Милые развлечения

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– Привет, Сэм! – Перис постаралась скрыть разочарование. – Теперь ты на посту? Устал, наверное?

Тобиас говорил, что будет сидеть, пока его кто-нибудь не сменит. Ей не стоило и надеяться, что он так и будет ее караулить, – ложась спать, она увидела, что занимается рассвет, а сейчас время уже перевалило за полдень, но она все же надеялась увидеть Тобиаса.

Сэм, сидевший на диване развалясь, раскинув руки на спинку дивана и положив ноги в теннисных туфлях на стеклянный столик Перис, казался скорее злым, чем усталым.

– Садись, – сказал он. – Я хочу от тебя узнать, что здесь произошло.

– Не…

– Тобиас – высокомерный сукин сын. Я ему не верю. Что же здесь все-таки случилось?

А Тобиас так надеялся, что ей не придется рассказывать эту неприятную историю!

– Кто-то украдкой проник сюда и угрожал мне. Тобиас не смог мне дозвониться, забеспокоился и приехал сюда. Слава Богу… Я не помнила себя от страха, Сэм. Это было так ужасно. – Ее горло сжалось.

Сэм скинул ноги со столика и поднялся. В джинсах и неряшливом зеленом хлопковом свитере он был совсем непохож на Саманту.

– Что этот парень с тобой сделал? – Его голубые глаза заблестели, а челюсть выдвинулась вперед. – Он…

– Нет! И я не хочу опять об этом говорить. Приезжала полиция, Сэм. Все, что можно, уже сделано. Мне надо поесть чего-нибудь.

– Я… – Сэм приобнял Перис за плечи и уткнулся головой в ее лоб. – Прости, детка. Мне кажется, я мог бы тебя защитить. Шесть лет – долгое время. Я уже жил здесь, когда ты приехала, помнишь? Ты для меня – как сестра, которой у меня никогда не было, и я не потерплю, когда какой-то псих обижает мою сестренку.

У Перис защипало в глазах.

– Спасибо, Сэм. – Сегодня ей многое пришлось пережить. – Лучшего друга я и пожелать не могу.

Очень скоро они бы стали больше, чем друзьями, если бы не Джинна… и не Майкл…

– Как случилось, что ты сблизилась с Тобиасом?

– Ничего подобного, – солгала она. – У нас много общих воспоминаний. А сейчас у нас семейное дело.

– И что, это дает ему право носиться по дому, указывая всем, что надо делать?

– Я и не думала, что он так поступит.

– Говорю же… Перис прервала его.

– Поговорим о чем-нибудь другом… Это очень важно, Сэм. Кажется, вечером, до моего прихода еще кто-то был у меня. Может быть, это был все тот же человек, но я все же так не думаю. Вещи на моем верстаке были передвинуты. И скопировали одну из моих новых работ.

Лицо Сэма, выражавшее враждебность, смягчилось.

– Ты уверена?

– Ну… да. Да, я уверена. – Она в общих чертах рассказала, что обнаружила, и как, осмотрев квартиру, нашла скомканный лист бумаги, который позднее исчез. – Жаль, что я не убрала эту бумажку.

– А ты точно помнишь, что оставила ее на верстаке? – Сэм оглядел комнату. – Ты ее не выбросила?

– Правда, я оставила ее на столе.

– Это только твои догадки, что кто-то делал наброски с твоей работы.

– Да, но так мне подсказывает интуиция. Поэтому и место на столе расчистили.

– Думаю, у мистера Квинна своя теория на этот счет?

– В самом деле, он…

Приятной неожиданностью стала Мэри, открывшая дверь без стука.

– Ух! – Ее впалые щеки разрумянились. Она обрызгала волосы лаком и прикрепила звездочку из красной фольги на одну щеку. – Эта лестница короче не становятся!

– Вот ты и живешь на первом этаже, – громко сказал Сэм. – Старовата ты для лестниц.

Мэри не ответила ему и отправилась в кухню.

