Мой нежный завоеватель

Глава 17

— Ты кто такая? Что ты здесь делаешь? А, так это ты! — Европа села, прикрыв шелковой простыней свои обнаженные груди.

— Ах ты, афинская сучка! — Роксана вцепилась в ее черные кудри. — Как ты посмела заползти в постель моего мужа подобно гнусной твари?

Роксана стащила испуганно вопившую женщину с ложа и нанесла ей удар кулаком по носу.

Европа взвыла и начала царапаться и махать руками, что заставило Роксану отскочить с вырванными клочьями волос Европы в руках. Европе удалось все же угодить Роксане в лицо, и та, охваченная яростью, повалила гречанку на пол.

— Тебе будет кого оплакивать! — пообещала она Александру, выхватывая из-за пояса кинжал.

Европа зарыдала и попыталась уползти на коленях по ковру.

— Нет! Нет! — истерически кричала она, но вопли застряли в ее горле, когда над ней склонилась Роксана с коротким клинком в руке.

Прошло больше часа, прежде чем Александр вернулся в свою постель. Роксана услышала, как он прошел через сад, напевая ту же песенку, которую она слышала в коридоре.

— Просыпайся, моя красавица! — произнес он. — Ночной воздух очень холодный, а твои объятия дарят тепло. — Александр отдернул полог и стал возиться со своей туникой. — Я жажду обнять тебя, — сообщил он, стаскивая с нее шелковое покрывало.

Роксана лежала на простынях обнаженная, а ее волосы рассыпались по подушкам.

— Иди ко мне, — страстно прошептала она. — Я согрею тебя божественными ласками.

— Роксана? — Энтузиазм в его голосе мгновенно угас.

Она села, заложив руки за голову, и с невинным видом взглянула на него.

— Да, мой господин, это я. Где же еще должна находиться твоя жена?

— Мегера! — хрипло буркнул он. Его пальцы коснулись груди с пурпурным соском, будто выточенной из слоновой кости. — Чародейка…

Ее руки тянули его вниз, лаская вздыбленное копье и поглаживал напряженные мышцы шеи и плеч.

— Все, что пожелаешь, Александр, — произнесла она, слегка проводя языком по его полной нижней губе. — Я дам тебе все, что только пожелаешь.

Он впился в нежный рот, прижимая ее тело к ложу, покрытому шелковыми простынями.

— Но как ты оказалась здесь? — прошептал он между поцелуями. Ее кожа пылала бархатным огнем, а ее близость одурманивала его. Охваченный неистовым желанием, он погрузился в ее плоть. Она встретила его движения с не меньшей страстью, вылившейся криком, когда они достигли вершины экстаза.

В течение всей ночи он занимался с ней любовью, медленно и чувственно, шепча на ухо слова, которые никогда не произносил днем. Наконец наступило пресыщение и Александр заснул, а Роксана лежала, не смыкая глаз, измученная, но торжествующая.

Рассвет уже вставал над садом, когда Александр пошевелился. Он остановил взгляд на ее умиротворенном, свежем лице, не зная, что она уже вставала, плескалась в бассейне в утреннем полумраке и вымыла волосы до блеска.

— Неужели ты настоящая? — пошутил он. — Или же одна из богинь спустилась с небес, чтобы похитить мою душу?

— Я вполне реальна, господин.

Он впервые заметил кровоподтек на ее правой щеке.

— Что случилось? Неужели я…

— Нет, мой господин. — Она засмеялась. — Я не могу сказать, что ты такой уж нежный любовник, но ты не причинил мне никакого вреда.

Он слегка прикоснулся к синяку, и вдруг все вспомнил.

— Где она? Что ты сделала с Европой? — Александр приподнялся на одной руке и озабоченно посмотрел на Роксану. — Ну, согдианка? Отвечай, где моя соплеменница?

Роксана встала с ложа и повела его в соседнюю комнату, где на полу кто-то стонал под шевелившимся ворохом одежды. Роксана отбросила ее, демонстрируя Европу, связанную и с кляпом во рту. Александр наклонился, чтобы развязать узлы, и женщина начала плакать, истерически всхлипывая.

— Александр! — донесся из спальни голос Гефестиона.

Роксана набросила на себя царский халат.

— Сюда, командир! — крикнула она.

В комнату поспешно вошел Гефестион.

— Что происходит? — Он уставился на Европу.

