Манящая опасность

Глава первая

Осталось только ЧЕТЫРЕ дня…

— Да это же самое прекрасное свадебное платье на свете!

Тереза крутилась перед большим овальным зеркалом, рассматривая свое отражение, ее голубые глаза сияли. Она повернулась, чтобы посмотреть, как выглядит со спины в столь элегантном наряде. Парчовый лиф, отделанный розами нежнейших оттенков, и шифоновый шлейф делали платье просто сказочным.

— Ты само совершенство, дорогая. — Взгляд Розалин Морроу затуманился, когда она увидела, как счастлива ее дочь.

Тереза улыбнулась матери и прошлась по комнате, наслаждаясь шелестом дорогого шелка. Даже этот непривычный звук производил впечатление роскоши.

— Это будет свадьба, о которой я мечтала, восторженно вздохнула Тереза.

— Да, конечно. — Ответный вздох матери был далеко не радостным.

Тереза посмотрела на нее с недоумением. Розалин хмурилась и явно не знала, куда деть руки.

— Что-то не так?

— Нет, дорогая, все идет по плану. — Розалин отвела взгляд. — Все в порядке, — продолжила она с нервным смешком. — Правда, есть одна пикантная новость.

— Да? Какая именно? — Тереза вдруг напряглась, ее сердце заколотилось.

Розалин смахнула невидимую пылинку с юбки.

— Ты не поверишь, — сказала она и осеклась. Затем, глубоко вздохнув и как будто собравшись с духом, произнесла:

— Айзек вернулся!

Тереза уставилась на мать, онемев от ужаса. В панике она взглянула в зеркало и увидела, что ее лицо побелело.

Айзек вернулся! Айзек вернулся!

Будто издалека Тереза услышала вскрик Розалин, потом почувствовала, что сердце колотится еще сильнее. Вдруг комната закружилась, перед глазами у девушки заплясали расплывчатые пятна.

— Боже мой, Тереза, ты выглядишь ужасно!

Тереза оперлась на спинку кровати и опустилась на перину.

— С тобой все в порядке? — Губы Розалин испуганно подрагивали. — Как ты себя чувствуешь? Может, позвонить отцу? — прошептала она.

Тереза изо всех сил старалась успокоиться.

— Я в порядке. Я… я забыла пообедать сегодня. — Она лгала, не в силах скрыть охватившую ее панику. — И тебе следовало бы меня предупредить… об Айзеке.

— Разумеется, следовало бы, — вздохнула Розалин. — Я-то думала, между вами уже давно все кончено.

— Между нами?.. Конечно. Да никогда и… — Тереза запнулась и постаралась поскорее сменить тему. — Помоги мне, пожалуйста, — пролепетала она, не в силах справиться с охватившим ее отчаянием.

Айзек вернулся!

— Боже, что скажет отец? А твое платье! Оно все измято. — Розалин охала, суетливо разглаживая складки.

— Мама, забудь про платье! — Терезе хотелось кричать.

Розалин продолжала возиться с платьем. Наконец она с облегчением произнесла:

— Вообще-то ничего страшного. Все это можно отгладить. Как ты себя сейчас чувствуешь, детка?

Тереза изо всех сил пыталась улыбнуться, но сердце колотилось по-прежнему сильно. Ей удавалось сохранять равновесие, только когда она стояла неподвижно.

— Все в порядке. — Ее голос чудом не сорвался.

— Хорошо, что ты переедешь к нам до конца недели. — Розалин смотрела на дочь с тревогой. — Ты ничего не ешь, чего же тут ожидать. Что с тобой сегодня? Закружилась голова? Ты совсем о себе не заботишься, и меня это очень беспокоит.

Тереза пробормотала что-то невразумительное, пытаясь скрыть охватившую ее панику. Одно дело — перед свадьбой прожить несколько дней в доме матери, которая будет суетиться и брюзжать на всех, готовясь к церемонии, и совсем другое, если Айзек тоже будет там.

Это было невозможно. Немыслимо. Что ему здесь понадобилось? Почему он приехал именно сейчас? Вот ужас-то! Как он мог так обойтись с ней? Девять лет о нем не было ни слуху ни духу, и вот — сюрприз. Неужели не мог подождать еще несколько дней?