– Нужен стол, – сказала она Перис, помахивая двумя холщовыми сумками. – Твой молодой человек очень хорош. Обаятельный. И такой красивый.

– Ухарь, – сказал Сэм тихо, но Мэри его услышала.

– Не говорите так, молодой человек, – отозвалась она. – В двери уже новый замок. Новая ручка и все такое. Очень красиво. Надежная медь. Уйму денег, должно быть, стоит. А из нас никто не заплатил и пенни. Для всех по два ключа. На каждом выгравирован номер. Мистер Квинн сказал, чтобы за каждым из нас было записано по два ключа. Я прослежу. А если кто-нибудь потеряет свой, надо об этом сообщить.

Перис отправилась в кухню вслед за Мэри, но по пути оглянулась на Сэма. Он постукивал друг о друга стиснутыми кулаками.

– Тобиас может найти нужных нам людей, – сказала она, словно пытаясь оправдаться. – Я рассказала ему, что мы говорили про замки и переговорное устройство, но, кажется, так и не смогли ничего сделать.

– У таких людей, как Квинн, нет никаких знакомств среди слесарей, как и у тебя и меня. И ты это знаешь. Сомневаюсь, что он может найти тот конец ключа, который вставляется в замок. Как пить дать, у него есть специальный человек, который открывает и закрывает двери для него.

– Не валяй дурака, Сэм, – ответила Перис строго. – Ты что-то очень разволновался.

– Сегодня после обеда придет человек, чтобы установить все это, – самодовольно сказала Мэри. Больше всего на свете старушке нравились маленькие ссоры. – Я не удивлюсь, если мистер Квинн нанимает кого-нибудь, кто бы вместо него отвечал в его переговорное устройство. Что ты говоришь, Сэм?

– Я говорю, что ты чересчур любопытная старуха.

– Кажется, меня опять оскорбили, – Мэри вытряхнула на стол содержимое сумок. – Перис, у меня кое-какие связи в торговле. Раньше мне ни к чему было о них говорить, но теперь настали иные времена.

Подошедший Сэм обозрел экспозицию на обеденном столе Перис.

– Связи, которые помогают оплачивать надежные медные ручки с замками?

– Говорю тебе, этим занимается молодой человек Перис, – ответила Мэри, разворачивая игрушечную тыкву из бумаги. Она развернула еще одну и еще, и четвертую – поменьше, и сложила их кучей на полу. – Мне всегда нравился оранжевый цвет. Такой цвет привлекает людей с ярко выраженной индивидуальностью и тех, кто всегда стремится к лучшему.

Урчание в желудке погнало Перис к холодильнику.

– Ну и тыквы, – сказала она. В холодильнике ей ничего не понравилось, но она все же взяла баночку йогурта и достала из стола ложку. – А с чего мы вдруг стали готовиться к Хэллоуину?

– Можешь меня не стесняться, – сказала Мэри, вытаскивая из кучи своих сокровищ длинный кусок белого тюля и укладывая его буфами на поверхности стола. В складках она поместила игрушечных синих птичек. – Представим, что они живые. С едой проблем не будет. Черный цвет в сочетании с оранжевым для этих целей еще не применяли. Тем лучше. Один из тех, с кем я поддерживаю контакты, поймет меня и все сделает, как надо.

Перис взглянула на Сэма, надувшего щеки, и пожала плечами. Она сорвала крышку из фольги с баночки йогурта и съела первую ложку. Мэри мрачно смотрела на Сэма.

– Мистер Квинн – очень честный человек. Нет сомнений в его намерениях. Благороден по рождению. Я сказала ему, что некоторое думали, что он совсем другие отношения собирается завязать. Но он-то сказал как раз то, о чем я думала, и что он не собирается затаскивать Перис в постель.

Перис чуть не выронила свой йогурт.

– Нет, сэр, – продолжала Мэри, не сводя с Сэма глаз. – Честное слово, он сказал, что очень любит Хэллоуин.

– Мэри, – Перис поставила йогурт на кухонный стол и положила рядом ложку. – Ты спросила Тобиаса… ты спросила, не собирается ли он завести со мной интрижку?