Один ее глаз почти закрылся, вокруг него расползлась чернота, нос опух и кровоточил, а обнаженное тело было покрыто ссадинами. Но хуже всего дело обстояло с волосами. Она, завывая, попыталась прикрыть голову руками, поскольку волосы были неровно обрезаны, и теперь их длина была не больше нескольких дюймов, а клочья торчали во все стороны.

— Клянусь всеми богами! — воскликнул Гефестион. Он переводил взгляд с Европы на Роксану, а затем на Александра, и его начал душить смех. — С двумя сразу? А я думал, что ты ночью был слишком пьян для подобных подвигов.

Александр только пожал плечами и тоже не удержался от смеха, когда его друг завернул плачущую женщину в алое покрывало и вынес из комнаты.

— Я доставлю эту дикарку в ее комнаты.

— Это была неравная схватка! — Александр продолжал веселиться. — Косуля против волчицы.

Когда они остались наедине, Роксана упала на одно колено и склонила голову.

— Я проявила самоуправство, господин, и это непозволительно. Великий царь может иметь в своей постели столько женщин, сколько захочет.

— Что я слышу? — Он заставил ее подняться. — Неужели ты сожалеешь, что оскорбила и унизила Европу?

— Нет. — На ее устах расцвела улыбка. — Я очень разозлилась, когда увидела эту потаскушку в твоей спальне. Но, тем не менее, я постараюсь быть более покорной женой, клянусь.

— Постараешься… Думаю, что «постараюсь» — как раз подходящее слово. — Он прижал ее к себе и поцеловал в распухшие от ночных ласк губы. — Мы должны еще кое-чем заняться, маленькая согдианка.

— Чем заняться? — прошептала она.

— Нам необходимо сделать сына. — Александр подхватил ее и понес к постели. — На этот раз мы не совершим ошибку.

Путь армии сквозь густой лес таил в себе множество опасностей. Продолжался бесконечный дождь, поэтому портились припасы и одежда, сложно было приготовить еду и невозможно выспаться. Лошади слабели от постоянной сырости и подвергались нападениям тигров и диких собак; ядовитые змеи кусали и людей, и животных. Растянувшись на долгие мили по тропе в джунглях, армия стала уязвимой при внезапных атаках вражеских племен.

Роксана, снова вернувшая себе благосклонность Александра, ехала рядом с ним. Она выбрала для себя серую кобылу из главного табуна и назвала ее Никея. Подъехав к Александру поближе, она предложила ему немного мази.

— Смажь этим голову своей лошади, мой господин. Это отпугнет от нее насекомых.

Он понюхал и наморщил нос.

— Ух-х! Несомненно, это их отпугнет. Может, мне использовать ее для себя? — Он все же смазал уши и шею животного. — Проклятые твари! Отродье владыки подземного мира. — Александр прихлопнул москита. — Где же тебе удалось раздобыть эту чудесную мазь?

— У одного из людей царя Амби. Он сообщил, что эти насекомые являются разносчиками болезни. — На кобыле Роксаны была искусно сделанная индийская упряжь с длинной бахромой, также отпугивающей летучих кровососов. — Эта мазь сделана из сока одного местного растения.

— Здесь такое огромное разнообразие растений, какого я даже представить себе не мог. — Александр махнул рукой в сторону окружавшей их зеленой стены. Среди ветвей деревьев с криками скакали обезьяны, с любопытством наблюдавшие за проезжавшими внизу людьми. — Чтобы составить каталог всего этого, мне понадобилась бы сотня лет.

— Здесь очень красивые цветы, — заметила Роксана. — Но это не место для всадников, тем более для горцев. Мои бактрийцы нервничают, как кошки в незнакомой местности.

— Лучше не упоминай о кошках, — сказал Птолемей, присоединяясь к ним. — Прошлой ночью хромой тигр убил женщину и двух лошадей. Похоже, он постоянно нас преследует, но мы видим лишь его следы и останки жертв. Он подходит к часовым почти на ярд, но его не замечают.

— Мне приходилось охотиться на снежных барсов, — заметила Роксана. — Судя по следам, местные кошки гораздо крупнее. Видимо, этот тигр стал людоедом из-за того, что слишком стар или искалечен. — Она наклонила голову, чтобы не зацепиться за свисающую лиану. — Тигры на холмах ведут себя иначе.

