Мой босс – рыбы

Глава 9

Мы вернулись в зал не сразу, лишь когда губы порядком опухли, а ноги закоченели от долгого стояния на морозе. Дальше были пустяковые, но безумно веселые разговоры; глупые, но забавные конкурсы; множество клишированных, нескончаемых и однообразных, но таких трогательных тостов… И, наконец, танцы…

Небольшой квартет занял сцену, их обворожительная музыка сразу переманила внимание публики. Мужья один за другим принялись приглашать жен на танец. Наконец, наш столик опустел на половину. Я позволила себе мечтательно засмотреться на пары, которые казались абсолютно счастливыми, полными безграничной любви и взаимопонимания. Часть меня завидовала их безмятежному счастью, где просто и понятно. Где не нужно было сражаться за любовь и каждый день доказывать этому миру, что достоин места под солнцем. Ведь в браке тебя любят просто так… Не за прическу, отсутствие лишнего веса или умение вкусно готовить… Просто потому что ты тот, кто ты есть. Но все же, большая часть меня просто восхищалась чужими, почти незнакомыми мне людьми. Искренне, с глупой улыбкой.

Засмотревшись, я не сразу расслышала слова Баринова.

– Что, прости? – мои щеки порядком пылали. То ли от духоты, то ли от легкого стеснения. Ведь босс выглядел серьезным. Я могла пропустить нечто важное. Например, рабочие новости.

– Говорю, – ладонь Баринова накрыла мою, некрепко сжимая, – потанцуешь со мной?

По телу тут же разлилось знакомое томление, а дышать стало совершенно невозможно. Вдруг прекрасная музыка в ушах зафонила, сердце ее благополучно перекричало.

– Я поняла, – нервно хихикнула я, стараясь выглядеть беспристрастной, – хочешь поддержать образ, верно? Что друзья подумают, если ты не пригласишь свою девушку на танец…

Баринов нахмурился, сжал губы и немного отстранился назад. Мои слова явно всколыхнули внутри него обиду и злость.

– Нет, Лиза, не угадала, – отчеканил он рычащим басом, – я хочу потанцевать с тобой по одному лишь умыслу. Знаешь, какому? – я с интересом кивнула, и тогда он тихо прошептал мне прямо в ухо: – Потому что я безумно хочу с тобой потанцевать. Вот и все.

Поднявшись на ноги, мужчина выровнялся по струнке, словно гусар. Затем и вовсе заложил одну руку себе за спину, приклонился и протянул мне свободную ладонь:

– Не буде ли вы так любезны, Елизавета, откликнуться на мою миллиардную просьбу потанцевать?

«Миллиардную?», – опешила вдруг. Как же давно я погрузилась в свои мысли и перестала слышать всех вокруг?

– Конечно, о, мой принц! – поддержав образ, я тут же встала следом за мужчиной. Но, не выдержав, громко расхохоталась. Но перестала, поймав на себе его странный, пронзительный взгляд. Словно, Баринов всерьез любовался мной.

Мы танцевали… Просто танцевали. Без помпезности. Его руки лежали на моей талии, а мои – на его мощных плечах. Перетаптываясь с места на место, крепко накрепко прижимались телами друг к другу. Сперва я старалась смотреть в глаза мужчине, они казались непривычно простыми, не нагоняющими привычный ужас… Но потом не сдержалась и прижалась ухом к его сердцу. Оно билось то беспокойно быстро, то расслабленно медленно…

– Они словно десять лет не виделись… – услышала я мужской смешок за спиной.

– А ты когда последний раз меня с такой любовью обнимал, а? Чего-то я не припомню! Вот учись у Юрки, как девушку соблазнять надо. А не вот эти твои жалкие ромашки два раза в год: на день рождения и восьмое марта, – тут же ответил женский голос.

– Так это… Давай тогда вообще без цветов. А просто танец и обнимашки, – парировал мужчина.

– Балбес… – ахнула женщина и потащила прочь своего мужа.

Казалось, словно мы танцуем одну крохотную секунду и одновременно целую вечность. Время стало ничем. Мне совершенно не хотелось разрывать эти объятия. Крепкие, уютные, такие родные… Руки мужчины скользили по моей талии, словно не могли насытиться… Нос зарывался в волосы, жадно вдыхал, вдыхал и вдыхал… А я таяла от его запаха, теплоты и надежности тела.