Худенькие плечики поднялись под пурпурной кофтой от спортивного костюма.

– Главное, что он и в уме ничего подобного не держит. А у меня он покупает тысячу тыкв. Я ему сказала, что на пятьсот наборов предоставляется скидка, и он сказал, что возьмет два раза по пятьсот. Уж и не помню, когда мне была такая радость.

– Зачем ему тысяча тыкв? – спросил Сэм. Мэри отмахнулась от него.

– А еще у меня есть связи среди портных. Маленькое ателье в Киркленде. Отлично работают.

Перис почувствовала, что ей необходимо сесть.

– Можешь нарисовать, – Мэри захлебывалась от восторга. Она показала на птичку. – Но я уже все себе представила. Помнишь, как птички поддерживали кружева на ее платье? Рождаются интересные идеи.

Сэм стоял, скрестив руки на груди, прислонившись к кухонному столу. Тут он указал пальцем на Мэри:

– Ты про Золушку говоришь?

Мэри в ответ тоже наставила на него свой палец:

– Точно! Золушка. Все сходится. Бедная девушка выходит замуж за богатого принца. То есть Перис – а она с каждой минутой становится все беднее, и мистер Квинн. Он-то конечно богат. И принц любит Хэллоуин и покупает тысячу тыкв, а карета Золушки сделана из тыквы, и это будет главной темой свадьбы Перис в Хэллоуин. Тыквы обратятся в золотые кареты. И Золушка выйдет за своего принца.

Повисло молчание. Мэри села и продолжала:

– Я знала, что вам понравится. Пора нарушить традицию. Вместо цветов ты можешь нести жезл, украшенный звездочкой.

Перис вдохнула побольше воздуха и, наконец, вымолвила:

– Невероятно.

– Я знала, что вы прекрасно подходите друг другу. – Мэри восторженно улыбнулась: – И мистер Квинн то же самое сказал.

От мощеного тротуара на Почтовой аллее поднимался пар. Послеполуденное солнце лиловыми пятнами отражалось в нем. Перис с влажными волосами от первого из обещанных ливней, перепрыгивала лужи и, радуясь жизни, то и дело пускалась бегом.

Дождь прогнал большинство посетителей из маленьких магазинчиков, расположенных вдоль аллеи. Перис вдыхала запах мокрых гераней в приоконных ящиках и намокшей пыли, превратившейся в грязь, и улыбалась.

Хороший день. Чудесный.

Она добралась до «Голубой двери» и немного помедлила у входа, чтобы отдышаться. Джинна и Конрад были там, где им и полагалось быть в пять часов вечера. Джинна сидела за столиком у сцены, просматривая заказы. Конрад был занят, пополняя запасы в баре.

– Эй, народ! – завопила Перис, перекрикивая стаккато, выбиваемое из пианино стоящей миссис Липс, которая разогревала пальцы на «Молниях»

– Эй, Перис! – махнула ей рукой Джинна, оторвавшись от своих книг. – Подойди, дай на тебя посмотреть. Сэм даже не дал мне заглянуть к тебе, когда ты спала. Так подойди хоть сейчас.

– Я не впустил ее, потому что боялся, как бы она не разбудила тебя, – Сэм незаметно подошел сзади и подергал Перис за волосы. – Я кричал тебе на улице. А ты неслась, как ненормальная, и меня не заметила.

Перис обернулась и обняла его за плечи.

– Сэм, – сказала она ему в ухо. – Ну, наконец все кончается. Можно и отдохнуть.

– Расскажи, – сказал он, наклоняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. – Расскажи же!

– Но только один раз, – сказала она, прикладывая палец к его губам, чтобы остановить его возражения. – Идемте. Я куплю всем лимонад.

– Ну, спасибо.

Только Сэму удалось отвлечь миссис Липс, попросту сняв ее руки с клавиш. Она присела на краешек сцены рядом с Липсом, а остальные сгрудились вокруг стола Джинны.

