Мой босс – рыбы

Глава 5

Месяц прошел весело. Я крайне успешно играла роль девушки, которая занимает не свое место. Этакой бесполезной идиотки, что даже перебирать бумажки не в силах.

С бухгалтером Людочкой и программистом Валерой мы стали лучшими друзьями. Прежде всего по причине того, что они больше всего раздражали Баринова. Раньше я всегда приходила на работу вовремя, работала до последнего и из офиса отлучалась, только если занятость позволяла. Теперь на работе я появлялась с часовой, а то и двухчасовой задержкой. Уходила первая. Перерыв длился не пятнадцать минут, а три часа.

Баринов все терпел молча, просто игнорировал. Но однажды его прорвало. Ворвался прямо к Валере. Люда как раз рассказывала, как ее зять перепутал телевизор с глянцевым подносом и прикрутил к технике болты. Сделал журнальный стол. Я от хохота подавилась эклером. И тут Юрий Владимирович буквально вынес дверь, угрожающе рыча:

– Ты опять здесь?!

– Конечно. У меня законный перерыв, – гордо вздернув подбородок, заявила я. А мои новые друзья уже, пригнув головы, тихонько убирали с рабочего стола сабантуй и ретировались из кабинета.

– Третий час дня! Какой такой перерыв?! – красный, как рак, прокричал на меня Баринов. В ее глазах я видела свое увольнение и тайно ликовала.

– Я вычитала, что в Корее в это время обеденный сон в офисах. Для лучшей работы, так сказать, – невинно похлопав глазками, я проследила за тем, как Баринов массирует дергающийся глаз. – А что такое? Вам чай или кофе принести?

– Мы не в Корее, Лиза, – на всякий случай уточнил он, а потом схватил меня за руку и выволок прочь из кабинета. Босс буквально тянул меня к лифту, а я едва перебирала ногами. – Лучше напомни мне, золотце, что я на прошлой неделе в среду тебя просил сделать?

– Утвердить и отправить заказы на косметическую фабрику, – не моргая, я смотрела прямо на начальника тупым верным взглядом. – А что?

– Ты зачем мои сметы поменяла? – стирая пот со лба платочком, Баринов едва сохранял спокойствие. Его буквально трясло все время, пока мы ехали в лифте. – Почему туши пришло не триста штук, а три миллиона штук? Миллиона, Лиза!

Безумно хотелось расхохотаться. Просто до чертиков! Закрыв глаза, я заставила себя вспомнить обо всех мировых бедствиях и приняла скорбный вид, выдав лишь одно слово:

– Упс.

– «Упс?!» – этот изверг потянул меня к своему кабинету, усадил в кресло и нажал кнопку «разблокировать». Передо мной появились свежие фото косметического склада Баринова. Перед ним стояло огромное количество КАМАЗов. И это с одной только тушью! – Ты идиотка? Нахрена нам столько? Она «эко», с коротким сроком хранения. Мне что, новый склад для туши покупать?

«Я прекрасно знала, что заказывать!», – внутри я ликовала от своей крупной пакости, но виду не подавала. Надо было выдержать до последнего угнетенный потерянный вид.

– Ой, я поняла! – весело вскрикнула. – Я тогда в «Нарды» играла и заказ ваш утверждала. Видимо, кнопочки перепутала, и…

– КНОПОЧКИ?! – резкий удар по столу, и я вздрогнула. Баринов уставился на меня с ненавистью, а потом отвернулся и указал мне на дверь. – Пошла вон.

– Я уволена? – на всякий случай уточнила.

– Работать пошла! И никаких «Нардов». Скажу Валере, чтобы все игры тебе заблокировал.

