Мой любимый босс

5

К тому времени, когда они добрались до здания редакции «Городских новостей», Адриан успел прочесть Кэтрин целую лекцию о том, что ей не следовало вмешиваться в опасную ситуацию и рисковать. Адриан Челтенхем не привык к тому, чтобы женщина выручала его из передряг. Он, конечно, очень благодарен ей за помощь, но ему было бы спокойнее, если бы впредь она слушалась его и не устраивала никакой самодеятельности.

Кэтрин молчала, понимая, что ему нужно выговориться. Он в данный момент был похож на кипящий котел, который, если не приоткрыть на нем крышку, может взорваться. Эта вспышка негодования и была для Адриана способом немного выпустить пар. Кэтрин прекрасно понимала это, поэтому слушала без возражений.

Когда они открыли входную дверь и вошли в холл, из глубины здания раздалось ровное гудение полотерной машины. Адриан чертыхнулся себе под нос. Он и забыл, что по пятницам в редакции работает бригада уборщиков. Однако их разговор с Кэтрин еще не закончился. По-прежнему не выпуская ее руки, он направился к лестнице, находившейся в конце коридора. Он знает место, где им никто не помешает.

Кэтрин поняла, что Адриан ведет ее в свою квартиру. Она покорно следовала за ним, сознавая, что сейчас не время для возражений. Да она и не имела ничего против. Ей ужасно хотелось посмотреть, как он живет. Она не знала, как долго он еще будет читать ей нотации, но была слишком заинтригована происходящим, чтобы заколебаться хоть на мгновение.

Адриан втащил Кэтрин в свою гостиную, остановился, схватил за плечи и резко развернул лицом к себе. Кэтрин успела разглядеть, что мебель в комнате не слишком тщательно подобрана и на всей окружающей обстановке лежат явный отпечаток незатейливого холостяцкого жилища. Скорее всего, главным критерием при выборе обстановки было удобство, а не красота. В целом, комната производило вполне приятное ощущение уюта.

Кэтрин заподозрила, что в процессе развода Адриан пострадал не только эмоционально, но и материально. А может, она просто непроизвольно становится на его сторону, потому что неравнодушна к нему. Да и вообще, что это он так разошелся? Все же закончилось хорошо. Она попробовала успокоить его.

– Дирк со своими громилами не погнался за нами! – жизнерадостно провозгласила Кэтрин.

– Не думаю, что это входило в их первоначальные намерения. Они хотели только как следует припугнуть меня. Но после твоей безумной выходки, кто знает, что могло бы быть, если бы мы вовремя не смылись. Они были злы как дьяволы.

– Тогда почему ты все еще сердишься на меня, босс? – улыбнулась Кэтрин.

– Да потому, что я испугался за тебя, глупая девчонка. Неужели ты не понимаешь, что натворила? – Адриан сделал глубокий вдох, чтобы немного успокоиться и не накричать на Кэтрин. – Неужели ты не понимаешь, что на этом все не закончится? Теперь не только я, но и ты в списке их врагов. Наверняка сейчас Дирк Стоддард придумывает план мести, включающий и тебя.

– Думаю, ты преувеличиваешь. Они, в конце концов, строители, а не бандиты. Но даже если и так, что с того? Мы ведь теперь одна команда, разве нет? И если ты думал, что я брошу тебя на растерзание этим гориллам и помчусь в укрытие, то ты ошибся. Нравится тебе это или нет, босс, но теперь я тоже в этой упряжке и все проблемы «Городских новостей» и… их сотрудников… – она хотела сказать «твои», но в последний момент прикусила язык, – и мои проблемы тоже. Все, что касается редакции, касается и меня. – Кэтрин внезапно хихикнула, вспомнив физиономии строителей, когда они увидели, как их драгоценные чертежи разлетаются по всей округе. – А классная вышла шутка, правда?

– Шутка?! – взорвался Адриан. – Ты считаешь, что выставить этого громилу, Дирка Стоддарда, дураком, шутка? Ты полагаешь, что встать на пути такому, как Коул Уинстон, шутка? Это человек не привык, чтобы с ним в игрушки играли?

– В самом деле? – парировала Кэтрин. – А по-моему, наоборот, это он сам слишком заигрался в эту глупую, детскую игру: этакий король своего королевства со свитой из головорезов. Впрочем, меня это не удивляет. Что ни возьми – бизнес, политику, иногда даже любовь, – все это игра, разве не так?