Перис приняла у Конрада бокал с кока-колой и жадно отпила из него.

– Ну и день! Ну и дни! И ночи.

– Про последнюю ночь мы слышали, – сказал Липс. – Тебе надо было меня позвать.

Перис не стала ему напоминать, что едва ли могла в то время позвать хоть кого-нибудь.

– Будем надеяться, что такого больше не будет и ничья помощь мне больше не потребуется.

– А-а, новенькие замочки? – заметил Липс и хмыкнул: – Да и цена хороша. Мне нравятся твои друзья.

– А мне – нет, – хором сказали Сэм и Конрад. Конрад сделал глоток из бокала Перис и сказал:

– Перис, пойми меня правильно. Я знаю, мы давно должны были позаботиться о безопасности. И не упрекай себя, что не заставила нас это сделать. Но мне не нравится, что какой-то чужак начинает разбрасываться деньгами направо и налево и отдавать приказания насчет нумерованных ключей. Дерьмо.

– Квинн не говорил мне, что надо делать, – объявил Сэм. – Надо настоять, что мы оплатим работу, и…

– Да уж, ты заплатишь, – сказал Липс. – Из-за цены, что этот парень заплатил, мы и ключами-то пользоваться побоимся. Очнись.

Сэм поднялся.

– Ну, ты, проклятый…

– Хватит, – сказала Джинна, сузив глаза. – После такой ночи Перис нужен покой и забота. Она пришла сообщить нам какие-то хорошие новости. Может, мы перестанем бряцать оружием? Я согласна – мы не можем позволить Тобиасу Квинну платить за ремонт, но уж давайте будем улыбаться и благодарить его, когда попросим счет. Кто-нибудь не согласен?

– Только потому что он владеет…

– Кто-нибудь не согласен? – Джинна, обычно такая незаметная, сейчас резко оборвала Сэма.

Перис задумчиво смотрела на эту пару. Оказывается, Сэм знал, что хозяином квартиры Джинны был Тобиас. Джинна протянула руку к Сэму; он сжал ее пальцы.

– Джинна как всегда права, – сказал он. – Я просто завидую Тобиасу, который владеет этим домом. Я бы тоже хотел. Тогда бы я подарил его своей возлюбленной. Пустые мечты. Что там у тебя, Перис?

Его честность обезоружила Перис – и повергла в молчание всю компанию. Джинна вскочила и чмокнула его в щеку.

– Не стесняйся признать свои ошибки, дорогой, и все будет замечательно.

– Хорошо, – сказала миссис Липс. Отвлекшись от работы, она стала милой и доброй.

– Ну вот, – Перис подтащила свой стул поближе к столу и посмотрела на лица своих друзей. – Эти, от Фейблза, сегодня мне звонили. Они просили меня к ним подъехать.

Ее слушатели выжидающе молчали.

– Во-первых, я хочу вам вот что показать. – Она достала из кармана юбки маленький пухлый пакетик, открыла его и, перевернув, потрясла над столом. На пластиковую крышку стола выпала серебряная сережка в форме свернувшейся лилии с тычинкой из жемчужины.

– Одна из самых моих любимых, – сказала Джинна, подбирая сережку. – Они бы прекрасно подошли к ожерелью, которое Сэм заказывал тебе для меня. Я могла бы купить пару. Если ты не все распродала.

– Это копия, – коротко ответила Перис. Джинна вертела сережку.

Перис наблюдала, как сережка переходит из рук в руки.

– Никто из вас не найдет отличий, – сказала она. – Это может сделать только другой ювелир, знакомый с моими работами. Эта сережка с гальванопокрытием, а я применяю другую технику. И потом, я использую только пресноводные жемчужины, а не дешевые с зашпаклеванными щербинами. Я просто хотела, чтобы вы посмотрели, какие убедительные подделки изготавливает эта личность. У нее очень хорошо получается.

– Но не так хорошо, как у тебя, – сказал Конрад; он хмурился, разглядывая лилию.

– Но очень близко. Дело не в этом. Идеи все равно мои. Посмотрите на маркировку.

