Месть тореадора

Глава 9

В их номер прибыла команда официантов — сервировать стол к обеду. Ребекка удивилась, когда Алехандро приехал вовремя. Обычно она ела одна, работая за компьютером.

За обедом он был молчалив. Его загорелая кожа и темные волосы ярко контрастировали с кремовой рубашкой, и Ребекка, взглянув на него, вдруг поняла, что снова влюбилась. Или, может, она давно уже влюбилась, но не была готова признаться себе в этом?

Официант откупорил бутылку вина и налил в бокал Алехандро — для пробы. После того как еда была подана, и вино разлито, все официанты удалились, лишь один остался стоять возле буфета в ожидании распоряжений.

— Я решил перевести все офисы «Лейтон Интернэшнл» в Мадрид, — заявил Алехандро.

Ребекка чуть не уронила вилку, еда застряла у нее в горле.

— Кажется, ты удивлена, — сказал он, не сводя с нее своих черных глаз.

Ребекка потянулась за бокалом, сделала глоток вина.

— Да. Ты не говорил мне о своих планах насчет моей компании. А что будет с моими работниками? В одном нью-йоркском офисе их более ста.

Он пожал плечами.

— Топ-менеджерам будет предложена работа в Мадриде. А другим работникам придется искать новые места.

— Это потому, что я спросила тебя об Анне? Глаза его вспыхнули.

— Нет. Это бизнес.

Ребекка положила вилку и откинулась на спинку стула. Есть больше не хотелось.

— Я знаю, ты злишься на меня, но нечестно вымещать свою злость на моих людях.

Он постучал своими длинными пальцами по столу и внимательно посмотрел на нее. Ребекке не надо думать о том, что с ней делали эти пальцы каждую ночь... Она твердо взглянула в его глаза.

— Я забочусь о развитии «Рамирес Энтерпрайзис». И тебя это не касается. Это мои люди, а не твои, — сухо произнес Алехандро.

Она не поверила ему. Он явно хочет наказать ее.

— А что будет со мной? — спросила Ребекка. — Я тоже уволена?

Он сделал глоток вина, взглянул на нее поверх края бокала. Прошло несколько секунд.

— Еще нет.

Ее облегчение было явным. Но все-таки она продолжала теряться в догадках. Его манипуляции, угрозы, двойная роль — как горячего любовника и холодного бизнесмена — страшно тяготили Ребекку.

— Так какие же у тебя планы насчет меня?

— Ты будешь моей любовницей. — Его взгляд был несколько удивленным, будто она задала какой-то дурацкий вопрос.

Ребекка вспыхнула от гнева. Хватит ли у нее сил освободиться от его чар? Отодвинув стул, она встала. Взгляд Алехандро стал острым. Он был похож на большого кота, увидевшего добычу.

— И куда же ты направляешься? — спросил он.

— К портье, спросить себе отдельный номер. — Она вернулась, взяла сумочку, портфель. В ушах ее громко стучала кровь.

— Да, уходи, Ребекка! Ты всегда так поступаешь, когда возникают трудности? Лучше убежать, чем решать проблемы.

Ребекка резко повернулась и подошла к столу.

— Ведь ты не бог, Алехандро. Ты можешь сидеть в своем замке из слоновой кости и повелевать людьми, ты можешь разрушать компании и жизни, но ничто не поможет вернуть тебе, твоего ребенка. Ничто.

Это было так очевидно, но он ничего не заметил! Алехандро был охвачен гневом и горем, эти чувства подавляли его, и он не знал, как справиться с ними.

Алехандро встал из-за стола, но Ребекка уже не могла остановиться.

— Ты обвинил меня в том, что я убегаю от решения проблем? А ты что делаешь? Ты убегаешь от них с тех пор, как умерла твоя дочь, и даже не знаешь об этом!

— Уходи, — прорычал он.

Ребекка сдержала слезы.

— Да, именно такого ответа я ожидала от тебя. Ведь гораздо лучше велеть мне уйти, чем попытаться осознать свои чувства. Но ты не сможешь всегда убегать от них, Алехандро. Однажды ты столкнешься с ними, и тогда...