– Не могу с тобой согласиться, – отозвался Адриан, уже немного успокоившись. – Далеко не все игра. Например, едва ли ты назовешь это игрой, если тебя изобьют четверо здоровых мужиков.

– Ну не знаю, – улыбнулась Кэтрин. – Посмотри только, что творится по субботам на стадионе, когда играют в американский футбол. И потом, это ведь ты затеял войну с Уинстоном. Но я что-то не заметила, чтобы ты отступил перед четырьмя его гориллами, когда они надвигались на тебя с явным намерением поработать кулаками.

– Тут совсем другое. Коул Уинстон – позорное пятно нашего города. Портленд не временная остановка на моем пути. Я хочу и дальше здесь жить и работать. И это моя битва, а не твоя. И гориллы мои, я сам с ними разберусь, а ты держись от них подальше. И это приказ, Кэтрин.

– Нет, босс, – упрямо тряхнула она головой. – Пока я в твоей команде, твои проблемы – мои проблемы, твои битвы – мои битвы, а твои гориллы – мои гориллы.

Выражение лица Адриана стало грозовым, когда он, не говоря ни слова, сверлил Кэтрин суровым взглядом. Кэтрин и сама не знала, зачем так поступает, словно подначивает его, проверяя, не сможет ли окончательно вывести его из себя, чтобы понаблюдать за извержением вулкана.

Адриан стоял так несколько долгих минут, безмолвно уставившись на Кэтрин, словно пытался заглянуть ей в душу. Она затаила дыхание, почти что слыша, как клокочет вулкан гнева в его широкой груди. Напряжение между ними возрастало с каждой секундой, и она уже испугалась, – или понадеялась? – что зашла за черту, за которую вход строго воспрещен.

И вдруг совершенно неожиданно Адриан откинул назад голову и громко расхохотался. Кэтрин от изумления вытаращила глаза. Однако удивление ее возросло стократ, когда Адриан резко притянул ее к себе и стиснул в объятии, продолжая смеяться. Он прижимал ее к себе так крепко, что ей нечем было дышать, но сейчас это казалось неважным. Если это был тот самый взрыв, которого она ждала, то Кэтрин была рада, что довела его до него.

– Ну и что мне с тобой делать, Тростинка? – пробормотал он, когда смех понемногу стих. – Может, выгнать ради твоего же блага?

Откинув голову немного назад, чтобы заглянуть ему в лицо, Кэтрин улыбнулась.

– Если ты так поступишь, я займусь расследованием дела Уинстона как независимый журналист. Здесь, похоже, все гораздо серьезнее, чем мне показалось вначале. Я заинтригована.

– Значит, если я не хочу, чтобы ты в одиночку затеяла борьбу с Уинстоном, мне придется оставить тебя в редакции, где я смогу хоть мало-мальски тебя контролировать?

– Ты уловил самую суть, босс, – усмехнулась Кэтрин.

Адриан вздохнул, понимая, что эту битву он проиграл.

– Ты жестко торгуешься, Тростинка. – Несколько долгих мгновений он так пристально смотрел на Кэтрин, что у нее по телу побежали мурашки, затем мягко проговорил: – Жизнь неустанно подбрасывает нам разные неожиданности, верно? Вот и сегодня… – Адриан покачал головой в полном замешательстве, затем прошептал: – Мои битвы – твои битвы… – Он чуть коснулся губами лба Кэтрин, потом висков, бровей. – Мои проблемы – твои проблемы, а мои гориллы – твои гориллы, – повторил он ее слова с ласковой улыбкой. – Хоть это и не совсем песнь Руфи, но это самое прекрасное, что мне когда-либо доводилось слышать.

Потянувшись, чтобы их губы встретились, Кэтрин подняла руки и погрузила пальцы в густые волосы Адриана. Их поцелуй, начавшийся как робкая попытка сближения, постепенно становился все более горячим и требовательным. Теплые, настойчивые губы мужчины сливались с губами женщины, мягкими и покорными, и, когда его язык настойчиво коснулся их, они приоткрылись, приглашая к более глубокому вторжению.

