Миг удачи

10

В воскресенье Холли тщательно убрала всю квартиру, затем позвонила родителям. Начало разговора с матерью не клеилось, но закончили они его милой болтовней о разных пустяках. Холли была благодарна матери за то, что та со свойственным ей тактом ни разу не упомянула имени Райна.

В полдень Холли вышла в сад привести в порядок цветы. Ее руки и ноги покрылись легким загаром. О Нике она ничего не слышала с пятницы — впрочем, это ее и не удивляло. Она была уверена, что у него достаточно причин не давать о себе знать.

Она поплавала в бассейне рядом с домом, а после этого улеглась позагорать на солнышке в гамаке, прихватив медицинский журнал. Чтение настолько увлекло ее, что она на время забыла даже о Николасе Брауне. Но только на время.

Ближе к вечеру, все еще наслаждаясь лучами солнца, она вдруг заметила какое-то оживление возле бассейна. В следующее мгновенье Холли увидела приближающегося к ней Ника.

Он улыбнулся:

— Так вот почему ты не отвечаешь на телефонные звонки! — радостно провозгласил он. В футболке и шортах Ник выглядел еще более привлекательным.

— Ты прав, — холодно ответила она.

Ник остановился и внимательно посмотрел на нее.

Холли не реагировала. Она могла бы потребовать объяснений, но не хотела.

Подойдя к гамаку, Ник спросил:

— Однако ты не удивлена моим приходом. Я стал для тебя чем-то само собой разумеющимся?

Холли резко закрыла журнал и бросила его на траву. Она могла бы ответить: «Я уже наудивлялась вчера, когда любовалась тобой с моста», но промолчала, решив обойтись без выяснения отношений. Если у него есть хоть капля совести, он сам все объяснит. Ей не стоит показывать ему, как это ее взволновало. Поэтому Холли натянуто спросила:

— Ты так это воспринимаешь, Циклон? — Она посмотрела на него и усмехнулась.

По его лицу пробежала тень.

— Почему Циклон? — резко спросил он.

Холли рассмеялась.

— А разве это не ты — напор, натиск, скорость? Человек-машина.

— Ну нет! — ответил Ник. — Ты спутала меня с «торнадо».

И тут же в мгновенье ока Холли оказалась в клещах его крепких рук.

— Теперь ты испытала на себе действие циклона, дорогая.

Она снова не в силах была освободиться от очарования, которое овладевало ею при взгляде на Ника. Внезапно она почувствовала, что на них устремлены взгляды всех, кто загорает около бассейна, и отстранилась от Ника.

— Здесь люди, Ник, — прошептала она. — Отпусти меня.

— Я вижу, — он отступил на полшага. — Ты скажешь, наконец, что с тобой происходит?

— И не подумаю, — резко ответила Холли. — Тебя это не касается.

Он помолчал, затем отвязал от дерева один край гамака.

— Ты видела меня вчера у моста, так что ли?

Она изумленно посмотрела на него. Прежде чем она успела ответить, гамак упал, Ник подхватил ее и потащил к дому.

— О чем ты думаешь, Холли? — мрачно спросил Ник, когда их уже никто не мог видеть.

Холли продолжала упорно молчать. Ник открыл входную дверь и пропустил ее вперед.

Холли, усевшись на диван, скрестила на груди руки.

— Я думаю, что это не был твой менеджер или тренер. По-моему, это был твой сын, — с вызовом сказала она.

— И что из этого? — мягко спросил он. — Что это может изменить?

— Ты соврал мне. Ты отменил нашу встречу, чтобы поудить рыбу с сыном. — Она начала терять контроль над собой. — Очень хорошо, но зачем мне лгать? Ты первый настаивал на честности в наших отношениях, Ник!

Он задумался, почесал в затылке, затем как-то виновато ответил:

— Я не знал, что Джон приедет. Это было для меня сюрпризом, Холли. — Он замялся. — Понимаешь, впервые в жизни его мать отпустила его ко мне одного.

Холли все еще подозрительно смотрела на Ника.

— Так ты не знал, что он приедет? — спросила она недоверчиво.

Ник покачал головой.

— Нет. Я открыл дверь, и на пороге стояли Джон с Хэнком Марвом, моим менеджером. Потом уже Хэнк сказал мне, что моя бывшая жена Шейла вышла замуж на прошлой неделе — наверное, только поэтому она и решила отправить ко мне Джона.

Холли была поражена.

— И что ты думаешь по этому поводу, Ник? — спросила Холли после паузы, не понимая выражения, появившегося на его лице.

— По какому? По поводу Шейлы или Джона?

— И по тому, и по другому.

Ник слабо улыбнулся.

