Любовь слепа

Глава 13

Кларисса почувствовала, как кровать прогнулась рядом с ней, когда Эйдриан скользнул под одеяло, и сразу же бросилась к нему. Ее муж издал приглушенный звук удивления, когда она прильнула к его груди и стала лихорадочно целовать его лицо, щеки, нос и лоб.

– Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо, – бормотала Кларисса между поцелуями. Она осыпала поцелуями все, до чего могла дотянуться. – Спасибо, что были таким терпеливым и понимающим. Вы самый лучший муж на свете. Правда, милорд, я счастливейшая из женщин.

Его дыхание коснулось ее уха, когда с его губ сорвался тихий смешок.

– Я счастлив, что вы довольны.

– М-м! – Кларисса улыбнулась, обняв его за шею, когда он одной рукой подхватил ее под спину, а другой зарылся ей в волосы. – Пожалуйста, поцелуйте меня, милорд муж.

– Как пожелаете, моя очаровательная леди.

Его губы накрыли ее рот, и Кларисса немедленно ответила на поцелуй, тихий стон удовольствия вырвался из ее горла, когда он положил ее на спину и перекатился на нее так, что оказался сверху. Вот это ей нравилось. Этим она наслаждалась. Его губы касаются ее губ, он прижимается к ней всем телом, и ее с ног до головы охватывает радостная дрожь. Кларисса подумала, что им всегда следует делать только это. Она не видела абсолютно никаких причин вообще протыкать пирог. Если только это не нужно, чтобы иметь детей, осенило ее. Она предположила, что, если дело в этом, в конце концов протыкания пирога им не избежать.

Рука Эйдриана нашла ее грудь сквозь тонкую ткань рубашки, и способность рассуждать оставила Клариссу. Открыв рот под его поцелуем, она выгнулась навстречу его прикосновению, ее руки впились в его плечи, когда он стиснул ее сосок двумя пальцами. Он нежно крутил и пощипывал, посылая по ее телу волны возбуждения.

Кларисса беспокойно двигала ногами, и, как будто в ответ на ее неосознанное требование, Эйдриан повернулся на бок и поймал рукой ее бедро. Повернув ее вместе с собой на бок, он скользнул коленом между ее ног. Это прикосновение казалось самым эротичным, что когда-либо испытывала Кларисса. От этого задралась ее рубашка, но Клариссе было все равно. Это было так приятно, что она вновь принялась перебирать ногами, чтобы помочь ему. Потом она сдвинула их, когда его бедро достигло центра ее возбуждения и стало давить с мягкой настойчивой силой. Это было так хорошо, что она осознала, что сама прижимается к нему.

Она чувствовала, что ее тело извивается в попытке получить как можно больше от ласк Эйдриана, но только в подсознательной, безотчетной попытке. Большая часть ее внимания была сосредоточена на возбуждении и наслаждении, которое он дарил ей.

Эйдриан оборвал их поцелуй, и она со вздохом запрокинула голову и крепче прижалась к нему, желая большего, но не зная точно чего. Но ее новый муж, похоже, знал. Его рот проложил обжигающую дорожку поцелуев по ее щеке к уху, потом спустился вниз к основанию шеи, где ненадолго задержался, пока его руки занимались ее рубашкой.

Кларисса услышала звук рвущейся ткани, но в следующее мгновение мозолистая рука мужа снова накрыла ее грудь, и она вскрикнула. Так было во много раз лучше! Его грубая кожа на ее чувствительной плоти заставила ее изогнуться в его объятиях от шока и возбуждения.

Потом его губы оставили ее шею и двинулись по ключице вниз, пока не нашли дорогу к ее груди. Кларисса застонала, когда его рот сомкнулся, горячий и влажный, на ее плоти; потом у нее перехватило дыхание, и она дернулась, когда он нежно прикусил сосок. Она почувствовала, что ее колено ударилось обо что-то твердое между его ног, и услышала его стон. В тот же миг он словно окаменел.