Перед Кэтрин распахнулась новая, восхитительная вселенная чувственных удовольствий. Адриан действовал на нее опьяняюще, словно крепкое, выдержанное вино, к терпкому букету которого примешивался волнующий аромат мужчины. От его рук исходила жаркая сила, когда ладони гладили спину, прижимая ее податливое гибкое тело к своему телу. Кэтрин чувствовала, как бьется пульс его желания, и таяла в его руках, словно воск на солнце. Шум стучащей в висках крови не заглушил, однако, тихого стона Адриана. Инстинктивно она чуть пошевелила бедрами и ощутила, как все мышцы его тела напряглись до предела, а из горла вновь вырвался стон. Продолжая одной рукой прижимать Кэтрин к себе, Адриан поднял другую, чтобы погладить ее по щеке кончиками пальцев, а затем положил ладонь ее на шею. Кэтрин изогнулась навстречу его ласкам, что-то бессвязно бормоча, и Адриан начал расстегивать пуговицы ее блузки, медленно, мучительно медленно раздвигая шелк, пока ее прикрытая кружевом грудь не легла в его ладонь.

Медлительная нежность поцелуев быстро сменилась жаром страсти. Кэтрин задыхалась от наслаждения и желания, которые вызывали его ласки, и волны восторга пробегали по всему ее телу. Но когда Адриан стал осыпать горячими поцелуями шею, а затем, отведя в сторону тонкое кружево от ее трепещущей груди, наклонил голову и коснулся ее губами, Кэтрин задохнулась от удовольствия. Тихонько вскрикнув, она почувствовала, как слезы брызнули из глаз и покатились по щекам. Она вся горела снаружи и внутри, словно ее пожирал невидимый огонь. Ничего подобного Кэтрин никогда раньше не испытывала. Она и не подозревала, что способна на такие сильные эмоции.

– Адриан… – прошептала она прерывающимся голосом, – О, Адриан, – это… это… я не знаю, что со мной… не понимаю… пожалуйста…

В восторге от того, какую страсть ему удалось разжечь в Кэтрин, Адриан медленно поднял голову, вновь касаясь губами ее шеи, подбородка, губ… и вдруг ощутил солоноватый привкус слез. Он потрясенно застыл и отшатнулся. Прикрыв глаза, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Когда ему наконец удалось полностью овладеть собой, он поправил одежду Кэтрин и застегнул все пуговицы до самого верха.

– Кэтрин, милая, прости меня. Я вел себя как самый настоящий эгоист, – пробормотал Адриан, и лицо его окаменело. Он взял лицо Кэтрин в ладони и подушечками больших пальцев стер слезы со щек. – Идем, я провожу тебя домой.

В первые мгновения Кэтрин не могла понять, что такое случилось, почему он так внезапно отпустил ее, но потом до нее дошло, что он неверно истолковал ее реакцию.

– Ты не понимаешь, – взмолилась она с настойчивостью, поразившей ее саму. – Я не хотела, чтобы ты останавливался, Адриан. Просто… я была так… так потрясена…

– Знаю, Кэтрин. – На его лице отразилась боль. – Именно поэтому я и остановился.

Совершенно сбитая с толку, Кэтрин нахмурилась. Неужели Адриана остановила ее чересчур откровенная ответная реакция? Может, он счел ее слишком развязной? Но нет, тут что-то иное.

Наконец до нее дошло, что Адриан хотел сказать. Уважающий себя мужчина никогда не позволит себе играть чувствами женщины, которая относится к такого рода вещам серьезно. А Адриан, безусловно, уважает и себя, и ее. Он не хотел причинить ей боль. Что ж, может, это и благородно с его стороны, подумала Кэтрин, только ей от этого не легче.

Старательно пряча свое смущение под маской невозмутимости, она отступила на шаг и огляделась в поисках своей сумочки, которую, не помня когда и как, отбросила на диван.

– Да, я пойду, только провожать меня не надо. Я настаиваю, – добавила она, заметив, что он собирается возражать. – Если ты опасаешься Дирка и его парней, то не стоит. На улицах в этот час полно народу, да и не пойду я мимо стройки. – Кэтрин даже удалось через силу улыбнуться, прежде чем она направилась к двери. – К тому же, если честно, сейчас мне хотелось бы побыть одной. Думаю, ты понимаешь.

– Понимаю. – Адриан ненавидел себя за ту боль и смущение, которые читал в глазах Кэтрин. Болван, как он мог позволить себе так далеко зайти? – Что ж, тогда до понедельника? – добавил он неуверенно, когда она была уже в дверях.

