Месть тореадора

Глава 10

Ребекка закрыла глаза. Этот голос, этот испанский акцент. В ней взметнулась волна желания. И ярости. Как он посмел явиться сюда, да еще требовать открыть дверь?! Где он был месяц назад? Он должен был сразу же поехать за ней, просить прощения, умолять о пощаде...

— Ребекка! Открой дверь или я выбью ее! Хотела бы она видеть это. Дверь была железная. Но все-таки он наделает много шума.

Ребекка приоткрыла дверь, но не сняла цепочку.

Алехандро тут же сунул в щель свой нос. Свой надменный, поганый, лживый нос!

Но выглядел он еще более потрясающе, чем месяц назад. На нем был костюм от Армани, конечно. В этом сером строгом костюме он смотрелся элегантно и повелительно. Настоящий капитан индустрии. Еще секунда — и ее сердце не выдержит, она раскроет ему секрет.

Он внимательно смотрел на нее.

— У тебя все в порядке?

Неужели она выглядит так плохо? Доктор сказал, что со здоровьем у нее все нормально, она лишь немного похудела.

— Все хорошо. Что ты хочешь?

— Хочу с тобой поговорить.

— Говори.

Он кивнул на дверь.

— Могу я войти?

— Нет.

Он провел рукой по волосам, с досадой вздохнул.

— Ты предпочитаешь, чтобы нас слышали соседи?

Она не знала, что ему сказать. Нет, она не хочет публичных объяснений. Ребекка, скинув цепочку, открыла дверь и уселась на диван, скрестив ноги. Враждебность была ее единственным оружием.

Алехандро вошел, равнодушно обвел взглядом упакованные вещи. Казалось, он не удивился тому, что она переезжает. Конечно. Наверное, ему уже все известно о ее предстоящей работе в «Кахилл-групп». Возможно, он сочтет этот шаг предательством, но что ей оставалось делать?

— Ты плохо выглядишь, — еще раз сказал он, засунув руки в карманы. Он был таким высоким, таким импозантным. Его присутствие напомнило ей о том, что было между ними. И сердце ее наполнилось гневом и болью.

Ребекка покачала головой.

— Я выгляжу нормально. Что ты хочешь?

Из внутреннего кармана пиджака он достал конверт и бросил его на кофейный столик. Ребекка с неприязнью взглянула на него.

— Это выходное пособие? Оставь его при себе. Мне не нужно от тебя никаких денег.

— Нет, это не пособие.

Ребекка, тяжело вздохнув, взяла конверт. Если она откроет его, может быть, он уйдет? Достав бумагу, она уставилась на нее.

И внезапно слезы навернулись ей на глаза, дрожащей рукой она вытерла их.

— Мне надо отказаться, но я не могу.

Она возьмет его деньги. Они будут нужны ее ребенку.

— Нет, это не деньги. Это документы. «Ля Белль Амели» — твоя.

— Я заплачу за нее. Только дай мне время разобраться с финансовыми проблемами.

— Нет.

Ребекка сглотнула слезы, натужно рассмеялась. Она не знала, как отреагировать, поэтому постаралась легкомысленно пошутить:

— Честно говоря, Алехандро, у нас был замечательный секс, но он не стоит таких денег.

Алехандро открыл рот, затем закрыл его, когда взгляд его устремился на нечто, лежавшее на столе. Голова его напряженно склонилась, будто он пытался что-то прочитать...

Ребекка схватила книги, выпавшие из сумки, которую она ненароком толкнула, беря конверт, и судорожно стала запихивать их обратно. Но прежде чем она успела сделать это, Алехандро схватил одну книгу.

Он уставился на название, и на лице его отразились ужас и гнев.

— Что это?

В первую секунду Ребекка хотела сказать, что купила книги для подруги. Но не смогла. Это был их ребенок, и — боже помоги! — она все еще любила Алехандро. И хотела, чтобы он знал, хотела обрадовать его. В то же время Ребекка страшно боялась — вдруг он не поверит ей? Вдруг захочет отнять у нее ребенка?