— Уходи, — мрачно произнес он. — Прежде чем я...

— Прежде чем — что? Прежде чем ты заставишь меня пожалеть о том, что я родилась на белый свет? — Ребекка рассмеялась, расправив плечи. Но внутри у нее все умерло. — Ты опоздал.

Они возвращались в Мадрид в молчании. Алехандро смотрел на нее из-под опущенных ресниц. Она сконцентрировалась на экране компьютера. Прошедшую ночь Ребекка провела в отдельном номере, на другом этаже. Он не пошел за ней, как бы ему ни хотелось.

Madre de Dios!Что она ему наговорила! Всю ночь он ворочался в постели, думая о ее словах. Была ли она права? Не бежал ли он действительно от смерти Анны?

Алехандро со злостью отбросил от себя эти мысли. Что эта женщина знает о смерти собственного ребенка? Она никогда не испытывала такой потери. Никогда не сидела в приемной клиники, одиноко ожидая новостей и отчаянно пытаясь дозвониться до женщины, уехавшей в Милан на неделю моды и забывшей включить свой телефон.

Она не представляет, о чем говорит!

Ему надо покончить с этим. Она хочет разбить лед, сковавший его сердце. Но он не позволит ей сделать это. Слишком больно...

Когда они приземлятся в Мадриде, он скажет ей, что она свободна, и попрощается с ней навсегда. Алехандро откинулся на спинку кресла. Нет, аэропорт — это публичное место. Лучше он скажет ей об этом завтра. После того, как проведет с нею ночь. Насладится ее роскошным телом. В последний раз. А затем разрушит ее жизнь, как она разрушила его.

Когда самолет приземлился, Алехандро отослал Ребекку на виллу, а сам поехал в офис. Нужно выполнить несколько дел, и нужно время, чтобы все обдумать. Он так долго ждал этого дня! И хотел в полной мере насладиться своим триумфом — и ее отчаянием.

Но почему-то сейчас ему было не по себе. Почему? Может быть, ему будет неприятно видеть ее слезы, выслушивать ее мольбы? Когда-то он думал, что будет наслаждаться этими картинами, но сейчас, ему хотелось скорее покончить со всем.

Может быть, он слишком торопится? Ведь прошло всего две недели с тех пор, как он прибрал к рукам «Лейтон Интернэшнл». И он еще посмотрит, как она будет корчиться в роли его наемного работника. Она думает, что у нее есть шанс вернуть ее компанию, но он ведь знает, что это невозможно. Кроме того, он будет наслаждаться с ней в постели.

Да, пожалуй, так будет лучше. Сегодня он пригласит ее в оперный театр, будет с ней ласковым и учтивым. Она с радостью кинется в его объятия, когда они вернутся домой.

Когда он вернулся на виллу, у дверей его встретила сеньора Флорес. Хмуро взглянув на него, она повернулась, не сказав ни слова, и ушла в дом. Возле стены он увидел чемодан Ребекки.

Сама она стояла в дверях его кабинета, одетая в серый брючный костюм, с ноутбуком в руках.

— Ты куда-то собралась? — Он предупреждал ее, что с нею будет, если она сбежит. Неужели она пытается манипулировать им, делая вид, что уезжает?

— Да. — Ее подбородок вздернулся вверх.

Он увидел ее покрасневшие глаза, припухшие от слез...

— Ты плакала, querida?Что случилось? — Он шагнул к ней, чтобы обнять ее, но она отшатнулась так быстро, что чуть не упала.

— Нет, — выдохнула она. — Не прикасайся ко мне.

Руки Алехандро упали вниз. Madre de Dios. Почему его грудь так больно сжалась?

— Скажи, что произошло, — потребовал он.

Он заставит ее заговорить.

В ответ она ударила его по щеке. Но он даже не моргнул. Секунду они прямо смотрели друг другу в глаза.

А еще через секунду она кинулась на него с кулаками. Он крепко схватил ее за запястья.

