Мистресс из трущоб

Глава 8.

Дальше дни потекли одинаковые. Уже к концу недели поняла, что не так уж важно, где работать. В канцелярии, конечно, полегче в физическом плане. Но вот нервотрепки хоть отбавляй. Постоянно прибегают какие-то люди и требуют какие-то бумажки. Дара каждый раз подключает меня к поискам. Перерываю все полки и ящики, имея очень смутное представление о том, что ищу. Трачу на это до половины рабочего дня, а вечером получаю нагоняй за то, что мало своих папок разобрала. Не спорю, в цехе уже научили, что бесполезно. Просто молчу, опустив глаза, и никак не реагирую на вопли начальницы. В середине дня ходим в столовую. Огромное вытянутое помещение, с окнами под потолком, огромной очередью на раздаче и непрекращающимся гомоном. Но кормят намного лучше, чем на заводе. Дара говорит, что ужинать и завтракать тоже здесь могу, но мне хватает того, что волшебным образом появляется в комнате. Горячее блюдо я нахожу каждый раз, когда возвращаюсь. А завтракаю печеньем или хлебом.

С гигиеной все намного сложней. Пусть дома у нас с тетей самодельный душ за шторкой и часто холодная вода, зато зрителей нет. Здесь общие душевые, и я стараюсь ходить как можно позже или наоборот очень рано, до включения света в крыле. Ну не могу я, когда на меня смотрят. Тем более спина до сих пор в ужасном состоянии – багровые полосы от шеи до поясницы. Почти не болят, но никак не спрятать. И окружающие, конечно, их замечают. К тому же постоянно встречаюсь с сотрудниками соседних отделов. Видимо, блоки заселяют в соответствии с рабочими местами. И мне крайне неудобно ловить взгляды этих людей потом – в коридорах, в столовой. Скорее бы следы прошли… Хотя не уверена, что Министр не наградит новыми.

В пятницу сразу после обеда пришла Корделия. Велела появиться в лазарете после окончания работы. И даже попросила Дару отпустить меня пораньше. Настроение сразу испортилось. Врач осмотрит, и если все нормально, в выходные, вероятнее всего, снова встречусь с Министром. Хоть плачь, хоть вой, а идти придется… И к врачу тоже. Вечер наступил быстро. Дорогу в лазарет никто показывать не стал. Добралась, спрашивая у встречных. Там долго ждала, пока освободится доктор. Он вышел в приемный только минут через сорок. Нахмурился, увидев меня, и велел следовать за ним. В кабинете пришлось раздеться по пояс. Мужчина долго и довольно болезненно водил руками по шрамам, а потом внезапно заговорил.

- Майра, ты бы хотела пореже со мной встречаться?

- Что?

Опешила от вопроса – разве мы по моей инициативе видимся?

- Я имею в виду, тебе стоит подумать, как не попадать в лазарет после каждой встречи с Министром.

- А, да. Конечно. А как? – повернула голову и с мольбой уставилась на доктора.

- Стой прямо! - рыкнул на меня и продолжил ощупывать спину. – Ты не очень понимаешь, в какую ситуацию попала. Да и мы все тоже ничего не понимаем. Зато в отличие от тебя хорошо знаем характер Министра. Тебе не следует проявлять непослушание. Никогда. Ни словом, ни взглядом. Если так будет легче, представляй себя вещью, когда входишь в его покои. Ты для него, для его удовольствия. Твои чувства и желания не имеют никакого значения. Будешь перечить, упрямиться, ничем хорошим это не закончится, поверь. Я за время службы в замке видел не одну самоуверенную дурочку из высшей знати, которая пострадала из-за своих заблуждений. Что уж о тебе говорить? Поверь, я просто не хочу собирать тебя по кускам. Если не хуже.

- Я поняла, - ответила после нескольких секунд молчания. – Спасибо.

Из лазарета вышла со странным чувством неправильности. Зачем врачу помогать мне? Здесь никто и лишнего слова новенькой не скажет. Почему он разговорился? Действительно ли просто из человеческого сочувствия? Не знаю. Даже что думать об этом, не знаю. В своем квартале я привыкла к взаимовыручке и поддержке, а от жителей дворца такого совсем не ожидала. Заперлась в комнате, хоть и знаю, что замок этот чисто номинальный. Поела, привела себя в порядок и переоделась в красное платье. Не знаю почему, но из головы не шла мысль, что встреча с Министром совсем скоро. Не ошиблась – сразу после выключения света за мной пришла Корделия.

- Мылась после работы? – сразу перешла к делу.

- Нет.

- А стоило бы, - поджала губы она. – Тогда пойдем скорее.

Провожатая почти побежала, я еле успевала за ней, но скоро поняла, куда мы так спешим. В купальни. Не могла ни обрадоваться возможности помыться спокойно, без посторонних взглядов. Пусть и перед встречей с мужчиной. Особого удовольствия в итоге, конечно, не получилось. Корделия постоянно подгоняла, а под конец притащила какие-то цветные лоскуты. Опять… Чтобы Министр их снова на клочки разорвал? Идея одеваться красиво и украшать себя прочими способами не очень нравится – все еще надеюсь быстро ему наскучить. И даже переодевшись, не увидела в зеркале причин, почему главная гончая так вцепился в меня. Во дворце полно красоток, и они явно очень благосклонны к нему. Тем более Министр не женат. И вообще по слухам абсолютно свободен. Значит, желание обворожить его и завоевать у красавиц из знати должно быть просто неимоверным. Правда, если он всем демонстрирует свои пристрастия, вряд ли кто-то захочет заменить меня добровольно. Конечно, для Министра это не стало бы препятствием, но неволить жительницу трущоб как-то безопаснее в политическом плане. Заступиться некому, я никому неинтересна. То ли дело дочери советников и прочих вельмож.