Я и ушла. Но, естественно, не отчаялась! Через пару дней Баринов отправился в соседнюю область на утверждение рекламной компании. Я, естественно, была его личным писарем. Был целый тендер, в нем принимали участие молодые дарования нашей большой страны. Моя задача была правильно оформить таблицу. Сперва название компании, затем название рекламной идеи, а после уже оценку, поставленную Бариновым за их старания. По возвращению в офис оказалось, что я «случайно» все оценки и названия компаний перепутала.

– Ладно, Лизонька. Бывает. – с кривой улыбкой, саркастично произнес мужчина. – Вот сейчас я тебе скину запись с камер наблюдения. Будешь все восстанавливать.

Почесав подбородок карандашом, я пожала плечами:

– Там же звука нет.

Баринов оскалился:

– А ты по памяти.

Ну, раз по памяти, так по памяти. На восстановление ушло две недели и, увы, все неправильно. Баринов плюнул и делал это сам на своих законных выходных. Но меня, заноза такая, не уволил! Тогда я покусилась на святое.

Мы ехали с очередной встречи, как мужчина решил припарковаться не на подземной парковке, а на улице. Дескать, ему только вещи забрать и домой.

– Выйди, Лиза, и скажи, когда доеду до забора? – попросил он меня.

Я уверенно кивнула, вышла, стала у пресловутого забора. Баринов ехал, ехал, ехал и… Врезался в забор. Раздраженно распахнул дверь и выглянул на меня красный и злой.

Невозмутимо опустив взгляд на ручные часы, я с улыбкой констатировала:

– Ровно семнадцать ноль-ноль, Юрий Владимирович!

Даже после этого меня никто не уволил. Тогда в ход пошла тяжелая артиллерия. На следующий день я пришла в офис с перегаром. Специально вечером выпила пол бутылки вина. Баринов это проигнорировал. С горя я даже не стала идти к рабочему столу, а сразу направилась к Люде с Валерой. Те всегда были готовы организовывать внештатный праздник на рабочем столе.

Не прошло и десяти минут, как снова наведался Баринов.

– Лизонька, – елейно поинтересовался он, напрочь игнорируя бухгалтера и айтишника, – что вы обычно по воскресеньям делаете?

– Ничего, – пространно произнесла я, покраснев. Неужели при всех приставать начнет?

– Так вот, – оттянув галстук, он как заорет, – СЕГОДНЯ НЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ, А СРЕДА! ЖИВО ЗА РАБОТУ!

В тот день я действительно сдала. Слишком уж злой был Баринов. Рвал и метал. Пришлось работать по-настоящему. Но уже на следующий день вернулась в строй. Постучалась к нему в кабинет, получила разрешение войти и мило поинтересовалась.

– Скоро ведь холода, Юрий Владимирович… – состроила жалобную гримасу, Баринов напряженно застыл.

– Лето же, но допустим, – он прямо кулаки сжал в ожидании моей очередной пакости.

– Ваша компания ведь не обеднеет, если купит внеочередной обогреватель? – мило заморгав, я улыбнулась.

Баринов расслабился. Видно вспомнил, что в офисе обычно не жарко и пожал плечами:

– Да нет, конечно. Можно и купить.

Довольная я кинула ему ссылочку в мессенджер, где уже была набита необходимая мне корзина покупок:

– Тогда оплатите счет, ладно?

Босс при мне по ссылке перешел, принялся внимательно разглядывать товары. Глаза его все расширялись и расширялись:

– Шуба и шапка из соболя, сапоги из крокодиловой кожи, эксклюзивные варежки… На десять тысяч долларов! Это, по-твоему, обогреватель?!

Активно закивав, я согласилась без сомнений:

– Самый лучший. Так что, берем?

Послали меня в эротическое путешествие одним только пристальным взглядом. Жаль. Не очень-то и хотелось шубу, а вот варежки очень даже красивые: белые, пушистые, обшиты бриллиантами.

Спустя два дня моего плевания в полоток, я ворвалась к боссу в кабинет:

– Юрий Владимирович. К вам тут пришли… Кажется…

Закатив глаза, мужчина сжал губы и грубо отрезал:

– Что значит «кажется»? Ко мне либо пришли, либо нет.