Но, в конечном итоге, музыка стиха, а музыканты вовсе разошлись. Выдохнув с разочарованием, я опустила руки и попыталась отшагать назад. Он не пустил. Прижал к себе еще теснее, недовольно рыкнув:

– Нет.

– Что именно «нет»? – переспросила я в пол голоса.

– Не хочу возвращаться за стол. Хочу только тебя. Одну тебя, – в рычащем басе было полно решимости и животного желания. Мое сердце безумно забилось, а голова закружилась.

Алкоголь сделал свое дело, откинув в сторону все предрассудки. Взглянув на Баринова, я смело выпалила:

– А давай сбежим?

Без колебания, не давая мне и секунды передумать, он резко двинулся к выходу из зала.

– А попрощаться? – на ходу обернувшись, я кратко помахала друзьям Баринова. Те, кажется, тревогу бить совершенно не собирались, а понимающе заулыбаюсь. Словно чего-то подобного и ждали.

– Переживут, – отмахнулся мужчина, быстро одевая меня в теплую зимнюю одежду.

Сжав мою руку, мужчина быстро и уверенно тянул меня куда-то. Словно прекрасно знал – куда именно. А ведь я думала, мы будем гулять до рассвета… Наконец, на горизонте замаячил наш коттедж, и настроение почему-то угасло. Стараясь не показать этого Баринову, я спокойно выдохнула:

– Не думала, что мы возвращаемся по номерам…

– Нет, Лиза. Ты не идешь спать, – обернувшись уже на пороге, он многозначительно подмигнул, едва скрывая улыбку. – Не могу больше терпеть. Хочу вручить тебе чертов Новогодний подарок.

Внутри вспыхнул детский энтузиазм. Я не нуждалась в подачках от мужчины. Более того, чертовски боялась получить от него нечто несуразно дорогое, чтобы не чувствовать невозможность ответить тем же. И все же я безумно хотела знать, что именно сам Юрий Владимирович Баринов выбрал для меня. Своими руками и сердцем.

Он подвел меня к елке и… Ушел к винному холодильнику, открывать очередную бутылку.

– Что? – поймав мой недоумевающий взгляд, Баринов саркастично повел бровью. – Загляни под елочку, Лизонька. Хорошим девочка именно туда кладут сюрпризы.

О, мой босс умел и любил издеваться! Пришлось встать на колени, пролезть прямо под ель и, наконец, убедиться, что там ничего нет. Когда я вылезла, то встретилась с веселым начальником. Он сидел на диване за моей спиной с бокалом винишка и явно внимательно разглядывал то, что пониже спины. Во всех позах.

– Что, там нет? – невинно заморгал тот. – Как же так получилось? Ай-яй-яй… В моем возрасте небольшой склероз возможен…

– Я сейчас пойду спать. Не так уж мне и нужен твой подарок, – закатила глаза я, сложив руки на груди.

Баринов тут же засуетился, напрягся. Невзначай указав подбородком на декоративные носочки Деда Мороза, украшающие камин, он пространно выдохнул:

– Может, стоит везде посмотреть?

Устало выдохнув, я все же это сделала. Сорвала первый носочек и распечатала. В нем лежали какие-то бумаги. Мой опьяневший мозг не мог и не хотел в это вникать. Посему я просто спросила у мужчины:

– Что это?

– Гарант твоей свободы, – пространно ответил тот.

Напряженно сведя брови на переносице, я с трудом избавилась от дрожи в голосе:

– Ты меня увольняешь?..

– Нет, конечно, – прыснул мужчина, закатывая глаза. Судя по тому, как быстро он ответил и занервничал, сразу стало ясно – идея эта ему катастрофически не нравится. Наконец, устав играть загадками, он отставил бокал и напрягся. Словно совершенно не представляя, какой реакции от меня ждать. – В течение того времени, что ты у меня работала, я удерживал небольшую сумму твой зарплаты на корпоративный сберегательный счет.

– Что?! – я опешила. – Зачем?