— Я уже давно не охотился на достойную дичь. Если разведчики его не обнаружат, я выслежу и убью его сам, — заявил Александр. — Тигр — он тигр и есть. Его шкура станет достойным подарком для Аристотеля, не правда ли?

Пока Александр и Птолемей беседовали, Роксана повернула назад, чтобы проехаться рядом с отцом. Разумеется, тигра нужно было найти и уничтожить, а раз Александр решил поохотиться на него, она не желала оставаться в стороне. В этом темном лесу все чувствовали себя неуверенно. Люди считали, что разумнее было бы вернуться, и открыто роптали, а присутствие тигра только подливало масла в разгоравшийся огонь их недовольства.

Туника Александра пропиталась водой и прилипла к телу, словно вторая кожа, а дождь превратил его волосы в сбившееся мочало. Роксана заметила на его щеке след от укуса. Похоже, что москит избрал для своих атак именно его, но царь обычно не обращал внимания ни на насекомых, ни на дождь. Роксана с тоской вспоминала дворец царя Пора и мечтала о сухой одежде. В условиях такого жаркого климата наиболее разумным было бы путешествовать обнаженными. Она подозревала, что если бы не насекомые, то Александр ехал бы голым.

— Послушай, дочь, неужели тебе нечем больше заняться, кроме, как рассматривать ногу своего мужа? — спросил Оксиарт.

Роксана хихикнула.

— У него красивые икры.

Морщинистое лицо Оксиарта расплылось в улыбке.

— А я что-то этого не замечал.

Она улыбнулась отцу, подумав, что он прекрасно выглядит для своих пятидесяти лет. Он все еще был грозным воином, с которым считались все.

— Скоро прибудет подкрепление — войска из Греции, а с ними тысячи вьючных животных, нагруженных лекарствами, оружием и новой амуницией. Эту весть только что доставил гонец. — Он махнул рукой в сторону царя. — Александр рад будет это слышать, даже если им понадобятся еще недели, чтобы добраться сюда. Армии нужна свежая кровь. Я лично не доверяю индийцам, которых он набирает в свое войско.

— А персы не доверяют нам, — добавила Роксана. — Мой господин собрал здесь людей, ожидающих друг от друга удара в спину. А греки ненавидят нас всех. Гонец прибыл на верблюде?

Оксиарт кивнул.

Александр быстро оценил преимущества почты великого царя Персии. Цепочка всадников на беговых бактрийских верблюдах могла передать сообщение через все царство за немыслимо короткое время. Вооруженные, только легким луком, защищенные оттиском царской печати, эти гонцы не боялись ничего, кроме бандитов. Помехи, чинимые царской почте, карались мучительной казнью не только самого преступника, но и всей его семьи, поэтому мало кто мог отважиться на такой безумный поступок.

Двугорбый бактрийский верблюд был не таким крупным, как его аравийский родственник, но обладал многими важными преимуществами. Высоко ценимые за свой ум, выносливость, силу и скоростные качества, эти животные могли проходить огромные расстояния без воды и пищи. Цари Бактрии использовали их для военных целей в течение столетий. На твердой почве с ними не могла сравниться ни одна скаковая лошадь. Считалось, что боги забрали у этих лохматых животных красоту, но дали им взамен быстрые ноги и огромный запас жизненных сил.

— Есть новости из Согдианы? — спросила Роксана. — Вернулся ли Волк?

— Пока нет. Похоже, его поездка оказалась бессмысленной. Ты должна снова забеременеть, дочь, и как можно скорее, — поучал ее Оксиарт. — С каждым шагом Александр все больше удаляется от гор Бактрии. Ты знаешь бактрийцев — их нужно держать на коротком поводе. Ты должна дать нам наследника для трона Двух Царств.

— Я стараюсь, отец, я стараюсь.

Раздавшийся впереди громкий крик заставил всю колонну остановиться. К Александру подбежал индиец, вопя, размахивая руками и пытаясь что-то пояснить. Роксана узнала в нем одного из лесорубов, прокладывающих дорогу впереди армии. Она ударила пятками свою серую лошадь и легким галопом направилась к Александру.

— Успокойся, — приказала она лесорубу на санскрите. — А теперь медленно повтори то, что ты сказал. — Индиец повиновался, и она, выслушав его, повернулась к мужу. — Он говорит, что они обнаружили мать всех змей, мой господин. Он умоляет, чтобы кто-нибудь пошел и убил ее.