С каменным лицом я опустила взгляд на блокнот, где все подробно написала:

– Посетитель просто ворвался в офис с криками: «Где этот сраный урод со смазливой мордой и пид*рскими приталенными костюмами?!», – Баринов замер в недоумении. Пока он отходил от прямой цитаты, я тактично переспросила: – Так к вам или не к вам?

– «Быстрый займ» на десять этажей ниже, – сквозь зубы выплюнул он. Я кивнула и ушла, с трудом сдерживая улыбку. А то, что посетитель не к тому пришел – сразу поняла. У него на буклете было написано не Баринов, а Бородкин.

Тем же вечером, когда я уже почти собралась идти домой, Баринов в срочном порядке позвал меня к себе в кабинет. Окрыленная мечтой о долгожданном увольнении, я впорхнула внутрь и… Была озадачена его скупым безучастным тоном:

– Осведоми начальников отдела о совещании в этот вторник.

Устало вздохнув, закатив глаза, я понуро достала свой уже почти полностью исписанный рабочий блокнот. Сделала голос до блевотины идиотский и с улыбкой протянула:

– Юрий Владимирович, уточните важный момент.

– Какой, Лиза? – мужчина оторвал от монитора сосредоточенный взгляд и перевел на меня. Заинтригованный.

– Как правильно пишется, – я сжала ягодицы и втянула живот так сильно, что мышцы заболели. Зато сдержала позыв рассмеяться, – «вторнег» или «вторниг»?

Начальник смотрел на меня в упор, ни один мускул лица его не дрогнул. Подперев подбородок ладонью, он мягко выдохнул:

– Пиши «в среду», солнце, – и барски махнул рукой. – Свободна. До завтра!

На каблуках в сторону выхода я развернулась импульсивно и раздраженно, с психом захлопнула блокнот. Замерев на мгновение, я едва сдержалась, чтобы не задать Баринову главный вопрос: «Почему вы меня не увольняете?» Но вовремя остановилась, потому как это было бы слишком большое откровение. Все равно, что помахать белым флагом.

Следующий рабочий день выдался особенно интересный. В обед к Баринову в офис пришел очень известный чиновник, звезда всех центральных каналов. Они не были друзьями с боссом. Кажется, виделись вовсе второй или третий раз в жизни. Решали некие вопросы по поводу открытия нового торгового комплекса в самом злачном районе столицы.

– Зайди ко мне, Елизавета, – прямым вызовом на телефон секретарши, Баринов впервые за долгое время обратился ко мне очень сдержано и деловито. Я сразу поняла – этот самый чиновник ему очень важен. Пытается казаться лучше, чем есть на самом деле. Я пришла, мило всем улыбнулась, угостила чаем-кофе и приготовилась писать. Но босс отмахнулся и протянул мне два телефона. – Возьми их, отнеси Валере. Пусть он поколдует. Нам нужно перенести все содержимое телефона господина Крашинского на мой.

Искренне растерявшись, я переводила недоверчивый взгляд с Баринова на Крашинского и обратно. Лично я не была миллиардером и владельцем огромного холдинга, но ни за что бы не дала свой сотовый в чужие руки! Слишком много личного.

Крашинский искренне расхохотался:

– Какая вы милая, когда смущаетесь. Просто чудо. Щеки под цвет огненных волос. Баринов, ты где такую красавицу откопал? Загляденье! А глаза какие, ух! – мужчина не ждал ответа от моего начальника, обратился к нему фигурально. Но я не могла не заметить, как Баринов сцепил зубы и сжал края стола до побеления костяшек. От него буквально исходила энергетика ярости. С прищуром он наблюдал за своим гостем, пока тот, ничего не подозревая, спокойно пояснил ситуацию. – Милая Елизавета, это – рабочие телефоны. Там нет ничего, кроме рабочей информации. Так что, если вы не занимаетесь промышленным шпионажем, за что у нас в стране статья, мы можем спокойно доверить вам наши секреты. Так, что, отнесете айтишнику?