Тереза горько пожалела о том, что не проявила настойчивости и не осталась в своей квартире до субботы. Теперь было слишком поздно. Все уже было подготовлено к завтрашнему переезду.

— Мама, завари мне, — пожалуйста, мятного чая. Все чашки, чай и кофе в коробке на кухонном столе. — От волнения у Терезы свело желудок.

— Разумеется. Как раз то, что тебе нужно. Но сначала давай освободим тебя от этого платья. Осталось пришить только одну маленькую розочку. Тереза подняла руки, и Розалин сняла с нее платье, продолжая тараторить. Не беспокойся, дорогуша. Не успеет закончиться эта неделя, как ты благополучно выйдешь замуж, и все у вас с Полом будет замечательно.

У Терезы снова закружилась голова.

— Все будет замечательно, так ведь?

— Да, конечно, — еле слышно ответила Тереза.

Розалин понеслась в кухню, громко стуча каблуками, а мысли Терезы вернулись к мучившему ее вопросу. С некоторых пор она стала просыпаться среди ночи от странного беспокойства.

Разумеется, она любила Пола!

Она действительно была счастлива, по крайней мере настолько, насколько было возможно для нее. Тереза уже давно рассталась с мечтами влюбиться раз и навсегда, как это бывает в голливудских фильмах, рассталась девять лет назад, когда исчез Айзек. Но к чему ворошить прошлое? Мало ли о чем она мечтала в девятнадцать лет? Теперь же ей предстоит вступить в новую жизнь.

Это будет наверняка благополучная жизнь. И приезд Айзека Мастерса ничему не помешает.

После стольких лет мучительной пустоты, образовавшейся после исчезновения Айзека, Пол показался подарком судьбы. Он был таким спокойным и предупредительным, что не мог не нравиться. К тому же их семьи связывала давняя дружба. Кроме того, Пол занимал завидную должность в одной из ведущих юридических фирм в Таунсвилле.

Поэтому ей сейчас следует сосредоточить на нем все свое внимание.

Переодевшись, Тереза появилась в кухне через секунду после того, как Розалин сняла с плиты чайник и налила кипяток в чашку.

— Спасибо. — Пройдя в гостиную и удобно устроившись на диване, Тереза с удовольствием вдохнула освежающий аромат мяты.

Розалин долила молока себе в чай и села напротив дочери.

— Сплошные неприятности сегодня, — запинаясь, выговорила Розалин. — Ну и денек выдался. Сначала Айзек свалился, как снег на голову, потом этот твой приступ. Что сказал бы Пол, узнав, что ты едва устояла на ногах при упоминании имени другого мужчины?

Тереза вздохнула и, закрыв глаза, откинулась на подушки дивана. Она почувствовала, как косые лучи полуденного солнца, проникая сквозь жалюзи, греют ее веки.

— Это не просто упоминание. Одно дело — услышать про Айзека вскользь, и совершенно другое — узнать, что он на самом деле вернулся! Через девять лет! Да подобное кого угодно выбьет из колеи. Но, — добавила она, — Айзек никакой не другой, в том смысле, который ты имеешь в виду. — Тереза пыталась говорить как можно более непринужденно. — Он лишь мой названый брат.

— Ну да, конечно. — Голос Розалин стал резким. — Мне-то известно, что ты всегда пыталась скрывать свои чувства к этому найденышу, но…

Тереза замерла с открытым ртом, уставившись на Розалин.

— Мама, что ты хочешь сказать?..

Не отводя взгляда от лица Терезы, Розалин сделала большой глоток чая, прежде чем продолжить.

— Неужели ты думаешь, что твоя мать не понимала, что происходит? Дорогуша, я же прекрасно видела, что ты чуть ли не с четырнадцати лет сходила по Айзеку с ума. Все время, что вы проводили на холме или на яхте…

Комната поплыла у Терезы перед глазами. Откуда мать знала про яхту? Что она еще знает? Тереза испуганно глотнула из чашки.

— …И этот кошмар, в который ты превратила свою научную работу после его отъезда… — констатировала Розалин.

— Но, несмотря ни на что, мы вместе изучали морскую биологию, собираясь помочь всему миру. Найти составляющие для лекарства от рака в еще не известных науке обитателях Барьерного рифа. Да, я тогда была сущим ребенком, однако сейчас у меня научная степень и работа в школе-интернате. — Предательский румянец раздражения пополз вверх по шее Терезы.