– До понедельника, – отозвалась Кэтрин, удерживая на лице жалкое подобие улыбки. Надо же ей было сохранить хотя бы остатки гордости. – Правда, я буду не так уж много времени проводить в редакции. Собираюсь искать идеи для своих статей, брать интервью. Пишу я в основном дома, поэтому, если только недомогание Реджи не затянется, меня вряд ли можно будет часто застать в редакции. Я скорее бродячий репортер, чем редактор.

Адриан заставил себя улыбнуться, хотя ему было совсем не весело.

– Только постарайся держаться подальше от опасных ситуаций вроде сегодняшней, хорошо?

– Не волнуйтесь, босс, – бросила Кэтрин, вздернув подбородок. – До сих пор мне прекрасно удавалось заботиться о себе самой, в какой бы ситуации я ни оказывалась. – За исключением той, что имела место несколько минут назад, про себя добавила она, закрывая дверь и торопливо сбегая вниз по лестнице. Несмотря на тридцатилетний возраст, она была неопытна в таких делах, не смогла справиться со столь сильными чувствами и вела себя как последняя дура.

Адриан еще долго стоял как истукан, не отрывая взгляда от закрывшейся за Кэтрин двери и борясь с сильнейшим желанием последовать за ней.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, и он даже пожалел, что Дирк с его громилами не врезали ему хорошенько. Поделом ему было за то, что он такой идиот. В эту минуту он готов был поколотить себя сам.

Его поведение по отношению к Кэтрин непростительно. Да, конечно, он был ужасно тронут ее словами: «Твои проблемы – мои проблемы» и так далее. Да, его неожиданно и всецело – впрочем, так ли уж неожиданно? – захватила не только его собственная страсть к Кэтрин, но и ее бурный, восхитительный отклик. Конечно, можно было бы оправдаться тем, что она уже не девочка, что ей уже тридцать лет и она не нуждается в том, чтобы он ограждал ее от искр желания, то и дело проскакивающих между ними.

Но, несмотря на свои тридцать лет, Кэтрин казалась невинной, каким бы ни был ее прошлый опыт с мужчинами. Без тени сомнения Адриан признал, что она достаточно осторожная в отношениях женщина, которую просто застал врасплох вихрь чувств. Она из тех женщин, которые не отдаются по первому зову, а уж если делают это, то полностью, всецело, всем телом и душой, без каких бы то ни было запретов и ограничений.

Адриан вспомнил то время, когда и он был так же открыт и доверчив, когда мог черпать из колодца честной страсти, такого же глубокого, как у Кэтрин, когда верил…

Проведя ладонью по лицу, он вдруг ощутил неимоверную усталость, впервые пожалев, что за все эти годы так старательно укутывал себя в защитную броню, что теперь и сам не знает, как от нее освободиться.

Где-то в глубине этого защитного кокона, созданного им самим, жил настоящий Адриан Челтенхем, и только он и заслуживал того, что предлагала ему Кэтрин.

Кэтрин зашла домой, чтобы переодеться в джинсы и удобную майку, надеть на ноги кроссовки и пойти погулять.

Она обошла по периметру всю территорию парка, прежде чем успокоилась и смогла рассуждать более или менее разумно. Ей пришло в голову, что, хотя Адриан и развелся с женой уже довольно давно, у него сейчас могла быть связь с какой-то другой женщиной. Или ему вообще не хотелось обременять себя подобного рода отношениями. В любом случае, ей повезло, что он оказался достаточно порядочным человеком и не собирался кружить ей голову. Инстинкт самосохранения, который так хорошо служил Кэтрин раньше, по-видимому, не действовал, когда дело касалось Адриана Челтенхема. Почему же он так глубоко задел ее, словно затронул в душе какую-то струну?

Задумавшись, Кэтрин продолжала брести вперед и даже не заметила, что пришла к кафе «Ромео и Джульетта». Напечатанное на компьютере объявление, приклеенное к оконному стеклу, заставило ее остановиться. В нем говорилось о том, что кафе славится своими пирогами, в особенности почечными, и что эта пятница – день почечных пирогов.

Итак, это приманка, которую придумал Ромео для тех молодых бухгалтеров, которые слишком много болтают, догадалась Кэтрин. Она улыбнулась изобретательности Ромео и толкнула входную дверь.

