Мой папа - миллиардер. Второй шанс бывших (СИ)

Глава 2

Рада

— Ты только не оставляй ее! — прощаюсь со слезами на глазах с дочерью и сестрой. — Будь всегда рядом! Давай ей чаще яблочки! Она их любит! Медведя ее… — перечисляю, словно сестра не знает и вообще живет не с нами.

Даша в курсе каждой мелочи, связанной с Женей.

— Я ее не оставлю ни на минуту! — обещает, прервав мой поток рекомендаций.

— И мне все пиши!

— Все будет хорошо! — бросает, чувствуя, что еще немного и я брошу всю затею. Останусь с дочерью. — Ты найдешь донора! Найдешь и приедешь к нам с хорошими, замечательными новостями.

— Да, — решительно киваю.

Расцеловала Женю в пухлые щечки и, в который раз прошептав ей, как я ее люблю, наконец отпускаю сестру и дочь. Провожаю их с Дашей взглядом и нехотя ухожу сама.

Мой самолет уже через три часа. А нужно пройти регистрацию, зарегистрировать багаж и пройти кучу других процедур.

По пути еще раз пробегаю взглядом по списку, который мне дал врач. Почти всех моих родных можно исключить. У них вроде положительный резус-фактор.

Но в нашей семье может быть несколько человек с отрицательным. Жена моего двоюродного брата и их дети. А еще они являются родственниками Златогорского. И должны подойти идеально.

Дорога до Москвы проходит незаметно. Я полностью в своих мыслях о дочери, ее болезни и том, как все решить.

Рада шлет мне фотографии Жени в клинике, где она играет с другими ребятами. Это успокаивает, но я все равно волнуюсь.

В аэропорту меня встречает отец. Забирает чемодан и требует еще раз подробно ему все рассказать о состоянии Жени.

В нашей семье не все знают о том, что у меня есть дочь. Я тщательно скрываю это от своего двоюродного брата и его жены. Потому что Ира единокровная сестра Златогорского. А я так на него зла, что сил нет. Он не хотел ребенка и не имеет права знать о нем!

То есть как спать со мной и отношения заводить, так с радостью и азартом, а как за последствия отвечать — так он еще не готов.

— Мы найдем решение, Рада! — отец подбадривает меня.

— Ага, — киваю.

У меня есть одна безумная идея. Но она на крайний случай. Если уж совсем туго будет.

Закидываю чемоданы домой к родителям и сразу же еду к двоюродному брату в гости. Я знаю, что Ира должна быть дома. Отец специально уточнил.

Но около дома меня ожидает огромный сюрприз. Машина Златогорского, припаркованная около коттеджа.

К сестре приехал?

Сейчас?

Когда я прилетела?

Вот же негодяй! Так бы и задушила его!

Перевожу взгляд с его машины на окна и встречаюсь глазами с этим ужасным человеком, чью голову с удовольствием оторвала бы!

Ну, что же, судьба, решила поиздеваться? Я так просто не сдамся!

Никита

— Пару минут, парни, и продолжим, — бросаю племянникам и поднимаюсь на ноги, оставляя близнецов самих строить замок.

Поправляю штаны и отхожу в сторону, чтобы ответить на звонок. Антон с Тимой не очень громкие, но я не люблю лишний шум при рабочих вопросах.

— Слушаю, — бросаю в трубку, приняв вызов.

— Босс, почти все сделали! — отчитывается помощник. — Территория под строительство центра очищена!

— А чего так долго? — заинтересованно спрашиваю, потому что обычно это неделю занимало, а этим проектом они чуть ли не месяц занимаются.

Давно ведь все согласовали и приняли важные решения. Осталось лишь рассчитаться с теми, кто имел какие-либо постройки на купленной мной территории.

Я же не зверь какой-то, чтобы людей выгонять. Они, может, на последние деньги строили что-то, а я возьми и разрушь. У всего справедливость должна быть.