– Ради этого момента, – Баринов многозначительно кивнул на бумаги. От напряжения я неосознанно их сжала. Заглянув мне в глаза и осознав, что я совершенно не способна мыслить внятно после бутылки шампанского, он решил пересказать документы сам. – Сразу скажу, что накопилась приличная сумма. Я могу либо выплатить тебе разовым платежом хоть сейчас, либо… Ты последуешь моему совету, – прочистив горло, он почему-то засуетился. – Я заметил, что квартира, в которой ты сейчас живешь, тебе очень нравится.

– Еще бы! – хмыкнула я. – Элитная новостройка, хороший ремонт, огромная квадратура…

– Она корпоративная. Я мог бы подарить ее тебе прямо сейчас и мне бы это ничего не стоило. Ведь собственная квартира – это залог безопасности. Но, – не давая мне возмутиться, мужчина поднял палец вверх, призывая помолчать, – я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять: ты никогда ничего подобного от меня не примешь. Захочешь все сделать самой.

– Именно, – облегченно выдохнула я, начиная обмахивать вспотевшее тело бумажками, значение которых до сих пор не понимала.

– Поэтому я придумал более лояльный план, – хлопнув в ладони, мужчина загадочно подмигнул. – Я продам тебе эту квартиру. В рассрочку. Первый платеж у тебя уже есть. Остальные буду взымать из заработной платы. Так как этот дом строила моя дочерняя компания, то своим сотрудникам я продаю квартиры без наценки. Это делает твой ежемесячный платеж комфортным, – распахнув рот, я потеряла дар речи. Пока подбородок ударялся об пол, Баринов добил меня окончательно. – Все честно, без махинаций. Расчеты в конверте. Изучи все и дай мне ответ, хочешь ли ты ввязываться в долговые обязательства.

– О, черт… – во рту пересохло, а в голове порядком помутилось. – Это просто… Просто…

– Это даже не подарок, – нервно, непривычно суетливо заговорил босс. – Так… Корпоративное предложение. Не нравится? Просто отклони его. Никаких обязательств. Я не обижусь.

– Это просто великолепно! – радостно воскликнула я, наконец обретя дар речи. – Спасибо! Черт, что может быть лучше?!

Я все еще не отошла от шока, когда Баринов прочистил горло и кивнул на соседний носок, пожимая плечами:

– Надеюсь, лучше может быть… Как я сказал, рассрочка – это не подарок.

Во втором носочке я нашла маленький сверток с красным бантиком. Присев прямо на пол, я быстро разорвала бумагу. Внутри оказалась книга. Старая, потрепанная. Явно, ни раз восстановленная, но все же целая и невредимая. Пережившая больше сотни лет.

– Киплинг? – когда я посмотрела на босса, мои глаза было наполнились слезами.

– Именно, умница! «Книга джунглей». Одно из первых изданий. То самое, где иллюстрациями занимался его отец, – пояснил мужчина.

Это было выше моих сил. Не сдержавшись, я позволила себе расплакаться. Чувств было так много, что они против воли вырвались наружу.

– Черт, Лиза… – за секунду Баринов оказался рядом со мной. Присев на корточки, он прижал мое вздрагивающее тело к своей теплой и надежной груди. Руки мягко гладили по голове, пытаясь привести в чувство, пока мягкий встревоженный голос тихо нашептывал: – Если бы знал, что тебе так не понравится, то…

– Не понравится?! – я резко взглянула на Баринова с недоумением. Вытерев слезы рукавом свитера, я прижала книжку к сердцу. – Юра, я ведь только раз обмолвилась тебе, что это моя любимая книга… Что это единственное и самое теплое воспоминание из детства, когда мама читала нам с сестрой эту сказку. Теперь, каждый раз, когда я вижу этот сборник, в моей душе просыпается это детское сказочное чувство… Неописуемого восторга!

– И что в этом такого трогательного? – Баринов растерялся.

– А то, – распахнув страницы, я зарылась носом в них и глубоко вдохнула аромат старины. По телу волнами расползлись мурашки, – что в моей жизни приходится миллион раз повторять одно и то же людям. Они слушают, но не слышат. А ты… С первого раза… Это лучший подарок в моей жизни!

Он ничего не ответил. Но даже с закрытыми глазами я видела, что он смотрит. Пялится, прожигая дыру.

– «Юра»… – его тихий шепот почему-то заставил меня вздрогнуть.

– Что «Юра?» – не открывая глаз, переспросила я.