— Все правильно. Но речь о другом. Айзек исчез. Он даже не попрощался, — напомнила Розалин. — Это чуть не убило отца. Сбежать после того, как мы окружили его любовью, дали образование. Какая неблагодарность! А сейчас он вернулся и внес сумятицу в наши планы.

Тереза сидела в каком-то оцепенении, слушая мать, не в силах сказать ни слова.

— Нельзя допустить, чтобы его приезд все испортил, правда? — Розалин вскочила и унесла свои чашку и блюдце обратно в кухню. — Нам пора. Забери свое платье и сумку, пока я буду убирать со стола. Пол наверняка позаботился обо всем остальном, так ведь?

— Да, разумеется.

— Ну, тогда пойдем домой.

Домой. А там сейчас Айзек. Или не там? Как же быть? Ведь Тереза уже сдала квартиру молодой паре. Ребята заплатили вперед и безмерно радовались, что наконец-то нашли пристанище.

Что же делать? С того момента, как было упомянуто имя Айзека, Тереза потеряла всякую способность мыслить логично.

Матери, конечно, легко говорить, что приезд Айзека не должен ничего испортить, но для Терезы все уже бесповоротно испорчено. Одна мысль о том, что Айзек снова здесь, угрожала разрушить ее жизнь, и Тереза не имела никакого понятия, как этого избежать. Она была в ужасе.

— Думаю, тебе сейчас не стоит садиться за руль, — сказала Розалин, открыв дверь своего голубого «седана». — Не дай бог, потеряешь сознание.

Тереза укладывала платье на заднее сиденье автомобиля.

— Не преувеличивай, мама. Шок скоро пройдет, и все будет в порядке. У меня ведь есть Пол. — Тереза скользнула на пассажирское сиденье.

— Да, дорогая, у тебя есть Пол. Это прекрасный человек, как раз для тебя. — Розалин вывела машину на запруженную улицу.

Прекрасный человек, подумала Тереза.

Подходящее слово для описания впечатления спокойствия и надежности, которое производил Пол. Замечательный человек. Хороший человек. Об Айзеке так никто бы не сказал. Компанейский, умница, галантный — вот определения для Айзека, подозрительно легко приходящие на ум Терезе. Когда она вспоминала о нем, то испытывала странное, будоражившее кровь ощущение. Что это с ней? Она тут же напомнила себе, кем был Айзек на самом деле.

Но Тереза не могла отделаться от вопроса: где Айзек пропадал столько времени?

Розалин прошла поворот на бешеной скорости. Потом с виноватыми нотками в голосе произнесла:

— Вообще-то мы даже толком с ним не поговорили. Он рассказывал что-то про добычу ископаемых в Западной Австралии. Скорее всего, добился там успеха. У отца сегодня выходной, и он встретил Айзека с распростертыми объятиями, прямо как блудного сына. Открыл в честь его приезда последнюю бутылку своего любимого кларета, и они болтали без умолку. Ты ведь знаешь, насколько они всегда были дружны. Но у меня не хватило сил сидеть и слушать их разговоры. Столько еще дел…

Машина с легким шуршанием затормозила перед перекрестком.

Отец всегда любил Айзека, вспоминала Тереза. Однажды доктор Морроу привел домой мальчонку, которого обнаружил на крыльце своего госпиталя. Это совершенно было на него не похоже, но что-то в лице испуганного парнишки тронуло его сердце задолго до того, как приемыш покорил сердце Терезы. После подписания официальных бумаг об усыновлении Айзек прожил в их семье семь замечательных лет. А потом исчез.

Тереза отбросила тяжелые мысли и заставила себя сосредоточиться на предстоящей свадьбе.

— Когда будут готовы гирлянды?

— Сегодня утром садовники и зеленщики доставили нам все заказы, — ответила Розалин.

— Великолепно!

Терезе было очень легко казаться заинтересованной в чем угодно, но мысли, помимо воли, возвращались к Айзеку. Как она вынесет эту встречу? И еще один тревожный вопрос возник у нее в голове.

— Мама, Айзек же не собирается оставаться… на мою свадьбу?

Машина пробиралась по улицам Ярравонга — самого престижного из пригородов Таунсвилла, раскинувшегося на склонах Кастл-Хилл. Они повернули на крутой спуск, ведущий к дому семьи Морроу.