«С переносом я и сама могла бы легко справиться!», – подумала я про себя, но молча кивнула и просто ушла прочь. Естественно, торопиться мне было некуда. Прекрасный способ получить увольнение – заставив дорогого гостя ждать свой рабочий гаджет.

– О, Лизонька! – радостно воскликнула Люда, увидев меня в дверях. Они снова пили чай с Валерой и о чем-то активно сплетничали. – Заходи к нам. Расскажешь, какие планы на выходные.

Бросив краткий взгляд на телефоны, я решила показать их Валере после чаепития:

– Никаких. А что?

Люда и Валера дружно заохали, положа руку на сердце:

– Как так! У нас же зарплата в пятницу. Ты ведь молодая. Сто процентов ходишь по клубам и снимаешь парней.

Если быть совсем уж честной, мне изначально не нравилось сплетничать и проводить время впустую среди рабочего дня. Чесать языки я никогда не любила. Но под конец месяца общение с бухгалтером и айтишником стало совершенно невыносимым. Я с трудом выдавливала из себя улыбку.

Предвкушая сплетни о себе за спиной, я решила бросить «защитное заклинание»:

– Нет, я девственница.

Люда и Валера странно переглянулись. Словно эта новость стала еще более шокирующей, чем если бы я снимала по семь парней каждый вечер. Я знала, что они обсудят это, когда я уйду, но было плевать. Сейчас же парочка промолчала, и женщина миролюбиво положила мне руку на плечо:

– Это очень необычно, знаешь? Мы просто обязаны свести тебя с кем-то… Черт, да! Великолепная идея. Все, мы с Валерой ищем тебе мужа.

– Нет-нет, – краснея до ушей, я хотела вернуться во времени на пару секунд назад и промолчать о своем положении, – мне никто не нужен.

Меня же больше никто не слышал. Люда разговаривала напрямую с Валерой:

– Слушай, а может Петьку-курьера? Он вроде ничего такой: молодой, поджарый, симпатичный.

– Ага, а еще от него воняет бомжами и ссаными тряпками! – лысый знаток закатил глаза и со знанием дела забил коготками по столу. Булочки на тарелке начали подпрыгивать. – О, а если Васька с пятого этажа? Стильно одевается, говорит красиво.

– А еще у него парень есть. Фу! Ты тю-тю? – Люда побила Валеру по голове, а затем покрутила у виска. Мои призывы к благоразумию были проигнорированы напрочь. – Я ведь забыла! А как насчет моего помощника в бухгалтерии? Вову Бляшко?

– У него жена, – напомнил ей Валера.

– Не стена, подвинется. Лизка девка видная, – пнув меня в плечо, бухгалтерша вроде как отвесила комплимент и ждала благодарности. Но я опустила взгляд и прикрыла лицо руками. Тогда она помолчала и вдруг вспомнила: – Нет-нет, у него трое детей. Зарплату свою полностью будет на содержание этих репяхов отдавать! Зачем такое нужно. Умная у Вовки жена, продуманная. До конца жизни себя обеспечила.

– Знаю, – вскочив с места, айтишник буквально рванул к рабочему телефону, прикрепленному к стене. Приложил трубку к уху и, воодушевленно притопывая, набрал рабочий код. – Добрый день, господа. Прошу, пригласите ко мне Федю. Что значит, по какому вопросу? По-рабочему! Что значит, «при чем тут столовая и айтишник»? При том! Не ваше дело. Коммерческая тайна!

Честно говоря, Люду и Валеру я не воспринимала от слова совсем. Они были грубые по отношению к другим, завистливые, склочные, глупые и не серьезные люди. Их разговоры про сватовство я пропускала мимо ушей. Ведь главное было, что? Переждать время до возвращения к Баринову.