Конрад повернул сережку к лампе, свисавшей на длинной медной трубе со сводчатого потолка.

– «Д», – сказал он. – Господи, она даже подпись твою подделывает.

– Или он, – вставил Сэм. – Хотелось бы мне добраться до того, кто это сделал, кто бы это ни был. Они поэтому приглашали тебя приехать в «Фейблз»?

– Отчасти. Какая-то женщина купила пару этих сережек и одну потеряла. Она вернулась, чтобы узнать, может ли ювелир сделать к ней пару. Они не сказали ей, что это подделка. Я сделаю другую пару.

– Очень любезно с их стороны, – заметила Джинна. – По крайней мере, и это начало.

Перис больше не могла удерживать улыбку.

– Они извинялись. Они сказали, что волновались и не осмыслили все до конца.

Темные брови Конрада медленно поднялись.

– Ты шутишь.

– Нисколько. Я все еще не перестаю щипать себя, но это правда. Если кто-нибудь еще что-нибудь вернет, мы сможем кое-что предпринять. Меня не просили платить. Женщина – Эйлин, – сказала, что нечестно поступила со мной.

Сэм засопел.

– Она права.

– Но самое лучшее, – Перис сделала паузу для пущего эффекта. – Они возьмут мою следующую коллекцию! Дважды такого не будет. Так они сказали. А Эйлин сказала, что мы будем продолжать начатое сотрудничество, потому что дело хорошее.

– Молодцы, – сказал Сэм в то время, когда миссис Липс, проявляя редкую для нее непредсказуемость, целовала Перис в щеку.

Конрад подбрасывал сережку на ладони.

– Сэм сказал, что вчера к тебе еще кто-то приходил. И ты думаешь, что скопировали новое колье.

Перис взглянула на свои руки, сложенные на коленях.

– Да, – она так не хотела, чтобы ее надежды были разрушены!

– Как же ты можешь быть уверена, что и твою новую коллекцию опять не скопируют?

Перис избегала смотреть на вопросительное лицо Конрада.

– Так, друзья. Прошлогоднюю коллекцию скопировали, когда она уже была в продаже. Боюсь, это опять может случиться. Но, надеюсь, наш копиист не разорит меня. По крайней мере, не стоит волноваться из-за одной вещицы.

– А что, если он и другие видел?

Перис погрустнела.

– Конрад, ты – адвокат дьявола. Я изменю все, что успела сделать. И, благодаря новым замкам, за которые не все еще готовы благодарить Тобиаса, у нас не будет больше проблем.

– И впрямь, – тихо сказала Джинна, – спасибо Тобиасу Квинну. Спасибо человеку, который действительно может помочь нашей Перис.

– Ради бога, Джинна, – Сэм хлопнул ладонью по столу. – Этот парень был женат на сестре Перис.

Джинна заглянула в книгу заказов, лежавшую перед ней, и, не глядя на него, поправила:

– На ее сводной сестре.

Сэма это ничуть не обескуражило.

– Ты же знаешь, что Синтия о нем говорила.

– Это не наше дело, – ответила Джинна. – Но он нажал на какие-то тайные пружины, честное слово.

Сидя слева от Джинны, Перис протянула руку и, закрыв страницу книги, ждала, пока Джинна поднимет на нее взгляд, а потом сказала:

– Ты думаешь, что что-то знаешь. Что же?

– Твой Тобиас, должно быть, поговорил с людьми Фейблза.

– То есть?

– То есть – что-нибудь типа: «Вы собираетесь продлить договор аренды?»

– Черт, – пробормотал Сэм.

– Это глупо, – Перис, нахмурившись, смотрела Джинне в глаза. – Ты хочешь сказать…

Конрад толкнул серебряную лилию через стол.

– Она хочет сказать, что твой новый приятель взялся за свои старые штучки. Манипулирует людьми, как ему нужно. Перис, что ему от тебя нужно? Чего он так хочет, что люди начинают подозревать нехорошее?