Гефестион насупил брови.

— Не забывай о возможности засады, Александр. В джунглях впереди темно, как в преисподней. Позволь мне послать…

Александр рассмеялся.

— Ты начинаешь превращаться в боязливую старуху. Роксана, поедем, посмотрим на эту мать змей.

Она внутренне содрогнулась.

— Да, мой господин. Мы ни в коем случае не должны упустить такую возможность.

Они понеслись вперед вместе с Гефестионом и Оксиартом.

Змея лежала, перекрыв своим телом половину тропы и непомерно раздувшись от недавно съеденной добычи. Она подняла свою плоскую голову и с царственным видом уставилась на всадников, заставив Роксану содрогнуться. Ее кобыла нервно заржала и, вздрагивая, затанцевала на месте.

— Клянусь богами, — произнес Александр, — она длиной футов тридцать, если не больше. — Он спрыгнул с лошади с мечом в руке.

— Осторожнее! — крикнула Роксана.

Голова змеи была не меньше, чем у годовалого жеребенка, а ее чешуйчатое узорчатое тело казалось сделанным из камня. Роксана прикусила губу и постаралась не поддаться ужасу, вызванному этой огромной рептилией.

Змея заскользила к Александру гораздо быстрее, чем можно было предположить, и он описал острым, как бритва мечом полукруг, чтобы ударить чудовище чуть ниже шеи. Плечевые мускулы Александра напряглись под влажной туникой, когда он глубоко вонзил меч в тело змеи. В то же мгновение гигантские кольца сдавили его и Гефестион бросился на помощь царю.

Меч Александра снова нанес удар и попал в кость, а затем был захвачен спутанной извивающейся массой. Оксиарт и Гефестион пытались вытащить Александра, а он продолжал рубить по шее змеи, отделяя голову. Вскоре им удалось освободить его. Они тут же отскочили от бьющегося в конвульсиях тела рептилии.

Роксана спешилась и подбежала к царю. У нее тряслись колени. Он взглянул в ее бледное лицо и засмеялся.

— Геракл убил девятиголовую гидру. У этой змеи была только одна голова, и я этому рад. Если бы у нее их было две, то вторую пришлось бы отрубить уже вам. — Он обнял жену и застонал. — Эта тварь едва не сломала мне ребра. Почему бы тебе не сделать колчан из ее шкуры? Она превосходна.

Роксана пожала плечами.

— Нет, спасибо, мой господин. Я предпочитаю змеям изумруды. Но честь этой победы полностью достается тебе.

— Снимите с нее шкуру, — приказал Александр, снова усаживаясь на коня. — И сохраните мясо. Мы приготовим его и посмотрим, каково оно на вкус. — Он вытер меч сорванными листьями. — Она с удовольствием пообедала бы мною.

Гефестион распорол брюхо змеи, и оттуда выпал взрослый кабан.

— Вы можете полакомиться змеей, а я поджарю кабана, — сказал он, пинком отправляя голову змеи в кусты. — Надеюсь, тут нигде не прячется ее старший брат. Я готов расправиться еще с одним большим червяком.

— Ты?! — возмутился Александр. — Это я убил тварь, а ты был всего лишь наблюдателем.

— Если хочешь, чтобы все думали, что именно ты убил ее, я готов придерживаться этой версии, — заявил Гефестион. — Ты ведь должен поддерживать свою репутацию.

Александр обозвал его неприличным словом, и они оба рассмеялись.

Роксана и Оксиарт обменялись взглядами. Она никогда не понимала этих двоих. Ради Мудрого Бога! Теперь только и разговоров будет, что про эту змею! Ей, вероятно, целый месяц будут сниться кошмары. Она негромко выругалась, и Оксиарт рассмеялся, поняв, что она сказала, по тому, как шевелились ее губы.

— Я ведь предупреждал тебя, Роксана! Он не похож на остальных людей.

— Однако от твоих предупреждений мне не легче с ним жить. Если таков отец… чего же мне ждать от его сына?

Создавалось впечатление, что жара во влажном лесу усилила жажду Александра, и он вместе с друзьями часто пил до поздней ночи, появляясь в шатре Роксаны только на короткие предрассветные часы. Он стал употреблять слишком много неразбавленного вина, и с каждой чашей его раздражительность усиливалась. Кроме того, он становился все более высокомерным по отношению к людям, которых знал с детства.