— Это сюрприз, — тихо промолвила она, облизав вмиг пересохшие губы.

Алехандро не мог пошевелиться от страха, охватившего его с головы до ног. Беременна? Ребекка беременна? Он качнул головой, будто стараясь избавиться от этой мысли.

— Как это случилось? — спросил он ледяным голосом.

Лицо ее дрогнуло, но затем застыло, будто она решила не проявлять перед ним слабости.

— Обычным способом, полагаю. Ведь мы достаточно много занимались сексом, разве нет?

— И ты считаешь, что ребенок — мой? — Она уехала от него пять недель назад. Масса времени, чтобы окрутить любого другого мужчину. Роджера Кахилла, например. Он всего лишь на двадцать лет старше ее и еще вполне годится ей в любовники.

Лицо Ребекки побледнело. Она прижала руку к животу.

— Как ты можешь говорить такие вещи? Конечно, это твой ребенок! Доктор сказал, что ему семь недель.

Алехандро, бросив книгу на стол, провел рукой по волосам. Dios. Если ребенок действительно его, как он снова сможет это пережить? Ведь каждый день он будет трястись от страха, что ребенок умрет...

Анна. Ее маленькое тельце синело у него на глазах. А затем реанимация, отчаянные попытки спасти ее. Dios, по!Ее взгляд преследовал его до сих пор. Он не переживет этого во второй раз...

А что, если ребенок родится с тем же генетическим заболеванием, что и Анна?

Он подошел к Ребекке, сидевшей на диване. Лицо ее было несчастным, Она подняла на него взгляд.

— Ты сказала, что принимала таблетки. Ты лгала? Ты делала это намеренно, с целью вернуть себе «Лейтон Интернэшнл»?

Она вскочила, замахнулась... Но на этот раз Алехандро успел удержать ее. Голубые глаза Ребекки переполнились болью. Она выдернула руку.

— Ты очень жесток, Алехандро. Почему ты всегда так плохо думаешь о людях?

Он раздраженно дернул плечом.

— Я богатый человек, querida. И уже не в первый раз женщина прикидывается, что беременна от меня, чтобы добиться своих корыстных целей.

Он вынул мобильный телефон и позвонил в аэропорт, отдав распоряжение готовить свой самолет к вылету.

— Что ты делаешь? — Голос ее сорвался. Он будто не слышал ее. — Алехандро? — На этот раз она чуть не крикнула.

Засунув трубку в карман, он приготовился к битве.

— Сегодня вечером мы возвращаемся в Мадрид.

Ребекка скрестила руки на груди. Алехандро почувствовал, как от мощного прилива крови напрягся его пах, но постарался этого не замечать. Кажется, ее грудь стала еще пышнее? Да. Будто она и так уже не была прекрасна. Желание охватило его. Ему захотелось ее раздеть — медленно и с наслаждением, поцеловать каждый сосок, опуститься ниже и почувствовать ее вкус, прежде чем мощным толчком войти в нее. Уже больше месяца он не мог думать ни о чем другом...

— Желаю тебе приятного полета, — сказала она.

Он обнажил зубы в натянутой улыбке.

— Ты поедешь со мной.

Она побледнела.

— Нет. Ты не посмеешь отнять у меня ребенка, Алехандро. Я буду бороться до конца.

Он сделал к ней шаг, пылая гневом.

— В моем распоряжении неизмеримо больше денег и средств, чем ты можешь найти за целый год, обзванивая своих прежних партнеров. Ты поедешь со мной.

У Ребекки прорезался голос.

— Меня ждет работа в Лондоне. У меня своя жизнь...

— Твоя жизнь теперь принадлежит мне. Собирайся.

— Мы находимся в Америке, Алехандро. И ты не сможешь увезти меня насильно. У нас свои законы.

Он рассмеялся. Она грозит ему американскими властями!

— Тебе придется смириться или — будь уверена! — ты не увидишь своего ребенка.