— У меня странное ощущение, что именно за этим он сюда и приехал, сказала Розалин, и ее голос задрожал от напряжения. — Конечно, Айзек утверждает, что он здесь по делу — из-за какой-то восточной горнодобывающей компании. Но очень уж странное совпадение, правда?

На глаза Терезы вдруг навернулись слезы. Действительно, это было очень странным. А то, что Айзек будет присутствовать на свадьбе, на ее с Полом Хэммондом свадьбе, представлялось хуже любого кошмара.

Сколько раз, лежа ночью без сна и думая об Айзеке, Тереза то плакала, то призывала на его голову всяческие несчастья! Затем, по прошествии долгого времени, ей, наконец, удалось загнать его образ в глубь сознания. Она посвятила себя работе в школе-интернате, чем вызвала у всех уважение. Она почувствовала, что жизнь продолжается…

Перед домом был припаркован запыленный фургон, новый и явно дорогой. Наверняка он принадлежал Айзеку. Это почему-то потрясло Терезу.

Она не пойдет в дом. Если уж машина произвела на нее такое впечатление, то каково будет увидеть самого Айзека?

На заднем сиденье машины сидела овчарка. Она с интересом наблюдала за людьми, насторожив уши и виляя хвостом.

— Еще не хватало нам этой зверюги, — пробормотала Розалин. — Она же весь сад затопчет.

— Ей не будет здесь жарко? — еле выговаривая слова, спросила Тереза, удивляясь, как ей удается еще что-нибудь соображать.

— Айзек привез для овчарки вольер и будет гулять с ней по холмам. К тому же июль у нас, как правило, месяц прохладный, — ответила Розалин. Она припарковала машину и открыла дверцу.

Начинается!

Тереза старалась убедить себя, что нужно всего лишь войти в дом и поприветствовать давнего друга семьи. Но ей было бы легче окунуться в реку, кишащую крокодилами, или попасть в кабинет зубного врача.

Дрожа от волнения, Тереза последовала за матерью в дом. Молча они миновали сиявшую чистотой кухню и устланный коврами холл.

Внезапно Тереза услышала голос Айзека, знакомый, глубокий, раскатистый. Ее сердце болезненно сжалось, но, сделав еще несколько шагов, Тереза с удивлением поняла, что на нее вдруг снизошло спокойствие, как будто кровь в жилах вдруг превратилась в жгучий подогретый мед.

Можно подумать, что она приняла успокоительное. Тереза оказалась в состоянии бросить сумку на столик и подойти к двери с такой же легкостью, как в те времена, когда была беззаботной девчонкой.

Возможно, так же чувствует себя муха, попав в паутину, подумалось ей. Возможно, люди, идущие на эшафот, испытывают это странное спокойствие в последние минуты жизни…

Вся ее тревога исчезла при звуке голоса Айзека, и сейчас Тереза была просто-напросто довольна, нет — переполнена радостью от предстоящей встречи со своим названым братом.

Тереза нашла его взглядом. Айзек стоял, прислонившись к перилам, и пятна солнечного света, падавшие на него, подчеркивали то высокий лоб, то угловатые очертания фигуры, над которой будто бы потрудился вдохновенный, но ужасно нетерпеливый скульптор. Только линии чувственных губ были четкими и плавными.

Волосы у него отросли. Черные и вьющиеся, они доходили до плеч и делали его похожим на цыгана или на лихого пирата. От Айзек исходило всегда неуловимое ощущение опасности, которое привлекало ее.

Конечно, не могло быть и речи о каких-то сравнениях, но Терезе сразу пришло в голову, что едва ли можно найти человека, столь непохожего на Пола.

У Пола Хаммонда было круглое спокойное лицо со светло-серыми глазами. Черты лица Айзека были резкими, почти грубыми, а из-под густых сросшихся бровей сверкали черные глаза. Даже сейчас, когда Айзек стоял в тени, Тереза уловила их блеск.

Вдруг, неожиданно для самой себя, она рванулась вперед, к нему.

— Айзек!

Сколько раз она представляла себе эту встречу! Теперь же, когда встреча произошла, Тереза повела себя совершенно неожиданно, не так, как собиралась.