Но когда довольный Валера повесил трубку, повернулся к Люде с безумным взглядом и заговорил путанно и бешено… Я занервничала.

– Все. Сейчас жених придет. Лиза, быстренько подкладки в лифчик подложи, губы подкрась, волосы расчеши!

Впутывать посторонних людей в их бред мне не хотелось. Так что поднявшись с места, отряхнув рабочее черное платье, я со сдержанной улыбкой направилась к выходу из кабинета:

– Ой, я же совсем забыла! Баринов просил ровно в… – я краем глаза взглянула на часы и назвала актуальное время. – В одиннадцать сорок принести нашему гостю латте с карамелью. Вот такие вот странности.

Парочка буквально держали меня под руки, уговаривая остаться. Я все же вырвалась и побежала к лифту с облегчением. Он же поднимался аж с первого этажа, пришлось ждать долго. Когда дверцы распахнулись, я обомлела. На встречу ко мне вышел двухметровый амбал. Безумно красивый, харизматичный. С зелеными глазами и пухлыми губами.

Я перестала дышать. Такого потока адреналина я просто не ожидала. Незнакомец обольстительно мне улыбнулся и вышел, направляясь в сторону кабинета айтишника.

– Простите, – не сдержалась я, прокричав вслед мужчине. Тот обернулся с интересом, словно только этого и ждал. Усмехнувшись, я указала пальцем на нужную комнату. – Вы случайно не Федя, которого Валера вызвал?

– Федя, – в зеленых глазах появилось любопытство.

– Ну, – торопливо зашла в лифт, нервно тыкая в кнопку нужного этажа. Казалось, дверцы чертовски долго закрываются. – Вас позвали, чтобы сосватать ко мне в женихи. Будьте уверены, я к этому безумию не имею никакого отношения.

Федор вернулся, встал напротив лифта и многозначительно осмотрел меня с ног до головы:

– А жаль.

Двери лифта закрылись, я выдохнула и повалилась на перекладину. Лишь когда вышла на этаже босса, вспомнила, что телефоны-то Валере не показала! Тогда, хитро улыбнувшись, я просто поменяла чехлы на них и отдала владельцам. А, что? Подмены никто не заметил. До вечера пятницы. Чиновник звонил Баринову и орал в трубку, как потерпевший. Поставил на паузу совместный проект с торговым комплексом.

– Не веди себя, как идиотка! – прорычал на меня босс после целого часа криков и отчитывания.

Устав это терпеть, я взглянула прямо в его серые глаза:

– Считаете меня идиоткой? Так увольте!

Он выгнул голову в бок, прищурился и замолчал на долгую минуту. Все это время я ощущала себя, как на компьютерной томографии. Меня словно разбирали на атомы и сканировали, пытаясь попасть в мозг и прочесть все тайны.

– Я не считаю тебя идиоткой, Лиза. Я лишь считаю, что ты ВЕДЕШЬ себя, как идиотка, – его тягучий, бархатный голос разлился эхом по комнате. Я задохнулась, перестала дышать. Настолько мягким, проникновенным он был. Но в то же самое время усталым, выжатым, как лимон. – Зачем?

Мы оба знали – зачем. Но это была игра. Он хотел услышать это от меня. Глаза в глаза.

– Я не хочу с вами работать. Увольте меня, пожалуйста! – взмолилась я, тяжело вздыхая. У меня едва ли слезы с глаз не полились. Я не представляла, как переживу хотя бы еще один месяц рядом с Валерой и Людой! Они резали меня без ножа! Но все это было ничем в сравнении с Бариновым. Я не стала желать его меньше, нет… Наоборот. Он снился мне довольно часто, в самых пошлых и развратных снах. Каждый раз мы были на моей постели в общаге, и каждый раз мужчина доводил дело до конца. И мне нравилось. Черт, как же мне это нравилось…

Работать рядом с ним было пыткой. Чудовищной и бесчеловечной.