– Простите, милорд, – выдохнула Кларисса. – Я сделала вам больно?

Эйдриан некоторое время молчал. Он выпустил ее сосок и зажмурил глаза, на его лице отразилась боль. Кларисса прикусила губу, боясь, что ударила его слишком сильно и он не захочет больше продолжать.

– Хотите, я поцелую, где больно, и станет лучше? – спросила она. Слова вырвались у нее сами собой. Так говорила ее родная мать, когда она в детстве обдирала коленку или разбивала руку. Но вопрос, похоже, причинил Эйдриану еще больше страданий, потому что он неподвижно замер и открыл глаза. Он был так близко, чтобы она могла увидеть вспыхнувший в них огонь; потом он скользнул к ней и жадно впился в ее губы.

Это был не нежный поцелуй, не осторожное исследование; это было поглощение, требование, жажда, которая вызвала немедленный ответный голод в Клариссе и такой сильный, что она поцеловала его в ответ с такой же необузданной страстью и желанием. Поцелуй стал почти битвой, и когда Эйдриан наконец оборвал его и Кларисса немного опомнилась, она поняла, что опять лежит на спине, а он переместился и устроился между ее ног, устранив таким образом опасность, что она снова нечаянно заденет его коленом.

Она учащенно дышала, но замерла, затаив дыхание, когда Эйдриан стал нежно целовать ее веки. Кларисса, моргнув, медленно открыла глаза и посмотрела на него, обнаружив, что он достаточно близко, чтобы она могла видеть его прекрасное лицо. Даже шрам на щеке не мог испортить его совершенство. Кларисса нежно улыбнулась, чувствуя, как сердце сжимается в груди от одного взгляда на этого дорогого мужчину. Он нашел ее несчастной и одинокой и сделал все, чтобы она почувствовала себя счастливой.

– Я... – начала Кларисса и остановила себя, осознав, что была готова сказать «Я люблю вас».

Она смущенно заморгала, глядя на него, и попыталась разобраться в своих чувствах. Разумеется, она не может любить его. Пока нет. Все это было слишком скоро, слишком сильно, слишком легко. Может ли любовь быть такой легкой?

Ее мысли отвлеклись, когда его руки снова начали блуждать по ее телу, и она сфокусировала взгляд на нем, когда он встал на колени между ее ног, выйдя из фокуса и превратившись в туманное пятно. Все еще стоя на коленях, он пробежал руками по ее животу и вверх, чтобы накрыть ладонями груди. Кларисса посмотрела на себя и увидела, что ее рубашка превратилась в пояс на талии, оставляя обнаженными ее бедра и грудь. Эйдриан воспользовался этим. Она чувствовала, как он пожирает ее глазами, в то время как руки скользили по ее нежной белой коже. Он ласкал ее, и она знала, что при этом он смотрит ей в лицо.

Испытывая стеснение под его взглядом, Кларисса старалась не выгибаться, стремясь к его рукам, и кусала губу, чтобы не издавать звуков; но когда он снова занялся ее сосками, из ее горла вырвался низкий стон. Она почувствовала себя брошенной, когда он перестал ласкать ее грудь, но его руки просто опустились ниже, чтобы обхватить ее бедра. Кларисса беспокойно вертелась в постели, желая, чтобы он поцеловал ее снова или... ну, сделал что-нибудь.

Едва она успела подумать об этом, как рука Эйдриана нырнула между ее ног и коснулась там влажной плоти. Кларисса зажмурила глаза и дернулась от его прикосновения, ее пальцы вцепились в простыни. Она чувствовала, как скрипят ее стиснутые зубы, когда возбуждение взлетело до почти невыносимого уровня. Потом ее глаза распахнулись, когда Эйдриан, склонившись к ее животу, едва касаясь, провел по нему рукой сначала в одну сторону, потом в другую, как будто вытирая лицо о ее плоть. Наконец он спустился ниже, его губы легко касались ее кожи, скользя по внутренней стороне бедра.