— Ребекка, ради бога, что случилось? — воскликнул он, будто ни о чем не догадывался.

Она оттолкнула его с поразившей его силой и, отвернувшись, обхватила себя руками. Потом, резко повернувшись, снова взглянула на него.

— Ты купил банк, Алехандро. И владел им всего лишь год. Это был единственный банк, который ссудил моему отцу деньги! — Она рассмеялась. Смех вскоре перешел в судорожный всхлип. — Сначала я думала, что это ошибка. Но это ты продал нам курорты на Таиланде. Они принадлежали одному из твоих филиалов. Это ты все устроил!

Алехандро пожал плечами, стараясь сохранять непринужденный вид.

— Да, так оно и было.

Ребекка шагнула вперед, сжав кулаки.

— Отец погиб в Таиланде. Он летел смотреть курорты, которые ты продал нам, чтобы нас уничтожить. Ты подонок! И как могла я подумать... — Она приложила руку к глазам, покачала головой.

— Как ты узнала об этом? — Лицо ее было бледным. Странно, но это беспокоило его.

— Роджер Кахилл прислал мне по почте документы. Он обнаружил их, когда искал на тебя компромат. Забавно, да?

— Ты общалась с Кахиллом? — Это должно было его удивить, но не удивило. Кахилл финансово поддерживал компанию, пытавшуюся увести у него из-под носа курорты в Дубай.

— Я спросила его, что случилось пять лет назад, — сказала Ребекка, всхлипывая. — Возможно, тебе следовало сделать то же самое.

— Я и так знал, что случилось, — бросил он. — Сколько раз мы будем вспоминать об этом?

Ребекка вскинула голову.

— Оказалось, мой отец пытался уничтожить твою компанию. Наверное, он злился на тебя за то, что ты причинил мне боль, но я не уверена в этом. Ты можешь считать меня виноватой, если хочешь, но разве тебе не следует винить самого себя? Если бы у тебя не было невесты — или как хочешь ее назови, — ничего бы этого не случилось.

Винить самого себя? Какого черта она несет? Это была ее вина. Он сделал шаг вперед — сам не зная, зачем, и в этот миг зазвенел дверной звонок. Раздались шаги сеньоры Флорес.

— Это, наверное, мое такси, — сказала Ребекка, — В качестве нового управляющего могу порекомендовать Джона Барнеса.

Алехандро не ожидал такого поворота событий.

— Ты убегаешь? И тебя не волнует, что будет с твоей компанией?

— А что мне остается делать? Сидеть и ждать, когда ты уничтожишь меня? — Она покачала головой. — «Лейтон Интернэшнл» мне уже не принадлежит. И я буду жить своей собственной жизнью!

Она направилась к выходу, но он схватил ее за руку. Прикосновение к ее коже будто обожгло его. Ему хотелось сгрести Ребекку в охапку, отнести в спальню, запереть ее там, пока она не улыбнется ему снова. Пока не будет заниматься с ним любовью так, будто он единственный мужчина в целом мире.

Но Ребекка, содрогнувшись, выдернула руку.

— Прощай, Алехандро.

Он промолчал, когда она направилась к двери. А что он мог сказать? Он победил, не так ли? У него теперь была «Лейтон Интернэшнл». У Ребекки не было ничего. Ведь именно об этом он мечтал долгие пять лет...

Алехандро не знал, как долго стоял в холле, но когда наконец поднял глаза, длинные тени ложились на стены. Все было кончено. Ребекка ушла. Из его дома и из его жизни.

Летом в Нью-Йорке особенно душно. Ребекка, изнемогая от жары, с трудом дошла до дома и направилась к лифту. Она не хотела сейчас думать о том, что купила в аптеке, но все равно — от этого никуда не уйти.

Порывшись в сумке в поисках ключей, она наконец открыла дверь, а через двадцать минут, затаив дыхание, смотрела на узенькую полоску бумаги — тест для определения беременности. Две красные черточки. Ребекка знала, что это значит. Но как это могло произойти? Она регулярно принимала противозачаточные таблетки. Когда возникли нарушения в менструальном цикле, доктор сказал, что организм ее привык к этим таблеткам, и посоветовал принимать другие — за месяц до того, как она вылетела в Мадрид.