На какое-то мгновение мне показалось, что Юрий Владимирович на моей волне. Криво усмехнувшись, он подошел к креслу, на котором я сидела. Встал на колени и положил ладонь на мое лицо. Мягко погладил. Я увидела в этом жесте некое подобие сочувствию, но ошиблась. Вскоре его палец упал на мои губы и жадно оттянул. Мужчина резко выдохнул клуб горячего дыма, голодно сглатывая.

– Хочешь сбежать от меня? – его вопрос был тихий, в чем-то даже интимный. Я нервно закивала, прикусывая губу в нетерпении узнать ответ. Этот жест не остался в стороне от Баринова. Усмехнувшись, он медленно, но чертовски самоуверенно наклонился к моим губам. Я настолько сильно не ожидала этого, что растерялась. В голове произошел самый настоящий взлом системы! Тогда его губы коснулись моих, едва ощутимо. Невесомо. Словно перышко. Но кожу стало обжигать. Я задрожала. Не отрываясь, пугающе прорычал: – Нет. Я тебя никуда не отпущу.

Оттолкнув Баринова, я посмотрела на него с ненавистью, а потом схватила вещи и буквально побежала прочь из офиса. В дороге меня трясло, как после трех энергетиков, выпитых залпом. Губы жгло. Я ощущала его запах на своем теле еще долго…

Тем же вечером пятницы, утопая в собственных смешанных чувствах, я вздрогнула от сообщения.

– Зарплата, – облегченно вздохнув, я отправилась к телефону. – Хоть что-то хорошее.

Разблокировав экран, я уставилась на сумму выплаты. Долго верила в то, что мне просто кажется от усталости, но… Следом пришло новое сообщение. Уже от босса: «Как там говорится, солнце… Кто поработал, тот и поел? Увидимся в понедельник на работе!».

Сумма выплаты была равна семи рублям. Опав на стул, я в ужасе задрожала. В понедельник мне было нужно оплачивать общежитие. В этот же понедельник начинался учебный год, староста уже скинула огромный список покупок. На моей карте было около десяти тысяч рублей. Требовалось от двадцати. Уверена, Баринов это прекрасно знал.

– Ты в дерьме! – призналась я своему отражению в зеркале. – Ты просто на самом дне!

Да, месяц я работала из рук вон плохо. Но работала! И явно побольше, чем некоторые айтишники и бухгалтеры. Хотя бы тридцать тысяч, на покрытие минимальных издержек, заслужила.

Проплакав всю субботу, я заставила себя воспарять духом. Быстро нашла работу официанткой, успела отработать сутки в воскресенье.

– Больше ты никогда не переступишь порог офиса Баринова! – клятвенно пообещала я себе. – За семь рублей работать? Пошел он в задницу.

Все шло хорошо ровно десять дней: учеба, подработка, никакого Баринова. Он не звонил.

Дело было вечером, когда сонная и уставшая я пыталась оплатить очередную партию внештатных расходов для учебы. В сентябре это было обычным делом. И вот внезапно что-то произошло…

Мой баланс на карте по мановению волшебной палочки превратился из семи тысяч рублей в задолженность в семь миллионов. Занавес.

****

Он больше не был моим боссом. По крайней мере, на тот момент таковым я его не считала. Поэтому, наплевав на правила и приличия, просто ворвалась к нему в кабинет. Без предварительного звонка, стука в дверь, воспользовавшись прошлым пропуском.

– ЧТО ЗА НАХРЕН! – грозно вырвалось из моих губ. – По-твоему, это весело?!

Тяжело дыша и грозно сжимая кулаки, я испепеляла Баринова гневным взглядом. Хотела навести на мужчину ужас. Ну, или хотя бы порчу. Даже если не на смерть, то и хронический понос вполне сойдет.