Ребекка часто задышала, пытаясь справиться с отчаянием и страхом, тяжелыми волнами нахлынувшими на нее. Судорожно глотая воздух, она опустилась на диван. По коже Алехандро прошли мурашки, подняв волосы на руках. Dios, у нее уже были перебои с дыханием, когда он расстраивал ее.

Схватив ее за плечи, он встал перед ней на колени.

— Дыши глубже, Ребекка. Все будет хорошо. Поехали со мной, и я позабочусь о вас двоих. Обещаю тебе.

Она склонилась вперед, прислонившись к нему лбом. Он взял в руки ее лицо, погладил пальцами щеки.

— Ш-ш-ш, mi querida, не надо так сопротивляться. Думай о чем-нибудь хорошем, ладно?

— Тебе... легко... говорить...

— Котятки, — сказал он. — Котятки счастливы. Или щенки. Думай о них. Я куплю тебе щенка. Или котенка. Или обоих вместе. Только успокойся, — сказал он нежно, лаская ее.

Сердце его стучало как бешеное.

— Ты... не отнимешь... у меня... ребенка?

— Нет. — А что еще он мог сказать? Ради ее здоровья.

— Дай... слово.

Холодная уверенность наполнила его. Он знал, что должен сделать, хотя ему было страшно.

— Я не дам тебе моего слова, mi amor. Я дам тебе мое имя.

Неделю спустя Ребекка все еще поражалась тому, как могла она сесть с ним в самолет и полететь в Мадрид.

Но его пальцы были так нежны, его голос — так прекрасен и сексуален. Они придали ей сил, помогли справиться с паникой.

В эти моменты она так любила его, что готова была лететь с ним куда угодно, хоть на Марс. Но хуже всего было то, что в такие моменты она верила, что он любит ее. А это был самообман. Потому что с тех пор он не прикасался к ней. И прикоснется ли вообще когда-нибудь — она не знала.

Ребекка приложила руки к вискам. У нее начинала болеть голова. Она отказалась от новой работы и поехала следом за Алехандро, как беспомощный ласковый щенок, а он едва с ней разговаривает. Наверное, до сих пор радуется тому, как легко ему удалось убедить ее.

Но ее переезд в Мадрид был лучшим решением судьбы их ребенка. Она чувствовала это. Из Алехандро выйдет хороший отец — заботливый, защищающий. Интересы ребенка для него будут превыше всего. И эта мысль успокаивала Ребекку.

Ее же саму ожидали сердечные муки. Он уже отнял у нее компанию, но этого оказалось мало. Настоящее наказание ожидало ее впереди. Она будет жить с ним, изнемогая от любви к нему, а он взамен будет платить ей холодностью.

Сможет ли она вынести это?

Но Алехандро не узнает о том, какую власть имеет над ней. Она не покажет ему этого. Ей будет очень одиноко, но она выдержит. У нее родится ребенок, и всю свою любовь она отдаст ему.

Неожиданно Алехандро пришел днем, чтобы отвезти ее к доктору. Ребекка стала возражать, что сможет пойти одна, но он не слушал. Он хотел, чтобы она сдала анализы крови для проверки генетических заболеваний. Доктор заверил их, что если с ними все в порядке, значит, и ребенок будет здоров.

Позже, в машине, по дороге домой, Алехандро сказал ей:

— Нам надо назначить дату свадьбы. Ты позвонишь своей матери?

Ребекка отвела взгляд. Она не знала, что ей сказать. Он был для нее чужим человеком. И разговаривали они теперь только о ребенке или о свадьбе, больше ни о чем. И то время от времени.

— Она не отвечает на мои звонки.

На лице его отразилось удивление. Ребекка пожала плечами. Она уже привыкла к этому.

— Наверное, ходит по магазинам. Или катается где-нибудь на лыжах,

Алехандро неодобрительно качнул головой.

— Ты вообще-то хочешь пригласить ее на церемонию?

Ребекка смяла в руках край свой блузки.

— В этом нет необходимости.

Они помолчали. Затем Алехандро сказал:

— С тобой хочет познакомиться моя сестра.