– Ты впервые назвала меня по имени, – усмехнулся он.

Лениво и неуверенно я все же заставила себя встретиться с Бариновым взглядом. Он сидел прямо на против меня, на расстоянии полуметра. На фоне шикарной елки в красном свитере и с растрепанными волосами он выглядел обворожительно домашним и необъяснимо сексуальным.

– Я знаю… – едва слышно прошептала, будто пытаясь разрушить магию момента своим громогласным голосом.

Не давая мне и минуты на раздумья, Баринов ответил без колебаний:

– А я люблю тебя, Лиза.

Это был, как выстрел в упор и насмерть. Я вздрогнула, задохнулась. Из губ вырвался рваный стон раненного животного. Из рук выпала книга прямо на подарочную коробку. Она стала некой спасательной подушкой для ценного экспоната.

Он смотрел на меня так жадно, словно поедая глазами. Безумно… Дико… По животному… А мое сердце все еще вырывалось из груди от волнения, пока мозг в голове взрывался: «Мне послышалось! Это просто слуховая галлюцинация! Ты перепила!».

И все же, я не стала переспрашивать. Боялась услышать нечто такое, что разобьет сердце. Привстав на коленки, я всем телом потянулась к мужчине и накрыла его губы своими.

И нахлынула беспомощность. Я почувствовала, как сдаюсь в плен, и почва уходит из-под ног. Приятное томление разлилось по телу, следом за ним шли волнительные мурашки. Все это лишало воли, здравого мышления, желания думать…

Сперва поцелуй был нежным и робким, а затем бразды правления перенял Баринов. Его руки жадно и крепко вжимали меня в себя, пока быстрый и юркий язык сводил с ума! Мягко, незаметно для себя самой, я оказалась повалена на мягкий ворсистый ковер. Справа приятно пощелкивал камин, слева мигали фонарики на ели, а надо мной возвышался самый прекрасный на свете мужчина.

– Ты такая красивая… – глядя на меня с восхищением и неверием, он костяшками очертил дорожку от щеки до губ. Словно проверяя, реальная ли я.

Я усмехнулась. Слышать такое от отпетого красавца, за которым увиваются все девушки, было более чем лестно.

– Ты тоже ничего… – саркастично усмехнулась я, закатив глаза. – Особенно в полутьме.

Баринов притворно ахнул, положив руку на сердце. Его глаза горели и мерцали, намного ярче и пронзительнее уличных фонарей. Я таяла в них, тонула, захлебывалась…

– Ах, раз так! – сидя на мне сверху, крепко удерживая бедрами, он выставил ладони вперед и растопырил пальцы. Не прошло и секунды, а эти пальцы уже вовсю щекотали меня на животе. – Тогда получай!

Я завизжала, из губ сорвался рваный смешок. Пыталась освободиться, но ничего не вышло. Он держал крепко, нависал низко. В какой-то момент я замерла, оробела. Потому что то, что коснулось моего голого живота, было отнюдь не руки… А горячие мягкие губы!

– Твой запах… – нос мужчины жадно очертил дорожку на моем теле. Поднимаясь все выше и выше, буквально под свитер. – Он сводит меня с ума.

Баринов замер на уровне белья, зарываясь в ложбинку между грудей. В моем горле застрял ком, тело предательски задрожало… В особенности, когда мужчина уверенно, но неторопливо расстегнул лиф на спине, позволяя тому подпрыгнуть вверх и оголить сокровенное.

«Хорошо, что я не вижу его лица за свитером!», – только было обрадовалась я, когда мужчина резко отстранился. Торопливо приподнял мое оробевшее тело, двумя резкими движениями снимая верхнюю одержу, оставляя нагой.

В комнате наступило молчание. Зажмурившись, я словно протрезвела. Ощущала, как соски мои вздрагивают и набухают от гуляющего сквозняка.

– Я не могу поверить… – рычащий шепот заставил нутро встрепенуться.

– Во что? – набравшись силы, я-таки взглянула ему в глаза. И не узнала Баринова. Его глаза почернели, наполнились чем-то темным и развратным. Он походил на голодное животное, добравшегося наконец к лакомому стейку.

– Что сегодня ты только моя.