— Я не знаю, испытывала ли ты что-нибудь подобное, Холли. Но это очень странное чувство, когда твоя бывшая снова выходит замуж. Это чувство очень трудно описать… Понимаешь, до сих пор наши отношения были как неоконченная фраза. И вот последнее слово сказано. Правда! У меня сейчас очень непонятное чувство… — Он замолчал; потом, словно желая переменить тему разговора, спросил: — Ужасно пересохло в горле, у тебя найдется что-нибудь выпить?

— Чай, кофе, вино… — отозвалась Холли.

— Вино, — ответил Ник. — У меня есть еще две недели до запрета на алкоголь.

— Почему две? — спросила Холли, направляясь на кухню.

— Потом я начинаю подготовку к новому сезону.

— А мне казалось, что ты не будешь боксировать до октября…

— Да. Но я начну тренировки уже в начале июля.

Холли принесла два бокала вина и села на диван, сложив ноги по-турецки.

— Где ты будешь тренироваться?

— Сначала здесь, потом — последний месяц — в Лас-Вегасе. — Неожиданно он поднял бокал и произнес: — За прошлые женитьбы и прошлые мечты. — Он улыбнулся и добавил: — А также за любовь и новые мечты!

Когда Холли чокнулась с ним, ее рука чуть дрожала. Она пригубила вино и спросила:

— А как же Джон? Он долго пробудет с тобой?

— Он уезжает сегодня с Хэнком. — Ник отпил глоток вина и вздохнул. — Он не мой сын, Холли. Ему было два года, когда я женился на Шейле. Он славный мальчуган.

— Ты был не первым ее мужем?

Ник грустно посмотрел на Холли, потом улыбнулся.

— Нет, я был вторым.

— Почему ты раньше не рассказывал мне об этом, Ник? — Она должна была непременно спросить об этом: Холли хотела понять, любит ли Ник Шейлу по-прежнему или нет. Слишком уж несчастным и подавленным он выглядел сейчас.

Ник спокойно ответил:

— Не знаю. Может быть, потому, что я не люблю думать о том, что может случиться, прежде чем это произойдет. — Он поднес к губам бокал. — Она была потрясающе красивой женщиной… Лас-Вегас, впрочем, полон красивых женщин. Я встретил ее там. Шейла танцевала в шоу, и когда мы с ней познакомились, она была потрясена моим титулом чемпиона мира больше, чем мной самим. Мы прожили счастливо только год. Затем она стала требовать, чтобы я чаще выступал на ринге, больше зарабатывал денег… Ей было недостаточно просто моего присутствия рядом. Я купил землю, построил дом, бассейн, теннисный корт. В этом доме и произошла наша первая размолвка. — Он посмотрел в окно. — Конец… — Ник страдальчески улыбнулся. — Но вот я нашел тебя, Холли. Мне кажется, что ты — полная ее противоположность. Ты ненавидишь бокс, но, мне кажется, любишь меня. Так ведь?

— Нельзя сказать, что я ненавижу твой бокс, Николас… — проговорила Холли тихо. — Мне просто непонятно, как может один человек избивать другого под улюлюканье толпы… Я не представляю тебя дерущимся на ринге. Я вообще никогда не смотрю бокс, даже по телевизору. — Неожиданно она улыбнулась: — Видела только фильм «Рокки».

Николас засмеялся.

— Я не Сильвестр Сталлоне. И мой бой — не режиссерская выдумка. Когда я выхожу на ринг, то поблизости нет режиссера, подсказывающего, что делать, нет гримера, который подрисует мне кровь и синяки… Все происходит по-настоящему.

— И ты делаешь это хорошо? — недоверчиво спросила она.

— Сейчас — да, — улыбнулся он. — Но мне скоро будет тридцать четыре года. Я проведу еще несколько боев и уйду из большого спорта. А я не люблю проигрывать. Я хочу уйти победителем.

— А потом что?

— Потом… — сказал он с удовольствием, — потом я вернусь домой — туда, где мои корни. Я — часть этой земли. Скорее всего, открою лесопилку или что-нибудь в этом роде. У меня достаточно много земли — могу стать и фермером. В общем, выбор большой. В свободное время буду заниматься спортом с мальчишками и девчонками из местной школы. — Он взял Холли за руку и притянул к себе. — Может, и ты хочешь заняться со мной спортом?

В следующее мгновение их губы слились. Угольки страсти вновь разгорелись ярким пламенем. Ник поставил бокал с вином на столик и обнял Холли. Она с тревогой посмотрела на него, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. По глазам Ника она видела, что нужна ему, но так и не знала, зачем. «Со мной он надеется освободиться от чар своей жены-танцовщицы», — неожиданно подумала Холли.

— Не трогай меня, — почти грубо сказала она и отодвинулась.

Ник отпрянул будто от пощечины. В его глазах было искреннее удивление.

— Что? — прохрипел он.

— Ты сам слышал! — Ее голубые глаза сверкали, щеки горели. — Я знаю, ты думал о своей жене весь уик-энд. Она и сейчас с нами, поэтому не прикасайся ко мне!