— Буду рада с ней познакомиться. — Когда-то он часто говорил о своей сестре, причем с любовью.

— Она скоро приедет, ненадолго. И мы к этому времени назначим дату нашей свадьбы.

Теперь Ребекка крутила на руке браслет. Со времени их возвращения в Мадрид он впервые сказал хоть что-то о своей семье.

— Она знает о ребенке?

— Да, я сказал ей.

Значит, его сестра знала, почему он собрался так быстро жениться.

— А твои родители?

— Они скоро узнают.

Она не понимала, почему он еще не сообщил родителям.

— Что же они подумают? Алехандро бросил на нее многозначительный взгляд.

— Их это не волнует. Они погружены в свою собственную жизнь.

Ребекка услышала горечь в его голосе. Его родители напоминали ей ее собственную мать: эгоистичную и поглощенную собой.

— Они не приедут на свадьбу?

Он саркастически рассмеялся.

— Пусть лучше остаются дома. Иначе они ухитрятся превратить нашу свадьбу в разборки между собой. Обычно к этому прилагается скандал.

— Ты сказал, что твой отец, отмечая годовщину своего брака пять лет назад, постарался избавиться от моего присутствия. Почему же сейчас он этого не сделал?

Алехандро вздохнул.

— Он не имел к тебе никакой личной неприязни, Ребекка. Он просто хотел, чтобы я женился на невесте своего брата.

— Не понимаю...

— Когда Роберто погиб, я был вынужден, чтобы сохранить честь семьи, жениться вместо него.

Ребекка почувствовала, что слезы навернулись ей на глаза.

— Наша постель еще не успела остыть, как ты завлек туда новую женщину.

— Это ты ушла от меня, Ребекка.

Вскинув голову, она посмотрела ему прямо в глаза.

— Только через год я смогла обратить внимание на другого мужчину. А ты моментально женился, да и ребенок появился сразу!

Алехандро было трудно не признать ее правоту, но не ощущать же себя виноватым!

— А разве у тебя в это время не появился новый любовник? И почему я должен поверить, что год ты ни с кем не встречалась?

— Ты можешь верить или нет, Алехандро. — Она опустила глаза, покрутив на руке золотой браслет. — Я не отношусь к тем женщинам, которые сразу же ложатся в кровать с «мужчиной своей мечты». Мне всегда приходилось соблюдать осторожность.

Алехандро смотрел на ее склоненную голову. Разговор о свадьбе его тяготил. Он не собирался жениться на ней, но имел полное право на своего ребенка, и от этой мысли гнев вскипал в его крови. Иногда ему даже казалось, что Ребекка хитростью завлекла его, однако он старался не думать об этом.

Так о чем она говорит? «Соблюдать осторожность» в отношении того, с кем спит? Ребекка, опустив глаза, продолжала крутить свой браслет. Ему захотелось схватить ее за руку, заставить взглянуть ему в глаза. Но он не сделал этого.

— Что ты хочешь сказать этим, querida?

— Я имею в виду своего отца. И «Лейтон Интернэшнл», — сказала она, не поднимая глаз.

Он вспомнил, как страшно разозлилась Ребекка, узнав, что он следил за ней. И неожиданно Алехандро все понял...

Если бы Джексон Лейтон был сейчас здесь, он придушил бы его!

— Твой отец все время следил за тобой? Ребекка вскинула голову, слезы блеснули в ее глазах.

И что-то сжалось в его груди.

— Возможно, следил. Но точно я не знаю. — Откинув голову на спинку сиденья, Ребекка закрыла глаза. Алехандро поймал себя на мысли — как плохо она выглядит... Она казалась тенью по сравнению с той женщиной, какую он видел ее в Нью-Йорке, всего неделю назад.

— Зачем он это делал? Ребекка судорожно вздохнула.

— Потому что я была девочкой, Алехандро. А он хотел сына, чтобы оставить ему бизнес. Отец думал, что я могу влюбиться в кого-нибудь неподходящего, потерять голову, как обычно происходит у женщин.

