Мой зверь безжалостный и нежный

8

Ну вот и всё, подумала я обреченно, конец. Или как там сказал Иваныч? Хана. Про машину они узнали, с Ромкой разобрались, теперь вот за мной явились…

— Где он? — с явной угрозой спросил первый. — Этот… как там его?

— Чича, — подсказал второй.

— Ага, он самый. Где?

Их вопрос обескуражил меня настолько, что даже паника слегка утихла. Они не в курсе, где Ромка? Он разве не у них? И разве они пришли сюда не затем, чтобы и меня убить немедленно?

Мысли закружились вихрем: если Ромки у них нет, то про разбитую машину они, возможно, и не знают. И Ромка ещё цел. Только где он тогда? И что мне говорить? Как выкручиваться?

Я пожала плечами и как можно спокойнее ответила:

— Его нет. Ромка ушёл к восьми на работу и ещё не возвращался.

— Мы были в сервисе, — сообщил коренастый. Скрестив на могучей груди руки и широко расставив короткие ноги, он стоял, чуть покачиваясь взад-вперёд с носков на пятки. И при этом сверлил меня насквозь своими глазами-буравчиками. — Нет там его, и, главное, Яшиной тачилы тоже нет. И тебе лучше быстренько вспомнить, где он может быть.

— Я без понятия, — пролепетала я, холодея внутри.

Мысленно я снова приготовилась к худшему, но они, хоть и имели вид красноречиво-угрожающий, но говорили сейчас без особой агрессии. Скорее, озадаченно.

— Чё делать будем? — спросил один у другого.

Коренастый приподнял руку, взглянул на часы, нахмурился.

— Б…, уже два почти, надо сейчас срочником метнуться до Каси, у него там какие-то жёсткие непонятки с Гурамом, — с досадой ответил он. — Кася уже вон опять звонил. Надо ехать, а то, чую, фарш будет.

Я не поняла ни слова из его речи кроме того, что им куда-то срочно надо.

— А с ней чё? — высокий кивнул на меня.

Коренастый смерил меня долгим, прищуренным взглядом.

— Да чё с ней? Куда она от нас денется? — улыбнулся он криво, показав щербинку между передними зубами. Затем обратился ко мне: — Короче, тебе повезло, что Яши пока в городе нет, а у нас ещё срочные дела. Так что у тебя, подруга, есть целых два часа найти своего потеряшку. Так ему и передай. Вернёмся в четыре, и чтоб Яшина тачила стояла на месте в лучшем виде. Тогда сильно наказывать не будем. Поняла?

Заперев за ними дверь на замок, я тяжело выдохнула. Прошла, не разуваясь, на кухню и тяжело, будто вдруг на семьдесят лет состарилась, опустилась на стул.

Они вернутся в четыре. И тогда… я даже не представляю, что будет тогда. Воображение рисовало все ужасы, которые я когда-либо видела в кино про бандитские разборки. За пять минут так себя накрутила, что чуть не ударилась в панику.

Так, стоп, попыталась я взять себя в руки. Надо что-то придумать, причём срочно. Только вот что? Их машина покоится где-то на дне оврага. Ромка как сквозь землю сгинул. А у меня два часа до встречи с этими жуткими типами.

Во всём этом хаосе мыслей я почему-то неосознанно всё время отталкивала одну, самую неприятную: где Ромка? А теперь вот задумалась. Он не у них. И в автосервисе, как оказалось, тоже не появлялся. Он будто сгинул, исчез или спрятался…

Нет, нет, отказывалась я верить в то, что он мог вот так сбежать. Этому должно быть какое-то другое объяснение. Не мог он меня здесь оставить одну. К тому же не просто оставить, а буквально бросить на растерзание.

Только не он, не Ромка. Он же любит меня. Пылинки сдувает, руки целует. Жилы вон с этой работой ради меня тянет, а мог бы как остальные парни пить, гулять, по девкам бегать. А он всю эту развесёлую жизнь сразу же забыл, как только мы сошлись. А какими щенячьими глазами он на меня смотрит! Какой он заботливый и ласковый! Да мы даже толком не ссорились никогда. Единственный раз, когда он позволил себе прикрикнуть на меня, — это вот сегодня ночью, в овраге. Но там он сам не свой был от ужаса.

Нет, не мог он так со мной поступить…

Я стала перебирать в уме места, куда он мог податься. И в общем-то наскребла вариантов совсем не много. Да, по сути, всего лишь несколько дружков с окрестных дворов, которых он называл корешами. Ну и его родстенники в деревне. Всё.

Сорока минут мне хватило, чтобы обойти Ромкиных приятелей. Правда, половину из них дома не застала. Но те, с кем удалось поговорить, его не видели. Припомнила, что слышала как-то, что местная «молодёжь» ошивается где-то на задворках трамвайного депо.

На удачу помчалась туда: вдруг мой дурак там в дружеском кругу горе заливает — вот это на него больше похоже.

За депо, в кустах, на старых ящиках и правда тусовались какие-то три личности сомнительного вида, больше похожие на бомжей. Вообще, было их там пятеро, но двое уже сладко спали прямо в траве, а оставшаяся троица хлебала мутную жижу из бутылки, занюхивая черствым хлебом.

Господи, как меня сюда занесло? Какая-то клоака под открытым небом. Зря только время потеряла…

— О, у нас гости, — расщерил беззубый рот один из забулдыг.

Я попятилась назад.

— Уже уходишь? Куда? Посиди с нами. Душевно…

Он потянул ко мне скрюченную руку, я в ужасе отпрянула.

— Не трогай её, — подал голос ещё один тип. — Это Чичина невеста.

Я вздрогнула. Боже, о такой славе я даже не мечтала.

— Чича, что ли, жениться собрался? — встрепенулся третий, самый молодой из них, в засаленной спецовке. — Вот жучара! И ничего не сказал! Я ж его как раз сегодня утром видел. Нёсся как ошпаренный.

Я остановилась, резко повернулась к нему, сразу забыв и страх, и брезгливость.

— Где ты его видел?

— Молчи, — пресёк его забулдыга. — Может, это он от неё дёру дал. Гляди, подставишь пацана.

Он затрясся от дребезжащего смеха и тут же закашлялся. Я порывисто наклонилась к их импровизированному столу, схватила бутылку и, отойдя на шаг в сторону, угрожающе вознесла руку:

— Говори, где ты видел Ромку? Или я ваше пойло сейчас вылью…

— Э-э-э! — испуганно подскочили все трое. — Ты чё? Спятила?

— Где ты его видел? Живо!

Паренек проморгался и, слегка заикаясь, зачастил:

— Так на этой… на сортировке.

— Где это?

— На вокзале. Мы там ночью вагоны разгружали, в сортировке. Стояли уже потом, утром, на перроне, курили с мужиками, ну и Чича там пробегал. На электричку опаздывал. Эй, флян-то отдай!

На деревянных ногах я выбрела на дорогу. Ромка уехал из города? Тайком, не сказав ни слова даже мне? На меня накатила дурнота. В груди стало больно и тесно. Я плелась как в тумане, не разбирая пути. Кажется, даже плакала вслух, пугала прохожих.

Весь сегодняшний ночной кошмар меня так не подкосил, как бегство Ромки. Я не слабоумная и давно не наивная девочка, чтобы не понимать, в какую беду нас втравил Ромка своей беспечной выходкой. И прекрасно знаю, на что могут пойти те люди, чтобы взять своё или наказать. И, конечно, мне страшно, до холодного пота и судорог страшно. Однако всё же худо-бедно я держалась, но именно предательство Ромки меня просто сломало и раздавило…