Кларисса знала его намерения и все же резко вздрогнула и замерла, словно окаменев, когда его голова оказалась между ее ног. Это было слишком. Слишком сильно. Она не сможет вынести этого, подумала Кларисса, и услышала тихие вздохи и стоны, вырывающиеся из ее горла. Смущенная, она хотела остановить их, хотела собрать остатки воли, чтобы прекратить эти звуки. Как будто зная о ее попытках и твердо желая, чтобы они провалились, Эйдриан, скользнув рукой по ее телу, сжал ее грудь, и Кларисса отказалась от битвы, позволив своим стонам стать громче.

Она начала извиваться под его ласками, ее голова металась по подушке, руки рвали простыни, пятки то зарывались в матрас, то сжимали его бока. И когда Кларисса уже думала, что больше не выдержит, Эйдриан скользнул пальцем внутрь ее и усилил давление, так что она отпустила простыни и схватилась за спинку кровати над головой. Кларисса тянула ее так сильно, что почти оттащила себя от него, даже когда ее бедра оторвались от кровати, стремясь к его ласкам.

С зажмуренными глазами, в агонии возбуждения, Кларисса даже не заметила, когда Эйдриан переменил позу и поднялся над ней. Когда его рот накрыл ее губы в поцелуе, она поцеловала в ответ. И в следующее мгновение Кларисса вскрикнула, когда что-то большое и твердое вошло в нее.

Они оба замерли и какое-то время оставались совершенно неподвижными. Потом Эйдриан медленно оторвался от ее губ, и она ясно увидела, что он с беспокойством вглядывается в нее.

– Вы в порядке? – Его голос был хриплым от напряжения.

Кларисса сглотнула, потом попробовала подвигать нижней частью тела, только чтобы понять, что они полностью соединены. Он вставил ключ в замок.

– В-вы проткнули мой пирог?

Это был вопрос. Она подумала, что, должно быть, именно это и произошло, но она почти не почувствовала боли, и поэтому была не уверена. И хотя она была потрясена этим вторжением, оно определенно и близко не походило на то, что описывала Лидия. Эйдриан округлил глаза, но его голос был серьезен.

– Да. Я проткнул ваш пирог. – Он закрыл глаза, потом сделал глубокий вдох и сказал: – Простите, я подумал, что лучше покончить с этим. Вы в порядке?

Кларисса медленно кивнула, глядя в его напряженное лицо. Из них двоих он, похоже, страдал больше. По крайней мере так это выглядело. В этот момент на его лице отражалось определенно не наслаждение, и она спросила:

– А вы в порядке?

– Да. – Сквозь стиснутые зубы это звучало не очень убедительно. – Все еще больно?

Кларисса покачала головой и призналась:

– Честно говоря, милорд, начать с того, что это вообще было не больно.

– Но вы кричали.

– Я испугалась, – призналась она. Эйдриан помедлил, потом спросил:

– Как ощущения?

– Странные, – честно ответила Кларисса. Она криво улыбнулась. – И немного разочаровывающие.

Эйдриан удивленно поднял брови:

– Разочаровывающие?

– Ну, я была... – Покраснев, Кларисса опустила глаза к его груди и призналась: – Мне нравилось то, что мы делали, милорд. И хотелось бы испытать... э... завершение этого, как было в тот раз, когда случился пожар. Но теперь я просто чувствую... Что вы... О! – У Клариссы перехватило дыхание от удивления, когда он перенес свой вес на одну руку и другой скользнул между ними, чтобы ласкать ее. – Вы... О, муж! – выдохнула Кларисса.

Ее бедра начали двигаться сами по себе, когда он ласкал ее, и возбуждение захлестнуло ее с новой силой.

– Это... это... это... О-о-о! – Она застонала, ее руки обхватили его плечи и крепко сжали.

Эйдриан усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее. Кларисса пробормотала свои восторги в его губы. Она удивленно открыла рот, когда он убрал руку и немного вышел из ее тела. Но прежде чем она могла пожаловаться, он снова вошел в нее так, чтобы его тело скользило по месту, которое он только что ласкал.