– Ой, кто же это к нам наведался? – мужчина сидел в кресле, спокойно печатая на ноутбуке. Он выглядел ровно таким же, как и некоторое время назад, когда мы работали вместе: уверенный, сосредоточенный, сконцентрированный. Захлопнув крышку ноутбука, он перевел полное внимание на меня. Вздернул бровь и хитро оскалился, протяжно рыча: – Явление Христа народу! Ты на совсем или только вещички забрать?

Сжимая в кулаке телефон с открытым на нем приложением банка, я испытывала жгучее желание запулить гаджетом прямо в наглое лицо Баринова. Но сдержалась, потому что новый теперь позволить не могла. Даже в кредит. Черт, да я теперь даже спички себе позволить не могу!

– Перестань! – закричала я что есть мочи, желая прекратить этот кошмар здесь и сейчас. Хотелось закрыть глаза, ущипнуть себя и вернуться в ту реальность, где я знать не знаю, кто такой Юрий Баринов. – Перестань надо мной издеваться!

Никуда не торопясь, мужчина медленно встал с места, подошел к бару и налил бокал чего-то горячительного. При этом, он долго выбирал алкоголь, битый час перебирал бутылочки. Словно намеренно пытался довести меня до ручки.

– Сядь. – мягкий голос развез тишину. Я не двинулась с места. Тогда он грубо приказал: – Садись!

И я все же села. Только не на стул около рабочего стола, куда обычно размещалась в качестве секретаря. В этот раз я была гостем, хоть и не званным. Поэтому предпочла белый диван у журнального столика. Не прошло и пары минут, как бывший босс присел рядом и подсунул мне алкоголь.

– Выпей. Успокойся, – деловито произнес он, сложив руки на груди. – А затем расскажи, что именно тебя не устраивает.

Юрий Владимирович сидел прямо, глядя на меня с высока. При этом он держался так, словно мы на деловом совещании и перед ним нет трясущейся от ярости девушки.

«Он тебя за дуру держит?», – устав от цирка, я снова разблокировала экран телефона и вложила его в руки Баринову. Стоило снова увидеть задолженность в семь миллионов, как меня затрясло не на шутку, на спине выступил холодный пот. Потянувшись рукой к стакану, я отхлебнула пару глотков чего-то безумно крепкого и тут же встряхнулась.

– И, – невозмутимо пожал плечами мужчина, – что вас беспокоит?

– Ты повесил на меня огромный долг, – разжевала я сквозь зубы мужчине, который до последнего предпочитал роль идиота. – Это незаконно. Самое настоящее мошенничество! Не знаю, какие там у тебя подвязки, но…

– Стоп! – Баринов скинул руки вверх, призывая меня замолчать. Поморщился от того, как громко и импульсивно я тараторила, и изобразил замок на губах. От такой наглости я и вправду замолкла. – Давай рассуждать здраво, Лиза. Просто сухие факты. Без эмоций… Согласна? По-взрослому. Обещаю тогда быть объективным.

С трудом, не хотя, но я-таки кивнула. Тогда мужчина продолжил:

– Ты сама подписала договор о нашем с тобой сотрудничестве? – я хотела взорваться гневом, но мужчина воскликнул наперед: – Только факты!

– Да, сама, но… – начала было я, но мужчина тут же продолжил.

– У тебя была возможность ознакомиться с тем, что ты подписываешь? – снова спросил он, и я злобно кивнула. – Я дал тебе с собой три копии, милая. Три. Ровно за день до заключения договора.

Я уже была раздавлена. Словно втоптана в грязь старым вонючим ботинком. Баринов же заставил меня почувствовать себя еще и полной идиоткой.

– Я его не читала. Думала, что все стандартно, – каждое слов давалось с особым трудом. Правду всегда сложно говорить вслух. Особенно, когда ею ты выставляешь себя дурочкой.