Я не успела в полной мере осознать сказанное, как губы мужчины обрушились на соски. Он нежно сжимал их губами, нетерпеливо покусывал зубами и мучительно сладко лизал языком, пока вторая рука массировала мою грудь. Все это погружало меня в сладкую кому, заставляя неосознанно стонать, прогибать спину и зарываться ноготками в его растрепанную шевелюру.

– Тебе нравится? – зачем-то спросил мужчина. Замерев, он перестал что-либо делать, внимательно ожидая ответа.

«Зачем он спрашивает? Разве это не очевидно?», – недоумевала я. А затем поняла вдруг: «Баринов дает мне возможность послать его к черту, пока все не зашло слишком далеко!». Сейчас только я решала, что будет больше. Одинокая томительная ночь в гордом одиночестве или мой первый раз с мужчиной, занимающим мысли уже довольно давно.

– Все великолепно… – тихий робкий шепот эхом разлился по пустому помещению.

Это стало спусковым крючком. Назад пути больше не было.

Медленно спускаясь вниз, мужчина усыпал мой живот мелкими поцелуями. Это заметно отвлекало от того, как умело и ловко его руки справились с затяжкой моих джинсов. Но я все равно вздрогнула, когда те оказались приспущены.

– Стой! – испуганно воскликнула я, приподнимаясь на локтях. – Ты ведь помнишь, что я все еще?..

– Девственница, – закончил за меня мужчина, уверенно и серьезно кивая. – Конечно, не переживай.

Почему-то я поверила ему тут же. Словно родному человеку, на которого-то можно опереться. Кратко кивнув, откинула голову обратно на ковер и прикрыла глаза ладонями: «Все это происходит не со мной! Не со мной!».

Колени позорно задрожали, когда я ощутила, как мои трусики уверенно и бескомпромиссно сползают вниз под натиском Баринова. Поджав под себя пальцы, я пыталась привести эмоции в норму, но ничего не выходило. Ситуация накалилась еще больше, стоило мужчине сжать мои бедра своими руками и протиснуться между ними лицом.

– Юра… – сорвалось с моих губ.

Легкая щекотка разошлась по телу, борода Баринова впилась мне в тонкую кожу острыми иглами.

– Т-с-с!.. – мягко приказал он.

Я почувствовала тяжелое надрывное дыхание у себя между ног и вздрогнула. Мужчина раздвинул складки и застыл, заставляя меня сгорать от возбуждения и мысли: «О чем он думает? Что так внимательно разглядывает?!».

– Ты очень красивая, – прохрипел он басом.

Не успела я раскусить этот странный комплимент, как мысли переместились в другое русло. Горячий шершавый язык очертил влажную дорожку между ног. Затем снова, снова и снова… Каждое касание к клитору отзывалось пронзающим до костей спазмом. Заставляло дрожать и стонать, как в первый и последний раз. Пот выступил на коже, голова закружилась, первобытные инстинкты заняли главенствующую роль. Я должна была кончить, здесь и сейчас. Но он не давал мне этого сделать. Играл, доводил до ручки. Я даже представить боялась, сколько женщин должно было пройти через босса, чтобы он так умело играл на женских слабостях.

– Прошу! – привстав на локтях, покрасневшая и взъерошенная, взмолилась я. – Прекрати это!

То ли вид Баринова, застывшего у меня между ног с голодным взглядом, произвел такое впечатление, то ли мужчина все же соизволил избавить меня от мучений… Но пик накрыл с головой! Я откинулась назад и задрожала. Умирая внутри снова и снова… Растворяясь от мысли, что это удовольствие принес мне он. Мой Баринов. Тот, о ком я думала все последнее время. Тот, о ком грезила по ночам. Моя эротическая фантазия. Мой внезапно идеальный бос. И мой любимый мужчина.

Я не заметила, как мои ноги оказались на талии начальника. Как штаны торопливо приспустились, а его горячий, подрагивающий член хлестнул меня между ног, вызывая новый бесконтрольный спазм. Я зашипела, когда головка застыла на входе. Она могла войти в любой момент, и я безумно хотела этого. До дрожи в коленках! Приветливо раскачиваясь бедрами в нужную сторону, двигаясь навстречу своему мужчине.

– Ты готова? – спросил он зачем-то, от чего я только разозлилась.

«Нежели ты не видишь, как сильно я тебя хочу?», – подумала я измученно, но внешне лишь кивнула и улыбнулась:

– Давно.