– Этому подлецу не надо и запугивать, – сказал Сэм. – Может, он опять хочет забраться к Синтии в трусы.

– Заткнись, – сказала ему Перис.

– Ну, знаешь ли, Сэм, ты пожалуй, не прав, – Джинна мягко закрыла книгу и встала, – но Тобиас Квинн действительно владеет недвижимостью Фейблза.

Тобиас остановился в дверях здания на улице Стюарт и выругался.

Днем, когда он приехал, свободное место для парковки у рынка явилось искушением, против которого невозможно было устоять. Он приехал, когда этот бешеный ливень еще не начался.

Тобиас поднял воротник, втянул голову в плечи, приготовился нырнуть под дождь, и увидел Перис.

Она жалась к стене – мокрые волосы облепили лицо, газовое платье так намокло, что уже нельзя было понять, какого оно цвета. Скрестив руки на груди, она смотрела прямо на Тобиаса.

Тобиас забыл про дождь.

– Перис! – Он вышел и потянул ее под бело-зеленый навес. – Привет. Ты – лучшее из того, что я видел за сегодняшний день. Но ты же мокрая насквозь.

– Уходит всегда последним, – сказала она. Испуганной улыбки на этот раз не было.

– Леди оказалась права.

– Я? – Он переместил ее на свое место, в уголок, заслоняя от дождя. – Кто-то тебе сказал, что я всегда ухожу последним?

– Женщина на телефоне.

– Ты хотела поговорить со мной?

– Нет. Я сказала, что у меня заказана доставка товара мистеру Квинну, если он еще в офисе. Это было два часа назад.

– Не понимаю. – Он почувствовал ее антипатию.

– Мне надо было поговорить с тобой одним. Но не совсем наедине.

Тобиас медленно выпрямился.

– Мы уже поняли, что я неверно вел себя с тобой. Мне казалось, мы решили, что такого больше не будет. Почему же ты не поднялась в офис? Ты промокла до нитки. – Воспоминания о коже Перис в последнее время не покидали Тобиаса.

Перис сняла очки и попыталась вытереть стекла складкой мокрой юбки.

– Дай мне, – сказал Тобиас, протирая ее очки своим галстуком.

– Испортишь.

– Шелк не оставляет царапин на стекле.

– Я про галстук.

– Я не дам за свой галстук и крысиного хвоста. – Не замечая ее протянутой руки, он водрузил очки на ее нос и поправил дужки на ушах. – А беспокоит меня лишь то, что ты смотришь так, словно у меня рога выросли.

Донесся приближающийся звук шлепанья резиновых подошв по мокрой мостовой; шаги стали громче и потом опять затихли в отдалении. Когда они опять остались одни, Тобиас сказал:

– Перис, ответь мне.

Перис опустила голову.

– Ну хорошо, – он вздохнул, крепко взял ее за руку и потянул за собой под дождь.

– Тебе не удастся мною командовать, Тобиас Квинн, – сказала Перис, подпрыгивая на ходу, чтобы поспеть за ним. – Не удастся вертеть мною и использовать в своих целях.

Тобиас лишь выпятил подбородок и прибавил шагу, так что Перис пришлось почти бежать за ним, тяжело дыша. Подойдя к джипу, он открыл сначала дверь со стороны пассажира, почти насильно посадил Перис в машину, пристегнул ремень безопасности и опять закрыл дверь. Когда он уселся за руль, намокшие брюки прилипли к ногам, а в туфлях хлюпала вода.

Попрятались даже самые упрямые пешеходы. Тобиас поехал вперед по пустой Пайк-плейс и свернул налево, к улице Вирджинии, навстречу тучам.

– Мне надо выйти.

Тобиас посмотрел сквозь текущую по стеклу воду на темнеющее небо.

– Я повезу тебя домой.

– Тебя туда не приглашали.

– К себе домой.

– Остановись.

– Зачем? – Покосившись на нее, Тобиас включил обогрев салона.

– Ты что-то припасла для меня. Не стояла же ты под дождем только для того, чтобы промокнуть.