— К тебе это не относится, — сказал он. Его всегда удивляло ее умение ориентироваться в гостиничном бизнесе. Часами они разговаривали о самых детальных аспектах этой отрасли, и Алехандро открывал для себя все новые вещи. Отобрав у нее компанию, он наблюдал за ней на совете директоров. Уже тогда он понял, кто именно привел к краху «Лейтон Интернэшнл». Единственным слабым звеном этой компании был ее отец.

— У него были причины так думать.

— Из-за меня?

— Нет, из-за другого...

Алехандро почувствовал острый укол — нечто вроде ревности.

— Ты была влюблена? — Он невольно сжал кулак.

— Это было за два года до нашей с тобой встречи, — сказала Ребекка. — Паркер Гейнс был очень обходительным, очень любезным. Но он оказался мошенником. — Ребекка склонила голову. — Мой отец хотел проверить меня. По крайней мере, он так говорил. Он нанял Паркера, и...тот соблазнил меня, поклявшись в любви. А затем Паркер украл у меня деньги. Хуже того, ему удалось вскрыть сейф в моем офисе. Он украл документы, чеки, проекты. Отец был в ярости.

Кровь Алехандро вскипела от гнева. Dios!Ее отец явно сошел с ума! В правдивости слов Ребекки он не сомневался. Пальцы ее дрожали, голос срывался при имени Паркер Гейнс.

— Но зачем твой отец сделал это?

Она пожала плечами, стараясь сделать вид, будто теперь это уже не имеет значения.

— Хотел научить меня быть жестокой и беспощадной. Он позвал меня в офис — после того, как я обнаружила воровство. И Паркер был там. Он попивал шотландский виски и улыбался, будто выиграл в лотерею. Звучали магнитофонные записи наших разговоров, и Паркер несколько раз прокручивал пленку назад, на самых пикантных моментах. А я стояла перед ними, пытаясь защитить себя. — Ребекка судорожно выдохнула воздух. — Боже, как это было унизительно! Но я получила урок. После этого я очень осторожно впускала кого-либо в свою жизнь.

Алехандро даже не понял, как он оказался возле нее, пока не почувствовал, что держит ее за руку — маленькую, хрупкую и холодную.

— Мне очень жаль, что это случилось, querida.

И хотя он никогда не говорил Ребекке об этом, он был рад, что отец ее уже мертв. Иначе он убил бы его.

Ребекка молча кивнула головой и отвела глаза к окну. И когда ее плечи вздрогнули, он сжал ее руку. Больше ничего. Но ему так хотелось прижать ее к себе!

Зачем она рассказала ему об этом? Ребекка плеснула холодную воду на лицо и взглянула в зеркало — на свои покрасневшие глаза. Не сошла ли она с ума?

Она рассчитывала, что Алехандро обнимет ее, утешит, утрет ей слезы? Уложит в свою постель и будет заниматься с ней любовью?

Он выразил сочувствие, и больше ничего. Ушел в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Она слышала, как он отдавал кому-то приказы по телефону.

Ребекка забыла о том, что ей надо идти спать. Было темно, когда она открыла глаза. Что-то мягкое было у нее под спиной. Что-то теплое укрывало ее.

— Алехандро... — выдохнула она, понимая даже во сне, кто перенес ее в постель. Она обвила его шею руками. — Ты здесь. Со мной.

— Почему ты спала в кресле? Это неудобно.

— Кровать слишком большая. Останься со мной.

Ей показалось, что Алехандро издал стон.

— Я не могу, — сказал он, осторожно освобождаясь от ее рук.

— Почему ты не хочешь меня? — спросила она, не в силах скрыть своего отчаяния.

— Не хочу причинить тебе боль.

Он присел на краешек кровати. В лунном свете, на фоне бледной стены, четко вырисовывался его мужественный профиль, мощные очертания тела.

— Ты уже причинил мне боль, — тихо сказала она. — И еще можешь причинить!

— Спи, Ребекка. — Он поцеловал ее ладонь и опустил ее руку.

Ей показалось, что пальцы его коснулись ее волос, но она не была уверена в этом.