Кларисса стонала, ее бедра и ноги инстинктивно двигались, чтобы усилить эту ласку. Ее ногти вонзались в его спину, побуждая его продолжать, и он опять вышел, чтобы погрузиться снова.

Это, с удивлением подумала она, были жезл и пирог, замок и ключ, мужчина и женщина. Его тело наполняло и доставляло наслаждение ее телу, одновременно доставляя наслаждение и себе, – по крайней мере она надеялась, что он тоже испытывает наслаждение. Это было трудно сказать: Эйдриан не выражал себя так, как она, – он не издавал тихих горловых звуков, которые она, похоже, не могла удержать.

Она вдруг поняла, что, пока он целовал и ласкал ее, она всего лишь прижималась к нему, как будто он был спасительной соломинкой в бурных водах. Она пыталась придумать способ, как доставить ему больше удовольствия, гадая, следует ли целовать и ласкать соски Эйдриана, как он ласкал ее, но потом возбуждение достигло высшей точки, и ей стало трудно думать о чем-либо. В конце концов Кларисса оставила эти мысли и просто схватилась за Эйдриана, как за якорь, единственную вещь, которая удерживала вместе ее тело и душу, когда он довел их обоих до края мира и столкнул с него.

– Вот вы где!

Кларисса сдернула с носа очки, сунула их в карман в складках юбки и быстро обернулась на голос мужа.

– Я проснулся, а вас не было, – проворчал он, прежде чем завладеть ее губами в быстром поцелуе.

Кларисса вздохнула от удовольствия и обхватила его за шею. Она проснулась на рассвете и выскользнула из его постели, чтобы вернуться в свою комнату и одеться. Джоан там еще не было, а она была слишком нетерпелива, чтобы ждать, поэтому оделась сама. У Клариссы был план, которым она хотела заняться, пока весь дом еще не проснулся.

Она хотела поискать в библиотеке какую-нибудь книжку о том, как жена может доставить наслаждение мужу. Одевшись, она схватила очки, выскользнула из комнаты и незамеченной направилась вниз, в библиотеку. Последний час она провела в поисках.

К несчастью, Кларисса не нашла ничего на эту тему. В большинстве книг говорилось, что она лучше всего угодит мужу, если будет безупречно вести хозяйство и хорошо распоряжаться бюджетом. Но это было совсем не то, на что рассчитывала Кларисса.

Ее мысли улетучились, когда Эйдриан вдруг подхватил ее на руки и направился к двери. Кларисса удивленно открыла рот.

– Муж мой, вы не одеты, – прервала она их поцелуй, удивленная тем, что не почувствовала ничего под тонким шелком его халата.

– И вы тоже сейчас не должны, – заявил он. Неся ее к двери, он добавил: – Мы только что поженились. Подразумевается, что мы не выйдем из спальни как минимум неделю.

– Да? – ответила она.

– Да. Это закон – или должен быть, – с улыбкой добавил Эйдриан и направился через холл к лестнице.

– Чепуха! Как бы мы смогли навещать счастливую пару, если бы они решили остаться в постели? – раздался чей-то голос.

Эйдриан резко остановился, и они с Клариссой оба обернулись к говорившему. Реджиналд Гревилл стоял у парадной двери вместе с дворецким Эйдриана, Джессопом. Оба мужчины, похоже, улыбались, и Кларисса вдруг очень обрадовалась, что она по крайней мере одета.

Когда она дернула ногами, Эйдриан нахмурился, но понял ее немую просьбу и опустил ее на землю. Кларисса поцеловала его в щеку, чтобы не огорчать его своим бегством, и с улыбкой повернулась к лорду Гревиллу.

– Вы первый гость в моем новом доме, – объявила она, идя через холл, чтобы приветствовать его.