Вокруг него постоянно вились персы, нашептывая ему: «Ты бог! Великий царь не обязан никому объяснять своих поступков! Власть дана тебе небесами!»

Одиночные стычки лишь слегка разнообразили долгие изнурительные дни пути сквозь поливаемые дождем джунгли. Недовольство в армии все усиливалось. Обнаженные индийцы нападали с деревьев, убивая без предупреждения в основном тех, кто следовал в обозе. Женщины были напуганы и делились своими страхами в вечерние часы, твердя одно и то же: «Эта земля проклята. Мы должны возвратиться назад!»

Роксана проснулась в холодном поту, дрожа от явившихся ей во сне ужасных видений. Тут же ее обвила сильная рука Александра.

— Щ-ш-ш, маленькая звезда! Ты в полной безопасности, — прошептал он, гладя ее плечи. — Тебе приснилась змея?

— Нет… все в порядке, — солгала она, прижимаясь к нему. Ее ночные кошмары были несколько расплывчаты. Во сне ее преследовали какие-то мертвецы. Кажется, она в густом тумане убегала от того, чему она не могла дать имя. Ей представлялось, что эти джунгли действительно прокляты, и, если царь вскоре не уведет их отсюда, они все обречены на гибель.

На следующий день дождь прекратился, настроение у людей улучшилось. Прибыли свежие припасы, посланные Пором, и Александр объявил день отдыха. Они разбили лагерь возле безымянной реки и развалин старинного города, такого древнего, что никто не помнил ни его названия, ни тех, кто там жил. Александр бродил среди его разрушенных стен, вглядываясь в каменные лица забытых богов, несмотря на предупреждение о том, что такие города являются излюбленными местами обитания ужасных королевских кобр.

— Кто-то построил этот город, — сказал Александр Роксане. — Руины тянутся далеко в джунгли. Здесь жили мужчины и женщины, они любили, воевали и умирали. Сейчас они стали прахом, и время стерло даже память о них. — Его бездонные глаза задумчиво смотрели на нее. — Со мной этого не должно случиться. Люди будут говорить: «Этим путем прошел великий Александр. Великий царь Александр построил этот город». — Он присел на разрушенный каменный блок. — Кто знает, какие сокровища скрываются под ним?

— Разве у тебя мало сокровищ, мой господин?

Она взяла его за руку и потянула к себе, заставив сесть рядом. Его свободная рука обняла ее за талию и нырнула под короткую тунику, чтобы приласкать ее сокровенные места.

— Мне всегда всего будет мало. Но ничто не сравнится с тем, что должна дать мне ты. Там уже растет наш сын, а, Роксана? Если нет, это не моя вина.

Она засмеялась.

— Разумеется, Александр, виноватыми бывают только другие. Он взял ее за подбородок и страстно поцеловал.

— Они снова уговаривали меня жениться на дочери царя Дария. Может ли быть такое решение для тебя слишком болезненным? У персов в обычае иметь несколько жен. — На его четко очерченных губах появился намек на улыбку.

— Ты уже видел этот образец совершенства?

— Пожалуй, она несколько выше меня ростом, если тебя это интересует, принцесса. — Он стал очищать едва видимые знаки, вырезанные на камне. — Что здесь написано?

Роксана попыталась разобрать надпись.

— Те, кто посмел бросить вызов небесам, будут всю жизнь сожалеть об этом.

— Что?! — Александр посмотрел на нее с подозрением. — Ты лжешь! — Он сжал кисти Роксаны железной хваткой и прижал ее спиной к глыбе, сверля устрашающим взглядом. — Переводчик, который дал ложные сведения великому царю, должен быть…

— Должен быть что? — дразнила она его, озорно сверкая глазами.

Он высвободил одну руку и обхватил пальцами ее полную грудь.

— Говори правду, ведьма! — потребовал он. — Или у тебя будут большие проблемы.

— Вот так всегда! — Смеясь, она выскользнула из его рук. — Мои познания не настолько обширны, чтобы я могла трактовать загадочные индийские тексты. Это написано не на санскрите.

— Если бы я был вынужден жениться на Барсине, это был бы политический шаг. Тогда персам пришлось бы поддержать меня. — Он провел пальцем по резной надписи. — Ты знаешь, что, если у меня будут еще жены, ты навсегда останешься первой и самой главной.

Роксана замерла, а ее игривое настроение рассеяла жесткая реальность его слов.