Приподняв меня за ягодицы, он сделал резкий толчок. Вогнал член на полную длину, ненадолго замирая внутри.

Из губ моим вырвался крик, на щеках появились слезы. Боль первого раза оказалась нестерпимо сильной, я буквально разрыдалась. Появилось дикое желание скинуть Баринова с себя и больше никогда ни с кем не заниматься сексом.

– Тише-тише, малышка… Все хорошо… Сейчас это пройдет, обещаю… – нагнувшись ко мне, мужчина шептал нежно и бережно смахивал слезы с щек, усыпая меня краткими поцелуями. Никогда ранее я не видела Баринова таким. Никогда. Он стал другим в тот момент. Чувственным, заботливым, переживающим за меня гораздо больше, чем за себя. По телу снова разлилось приятное тепло, я не заметила, как успокоилась. Тогда мужчина вопросительно выгнул бровь и заглянул в глаза:

– Ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое?

– Нет, – стараясь выглядеть уверенной и непоколебимой, я указала подбородком вниз. Туда, где наши тела все еще были одним целым. – Продолжай.

Баринов не двинулся с места. Изучал меня внимательно, недоверчиво. Но я не могла отпустить его так просто… Не после того, как много этот мужчина сделал для меня.

– Прошу… – тихо взмолилась я, положа руку ему на грудь, где бешено билось сердце. – Мне уже гораздо лучше, честно.

Он кивнул и сделал первый толчок, не сводя с меня глаз. Было больно, неприятно. Рези усилились. Кто-то словно царапнул свежую рану. Но я сдержалась и не подала виду.

Тогда был новый толчок… Еще… Еще и еще… В какой-то раз я поняла, что чувствую себя гораздо лучше. Боль отходит на задний план, сменяясь возбуждением и желанием. Я была уверена, что не кончу, но вид подступающего к оргазму Баринова сводил меня с ума.

Он выглядел великолепно в экстазе. Мужественно, но в то же время уязвимо. Его веки закрывались, мышцы рук напрягались, лицо вытянулось, волосы на голове встали дыбом…

Наконец, он задрожал. Его член во мне увеличился, после по ногам потекла горячая сперма. Приводя дыхание в норму, мужчина вдруг усмехнулся. Пьяно, довольно, сыто.

– Что? – недоумевала я.

– Я наконец сделал тебя девушкой, Лиза, – гортанно прорычал он, по-хозяйски скользя по мне ладонями. – Своей девушкой.

****

В компании я меньше года… Но, говорят, что на прошлый Новый Год Баринов приступил к работе первого января. В этот же раз мужчина отдыхал до четвертого. Точнее, должно было быть так. Но мы настолько увлеклись друг другом, что проторчали в коттедже до десятого января.

Был только он и я. Никакого внешнего мира. Разряженные телефоны. Секс. Объятия. Секс. Совместные ванны. Секс. Чтение у камина. Секс. Пьяная готовка. Секс. Лепка снеговиков, запуск салютов, ловля рыбы в замерзшем пруду… И, конечно, много, очень много секса.

Несмотря на все, возвращаться в город совершенно не хотелось. Словно сказка заканчивалась, и наступали жесткие рабочие будни с горящими дедлайнами. Уже в авто на пути в офис я ощущала себя разбитой, слезы срывались с глаз.

«Что теперь между нами будет? – мучил внутри тревожный вопрос. – Ведь то, что произошло в отпуске, остается в отпуске…».

Именно в этот момент, словно прочитав мысли, Баринов нащупал мою руку и крепко сжал. После чего несдержанно притянул к своим губам и запечатлел нежные поцелуи на каждом пальце.

– Сейчас сразу в офис, – какой раз напомнил он мне. – А вечером уже домой.

«Домой»… Как много было в этом простом слове из пяти букв. Я долго жила сама, но за считанные дни привыкла считать домом то место, где находится Он.

И где теперь, по мнению Баринова, мой дом? Так много вопросов и так мало ответов…

Мы молча стояли в лифте, монотонно глядя перед собой. Никто не решался нарушить тишину. Раздался характерный сигнал, створки разъехались, и я нехотя ступила на этаж. Тогда по телу прошла оторопь.