– Первый из многих, я уверен, – весело сказал Реджиналд. – Честно говоря, я это знаю. Тетя Изабел и Мэри собираются заехать сегодня попозже. И нет сомнений, что ваш отец появится здесь, чтобы посмотреть, как вы поживаете. Если честно, я уверен, что половина светского общества приедет к вам, желая узнать, как прошла первая брачная ночь.

Кларисса оглянулась через плечо на Эйдриана, который прорычал что-то неразборчивое. Она прекрасно его понимала. Она тоже была бы счастлива избежать такой толпы посетителей на другой день после свадьбы, поскольку ей вдруг пришло в голову, что люди наверняка догадаются, чем они с Эйдрианом занимались почти до самого утра. Возможно, не во всех подробностях, но они определенно поймут, что брак был осуществлен. Мысль о том, что так много людей знает что-то настолько личное, была ужасающей.

– Джессоп, – резко бросил Эйдриан.

– Да, милорд? – Дворецкий, казалось, немного выпрямился, удивленный его тоном.

– Распорядись, чтобы приготовили и подали обе кареты. Потом пошли к нам Джоан и моего камердинера. Через час мы уезжаем в Моубри.

Глаза Клариссы расширились, когда ее муж решительно направился к лестнице и схватил ее за руку, чтобы тащить за собой.

– Но как же лорд Гревилл? – спросила она, когда он потянул ее по лестнице. – Он же пришел с визитом. Мы не можем просто оставить его здесь и...

– Он не пришел с визитом, – спокойно заверил ее Эйдриан.

– Разве нет? – спросила она и неуверенно посмотрела на дверь и туманную фигуру, стоящую там.

– Нет. Мой кузен никогда не встает так рано. Он сейчас возвращается домой спать и был достаточно добр, чтобы по пути зайти к нам и предупредить, что, если мы останемся здесь, нас будут донимать визитеры.

– Да? – удивленно спросила Кларисса.

– Да, – заверил ее Эйдриан. – Спасибо тебе, Редж. До свиданья.

– Да, спасибо вам, лорд Гревилл! – воскликнула Кларисса.

– Всегда пожалуйста, кузены! – рассмеялся Реджиналд Гревилл и вышел из дома. Эйдриан с Клариссой поднялись по лестнице и направились по коридору в свои комнаты.

Теперь, когда он знал, что к ним ожидается нашествие гостей, Эйдриан быстро принялся за дело. Он привел Клариссу в ее комнату и нежно втолкнул внутрь с приказом написать письмо ее отцу, объясняющее, что они решили поехать в Моубри, чтобы отдохнуть после свадьбы. Эйдриану нравился ее отец, и он не хотел заставлять его беспокоиться из-за их неожиданного отъезда.

По той же причине он также посоветовал Клариссе пригласить лорда Крамбри заехать к ним в гости по пути домой, куда, как знал Эйдриан, он собирался примерно через неделю. Эйдриан надеялся, что к этому времени достаточно насытится своей молодой женой и будет готов принимать гостей. Он также надеялся – чрезвычайно сильно, – что отец Клариссы будет возвращаться домой один, без мачехи Клариссы. Эта женщина была опасна, к тому же она являлась одной из тех, чью шею он был бы не прочь свернуть. Он хотел избегать ее любой ценой.

– Да, муж, – пробормотала Кларисса. Потом она спросила: – Что я должна приказать Джоан упаковать?

– Все, – быстро ответил Эйдриан.

Ее глаза расширились от удивления.

– Все? – изумленно переспросила она.

Он нахмурился. Сам Эйдриан ненавидел Лондон и надеялся еше очень долго не возвращаться сюда. Но теперь у него была жена, и он должен был учитывать и ее желания.

– Вы хотели остаться в Лондоне на сезон? – неуверенно спросил он.

– О нет, – ответила она так быстро, что Эйдриан понял, что она говорит это не только для того, чтобы угодить ему. Он почувствовал облегчение. Она добавила: – Боюсь, я похожа на мою мать и не очень люблю светское общество.

– Очень хорошо. – Эйдриан улыбнулся и поцеловал ее за эти слова, потом выпрямился и повторил: – Значит, прикажите ей упаковать все.

