Малышка для большого босса. Любовь не продаётся

Глава 48

Чёрт знает, что происходит. Улетаю в небеса от обычного поцелуя. Хотя… вряд ли его назовёшь обычным. Страстный, быстрый, будто необходимый для жизни. Руслан накидывается так, словно не ел несколько месяцев и сорвался. Да и я такая же. Оголодавшая от близости.

Ещё и… Влипшая в этого мужчину.

Без стеснения, теряя рассудок, в каком-то помутнении – я обнимаю его. Льну всем телом. И желаю большего.

Словно слыша мои мысли, босс скользит от талии вниз, укладывает руки на мои бёдра. Сжимает их грубо, нетерпеливо.

Ощущаю его прикосновения на коже, и становится плохо.

Что он делает со мной?

Будто мысленно управляет моими ладонями, что скользят от шеи – к плечам, прощупывая каждую рельефную мышцу. Непроизвольно опускаются на твёрдую грудь. И ниже, ниже…

Представляю, как дотрагиваюсь до резинки его штанов, и теряю рассудок, вспыхивая, как спичка. Щёки горят. Всё полыхает. Жутко хочется умереть или прыгнуть ванну со льдом. Она мне сейчас жизненно необходима!

Юсупов разрывает поцелуй, и я неосознанно выпускаю стон разочарования.

Но когда он касается губами моей шеи, я импульсивно наклоняю голову набок. Открываю ему простор для шалости и закатываю глаза от наслаждения. Он всего лишь целует меня. Но как! Жадно, страстно, дико. Оставляет шквал засосов.

И меня это не волнует. Всё равно никто их не увидит, а если и да… То пусть. Плевать.

– Чёрт, – выпаливает Руслан, останавливаясь. Губы уже не обжигают кожу, только его лоб, который вжимается в моё плечо. Когда он успел смахнуть ткань халата и оголить до ключицы?.. – Прости.

– За что? – сипло, тяжело дыша, спрашиваю. Кажется, вот-вот взорвусь внутри, если сейчас же не выплесну из себя всё то, что копилось во мне.

Да, я голодная!

Раньше секс для меня ничего не значил. Спокойно жила без него, понимая, что он – не смысл жизни. А сейчас, если не получу этого – появляется чувство, будто сдохну. Его ласки, его поцелуи… Как необходимый для существования кислород.

– Я сорвался, – рычит, будто ругая себя. – Не должен был этого делать. Извини. Только не уходи.

– Не уходить? Куда?

Либо у меня расплавился мозг, либо я совершенно ничего не понимаю.

– Я давно хотел сделать это. Но жутко боялся тебя испугать. Знаю ведь твой несносный характер… Ты бы поняла всё неправильно и ушла бы. А я не хочу этого. Но я сорвался, увидев тебя такой… Беззащитной, хрупкой, словно нереальной. Ты как будто сняла свой панцирь, оголившись, и…

Обрывается, вгоняя меня в краску ещё сильнее.

Я ради него буквально нарушаю клятвы, которые давала себе два года назад, а он…

– Руслан, – впервые называю его только по имени. Веду пальцами по обнажённому торсу, по каждому кубику, не представляя, какой это адский труд – поддерживать такое тело. – Всё нормально. Я сама хочу этого. И обещаю, что завтра, проснувшись, ты увидишь меня здесь. Я не убегу.

Останавливаюсь у резинки его спортивных серых штанов.

Босс отрывается от моего плеча, по-прежнему продолжая сжимать бёдра.

Взгляд карих глаз на мгновение растапливает меня, как масло на сковородке. Как долбаный сыр в духовке.

Почему в голову лезет одна еда?

Я сошла с ума…

– Ещё не поздно остановиться, – в голосе предупредительные нотки.

– Не поздно, – подтверждаю. – Но не хочу.

Этого нам обоим не хватает. Мы снова жарко впиваемся друг в друга коротким поцелуем.

А потом дикарь, которому дали волю, вдруг хватает меня за пояс халата.