Я осмотрелась вокруг и вспомнила о том, как много произошло в этом месте. Хорошего и плохого. И все же офис казался неуютным, не живым. Чертовски сильно захотелось обратно в коттедж, греться у елки! Я представила, как какая-то другая пара нежится у камина. На том самом коврике, на котором я потеряла невинность.

– Я кое-что забыл сделать! – послышался позади голос Баринова. Когда я обернулась, он уже стоял у лестницы. – Спущусь вниз. Ты пока займись договорами.

Натянув вымученную улыбку, я прошла вперед по коридору и застыла напротив своего рабочего стола. Он показался чужим, незнакомым. Я настолько погрязла в собственных мыслях, что не услышала, как приехал лифт, как чужие шаги замерли буквально в полуметре.

– Черт, Лиза! Боги, неужели ты жива и здорова?! – я испуганно вздрогнула, а когда обернулась, увидела встревоженного Федю. Не осталось и следа от уверенного обольстительного красавчика. Передо мной предстал исхудавший, осунувшийся парень с красными белками и синяками под глазами и белым, словно мел, лицом. – Где ты была все это время? Я обзвонил все больницы, морги, пункты полиции! Ты так меня испугала! И я так зол, что ты заставила меня пройти через весь этот ужас… – мужчина тяжело дышал, осматривая меня с ног до головы. Но когда убедился, что я жива и здорова, вдруг накинулся с объятиями. – Плевать. Главное, что все хорошо.

Я замерла, окаменела. А потом почувствовала, как грудь мужчины беззвучно вздрагивает. «Он плачет!», – осознание меня повергло в шок.

Чувствуя себя последним ничтожеством, я мягко похлопала его по спине ладонями:

– Слушай, мой телефон сел… Празднование затянулось… Ну, ты знаешь, как это бывает… В общем, прости, пожалуйста. Тебе не стоило так нервничать.

Я не могла дышать от того, как Федя крепко вжимает меня в свое тело. Чувствуя свою вину за его состояние, я не нашла в себе силы оттолкнуть парня.

– Нет, не знаю… – признался он вдруг. – Мой новый год прошел невесело. У папы случился второй инсульт. Мы с мамой дежурили под реанимацией всю ночь.

Стараясь быть не грубой, я тактично заметила:

– Ты говорил, что не знаешь своего родного отца. Я это прекрасно помню.

– Я и не знаю родного, Лиза, – Федя отстранился и посмотрел на меня как-то странно. – Мама вышла замуж за Романа где-то лет двадцать назад. Я считаю его своим отцом.

Внутри меня словно что-то надломилось.

– Но… – слов найти не удалось, голова закружилась, а лоб взмок. Проведя по нему ладонью, я пыталась придумать хоть что-то утешительное, но ничего разумного не выходило. – Я правильно понимаю, что из-за болезни отчима ты отменил наши планы на Новый Год?

– Да, – Федя тут же кивнул. – У него был первый микроинсульт в последних числах декабря. Отец у меня бедовый, никогда ничем не болел. Мама не стала меня расстраивать, думала, ерунда. Выкарабкается. Но когда ему снова стало плохо, ей пришлось обратиться за помощью. Знала бы ты, каким трудом мы доставили Романа в больницу тем днем… Скорые просто отказывались приезжать! Мне пришлось буквально на руках нести его два квартала, – протерев полные ужаса глаза, Федя закатил рукава и показал множественные волдыри, ссадины, синяки. – В общем, вечер удался на славу. А ты как провела выходные?

Не веря собственным ушам, я раскрывала и закрывала рот. Как я могла сказать парню, что лишилась девственности в эти праздники? Как могла сказать, что это – лучшее время в моей жизни? И что я, последняя тварь, рада, что Федя отменил планы и позволил мне отпраздновать Новый Год с боссом.

– Н-нормально… – пожала плечами я. Затем решила немного приврать, чтобы парень не ощущал себя таким уж ущербным. – Знаешь, бывало и лучше.

– Ладно, – он усмехнулся. Только не весело и задорно, как обычно. Как-то вымученно, устало и сонно. Затем кивнул на кабинет Баринова и поморщился от негодования. – Твой ублюдок на месте? Скажи, он сможет отпустить тебя на пару часов?