Войдя в зал кафе, она отыскала единственное свободное место у стойки и улыбнулась хозяину, который удивленно вскинул брови, бросив взгляд на большие настенные часы, висевшие на противоположной от бара стене.

– Что-то ты рановато сегодня, Тростинка. Или не можешь долго обходиться без меня и стряпни моей Джульетты?

Кэтрин засмеялась.

– Ты прав, Ромео. Уже не могу.

– Ну так что это будет? – поинтересовался Ромео, продолжая проворно поворачивать ручку гриля, засовывать бутерброды и хот-доги в микроволновку и между делом протирать стаканы. – Поздний ланч или ранний обед?

– Думаю, ранний обед, хотя я не очень тороплюсь, – ответила Кэтрин, порадовавшись, что дела у супругов идут как всегда хорошо и в посетителях недостатка нет. Однако сейчас наплыв посетителей был ей не на руку. Ей хотелось поговорить с Ромео с глазу на глаз и узнать, не сработала ли его приманка с почечными пирогами.

Через несколько минут подойдя к ней с большой тарелкой чипсов с сосисками, Ромео наклонился и, ставя тарелку на стойку, тихо проговорил:

– Ты тут посиди пока, Тростинка. Кто знает, может, кто и появится. Время как раз подходящее.

В глазах Кэтрин заплясали веселые чертики. Ей всегда нравилось играть в сыщика, и она безумно хотела узнать, откуда начали распространяться слухи о газете Адриана. Может, ей как-то удастся их остановить.

– Да, пожалуй я побуду здесь немного. Поем, потом выпью кофе, – согласно кивнула Кэтрин. – К тому же у меня есть кроссворд, которым я могла бы заняться.

Ромео кивнул.

– Я дам тебе знать, если увижу кого-нибудь, с кем тебе не мешает поговорить, – сквозь зубы пробормотал Ромео, потом выпрямился и, беззаботно насвистывая, вернулся к грилю. Открыв дверцу, он полил кур какой-то жидкой смесью. Все кафе наполнилось восхитительным ароматом.

Кэтрин с трудом сдерживала улыбку. Из Ромео мог бы получиться неплохой тайный агент.

Время ланча еще не закончилось. Посетители приходили и уходили, и вскоре потянулись завсегдатаи, для которых уик-энд всегда начинался с обеда в этом кафе. Съев свой обед и выпив кофе, Кэтрин уж совсем было отчаялась встретиться с теми, кто ей нужен, но решила еще немного подождать и занялась кроссвордом.

Увлекшись его разгадыванием, она не сразу заметила, что Ромео отчаянно подает ей какие-то знаки. Проследив за его взглядом, Кэтрин увидела долговязого молодого человека в строгом деловом костюме, который, однако, сидел на нем несколько мешковато, портя впечатление. «Белый воротничок» уселся на высокий табурет недалеко от нее.

– Принесите мне почечный пирог, – с важным видом проговорил он.

Ромео выполнил его заказ, а Кэтрин тем временем исподтишка с некоторым сомнением изучала нового посетителя. Неужели этот юноша действительно один из тех двоих бухгалтеров, которые сплетничали о возможном закрытии «Городских новостей»? Он выглядит достаточно взрослым только для того, чтобы распоряжаться мелочью из своей детской копилки! Должно быть, она неправильно истолковала сигналы Ромео.

Когда хозяин кафе повернулся к Кэтрин, вопросительно вскинув свои кустистые брови, она нахмурилась и недоуменно покачала головой, давая понять, что не может взять в толк, что он хочет ей сказать.

Ромео закатил глаза, бросив взгляд на юнца, и решительно кивнул.

Пожав плечами, Кэтрин решила произвести разведку боем. Не раздумывая она бросилась в атаку.

– Кто-нибудь может сказать мне слово из одиннадцати букв, означающее потерю финансов, разорение? – обратилась к присутствующим Кэтрин. Она знала ответ, так как приготовила вопрос заранее на случай, если потребуется заговорить с человеком, имеющим отношение к финансам.

Уголком глаза Кэтрин увидела, что юнец наморщил лоб, стараясь сообразить, что же это за слово.

Наступило продолжительное молчание, затем, к удивлению Кэтрин, Ромео широко ухмыльнулся и выпалил:

– Банкротство!

Кэтрин повернулась и укоризненно нахмурилась, поглядев на него.