— Самой главной? — Она уперла кулаки в бедра. — Делай что хочешь, Александр, но если ты женишься на персиянке, тебе придется поплатиться за это. Я никогда тебе этого не прощу! Нет, даже больше того — я буду мстить!

— Ты осмеливаешься угрожать мне? — В его голосе ощущались напряжение и злость.

С грозным видом он двинулся в ее сторону.

— Оставь свои мрачные взгляды для тех, кого ты можешь напугать. Она спрыгнула на землю и пошла прочь.

— Немедленно вернись!

Роксана отвязала свою лошадь и, вцепившись в гриву, взлетела ей на спину и поскакала в сторону лагеря. Негодяй! Будет лучше, если она не забеременеет снова. Она поступила глупо, не приняв предложение Кайана. Александр напоминал ей маленького ребенка, которому постоянно нужны были новые игрушки. Но Роксана не кукла, которую можно отшвырнуть, когда она надоест. Если он возьмет Барсину в жены, пусть тогда они оба опасаются ее.

Когда она ехала через лагерь, за ней тенью последовал Кайан. Люди использовали преимущества дня отдыха так же, как это делают солдаты повсеместно: выпивая, веселясь и танцуя. Повсюду шла игра в кости, а торговцы бойко предлагали свои припасы. Один из них зазывал побороться с медведем, и мужчины выстроились в очередь, чтобы схватиться с грязным буро-коричневым зверем.

Как же отличались эти солдаты от тех, которые взяли цитадель на скале Согдианы! Если бы не их светлые волосы и речь, невозможно было бы даже предположить, что это греки. Их одежда представляла собой пеструю смесь персидской, азиатской и индийской. Большинство из них были бородатыми, но, тем не менее, выглядели чересчур молодо. В толпе можно было увидеть мидийцев и персов, конников-варваров, бактрийцев и темнокожих индийцев. Не было никаких сомнений, что греки ощущали себя оторванными от родных мест.

Она остановилась, чтобы поговорить с Птолемеем, который ждал своей очереди побороться на руках с командирами из числа сотоварищей. Он разделся до набедренной повязки и сейчас разминал мышцы. Было очевидно, что он начал пить еще с утра.

— Тебе повезет, если ты сможешь хотя бы разглядеть своего противника, а не то, что победить, — поддразнивала его Роксана. — Филипп тяжелее тебя на два стоуна.

Птолемей рассмеялся и опустошил очередную чашу вина.

— Ты говоришь с настоящим мастером борьбы. Кроме того, Филиппа сможет побить даже моя мать.

Дородный македонец сделал неприличный жест в его сторону.

— Ты следующий, Птолемей!

Зрители отреагировали на его выходку взрывом смеха. Птолемей театрально поклонился Роксане, пошатнулся и схватил ее за руку, чтобы не упасть.

— Поцелуй на счастье, принцесса?

Железная рука, ухватив Птолемея за плечо, развернула его, а кулак угодил ему в подбородок, отправив на землю.

— Александр! — запротестовала Роксана. — Он всего лишь пошутил! Ты же видишь, что он пьян.

Царь посмотрел вниз на потерявшего сознание Птолемея и пнул его ногой.

— Впредь он дважды подумает, прежде чем посмеет выйти за пределы дозволенного, пьяный или трезвый. — Когда Александр грубо схватил Роксану за руку, в толпе зашептались. — Мы не закончили наш разговор, жена.

Кайан напрягся, но Роксана взглядом предупредила его, чтобы он не вмешивался. Его рана из-за индийской жары заживала медленно, и он до полного выздоровления снова выполнял обязанности начальника ее охраны.

— Пойдем в мой шатер, господин, — предложила она Александру. — Нет необходимости устраивать здесь представление.

— Как пожелаешь, — сказал он, слегка подталкивая ее локтем. — Однако мой шатер находится ближе. Давай в него и отправимся.

Кайан следовал за ними до постов, расставленных вокруг палатки великого царя.

Когда они вошли, Александр продолжал подталкивать ее вперед.

— Тебе мало того, что ты постоянно проявляешь неповиновение! Теперь ты заигрываешь с моими командирами.

— У тебя что, снова начался приступ лихорадки?

— Птолемей вовсе не урод.

— Так же, как и ты, — заметила она. — Напрасно ты его ударил, ведь он твой друг.