— Да там салон красоты был один, — хмыкает он, и его тон мне отчего-то не внушает надежд на то, что все было уж очень легко, как он пытается показать. — Долго с ним возились. Но нашли пути решения проблемы наконец, — отвечает помощник чуть бодрее. — Оформляю билеты в Питер вам на понедельник?

— Все успеваем тогда? По графику ничего не смещается?

— Да, все успеваем! — восклицает, напоминая, что он новенький. Со временем эти эмоции утихают, и они уже безэмоционально отвечают. Этот же радуется любой мелочи, как, собственно, и все, кто впервые ко мне приходит.

Моя сестра шутит, что спустя месяцы, когда я всю кровь из них выпущу, они как зомби ходят. Ни на что не реагируют, кроме моего голоса.

— Отлично!

— Как раз к тому времени салон снесем, — добавляет он так же радостно.

— А до этого чем занимались? Почему до сих пор не снесли? — недоуменно спрашиваю.

— Неугомонных хозяек укрощали, — отвечает парнишка, и я чувствую на своих губах улыбку.

Была и в моей жизни неугомонная знойная блондинка, владеющая салоном красоты. Сколько кровушки моей попила эта вампирша, словами не передать! Но нравилась она мне так, что челюсть сводило от энергии, которая от нее исходила.

Таких бешеных и необычных больше не встречал.

Когда мы расстались, я даже скучал. Мне не хватало этого ее безумия в моей жизни.

— Укротили? — спрашиваю помощника.

— Ага, — кивает он.

Только ошибается парень. Либо с определением владелицы, и она просто была немного агрессивна, либо с тем, что укротил ее. Таких невозможно укротить.

— Отлично! — бросаю и отключаюсь, еще несколько секунд глядя перед собой в окно и вспоминая мою блондинистую заразу, которая из головы не выходит.

А может быть, они все, владельцы салонов, такие вредные? Может, это как обязательное условие для этого вида деятельности? Для моего жесткость и решительность важна, а для их вредность и безумие?

Оборачиваюсь к мальчикам, чтобы продолжить собирать с ними замок, но замираю, встретившись взглядом с пришедшим в дом гостем.

Как говорится, вспомни Дьявола, и он явится.

Мой Дьяволенок не заставил себя ждать.

— Чего пялишься? — бросает она, дернув бровями. — Здороваться не учили?

— Здравствуй, Рада!

— И тебе не хворать, Никита, — отвечает она и оглядывается по сторонам. Надевает на лицо улыбку и заговаривает вновь, но уже не со мной. — А кто будет тетю встречать, хулиганы? Кто будет подарки получать? — обращается к Антону и Тимоше и вытаскивает из-за спины два пакета.

Парни срываются и подбегают к ней. Обнимаю ее, целуют и получают свои конструкторы. И сразу же теряют интерес к ней, убежав рассматривать подарки.

Рада же, ухмыльнувшись, идет к лестнице и поднимается на второй этаж.

— А мне подарок? — бросаю ей в спину.

Она застывает, но оборачивается ко мне. На губах появляется фирменная проказливая дьявольская улыбка, не обещающая мне нормального ответа, но намекающая на то, что дальше будет весело.

— Видишь этот прекрасный орех, — показывает на свои ягодицы, и я киваю. — Можешь им мечтательно полюбоваться, пока я буду идти наверх. А если будешь хорошим мальчиком, то разрешу и перед сном о нем мечтать!

— Язва!

— Геморрой, — кидает она и поднимается наверх.

Нет, этого я не могу спустить. Я должен пойти с ней.

Я так давно ее не видел! Я так соскучился по этому острому язычку, что не могу лишить себя удовольствия поиздеваться.

Ускорив шаг, нагоняю ее, но остаюсь позади, чтобы не дать ей пути сбежать.

Только вперед, Радочка! Только вперед!