Ромео поморщился, поняв, что испортил ей игру. Она улыбнулась ему, прощая невольную ошибку, затем вновь углубилась в кроссворд. К счастью, этот вопрос был не единственным, который она подготовила, чтобы поймать молодого бухгалтера на крючок.

Она уже начала думать, что ее замысел обречен на провал, но следующее слово, к ее облегчению, сработало.

– Я могу взглянуть? – Молодой человек пересел на табурет, стоявший рядом с Кэтрин, и одарил ее улыбкой, которую, очевидно, считал неотразимой.

Порядок, подумала Кэтрин, усмехнувшись про себя и бросив победоносный взгляд на Ромео. Осталось только выяснить, где юный бухгалтер и его отсутствующий спутник услышали сплетню о «Городских новостях».

В субботу утром Адриан проснулся рано, едва только рассвело. Спал он плохо, несмотря на переутомление, которое, казалось, теперь преследовало его постоянно. У него скопилось много работы, появилось множество причин для волнений, слишком много всего – и самое главное, его безудержно влекло к Кэтрин. Она заполняла все его мысли и сны. С тяжким вздохом Адриан поднялся с постели и направился в ванную.

Съев пару бутербродов с сыром и ветчиной и выпив крепкого кофе, чтобы привести организм в состояние бодрствования, Адриан надел легкие брюки и рубашку-поло и спустился в офис, где погрузился в изучение сложных пунктов нового налогового законодательства, которые могли повлиять на его бизнес.

Когда он закончил с этим, было уже около десяти – подходящее время, чтобы пойти побеседовать с некоторыми из постоянных рекламодателей – розничных и оптовых торговцев. Хотя теперь у него в штате были сотрудники, специально занимавшиеся сбором рекламы, он прекрасно понимал, что личный контакт издателя с клиентом может быть только на пользу.

Сегодня погода была неустойчивой, солнце то и дело закрывали тучи. Прежде чем выйти из дому, Адриан поднялся наверх за легкой курткой с капюшоном на случай дождя.

Минут через двадцать, когда Адриан уже открывал дверь кафе «Ромео и Джульетта», дождь и в самом деле припустил, но, судя по всему, скоро должен был закончиться.

Адриан обежал взглядом посетителей, сидевших у длинной пластиковой стойки. И когда он понял, что надеялся застать здесь Кэтрин, зашедшую на ланч, испытал разочарование, спустившееся на него подобно серой мгле.

Внезапно до него дошло, что он все утро нервничает, беспокоится и вздрагивает всякий раз, когда ему на глаза попадается женщина, хотя бы отдаленно похожая на Кэтрин. Устало вздохнув, Адриан невесело подумал, что это болезнь, которая начинает приобретать хроническую форму.

Ромео на этот раз в кафе не было. Место за стойкой занимала его жена Джульетта, пышнотелая женщина с рубиновыми волосами, которая отличалась веселым нравом, говорливостью и выразительной жестикуляцией. У обожающей и обожаемой жены, тезки шекспировского героя, ногти были накрашены рубиново-красным лаком, а губы такого же цвета помадой, и вся она напоминала рубиновый огонь – такая же яркая, живая и подвижная. Она всегда носила яркие, броские блузки, широкие брюки или юбки пестрых расцветок и массу бижутерии. Порой у Адриана мелькала мысль, уж не течет ли в ее жилах цыганская кровь.

– Привет, дорогуша! – расплылась в приветливой улыбке хозяйка, увидев вошедшего Адриана. – Что будешь? Если ты пришел подкрепиться, то у меня есть отличный куриный супчик. Очень полезный для здоровья, к тому же вкусный, со специями. Мой драгоценный сказал, что ничего вкуснее в жизни не едал. Хочешь попробовать?

Адриан усмехнулся.

– Не откажусь, Джульетта, если ты имеешь в виду своего Ромео, – пошутил он.

Джульетта расхохоталась, словно Адриан сказал что-то невероятно забавное. Отсмеявшись, налила ему супу и отрезала толстый ломоть хлеба.

– Как будто я смотрю на других мужчин! – в притворном возмущении воскликнула она, ставя перед Адрианом большую тарелку куриного супа, от которого очень аппетитно пахло укропом и еще какими-то приправами. – Знаешь, дорогуша, когда видишь на старте такую чистокровку, как мой Ромео, не станешь ставить на других.