Ребекка уронила полоску бумаги, сердце ее учащенно забилось. Какие противоречивые чувства... Она ощутила радость, да. Но и боль тоже. Зеркало отражало ее бледное лицо, с темными кругами вокруг глаз. Она сильно похудела. Плохо спала.

Но ей нельзя поддаваться панике! Ее ребенку нужна здоровая мать, а не бледное, изможденное создание, которое не может есть и спать. Ребекка прижала руку к животу. Она уже любила свое дитя — дитя Алехандро. И ей захотелось броситься к телефону, сообщить ему об этой прекрасной и ужасающей новости. Но она не могла.

Алехандро не любил ее. Никогда не любил. Он не поддавался никаким чувствам. Все у него было под контролем.

Ребекка провела дрожавшей рукой по волосам. О боже! Что ей делать? Она была одна, и теперь возникла еще одна жизнь, которую ей надо было сберечь. Ведь ей придется работать — она потратила почти все свои сбережения. И кто поможет ей?

Ее мать? Боже, нет. Алехандро? При этой мысли Ребекка истерически рассмеялась.

Прошло четыре недели с тех пор, как она покинула Мадрид. Она поначалу думала, что он бросится за ней. Может быть, извинится за то, что он сделал. Будет молить о прощении. Какое заблуждение!

Ребекка с нежностью погладила свой живот. Когда же она снова влюбилась в Алехандро? Когда он застал ее в кабинете с фотоальбомом в руках? Когда взглянул на нее жадно, со страстью, в номере «Виллы де Музика»?

Или она никогда не переставала любить его?

Сейчас это не имело значения — как и почему. Она просто любила его. Она любила человека, который разрушил ее жизнь, и носила под сердцем его ребенка!

Ночи ее стали невыносимыми. Она не могла спать одна. Ребекка томилась в тоске о большом и теплом теле Алехандро, о его горячих ласках, редкой улыбке, которая так разительно преображала его лицо и сжимала ее сердце.

Он явно не испытывал тех же чувств. Он не звонил и даже ни разу не написал по электронной почте. Он не мучился бессонными ночами от воспоминаний.

Теперь ей придется искать работу. Она поедет в Лондон — работать в «Кахилл-групп».

Но что делать с ребенком? Ребекка сглотнула. Она не знала, что это такое — быть матерью. Она всегда занималась своей карьерой. На собственную мать она не могла рассчитывать. У этой женщины отсутствовал материнский инстинкт.

Ей все же надо позвонить Алехандро. Он любил Анну, полюбит и этого ребенка, независимо оттого, насколько сильно ненавидит его мать. Но вдруг он захочет отнять у нее малыша? Нет, она никогда не позволит ему сделать это.

Помучившись, Ребекка решила пока ему не звонить.

Следующие несколько дней были сумбурными и суматошными. Ребекка металась по докторам, одновременно готовясь к переезду в Лондон. У нее не оставалось времени для самой себя.

В один из таких дней, по дороге домой, она остановилась возле книжной лавки и купила книги о беременности и уходе за младенцем. Она до сих пор не могла представить себе, как совместить свою новую жизнь с той жизнью, которая была ей так хорошо знакома: длинные рабочие дни, бесконечные встречи, деловые поездки... Может быть, в этих книгах об этом сказано?

Она вспомнила, как долгими вечерами сидела возле окна, ожидая с работы отца. Мать говорила ей в таких случаях: «Твой папа работает, моя дорогая. Он придет домой, когда сможет. Иди играть и перестань кукситься».

Ребекке невыносимо было думать о том, что ее ребенок будет так же сидеть возле окна и ждать ее возвращения домой. Она не допустит этого! Ее ребенок должен знать, что его любят, о нем заботятся. Она что-нибудь придумает. Должна придумать.