По щеке скатилась непрошенная слеза. Я успела стереть ее до того, как она коснулась дрожащих губ.

– Думаю, ты прекрасно знаешь, что мои сотрудники получают достойную оплату труда. Несмотря на то, что в договоре указано иное. Признаться, ты первая, кто заставил меня перейти к жестким мерам. Подобного еще не было, – достав из внутреннего кармана пиджака заключенный со мной договор, Баринов подтвердил мои самые смелые догадки – ему сообщили, что я поднимаюсь. Он меня ждал. – Я не хотел платить тебе семь рублей. И долг вешать тоже не хотел. Наоборот, планировал повысить оклад на сто процентов, потому что увидел, что ты делаешь работы за троих и способна на большее.

С широко распахнутым ртом я внимала каждое слово Баринова. «Способна на больше», – больно отозвалось в голове флэшбеками, где мы почти переспали. Поморщившись, я стыдливо отвернулась.

– Послушайте, – взмолилась я к его благоразумию, неосознанно перескакивая с «ты» на «вы», – так не должно быть. Не должны удерживать сотрудников насильно!

– А кто тебя удерживает? – недоуменно развел руками Баринов, затем равнодушно пожал плечами и кивнул головой на выход. Я настороженно замерла. – Семь миллионов и до свидания. А если считаешь ситуацию ошибкой – обращайся в банк, суд и так далее.

– Я звонила в банк. Мне предоставили документы, мол все честно. Суд обязал. А в суде сказали, что вы стрясли с меня долг! – вскочив на ноги, я принялась импульсивно наматывать круги вокруг журнального столика. Не знаю, почему, но какая-то наивная часть меня все еще рассчитывала на позитивный исход событий. Застопорившись, я посмотрела прямо в глаза Баринову. – Может вы все же меня уволите?

– Не хочу, – он хмыкнул, раскинув руки по спинке дивана и закинув нога на ногу. Только в тот момент я поняла, что никакими переговорами тут и не пахнет. Я была мышкой, которую он удачно поймал в клетку. – Ты отличный специалист. Ты мне нужна. Нужна компании.

Судя по тому, как медленно и верно горячий взгляд скользил по моему телу, я сразу поняла, для каких именно целей нужна этой компании.

– Что за черт?! – повалившись обратно на диван, я зарылась лицом в ладони, отчаянно сдерживая рыдания. Мой первый настоящий нервный срыв случился в кабинете самого ужасного человека на планете Земля.

– Я буду платить тебе хорошую зарплату за то, что ты хорошо выполняешь свою работу, – вкрадчиво протянул он где-то совсем близко. – А если будешь работать плохо – станешь всю жизнь получать семь рублей. Все честно.

«Честно? Тут пахнет чем угодно, только не честностью!», – взорвалась я про себя, но вдруг поняла, что моя истерика совершенно бессмысленна.

Самое обидно, что ранее всегда я наивно думала, что могу выбирать, а оказалось – нет. На весах больше не стояла спокойная беззаботная студенческая жизнь, нет… Только брак с маньяком по указке отца и сотрудничество с Бариновым по странному, размытому договору.

Я этого не хотела больше всего на свете. Она мысль вернуться на прежнее место приводила в ужас. И все же на мне весел огромный долг. С ним я не могла бы учиться, работать и спокойно жить. Семь миллионов для студента – настоящая петля.

– Я согласна вернуться, – скрепя душой, телом и голосом, я выдохнула это с неприязнью к себе и Баринову, с раздражением и болью. Мое сердце разбилось на куски вместе с гордостью. – Завтра выйду на работу.

– Не спеши, – стальной нехороший хохот разверз комнату, заставляя меня вскинуть на Баринова напряженный взгляд. – Хочешь, чтобы я снял с тебя задолженность в семь миллионов, Лизонька? Ты меня сильно разозлила. Теперь все будет по-моему. Записывай условия, солнце.