– Ну разумеется, не станешь, – согласился Адриан, и перед его мысленным взором в тот же миг возникла другая чистокровка, как выразилась Джульетта, с которой он хотел бы…

– Я отправила муженька домой прилечь ненадолго, – сообщила Джульетта, прерывая его короткий, но такой яркий сон наяву.

Адриан сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, освобождаясь от видений, которые были совершенно нежелательны. Взяв себя в руки, он отведал фирменного супа Джульетты, выразил хозяйке ожидаемое восхищение по поводу его необыкновенного вкуса, затем поинтересовался, когда вернется Ромео.

– Хотел спросить его кое о чем, – объяснил он, снова зачерпнув ложку супа, чтобы не обидеть хозяйку, хотя на самом деле особого аппетита у него не было.

– Ну, если ты хочешь спросить его о том, о чем я думаю, – наклонившись пониже, сказала Джульетта доверительным шепотом, – то, как я понимаю, у Тростинки все под контролем.

Адриан застыл с недонесенной до рта ложкой. Что означают слова Джульетты?

– Что же ты не ешь, дорогуша? Ты должен все съесть, иначе у тебя не будет сил работать. А я же знаю, что ты пашешь день и ночь, прямо как мой благоверный.

Стряхнув с себя оцепенение, Адриан заставил себя доесть суп, несмотря на то что аппетит у него окончательно пропал. Он повторял себе, что слова хозяйки кафе вовсе не должны означать, что Кэтрин влипла в какую-то историю, которая может обернуться неприятностями. Однако никакого другого объяснения он не находил.

К тому времени, когда Адриан допил кофе и собрался уходить, посетителей в кафе заметно поубавилось, рядом с ним никого не было и он наконец сумел задать Джульетте вопрос, который не давал ему покоя.

– Джульетта, что ты имела в виду, когда сказала, что у Кэтрин все под контролем?

– Как что, дорогуша? Она пытается узнать, откуда пошли слухи о скором закрытии твоей газеты. – В голосе хозяйки отразилось удивление. Она бросила взгляд на часы, затем ободряюще улыбнулась Адриану. – Кстати, как раз сейчас Тростинка должна быть в стриптиз-клубе, – огорошила она его сообщением. – Она сказала Ромео, что собирается туда сегодня примерно в час.

– В стриптиз-клубе?! – Адриан побледнел и вскочил на ноги. – И ты позволила ей туда пойти?!

– Позволила пойти?! – возмутилась Джульетта. – А кто я ей? Приемная мать или опекунша? Я, конечно, могу проследить, чтобы Тростинка получше ела, ну пожурить ее за то, что слишком много работает, но вот уж, куда и когда она ходит, только ее дело.

– Конечно, Джульетта, извини, – поспешно произнес Адриан, потом нахмурился. – Черт, стриптиз-клуб… Ты уверена? Но что ей там делать? Как Кэтрин вообще могло прийти в голову отправиться в подобное заведение?

– Все очень просто. Тростинка узнала, что ниточка тянется оттуда, – развела руками Джульетта. – Эй, дорогуша, да на тебе просто лица нет. Ты и вправду здорово беспокоишься, да? Что ж, это приятно. Немного найдется парней в наше время, которые…

Адриан импульсивно перегнулся через стойку и чмокнул Джульетту в щеку.

– Ромео был прав насчет супа, – пробормотал он, прежде чем направиться к двери. – Суп бесподобно вкусный, а ты просто прелесть. Могу я попросить тебя об одной услуге?

– Считай, что ты ее уже получил, дорогуша, – зарделась от удовольствия Джульетта.

– Если Кэтрин появится здесь до меня в ближайшее время, попроси ее сразу же позвонить мне на мобильный. Ты ведь знаешь номер моего телефона, да?

– Ну конечно, он у меня в телефонной книге.

Адриан честил себя на все корки, что до сих пор не догадался записать номер телефона Кэтрин. Правда, в редакции он наверняка есть, но, чтобы возвращаться туда, нет времени, тем более что он пришел сюда пешком, а не на машине. Он немедленно возьмет такси и отправится в этот стриптиз-клуб.

– А если ты первый найдешь ее, то не сочти за труд позвонить мне. Хорошо, дорогуша? А то и я что-то начала беспокоиться. Тростинка, конечно, взрослая и может сама о себе позаботиться, но мало ли что…

Адриан не стал ждать, когда хозяйка кафе закончит. Он и без помощи Джульетты мог вообразить немало ужасных подробностей.