Кивнув, Кларисса хотела войти в свою комнату и едва не споткнулась о ножку стула, стоящего у двери. Эйдриан нахмурился, поймал ее и удержал. Ему пришло в голову, что они так и не заказали ей новые очки, и он на мгновение подумал, что нужно отложить отъезд, чтобы сделать это... но потом отбросил эту мысль. Может быть, они смогут заказать ей очки в деревне рядом с поместьем. Ему все еще не хотелось, чтобы она увидела его так скоро. Прошлая ночь была хорошим началом для брака, но Эйдриану требовалась еще хотя бы пара недель, чтобы укрепить их отношения, прежде чем она увидит его шрам.

Упрекнув себя за эгоизм, Эйдриан нахмурился и, закрыв дверь ее комнаты, направился к себе. Он вынужден был признать, что жизнь Клариссы была бы гораздо легче имей она очки. Не говоря уже о том, что безопаснее. А так ей постоянно грозило свалиться с лестницы или что-нибудь подпалить. Но он так боялся, что ей будет неприятен его шрам...

Рука Эйдриана рассеянно прошлась по этому самому шраму, когда он вошел в свою спальню. Еще только пара недель, пообещал он себе. Потом он обязательно достанет Клариссе очки, чтобы она могла читать и безопасно передвигаться. А тем временем он будет читать ей сам, чтобы она не скучала по книгам. Эйдриану было все равно, если она будет проливать еду на одежду, так что с этим проблемы не возникнет; и он позаботится, чтобы слуги в Моубри, все до единого, были оповещены о ее слепоте и тщательно следили за безопасностью своей хозяйки. Он даже сделает это их главной задачей.

Довольный своим решением, Эйдриан бросил халат на кровать и, подойдя к шкафу, начал доставать одежду. Он был полуодет, когда Кили, его камердинер, вошел в комнату. Он тут же бросился помогать ему одеваться, но Эйдриан отмахнулся и приказал начать паковать вещи и позвать на помощь кого угодно, только чтобы покончить с этим как можно скорее.

Когда Эйдриан зашел к Клариссе, она как раз закончила писать письмо. Джоан торопливо собирала вещи. Сказав служанке, что пришлет кого-нибудь помочь ей, Эйдриан повел Клариссу вниз и передал ее письмо Джессопу, который должен был отправить посыльного к лорду Крамбри. Потом он проводил ее в столовую. Как и ожидалось, кухарка уже приготовила им завтрак, и они оба с удовольствием поели после энергичных занятий прошлой ночи.

Слуги еще паковали вещи, когда они закончили завтракать, но Эйдриан ожидал этого и приказал Джессопу погрузить и привязать сундуки во вторую карету, когда они будут готовы. Джоан и Кили поедут во второй карете вместе с багажом, в то время как они с Клариссой отправятся в первой. Потом он поспешно вывел ее и усадил в карету, прежде чем поговорить с кучером.

– Боже мой, – выдохнула Кларисса, когда минуту спустя он присоединился к ней, – как быстро вы делаете то, что задумали!

Эйдриан улыбнулся ее изумленному выражению лица, наклонился и поцеловал кончик ее носа. Он почувствовал мгновенный укол совести.

– Вы не против так скоро покинуть город? Я знаю, что вам нравится проводить время с отцом.

– И я смогу проводить с ним время, когда он приедет в Моубри, – пробормотала Кларисса. Потом она заверила его: – Нет, милорд. Я действительно не против. Боюсь, сегодня любое общество было бы для меня в тягость.

Ее румянец свидетельствовал о том, что ее дискомфорт имел отношение к тому, чем они занимались прошлой ночью, и Эйдриан снова улыбнулся и усадил ее к себе на колени. Кларисса взвизгнула от удивления и схватилась за его плечи, когда он повернул ее лицом к себе.

– Вам сегодня больно? – хрипло спросил Эйдриан, целуя ее в лоб, а потом в глаза.

