужно, – это Мэрили, а ты, Борис, обещал ее мне. – В его голосе послышалась обида.

– Скорее я умру, чем позволю тебе дотронуться до меня, жалкий трус! – отозвалась Мэрили.

– Не-е-ет! – злорадно протянул Рудольф. – Ты не умрешь, Мэрили. Ты будешь долго учиться любить меня. И тебе это понравится так сильно, что ты захочешь меня снова и снова… – Глаза Рудольфа потускнели, язык стал заплетаться, казалось, он впадает в какой-то невообразимый транс.

– Да ты просто не в своем уме!

– Похоже, Рудольф, она не очень-то расположена к тебе, – ухмыльнулся Горчаков. – Наверное, придется пересмотреть нашу договоренность.

Потемневшими глазами Рудольф взглянул на Горчакова. Ствол револьвера задрожал в его руке – казалось, он вот-вот переведет его на Бориса.

– Что ты сказал?

– Я сказал, – Горчаков снова поднес бутылку ко рту и влил в себя изрядное количество водки, – я сказал, что, возможно, нам придется пересмотреть условия сделки. Наша маленькая Наталья, или, если угодно, Мэрили, похоже, не хочет иметь с тобой ничего общего.

– Как и с тобой, черт тебя подери! – истерично выкрикнул Рудольф. Казалось, он полностью потерял контроль над собой, и Корд незаметно потянулся к кобуре своего револьвера, однако Хэпсбург остановил его: – Я убью тебя, Брандт, если ты еще пошевелишься! – Рудольф снова посмотрел на Мэрили. – Горчаков – палач и мучитель твоего отца, Брандт – предатель, потерявший доверие. Он делал дуру из моей сестры и то же самое проделывает с тобой. Я единственный человек, которому ты можешь верить, Мэрили! Тот человек, который любит тебя!

Мэрили рассмеялась, гордо вскинув голову:

– Идиот! Люби свою идею, большевистский фанатик! Удовлетворяй с ней свою грязную похоть!

Глаза Рудольфа сузились. Еще минута – и он ударил бы Мэрили.

Горчаков и Корд разразились злорадным смехом, чем еще больше взбесили Рудольфа.

– Хватит! – завизжал он. – Мэрили идет со мной! – Рудольф посмотрел на Горчакова. – А ты забирай себе Брандта и делай с ним все, что хочешь. За сим позвольте откланяться, мы вас покидаем.

– Подожди минуту, черт тебя побери! – Борис перестал улыбаться, и его лицо внезапно исказила злобная гримаса. Отставив бутылку в сторону, он двинулся на Рудольфа. – По-моему, ты забыл, с кем разговариваешь! Ты осмеливаешься приказывать мне, гражданин Хэпсбург? Здесь я определяю, что будет дальше. Ты никуда не уйдешь.

Корд и Мэрили тем временем, затаив дыхание, наблюдали за тем, что происходит за спиной Горчакова: быстро и беззвучно в комнату проскользнула Ирина. В ее руках блестело острое лезвие ножа.

Мэрили недоумевала; она много раз видела в ресторане эту женщину – та работала судомойкой. Что она здесь делает? И на кого работает? На большевиков? Но тогда зачем ей красться с ножом за спиной Горчакова? В этот момент сталь блеснула в воздухе и опустилась на толстую шею Бориса. Почти одновременно с этим Корд выбил револьвер из руки Рудольфа, а другой рукой нанес ему страшный удар в лицо.

Горчаков с предсмертно остекленевшими глазами лежал в быстро растекающейся луже крови. Изумленная Мэрили услышала, как Корд обратился к женщине:

– Ты появилась здесь очень вовремя. – Он хлопнул ее по плечу и коротко добавил: – Нужно убираться отсюда. Не исключено, что Рудольф оставил поблизости охранников, которые могут, заподозрив неладное, появиться здесь в любой момент.

– Поблизости все чисто, – ответила женщина. – Повсюду лежит снег, я бы заметила следы.

Совершенно сбитая с толку, Мэрили продолжала молча слушать их разговор. Если эта женщина на стороне Корда, то почему она убила большевика? Мэрили не могла не заметить, как красива и грациозна была эта женщина. Лишь только глубокая печаль в глазах выдавала, как много страданий пришлось ей вынести. Незнакомка лучезарно улыбнулась Корду… Несомненно, это очередная любовница Брандта! Внутри Мэрили опять начала закипать злость. Нет, теперь это не должно иметь для нее никакого значения! Мэрили потихоньку двинулась к двери. Однако движение ее не ускользнуло от женщины.

– Пожалуйста, Мэрили, не уходи! Мы не причиним тебе никакого вреда.

Поняв, что выйти незаметно ей уже не удастся, Мэрили метнулась к выходу, но в следующее мгновение Корд загородил ей дорогу и крепко сжал руки, подавляя попытки к сопротивлению. Мэрили набрала в легкие побольше воздуха, чтобы закричать. Рука Корда крепко зажала ей рот.

– Прекрати! Тебе нечего бояться ее – это Ирина.

Ирина!

Корд выпустил Мэрили, и она с расширившимися глазами подошла к женщине. Казалось, ее охватил благоговейный трепет.

– Ирина… – прошептала она. – Вы… вы подруга моего отца…

– Ты можешь всецело довериться мне, Мэрили, – улыбнулась Ирина сквозь проступившие слезы. – Клянусь. И Корду тоже, он всегда находился на твоей стороне.

Снова насторожившись, Мэрили перевела взгляд на Корда.

– Нам пора уходить отсюда, – напомнила Ирина. – Пойдем! Я знаю укромное место, где мы сможем обо всем спокойно поговорить.

Она потянула Мэрили за руку, но та не двигалась с места. Корд кивнул Ирине, которая, все поняв, деликатно отошла в сторону и отвернулась. Положив руки на плечи Мэрили, он заглянул в ее глаза, в которых сейчас выражались нерешительность, замешательство и страстное желание поверить.

– Я всегда был твоим другом. – Его голос внезапно стал хриплым. – Но я хочу быть тебе больше, чем просто друг… Если ты позволишь.

И он поцеловал Мэрили, которая ответила на этот поцелуй, обвив Корда руками. Радость переполняла ее: то, о чем она не смела и мечтать, превращалось в реальность.