Широко раскрытыми глазами Ник смотрел на нее, затем издал сдавленный стон. Впервые она увидела, как заходили желваки на его лице. Неожиданно он вцепился в ее плечи, прижимая губы Холли к своим.

Холли попыталась вырваться из его объятий. Но в силе его хватки чувствовался гнев, бушевавший в нем. Она и представить себе не могла, какую реакцию вызовут ее слова. Холли уперлась рукой в его грудь и, набрав воздуха, прокричала:

— Ник! Что ты делаешь?!

Не удостоив Холли ответом, он сгреб ее в охапку, и в следующее мгновение она оказалась уже на диване и увидела его лицо над собой. Дыхание Ника обжигало ее.

— Так о ком я думаю, Холли?

Она отвернулась, стараясь избежать поцелуя.

— О ком я думаю, Холли? — Он не собирался отступать. — Кто меня волнует, когда я дотрагиваюсь до тебя?

— Ты пугаешь меня, — прошептала Холли. — Зачем?

Ник посмотрел ей в глаза, и в следующий момент Холли почувствовала, как ослабла его хватка, и увидела, как борются в нем чувства. Он покачал головой, думая о чем-то своем, и встал с дивана.

Не зная, как поступить, Холли молча смотрела, как он уходит. Секунду спустя она вздрогнула от звука захлопнувшейся двери. Она спрыгнула с дивана и метнулась за ним.

Ник стоял на крыльце. Его взгляд был жалок, отчего вся фигура выглядела как-то меньше и слабее.

— Прости меня, Холли, — сказал он тихо. — Я очень виноват.

Не глядя на него, она ответила:

— Не надо доказывать мне, что ты чемпион, Ник. Я и так знаю это.

Он жестом остановил ее.

— Но иногда я забываю об этом. — Ник выглядел виноватым. — Твои слова привели меня в ярость. — Он пожал плечами. — Я потерял над собой контроль. Я не помню, когда это было в последний раз… — Когда я с тобой, Холли, только ты занимаешь мои мысли и чувства, и даже когда ты далеко от меня, мне кажется, что ты где-то рядом.

Холли молча взяла его за руку, и они вошли в дом. Холли села на диван. На ее лице вдруг появилась улыбка.

— Так и быть, на этот раз я прощаю тебя. Можешь поцеловать меня в щечку, — игриво сказала она.

Он улыбнулся в ответ.

— Я не это имел в виду. — Он постоял, размышляя о чем-то, затем приблизился к ней. Ник нежно сжал ладонями ее голову и заглянул в глаза. Затем поцеловал ее в лоб. Холли почувствовала, как сердце ее замирает от прикосновения жарких губ.

Напряженность спала, Холли откинулась и расслабилась, как только его губы оставили горячие следы на ее лице. Нежные и дерзкие поцелуи разбудили ту страсть, которая была рождена под звездным небом. Его руки крепко прижали к себе ее жаждущее тело.

Холли через голову стянула с него футболку, обхватила за шею и жадно прильнула губами к его груди… Через минуту их тела слились. Она слышала быстрое дыхание Ника, ощущала тяжесть его тела, силу мускулов и понимала, что никогда не знала наслаждения, которое он ей давал. Еще секунда — и он отпустил ее и в изнеможении лег на пол, раскинув руки. Вся его поза выражала блаженство.

Повернувшись, Холли залюбовалась красивым телом Ника. Она видела его впервые при свете дня. Широкая рельефная грудь, широкие плечи… его тело заставляло забывать обо всем на свете. Это было больше чем желание, это был необъяснимый магнетизм… Холли не могла оторвать от него взгляд.

За окном садилось солнце, и нежно-розовые лучи заливали горизонт. Ник взял ее руки и вновь склонился над ней. Их глаза внимательно изучали друг друга.

Он поцеловал ее. Холли ждала этого. И вот его руки снова ласкали ее тугие груди, бедра, заставляя стонать от наслаждения. Она чувствовала, как прерывается его дыхание. Ник отдавал ей все тепло и ласку своего могучего тела.

Когда оба очнулись от этого сказочного сна, Холли рассмеялась тихо-тихо. Ник убрал с ее лица прядь волос и, улыбнувшись, нежно сказал:

— Дорогая, мне понравилось целовать тебя в щечку.

Она сладко проворковала в ответ:

— Если ты дашь мне минутку на раздумье, я скажу, что мне нравится.

— О нет! — засмеялся он. — Я дам тебе на это целую ночь.

Вздохнув, она произнесла:

— А как же твоя Большая Ба?

— О ней есть кому позаботиться. — Он дотронулся губами до ее лба. — Как и о тебе.

Холли улыбнулась и прижалась к нему.

— Думаю, сейчас ты прав, — пробормотала она.