От этого напора отрываюсь от него, ощущая, как махровая ткань спадает с моих плеч.

Но ничего и понять не успеваю.

Мужчина дёргает меня за бёдра к себе, опрокидывая спиной на стол. И я послушно падаю на твёрдую поверхность, вздрагивая от контраста температур. Крепкое, каменное тело обжигает, а холодный стол чуть остужает разгорячённую кожу. Но не пыл.

Я всё ещё… не хочу останавливаться.

Особенно сейчас. Когда мы оба на грани.

Это не секс, полный любви и нежности. Нет. Борьба двух оголодавших и сошедших с ума людей.

Я пропускаю тот момент, когда оказываюсь без белья. А когда босс стягивает штаны… Я вообще закрываю глаза, смущаясь как девчонка. Боже мой! Дёрнуло меня что-то глянуть вниз!

– Я ничего не ви!..

Договорить не успеваю.

Он входит стремительно, быстрым толчком, выбивая воздух из груди и стон из горла.

Врезаюсь пальцами в стеклянный стол. Губы распахиваются, а сдавленные вскрики вырываются из груди, становясь звучнее и громче.

Но закрываю рот ладонью.

Вижу усмешку на безумно красивом лице.

– Жаль, – говорит прерывисто, делая ещё один безумный толчок. – Что я больше их не услышу. Но ты права. Варя может проснуться.

Активно киваю, сильнее сжимаю рот ладонью, в которой тонут мои мычания. А их так много…

У меня никогда такого не было. Обычно Слава предлагал мне взять инициативу на себя. Ему нравилось в процессе смотреть на меня снизу вверх. Так что он часто лежал, а я делала всё сама. Это вызывало у него дикий кайф, а я… Старалась ради любимого.

А теперь так непривычно… никогда не думала, что такое можно испытать.

Ощущаю его полностью. До мелочей. И меня всю трясёт, лихорадит.

Я взорвусь.

Вот-вот сделаю это.

Я никогда не знала себя такой. Отзывчивой, чувственной.

Забыла, что такое настоящее удовольствие…

И этот безумный накал внизу живота. Одним мощным ударом во мне что-то лопается, как воздушный шарик. От этой силы всё растекается по углам. Тело пронзает дрожь и добивает яркий выстрел, лишающий последних сил.

Между ног всё горит, сжимается, а я тяжело дышу, отходя от фейерверков оргазма, накрывшего с головой.

Боже…

Как же хорошо… Хорошо и плохо одновременно…

Грудь раздирает, всё болит от нахлынувшей разрядки.

И рассудок теряю. Но даже несмотря на наваждение, его страсть, его бешенство, мямлю:

– Прости…

Мне так неловко. Мне хватило несколько минут, чтобы…

– Просто у меня давно не было, – впопыхах объясняюсь.

– Веста, – хрипло, останавливаясь на секунду, начинает Юсупов. Улыбается, гад. – Я чувствую. Поверь, чувствую, и схожу с ума.

Снова прикрываю лицо ладонями, ощущая, как сгораю от стыда.

Но и это отходит на задний план, когда я вновь проваливаюсь в кромешное удовольствие.

Этой ночью умираю несколько раз, возрождаясь вновь. И не нахожу в себе силы даже встать с проклятого стола. Ноги не держат, рассудок затуманенный, а всё, о чём я думаю: нужно срочно убраться. Вытереть со стола, помыть пол.

– Золушка, я сам всё уберу, – вдруг произносит Руслан, подхватывая меня на руки.

– Ты как?..

– Ты вслух это всё говоришь, – обольстительно улыбаясь, покрепче перехватывает меня и куда-то несёт. – Я разберусь. Ты сейчас похожа на желе.

– Да, есть такое… – обессиленно, но счастливо произношу.

Радостная, вымотанная…

Как только голова касается подушки на кровати в его спальне, я… вырубаюсь, в глубине души предчувствуя, что завтра, как только проснусь, что-то изменится. Точно изменится…