– Нет, – прошептала Кларисса. – А должно?

– Не знаю, – признался Эйдриан. Он нежно поцеловал ее в губы и улыбнулся, когда она прильнула к нему. Потом он прошептал: – Кларисса?

– М-м-м? – пробормотала она, наклоняя голову, когда он легко прикусил мочку ее уха.

– Вы помните ту поездку в карете, когда спрашивали меня о позициях, которые мужчина и женщина могут использовать для...

– Да, – перебила его Кларисса, очаровательно краснея.

– Ну... – Эйдриан замолчал и приник губами к ее шее, наслаждаясь трепетом, волны которого пробегали по ее телу. Он вызывал этот трепет возбуждения и мог вызвать нечто гораздо большее. Прошлой ночью Кларисса кричала от наслаждения, когда он во второй раз занимался с ней любовью. Он был награжден самой отзывчивой и чувственной женой и понимал, как ему повезло. Кларисса все еще была робкой и невинной, но, когда он возбуждал ее, она забывала о большинстве запретов и отдавалась чувствам.

– Ну? – повторила она, побуждая его закончить мысль. Улыбаясь, Эйдриан скользнул рукой под ее юбку и наклонил голову, чтобы поцеловать выпуклость груди над вырезом платья. Другая его рука схватилась за край выреза и потянула вниз, обнажая грудь. Он улыбнулся, когда увидел, что сосок уже напряжен – так же, как и он.

– Ну... – пробормотал Эйдриан, наклоняясь к обнаженной плоти. Он умолк, чтобы лизнуть ее, прежде чем продолжить. – Я вспоминал, как вы говорили, что путешествия в карете вам кажутся слишком скучными.

– Вряд ли можно заскучать, когда вы рядом, милорд, – с легким смехом сказала Кларисса и застонала, когда он поймал губами ее сосок и прикусил его зубами.

– М-м! – выдохнул Эйдриан, не отрываясь от ее возбужденной плоти, и улыбнулся, когда она содрогнулась и выгнула спину. Потом он добавил: – Я подумал, не захотите ли вы провести время здесь, в карете, испытывая позицию, которую я показывал вам?

Дыхание Клариссы стало затрудненным, и она подвинулась на его коленях, шире раздвигая ноги, когда его рука поползла вверх по ее бедру.

– Которую из них, милорд? – задыхаясь, спросила она, напомнив ему, что он действительно показал ей две позиции, прежде чем карета остановилась, сбросив их на пол.

Эйдриан не ответил. Он сомкнул губы на ее соске, медленно посасывая его, в то время как его пальцы наконец добрались до ее центра.

– О муж! – Кларисса застонала, сжимая его голову, и Эйдриан застонал, когда она шевельнула бедрами в ответ и ее ягодицы прижались к его напряженному естеству. – Которую? – повторила она более настойчиво, ее руки запутались в его волосах.

Эйдриан отпустил ее грудь и убрал руку, которая была между ее ног. Потом он занялся декольте ее платья, пока не высвободил обе груди.

– Обе, – выдохнул он, накрывая их ладонями. – Обе позиции и, возможно, другие. Это долгая поездка.

– О! – простонала Кларисса. – Милорд, я верю, что эта поездка понравится мне гораздо больше, чем та, когда я ехала в Лондон вместе с Лидией.

– Я очень на это надеюсь, жена. – Эйдриан усмехнулся. – В конце концов, у меня есть преимущества перед вашей мачехой.

– У вас много преимуществ перед ней, – заверила его Кларисса, ее голос был хриплым. Она нежно поцеловала его в губы и спросила: – Но о каком вы говорите?

– М-м-м... – Эйдриан улучил момент, чтобы поцеловать ее, потом протянул руку и задернул занавески на окнах кареты, сначала с одной, потом с другой стороны. – У меня есть ключ к вашему замку.

Кларисса заморгала, потом тихо хихикнула, но ее смех замер, когда Эйдриан наклонился, чтобы снова завладеть ее губами.