— Что ты делаешь? — не выдерживает и оборачивается ко мне. Скрещивает руки на груди, отчего ее приличная четверка аппетитно сжимается, соблазняя вырезом и этим крышесносным видом.

— Так подарок получаю, — фыркаю на ее вопрос, с трудом оторвав взгляд от вида сочных ягодок в области сердца. — Любуюсь, — поясняю. — И орешками, и ягодками.

— Олень!

— Тюлень! — в рифму отвечаю.

— Не до тебя сейчас, Никита! — восклицает она и начинает злиться, чем немного пугает. Такой я видел ее всего однажды. Когда у нее были проблемы. — Отвали!

Меня это напрягает.

Может, случилось что-то.

Ведь не зря из своего Питера прискакала, а ни Ира, ни Слава не в курсе.

— Зачем пришла к Ире? — спрашиваю ее, изучая поведение.

— Не твое дело! Отстань! — нервно бросает, подтверждая мои догадки.

Что-то явно стряслось! И не абы что! Она слишком взвинчена.

— А ты поделись, и моим станет, — предлагаю ей.

— Обойдешься! — рычит на меня испуганный зверек. — Хотя, знаешь, помоги! Где Ира? Она очень мне нужна!

— На кухне, — указываю себе за спину. — Готовит обед.

— Поняла! Спасибо! — благодарит меня, что даже неожиданно, проходит мимо и идет к лестнице.

— Так а в чем проблема? — не унимаюсь и иду за ней следом. — Может, я лучше сестры тебе помогу?

— Что ты пристал? — возмущенно выкрикивает. — Видишь, нервная! Занята! Отвали от меня! Одни проблемы от тебя, Златогорский! И сейчас на нервы еще мне действуешь!

— Ну так давно не виделись, — хватаю ее за руку, утащив подальше от лестницы, чтобы близнецов не напугать. — С того сообщения, когда ты сказала, что я тебе надоел и ты выбираешь новую жизнь, — напоминаю ей. — Так как тебе твоя новая жизнь, Рада?

— Идеально! — восклицает она, прыская своим ядом. — Но ты не отпускаешь.

— До сих пор любишь? — с вызовом спрашиваю, все еще не понимая, почему она тогда меня бросила.

Мне казалось, что у нас все идет замечательно с планами на будущее. Она даже о детях начала говорить.

— До сих пор ненавижу! — шипит сквозь зубы.

— А чего так? — прищуриваюсь и делаю шаг к ней, подталкивая ее ближе к стене. — А ведь говорила, что любишь…

— Мне так казалось…

— А твое дыхание говорит о другом, — веду рукой по ее грудной клетке, которая ходуном ходит. — О том, что желаешь до сих пор.

— Врет!

— Как и его хозяйка… — шепчу в сантиметре от ее пухлых губ. — Полностью врунишка. Но я скучал по тебе, моя вредная зараза… — обвиваю руками ее талию и…

и наклоняюсь к ее губам, чтобы добавить настолько тихо, чтобы ей пришлось прислушаться, пытаясь хоть что-то разобрать.

— Но я не целую бывших, — фыркаю.

Провожу носом по ее щеке и отпускаю Раду, убрав от нее руки и сделав шаг назад. Окунув ее в холод последствийее необдуманных решений.

Ловлю ее возмущенный взгляд, доказывающий, что я прав. Она все еще чувствует ко мне что-то. Что-то большее, чем просто симпатию.

И зачем тогда сбежала?

Зачем причинила боль нам двоим три года назад?

Новой жизни захотела?

Не по душе оказалась?

Я ведь сам прекрасно понимаю, что не забыл ее. И чувства лишь немного остыли, встав на паузу. Но стоило ее увидеть, и все словно с новой силой.

И у нее так же!

— И к чему все это было, Златогорский? — возмущенно спрашивает она, будто озвучивая мой следующий вопрос. — Опять поиграть решил?

— В этот раз проверить, — спокойно отвечаю, отслеживая ее реакцию.