— Разве? Ты ведь знаешь, что он уговаривает меня повернуть назад, уверяя, что мои сотоварищи готовы взбунтоваться. — Александр прижал ее к себе и грубо поцеловал. — Я не могу оставаться спокойным, видя тебя в объятиях другого мужчины. Ты моя! Только моя!

— Смею тебя уверить, что одного грека мне вполне достаточно.

Она попыталась высвободиться. Суматоха на входе в палатку привлекла внимание Александра.

— Что случилось? — крикнул он и выругался. — Что там еще?

Роксана последовала за ним и прислушалась к разговору, но ничего не поняла. Александр возвратился и схватился за оружие.

— Это тигр. Он снова напал.

— Надеюсь, не днем?

— На этот раз именно днем. Пойдем со мной, если желаешь увидеть охоту на тигра. Царь Пор уже готовит своих людей. — Когда Александр надел помятый в сражениях боевой шлем, его настроение улучшилось. — Вооружайся. Мы будем охотиться верхом на слонах.

— Кто же стал жертвой тигра?

— Ребенок. Зверь утащил его в джунгли. — Он задумался. — Я должен был более серьезно отнестись к этой опасности.

— Но ты ведь не мог предположить, что тигр…

— Я должен предвидеть все и всегда. — Его лицо помрачнело. — Смерть этого ребенка на моей совести.

Перед слонами собралась толпа загонщиков. Роксане предоставили слона и махоута. Она залезла наверх, и животное поднялось на ноги.

— Подожди! — крикнул царь Амби. Погонщик приказал слону снова встать на колени, и юный царь взобрался в ее кабинку без крыши. — Ты никогда раньше не охотилась на тигра, — пояснил он. — Я буду твоим проводником и защитником.

Она рассмеялась.

— Спасибо. Уверена, что мне нужны оба.

Она решила, что Амби не больше шестнадцати лет. Он был приятным собеседником, и она радовалась тому, что он оказался рядом с ней. Юный царь был вооружен луком и дротиком и красовался в новом македонском шлеме — подарке Александра.

— Тигра, особенно такого безумного людоеда как этот, взять очень нелегко, — пояснил Амби. Его глаза были большими и блестящими, как у девушки. — Если бы он был голоден, то охоту организовали бы по-другому. Мы бы тогда заманили его свежей тушей оленя или козы в западню. Но этот зверь, к несчастью, уже успел пообедать. Мы отправимся на восток, а загонщики образуют круг и попробуют выгнать тигра на нас.

— Но ведь эти люди не вооружены. Что, если тигр решит прорваться сквозь их ряды?

— Иногда так и случается. — Он пожал плечами. — Но это всего лишь загонщики, и они знают, что не будут жить вечно. Однако обычно тигра пугает производимый ими шум и их численность, и он убегает и натыкается на шеренгу слонов.

— В любом случае лучше находиться здесь, чем внизу, на земле.

Он усмехнулся.

— Такая охота очень возбуждает. Как-то мой отец убил со слона сразу двух тигров.

Амби старался не смотреть на очертания изящных ног Роксаны, которые почти прикасались к его ногам в тесном пространстве охотничьей кабинки. Эта женщина возбуждала его не меньше, чем охота на тигра. Его сердце переполняла гордость за то, что могущественный господин Александр доверил ему безопасность принцессы. Тело Амби пылало, и он мысленно представлял себе, каково было бы овладеть ею, проникнув в ее запретный сад.

Роксана, сдерживая смех, уставилась на голову слона. Как мог обезумевший от ревности Александр додуматься оставить ее наедине с легко воспламеняющимся юнцом на целый день?

Огромный серый слон плавно двигался по джунглям к месту, где предстояло загонять тигра. Всего насчитывалось двенадцать знатных охотников, среди них были царь Пор, Александр, Гефестион, Пердикка. Каждый из них ехал на своем слоне. За ними следовали Роксана с Амби и еще шестеро индийцев, которых Роксана не знала. Все они имели тяжелое вооружение.

Взрослый тигр представлял собой грозного противника. Такой зверь без колебаний мог напасть на лошадь или человека. Его страшные когти способны были разорвать лошадь, задние лапы — вспороть ей живот, а огромные клыки — разгрызть кости, как солому. Только храбрецы охотились на такого зверя с копьем и луком, а зачастую, в самом конце, с одним клинком в руке.