Корделия привела в спальню, но не оставила просто дожидаться. Кивнула на приоткрытую дверь ванной. Опять мыться? Нерешительно пошла в указанном направлении, как можно тише ступая. Осторожно заглянула внутрь. Небольшой бассейн, устроенный прямо в полу, наполнен водой и ароматной пеной. Министр с выражением величайшего наслаждения на лице полулежит в воде. В руке предмет, похожий на обычную самокрутку, но по запаху что-то другое.

- Все рассмотрела? – внезапно спрашивает мужчина, даже не открыв глаз.

И как узнал? Я что, слишком громко дышу?

- Простите, - тут же опустила глаза в пол, будто он может увидеть это. – Не знала, можно ли вас тревожить.

- Можно, заходи, - вот теперь посмотрел на меня, потом затянулся и снова откинул голову назад, на полотенце.

Нерешительно подошла к бассейну. Я же в платье, хоть и в крайне неприличном.

- Смелее, - подбодрил меня. – Забирайся прям так, потом снимем.

Послушно спустилась к нему, взявшись за протянутую руку. Опустилась в теплую воду. Пена сразу защекотала кожу. Здесь, и правда, потрясающе – понятно, почему у него такое выражение лица. Вот только расслабиться так же как он я вряд ли смогу…

- Повернись спиной, - коротко командует.

Разворачиваюсь, дико опасаясь того, что может последовать дальше. Но Министр лишь проводит пальцами по поджившим следам.

- Была у врача?

- Да.

- Выглядит вроде неплохо. Болит?

- Иногда, - соврала, сама не поняв зачем.

Спина все еще не дает даже спать спокойно. Во сне переворачиваюсь и тут же просыпаюсь от боли. От одежды тоже есть небольшое неудобство с тех пор, как повязки сняли. Очень надеюсь, что все успеет зажить, прежде чем снова окажусь прикованной к потолку. А то, что это случится рано или поздно, сомнений не вызывает. С Министром точно что-то не так, но я понятия не имею, насколько это серьезно и опасно. В первую очередь, для меня самой. А дело, в общем-то, не мое. Мое – молчать и терпеть. И постараться выжить.

Мужчина еще какое-то время осторожно наглаживает мою спину, а потом разворачивает к себе за плечи. Смотрит в лицо долго и внимательно, будто пытается прочитать мысли. Не выдерживаю взгляда, опускаю голову. Хватает пальцами за подбородок и вздергивает.

- Знаешь, Майра, во сколько я оцениваю твои шансы выжить рядом со мной?

- Нет, - чуть качаю головой, хотя это не просто из-за его стальной хватки.

- Примерно двадцать пять. При этом вероятность погибнуть от моей руки около восьмидесяти, и только двадцать – интриги и заговоры недоброжелателей, коих у тебя будет добавляться с каждым днем. Не утешительно, не правда ли?

Киваю, и он, наконец, отпускает. Министр сейчас это вообще серьезно? Какая разница умру я от яда заговорщиков или от его кнута? Абсолютно никакой.

- Хочешь? – вдруг протягивает непонятную самокрутку.

Видела, как курят, но сама не пробовала. Табак - роскошь для жителей трущоб. Не на каждый праздник покупается. С готовностью кивнула, вдруг разозлю отказом. Министр поднес скрученные листья к моим губам, неумело затянулась и тут же закашлялась от едкого дыма. Мужчина на это весело рассмеялся. Видимо, ему очень нравится знакомить меня с запрещенным или недоступным. В такие моменты чувствую себя не объектом вожделения, а дрессированной обезьянкой. Хотя не бьет, и уже замечательно.

- Кое-что принес для тебя, - оборачивается и берет с пола книгу в непрозрачной обложке. – Долго выбирал в библиотеке.

И выражение лица такое серьезное, что я теряюсь в догадках о содержании. Принимаю довольно увесистый том из рук мужчины и вопросительно смотрю на него. Он кивает, позволяя открыть. Лезу сразу в середину – на страницах мало текста, но полно картинок. Больших, цветных и очень подробных. Щеки моментально заливает румянцем.

- Подумал, что стоит научить тебя читать...

Он все еще серьезен. А может просто издевается. Мы, правда, будем читать вот это?

- Я немного умею, - открываю ему то, что еще никому во дворце не говорила.

Тетя занималась со мной в детстве. Сейчас я грамотнее большинства жителей трущобного квартала. Многие учат детей дома после рабочих смен в надежде на лучшую долю для них. Но мне лично пока никакие тетины премудрости не пригодились.

- Вот как…

Министр не кажется удивленным, наверняка отлично знает, что творится в столице. Даже в самом незаметном закутке и на самой дальней окраине.

- Тогда читать будешь сама, а пока картинки посмотрим.

Он придвигается вплотную и целует. Не торопясь, не причиняя боли, не подчиняя. Просто прикосновение. Приоткрываю губы навстречу, хотя и сама не смогла бы объяснить, зачем. Министр хрипло стонет и углубляет поцелуй. Ведет руками по моему телу под воду и, поймав лоскуты подола, тянет вверх. Белья на мне нет, никаких больше преград между нами, но мужчина не торопится. Гладит бедра, спускает лямки с плеч, приникает губами к груди. Чувствую, как голова начинает кружиться – возможно, здесь слишком душно, или дело в самокрутке, а может, в ласках главной гончей…