— Какой же ты мерзкий! — рычит она. — Видеть тебя не хочу! — поджимает губы и добавляет. — Но нам придется встретиться. Завтра в десять утра буду у тебя в офисе.

— Завтра в десять у меня встреча, — оповещаю ее.

— Я разве спрашиваю о твоих планах? — хмыкает Рада, пытаясь казаться важной и деловой. Но я ее хорошо знаю. — Я говорю о том, что буду у тебя в офисе!

— Подождешь тогда, — безразлично пожимаю плечами. — Я приму тебя в свой обед. Это единственное свободное время, но полностью принадлежащее мне.

— Ладно, назначай свое время! — соглашается она со мной, закатив глаза. Но эта девочка прекрасно понимает, что поставить меня в какие-то рамки не сможет.

— В свой обед, — повторяю с ухмылкой. — У меня завтра загруженный день. Но я выделю для тебя время. Что случилось?

— А ты будто не знаешь, — зло бросает язвочка, скривившись от собственных слов.

— А я будто не знаю, — копирую ее и тоном, и выражением лица.

— Ты сносишь мой салон красоты! — восклицает, и я даже на секунду выпадаю, вспомнив разговор с помощником.

Значит, есть вероятность, что не все владелицы салонов вредные. Просто на моем пути только одна встречается.

Что безумно смешно!

— Твой? — уточняю и не могу сдержать смеха.

Господи!

И угораздило же!

— В Питере мой салон красоты! — повторяет она, закипая. — Землю купил! Мою землю купил! Документы подделал и купил! Негодяй!

Так, а это уже интересно!

— Понял, — киваю. — Приходи ко мне в офис сегодня в четыре. Я вызову к себе помощника, который занимается данным проектом. Все обсудим и решим, — обещаю, подойдя и дотронувшись до ее руки. — А теперь дыши. Я тебе не враг! Тогда им не был и сейчас не стал, — вкрадчиво ей говорю.

— Ты не знал? — поджимает она губы, взглянув на меня, как раненый зверек на того, кто ей лапку замотает.

— Я давно уже сам не занимаюсь ничем лично, Рада, — убираю волосы с ее лица. — У меня времени на это нет.

— То есть просто совпадение?

— Да.

— Не верю, — поджимает губы и хочет вернуть себе обратно злость на меня. Ей не нравится чувствовать ко мне желание или даже любовь.

— Твои проблемы, — бросаю, помогая ей включить в себе то, что ей сейчас необходимо. Защитную реакцию на боль. — Правда на моей стороне. Но ситуация забавная.

— Я не позволю тебе снести мой салон!

— Ну не знаю. Надо будет подумать, что у тебя взамен на это попросить. Может быть, развернуть мой подарок, — глазами ей указываю на “орешек”.

— К чертям иди! — закипает, вспыхнув как спичка от злости.

— Так я уже рядом с тобой! — восклицаю, ловя каждую ее эмоцию. — Зачем мне твои подчиненные, Дьяволенок?

— Идиот!

— Отличное произведение Достоевского! — хмыкаю. — Читал на днях! Рад, что мы вновь на одной волне, заразка.

Рада

Убеждаюсь, что Златогорский не идет за мной, и вхожу в кухню с натянутой улыбкой, пытаясь изобразить радость от встречи с женой моего двоюродного брата.

— Ира! — восклицаю, и она оборачивается ко мне, совсем не удивленная моим визитом. Мальцы, наверное, уже сказали, что я в доме.

— Рада! — произносит в ответ.

— Я знаю, что ты рада, — не упускаю момента пошутить.

— Можешь не притворяться и не улыбаться со мной так широко, — бросает Ирина и вытирает руки о полотенце. — Я знаю, что вы уже повздорили с Никитой и ты хочешь всех убивать, а не улыбаться.

— Ну бесит он меня! — быстро убираю с лица маску радости.