– Мы можем и здесь поговорить.

Тобиас ничего не ответил и продолжал вести машину к центру города, к озеру Вашингтон.

– Я хочу, чтобы ты обсохла, успокоилась и рассказала мне, кто тебя против меня настроил, – сказал он, повернув на скоростную полосу на улицу Роунок. – Примешь горячий душ.

– Ну нет.

Особой уверенности в ее голосе не чувствовалось.

– Ты выспалась сегодня?

– Да, – она вздохнула. – Спасибо, что покараулил.

Сейчас, видимо, был неподходящий момент сказать ей, что он думает о многих ее соседях.

– Я бы дождался, пока ты проснешься, но у меня были назначены встречи, которые я не мог отменить.

– Ты и так сделал больше, чем было необходимо. Я в самом деле не хочу ехать в твой плавучий дом.

– Мы уже почти приехали. Успокойся, Перис. Неважно, что говорят сплетники; я не пристаю к женщинам, если они этого не хотят.

– Только если хотят?

Он рассмеялся и подумал, что и она подавила смешок.

Они миновали парк, и скоро огни университета штата Вашингтон засияли сквозь серый туман над заливом Юнион.

Тобиас припарковал машину и вышел, не слушая протестов Перис. Она вышла из машины, не дожидаясь, пока он откроет ей дверь, и впереди него направилась к причалу.

На палубе Тобиас автоматически проверил, надежно ли пришвартована шлюпка. Мост Монтлейк-бридж был почти не виден. Дождю, казалось, конца не будет.

– Поднимайся наверх и прими душ, – сказал он Перис, когда они вошли в дом. – Обсохни. А может быть, ты захочешь принять вместе со мной горячую ванну? Под дождем – это особенно здорово.

– Я здесь не по своей воле. Одолжи мне полотенце. Никто еще не умирал, слегка промокнув под дождем.

– Я могу и умереть, – эта женщина, которой удалось найти путь к его холодному сердцу, казалось, пыталась вывести его из себя. Он, качнувшись, скинул ботинок, надавив носком одной ноги на пятку другой, и стал снимать другой ботинок таким же путем.

– Сегодня мне звонили от Фейблза.

Тобиас чуть не потерял равновесие.

– Да? – Вода из туфель вылилась на пол, носки шлепали по полу.

– Представь, все прощено.

Тобиас скинул носки и пиджак.

– Прими мои поздравления. Ты, наверное, рада. – Галстук не поддавался, и он с трудом стянул его через голову, не развязывая. – Пойдем со мной. Твоя невинность вне опасности. Я тебе гарантирую.

– Не смешно.

Его рубашка отлипла от тела, как кожура не очень спелого фрукта-киви.

– Стриптиз устраиваешь?

– Не совсем, – ответил он. – По крайней мере, не сейчас. Вещи надо бросить в стирку. Потом найду халат для себя и для тебя и пойду приму горячую ванну. Я бы на твоем месте скрылся куда-нибудь и переоделся в банный халат. Твоя одежда помнется в сушилке? – Он смотрел на ее блузку.

– Мнется или нет – не твоя забота, Тобиас.

– Хорошо, – и он пошел в комнату для стирки.

– Знаешь, можешь не тратить время, повторяя мне, что я испорченный мальчик. Я говорил тебе, что я о тебе думаю?

Перис отправилась за ним. Тобиас услышал ее шаги и украдкой улыбнулся. Он вытащил из шкафа два белых махровых халата и протянул один Перис.

– Если тебе так спокойнее, можешь подождать, пока я заберусь в ванну.

– Да нет… Тобиас Квинн, ты не первый мужчина, с которым я остаюсь наедине.

– Неужто? – Изображая удивление, он расстегнул ремень и вытащил его из брюк. – Ну, я рад.

– Мне кажется, когда мы были детьми, ты вообще обо мне ничего не думал.

– А если думал, хочешь узнать, что именно? – Молния разъехалась, и он скинул брюки. – Прошу прощения. – И, голый, вышел.