В дверях дома ее встретила Бернадетт — дневная консьержка. Покачиваясь взад-вперед на каблуках, она улыбнулась Ребекке.

— Здравствуйте, мисс Лейтон. Как происходит подготовка к переезду?

— Трудновато, — ответила Ребекка. — Но, думаю, я выживу. — Ей оставалось уложить еще множество вещей, но она была так занята, что действительно не успевала.

Бернадетт склонилась вперед, и глаза ее вдруг вспыхнули. Ребекка усмехнулась. Наверное, консьержка увидела сегодня очередного красавчика. Бернадетт всегда подмечала красивых мужчин, входивших в дом или проходивших мимо. Это были самые яркие моменты в ее серых рабочих буднях.

— Такой шикарный мужчина! — сказала она. — Похоже, иностранец. Вышел вот там из лимузина и вошел в дом пять минут назад. Явно — к королеве красоты.

В их доме жила бывшая Мисс Чего-то, которая, похоже, навсегда поразила воображение Бернадетт. Каждый раз, когда в дом приходил какой-нибудь мало-мальски приличный мужчина, консьержка считала, что он направляется именно в апартаменты красотки.

— Почему вы решили, что он иностранец? — Легкая грусть пронзила Ребекку, когда она вспомнила потрясающую улыбку Алехандро. И кто бы ни был этот мужчина, он не мог сравниться с ним.

— О, милочка, он говорил по телефону, но не на английском языке. От него исходил потрясающий запах денег, поверьте мне. — Бернадетт качнула головой. — Я продала бы душу дьяволу, чтобы провести с таким мужчиной ночь!

Ребекка рассмеялась и оставила консьержку мечтать об иностранном красавце. В ожидании лифта она достала из сумки книжку и стала ее листать. Непроизвольно ее рука потянулась к животу, и Ребекка улыбнулась. Она больше не чувствовала себя такой одинокой в этом мире, внутри нее росла новая жизнь. Все будет хорошо. Они справятся.

На своем этаже, выйдя из лифта в холл, Ребекка чуть не споткнулась, когда до нее донесся знакомый запах. Это не был резкий запах одеколона. Это был запах дорогой одежды и определенного сорта мыла. Сердце ее подпрыгнуло и забилось где-то в горле, когда она, войдя в свою квартиру, быстро захлопнула за собой дверь.

Что с ней происходит? Алехандро здесь нет. И зачем ему сюда ехать? Он не знает о ее беременности. Он покончил с ней. Никакие сыщики не шныряют возле ее дома, не шлют отчеты ее великолепному любовнику-испанцу.

Отцу ее ребенка.

Ребекка вздрогнула. Мужчина, направившийся к королеве красоты, по всем признаком из того же теста, что и Алехандро: богатый, красивый и обладающий хорошим вкусом. Не пользующийся одеколоном, предпочитающий дорогое мыло. Ну и что же из этого?

Положив книги на кофейный столик, она направилась на кухню — хотелось пить. По всей квартире стояли коробки, и Ребекка, взглянув на них, почувствовала отчаяние. «Кахилл-групп» оплачивала ее переезд, но ей предстояло упаковать еще множество вещей, а сил уже не было.

Раздался звонок в дверь. Она вздохнула. Соседка Джейн обещала прийти к ней помочь укладывать вещи.

— Минуточку! — крикнула Ребекка, когда звонок повторился.

Подойдя к двери, она по привычке посмотрела в глазок. И замерла.

Мужчина, стоявший перед дверью, был определенно не Джейн.

Сердце Ребекки ушло в пятки, и она прислонилась к стене. Зачем он приехал? Что ей теперь делать? Как сказать о ребенке?

Слезы хлынули из глаз, когда она, словно защищая свое дитя, обхватила руками живот. Нет, она не готова. Если она притаится, тогда, быть может, он уйдет? Какого черта Алехандро приехал в Нью-Йорк? И вдруг он все знает?

Страх холодной липкой волной прошел по ее спине.

— Я знаю, ты там, Ребекка. Открой дверь!