— Знаю, — хохочет. — Сейчас еще пару минут и будем есть! Присоединяйся! Я посажу тебя подальше от Никиты, — обещает она, но, улыбнувшись, предлагает другую, более заманчивую идею. — Или хочешь ближе, чтобы твоя тарелка с супом быстрее в него попала?

— Ир, мы можем поговорить? — подхожу ближе к ней.

— Что-то случилось?

— Ага.

— Пойдем на балкон тогда, — указывает на смежные с кухней двери. — У меня там домашний лучок растет. Я пока нарежу, а ты расскажешь.

Киваю и следую за ней, не зная, с чего начать и как правильно сказать о том, что мне нужно.

— Начинай, — подталкивает меня она к началу беседы, но все то, что я репетировала в машине, напрочь вылетело из головы. Я не знаю, как сказать! Не знаю, и все!

— Слушай, а какая у тебя группа крови? — произношу и закусываю губу.

— Мне есть, о чем переживать, Рада? — хмурится и выпрямляется.

— Просто ответь! — требовательно прошу.

— Первая положительная, — отвечает, подозрительно глядя на меня.

— А у детей твоих?

Хотя глупый вопрос. У Славы точно положительная. У детей не может быть отрицательной.

— У близнецов первая положительная тоже, — произносит, отбирая у меня сразу три пути для спасения. — А у Игната вторая положительная, как у Славы, — добивает четвертым.

— Ясно.

Не прокатило.

— А что случилось? — не выдерживает и начинает расспрашивать.

— Да просто…

— Рада! — настаивает на ответе.

— Да ничего такого! Просто! — восклицаю. — Мне нужен человек с отрицательным резус-фактором для близкого. Ему нужно срочно!

— Очень близкого человека? — уточняет, и я киваю.

— Очень! — добавляю расстроенно.

— Хмм… у кого же отрицательная? — задумчиво тянет Ира, уже позабыв о своем луке. — У мамы Гали точно положительная. Я с ней проходила комиссию для ЭКО. У Славы положительная. У твоих бабушки и дедушки не знаю. У дядей спрашивала? У Лейлы может быть отрицательная! Или у Леи… У Романа спроси! Мне кажется, там что-то такое есть. Они о какой-то особенности их крови говорили за столом пару месяцев назад. Но мне Игнат не дал их послушать, — оправдывается и продолжает дальше думать. — А кроме них? Ну… Никита, — тянет она, и я замираю, услышав имя того, кто может помочь. — Нет! У него положительная.

Что?!

Что она сказала?!

Как так?!

— У Никиты положительная? — переспрашиваю не своим голосом.

Это невозможно!

— Ага! — кивает она. — Я недавно документы его медицинские перевозила из одной клиники в другую. У него первая положительная. Как у меня.

— Хмм… Интересно…

— И, Рад, он бы не стал делиться своей кровью с твоим нынешним парнем, — бросает, и я даже не сразу понимаю, о чем она говорит.

— Чего?

— Ну, кровь тебе нужна для близкого человека. Для парня, — объясняет она ход своих мыслей. — Верно ведь? И Никита бы ему не дал свою кровь, потому что до сих пор тебя любит.

— Чего? — каждая ее фраза звучит все безумнее и безумнее.

Может, у меня галлюцинации? Я сплю?

— У него после тебя интимные игры только с работой, — хмыкает она. — Он ни с кем не встречался. Тебя всегда с улыбкой и добрым словом вспоминает. Поэтому из ревности бы не дал кровь.

— Да это не для парня…

— Для девушки?.. — глаза Иры округляются. — Ну… нет! Никита такого точно не переживет! И ей он тоже кровь бы не дал!

Как такое может быть?

У меня тоже положительная группа крови. И у Никиты положительная. Как у Жени может быть тогда отрицательная?

Может, ошибка в чьих-то анализах? Но в чьих? Никиты или Жени? Кто ошибся?

Где правда?