– От не ублюдок, – поморщилась я, опустив голову и сжимая кулаки. – Не надо так…

– Если боишься, я сам пойду к нему и отпрошу тебя, – решительно заявил мужчина.

– Зачем? – искренне растерялась я. Последние новости от Феди окончательно вывели меня из состояния влюбленного запоя и вернули с небес на землю.

– Папа умирает. Ему осталось пару дней, если повезет, – мужчина улыбался, но глаза его оставались бесконечно печальными. От пустоты в них прошибало насквозь, пробивало на слезы.

– Не надо так, прошу… – шагнув вперед, я мягко сжала руку Феди в качестве поддержки. – Он поправится и…

– Нет, незачем верить в сказки. Нужно пользоваться моментом, – сглотнув ком, Федя вдруг погладил мои волосы. В любой другой ситуации я бы послала его к черту, но сейчас он выглядел чертовски несчастным. Как человек, стоящий на краю карниза с предсмертной запиской в руках. – Знаю, между нами еще ничего не понятно, но мой отец… Знаешь, он вдруг заявил мне, что хочет перед смертью взглянуть на мою девушку. Мол, ему так спокойнее будет отойти в мир иной. Я ему много рассказывал о тебе. Ты можешь показаться ему на пять минут?

– Ох, черт!.. – от шока стало нечем дышать. Колени обмякли, и я буквально опала на свой же рабочий стол. – Федя, я не уверена, что…

– Все, я понял! Ты не готова ехать в реанимацию к незнакомому умирающему деду! Боже, какую чушь я несу! – перебил меня мужчина извиняющимся тоном. Вскинув руки, он пожал плечами. – Но попробовать стоило. Сейчас выкуплю какую-нибудь рыжую миленькую путану на пару часов. А что? Оденем ее прилично и чем не моя девушка. Папе ведь главное картинку увидеть, успокоиться.

«Лиза, ты совсем дрянь?! – орала я на себя же внутри. – Ты, как последняя сука, укатила трахаться с боссом, пока твой единственный друг проживал худшие дни в своей жизни! И теперь он просит тебя впервые в жизни о ерунде. И что ты делаешь снова? Кидаешь его одного в беде! Потом не удивляйся, почему у тебя нет друзей!».

– А, знаешь, – не веря самой себе, на адреналине выпалила я, – я поеду. Только быстро, ладно? Работы накопилось уйма.

Федя расцвел, его лицо буквально начало обретать нормальный оттенок.

– Правда? – он снова кивнул на кабинет босса. – А как же этот?..

– Я сама, – сдержанно отреагировала я, стараясь не попасться на свази с начальником. Не сейчас. Пока Феде хватит стрессов. – Спускайся. Жди меня у центральных дверей.

Когда Федя уехал на лифте, я вспомнила разговор с Людой и поругала саму себя:

– Лиза, с каких пор ты дословно веришь главной сплетнице компании? Да ее язык – помойная метла!

Одернувшись, я вернулась к лестнице, ожидая возвращения Баринова. Намотала пять кругов вокруг кулера. Мой взгляд подметил кое-что странное… У автомата с газировкой стояло черное мусорное ведро. В нем лежали два полных, расплескавшихся стаканчика кофе. А еще целые булочки, пончики и разные мучные изыски. Все свежее и новое.

«Может кто-то из уборщиков решил устроить тут романтик, а потом услышали приближающийся лифт и сбежали?», – предположила я, но обдумать остальные теории не смогла. Зашел Баринов.

– Слава богу! Ты долго! – подбежав к нему, я пыталась сформулировать кратко, как много всего произошло за считанные минуты, но выпалила лишь одно: – Опусти меня, пожалуйста, на час. После все расскажу.

– Не утруждайся, – его холодный, словно сталь, голос заставил вздрогнуть. – Иди, куда хочешь. Сегодня ты мне практически не нужна.

– Но… – по инерции я сделала шаг назад.

Баринов был не просто зол. Он казался бешенным цепным псом, сорвавшимся с поводка! Его черные суженные глаза смотрели на меня с неприязнью и раздражением. Меня словно помоями окатило.

– Что-то произошло? – тихо шепнула я.

– Нет, – он молча кивнул на лифт. – Езжай, пока не передумал. И поторопись, я тут кое-кого жду.

А затем просто ушел.