Она не давала себе времени задуматься о последствиях, а просто, подбежав, спрятала лицо у него на груди, в ожидании, что он обнимет ее, как бывало раньше.

Прижавшись к Айзеку, Тереза почувствовала, как по его телу прошла дрожь. Но он отнюдь не собирался заключать ее в объятия. Подняв глаза, она уловила секундное замешательство на его лице, которое скрылось за маской равнодушия и отчужденности.

Айзек отшатнулся, будто испугавшись ее вторжения в свой мир, и тот крохотный проблеск надежды, который жил в ней все эти годы, исчез в один миг.

— Тереза, — раздался предостерегающий окрик Розалин откуда-то из-за спины.

Руки девушки безжизненно повисли.

— Извини, — тихо сказала она. — Как дела?

— Дела идут, — ответил Айзек. Его взгляд равнодушно скользнул по ее пшеничным волосам, зарумянившемуся лицу, простенькой блузке и остановился на кирпично-красных цветах бугенвиллей, которыми была увита решетка веранды. — А ты как поживаешь?

— Нор… Нормально.

— Прими мои поздравления. — Он опять посмотрел на нее с ленивым интересом, затем, взяв левую руку девушки в свою, стал внимательно изучать ее кольцо. Оно казалось просто огромным. Большой изумруд был окружен бриллиантами. Терезе всегда казалось, что для ее тонких пальцев кольцо слишком массивное, к тому же зеленый цвет вообще не подходил к ее голубым глазам, но Пол страшно гордился своим подарком.

Когда Айзек рассматривал кольцо, можно было заметить, что рука Терезы, сжатая его огрубевшими загорелыми пальцами, дрожала.

— Подходящий камешек для Королевы Холма, — обронил он.

Тереза выдернула руку так, будто обожглась. Теперь она отчетливо поняла то, что давно гнездилось в закоулках ее сознания: Айзек приехал сюда не из-за нее.

Она слышала, что такие вот моменты истины помогают людям расстаться с предрассудками, но никогда не предполагала, что они способны причинить такую боль.

Если бы Айзек действительно хотел ее видеть, он обязательно дал бы о себе знать. Он отрекся от нее и от всего, что их связывало. Уже то, что он вернулся, дабы посмотреть, как она будет обещать кому-то другому любовь и верность до гроба, говорило, что ни о какой привязанности здесь речи не идет.

Тереза понимала всю нелепость ситуации, но, даже злясь на Айзека за то, что он с такой легкостью отверг ее, и все еще красная от стыда после своего бурного приветствия, она не могла отвести от него глаз. Девушка с беспокойной торопливостью разглядывала каждую его черточку, в то время как его взгляд оставался холодно равнодушным.

Находясь в такой близости от Айзека, Тереза испытала знакомое с детства и вместе с тем новое и странное ощущение. В его темных глазах просматривалась горечь, говорившая о том, что он перенес немало тяжких испытаний. Но там, в глубине, было что-то еще. Нечто озорное и сияющее, наподобие ребяческого восторга, каким он бывает рождественским утром или в первый день летних каникул.

Отцовский голос нарушил ход ее мыслей.

— Какой замечательный сюрприз, Тереза!

Тереза заставила себя улыбнуться, подошла и поцеловала отца в щеку. С Полом Джона Морроу роднило то, что оба были людьми добрыми и мягкими. Тереза приняла предложение Пола именно из-за этого сходства. Жить с человеком, похожим на ее отца, будет очень приятно.

Терезе хотелось разделить общую радость по поводу возвращения Айзека, но слова застревали в горле. Девушка открыла и закрыла рот, не в силах произнести ни слова. Сможет ли она притвориться, что рада приезду Айзека? Из-за его холодного, равнодушного взгляда «замечательный сюрприз» превращался в кошмар.

Отец, казалось, не заметил ее нерешительности.

— Айзек прекрасно устроился! Он стал горным инженером. До того ему пришлось несколько лет трудиться, не покладая рук. Зато теперь…

— Джон, пойдем выпьем чаю, — перебила Розалин. — Мне нужно с тобой поговорить.

Тереза почувствовала на себе взгляд матери. Сейчас они будут обсуждать ее поступок. Бедный папа!

Но все мысли испарились, стоило родителям выйти, оставив дочь наедине с Айзеком.