Тропа закончилась. Лес стал гуще, а небо закрыли кроны деревьев. Джунгли имели свой особенный запах какой-то древней плесени и первобытной жизни. Со звуками, издаваемыми обитателями джунглей, сновавшими по веткам деревьев, вначале смешивались приглушенные людские голоса, но затем они стихли и можно было слышать только похрапывание слонов, двигавшихся цепочкой и перекликавшихся между собой в полумраке леса.

Прошел час, а затем и второй, а они углублялись все дальше и дальше в живое зеленое море. Затем от погонщика к погонщику был передан сигнал, и слоны выстроились в линию вдоль зарослей колючего кустарника.

— Теперь будем ждать, — пояснил Амби, — пока не появится тигр. Задача загонщиков состоит в том, чтобы выгнать зверя на нас. Затем мы окружим его и убьем.

— Слоны часто впадают в панику на поле битвы. Смогут ли они противостоять раненому тигру? — спросила Роксана.

Амби отодвинулся в дальний угол кабинки. Желание овладеть этой женщиной становилось почти нестерпимым.

— Смогут. Это испытанные охотники на тигров. Все они взрослые, в самом расцвете сил. К тому же слоны и тигры — природные враги. Я сам видел, как слон раздавил ногой тигрицу. Ты можешь быть полностью уверена в этих животных.

— А как насчет махоута? Он ведь внизу, а это опасно.

— Слон любит своего погонщика больше всего на свете, а махоут надеется, что слон защитит его. — Амби старался не смотреть на полную грудь Роксаны. — У нас еще есть время. В корзине имеется еда, мы могли бы перекусить, если ты обслужишь нас.

— Если я обслужу нас? — Она засмеялась. — Амби, ты ведь царь от рождения, не так ли? — Она взяла обеими руками его унизанную кольцами руку и перевернула ее, чтобы прочитать линии на ладони. — О, у тебя рука счастливца! Долгая жизнь, богатство и много детей.

— Да, разумеется. Я унаследовал царство от богов.

— Мне кажется, что я это уже где-то слышала, — прошептала она. — Выслушай меня, Амби. Прошу тебя, забудь, что я женщина. Ты должен попытаться это сделать, — настаивала Роксана. — В своей стране я родилась принцем, как и ты. В Согдиане женщина имеет право на престол.

— Я не перестаю удивляться невероятным обычаям чужеземцев. В это едва ли можно поверить.

— Ты ведь видел моих, воинов. Бактрия и Согдиана — это два царства, и я являюсь наследницей обоих. Мои земли очень обширны, Амби.

— У тебя много слонов?

— Столько, сколько звезд на небосводе.

— Ай-йи!

— Поэтому ты должен понять, что я вовсе не хочу показать свое неуважение к тебе, когда говорю: сам возьми еду. Если бы ты был моим гостем, то я услужила бы тебе, и с радостью. Но я не могу быть служанкой, даже царю.

Амби довольно долго переваривал сказанное.

— Мне очень трудно тебя понять, — наконец произнес он. — Ты очень женственна, но в то же время ты и не женщина. Может быть, ты богиня?

— Нет. — Роксана взяла лепешку, немного риса и фруктов и стала с аппетитом есть. — Нет, Амби, — повторила она, пережевывая пищу. — Я всего лишь принцесса, оказавшаяся вдали от родного дома.

Он нерешительно потянулся за кусочком фрукта.

— Я никогда не обслуживал себя сам, — признался юноша, — и вовсе не хотел тебя обидеть. — Он выпрямился. — Это для меня совершенно новое ощущение.

— На охоте случаются многие вещи, которые были бы совершенно недопустимыми при других обстоятельствах, — серьезно сказала Роксана.

Он облегченно вздохнул.

— Ты права. Мы же на охоте. — Он протянул ей глиняный сосуд. — Попробуй. Это фруктовый сок со специями, очень освежает.

Роксана торжественно приняла из его рук кувшин и налила немного напитка в серебряный кубок.

— За охоту! — произнесла она тост. — Пусть она будет удачной.

— За удачу! — поддержал он ее, отпивая из своей чаши.

Их накрыла волна оглушительного шума: удары металла о металл и пронзительные крики людей. Роксана привстала.

— Началось!

— Да. — Амби перестал есть и потянулся за оружием. — Будь наготове, — посоветовал он. — Скоро… совсем скоро появится тигр.