Моя родословная

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

(Луна)

Я даже не понимаю, что произошло за обедом. Как будто я и так уже недостаточно натерпелась, а ведь еще и четырех дней не прошло. Моя жизнь дома была легкой, на самом деле простой, как мне это нравится. Здесь происходит так много всего, что я не могу контролировать.

Когда Паркер сел, я действительно не задумывалась о последствиях, пока Рыжая не упомянула об этом. Когда Паркер ответил, по его глазам было ясно, что он говорит серьезно. Я не уверена, что на самом деле я сделала раньше, чтобы заставить его стоять на своем со своими друзьями, но он, кажется, доволен этим.

Я видела, что он не хотел, чтобы это вызвало такой ажиотаж, для него не должно было быть ничего особенного в том, чтобы сидеть там, где он хочет, но это вызвало игру за власть. Ту, которая оставила меня в дерьме, но я все еще не могу заставить себя злиться на него.

По тому, как кричала Рен, очевидно, что Роман — лидер, и его присутствие придавало силу. Эта мысль заставляет меня вспомнить слова, сказанные Романом шепотом.

— Тебе лучше не заставлять меня сожалеть о том, что я доверился Паркеру насчет тебя. Я знаю, что ты маленькая лгунья, и это будет не его вина, когда ты облажаешься. Сейчас она собирается устроить сцену, и ты, принцесса, покажешь мне, что можешь с этим справиться. Для Паркера, потому что он никогда раньше не прокладывал свой собственный путь, ты понимаешь?

Я просто кивнула, это было большое дело, больше, чем я, и обычно я бы сказал — к черту все, и сбежала, но я чувствовала необходимость оправдать доверие Паркера в меня. Роман, кажется, непреклонен в том, что я лгунья, и я не потрудилась понять почему.

Мне серьезно нужно было прилечь, но, к сожалению, я сидела в машине, направляясь обратно забрать оружие. Рен нигде не было видно, так что мне удалось запрыгнуть в машину одной. К счастью, водителем был Йен, и он был рад помочь.

Понимаете, что я имею в виду? Йен уже в моем рождественском списке.

Добравшись до главного здания, где находятся запирающиеся шкафчики, я собираю свои вещи и направляюсь переодеваться. Насколько я могу судить, это здание предназначено только для размещения мини-хранилищ и раздевалок.

Я сбрасываю каблуки и чувствую мгновенное облегчение.

Блаженство.

Вешая форму, я переодеваюсь в свободный черный топ поверх спортивного бюстгальтера и пару обтягивающих черных шорт. Надевая армейские ботинки, я чувствую себя такой, какой я есть, этой девушкой в зеркале, которую я знаю. Потратив несколько минут, чтобы просто посидеть одной, в тишине, было как раз то, что мне было нужно, учитывая, что я была здесь сама по себе.

Я села на скамейку, прислонившись спиной к стене и слегка запрокинув голову. Сделав несколько глубоких вдохов, я нахожу свой центр, расслабляю разум, и тяжесть мира снова не кажется такой тяжелой.

Мое внимание привлекает стук в дверь.

— Сакура, ты готова? — позвал Кай.

Вот и закончилось мое уединение.

Я запираю форму и беру чемодан. Выходя на улицу, Кай оказывается один, он быстро улыбается мне, а затем идет впереди. После нашего утреннего скандала я поняла, что на самом деле это не в его характере. Он очень тихий и наблюдательный, что мне нравится.

Он предлагает комфортную тишину, никаких светских разговоров, это идеально.

Он выводит меня из главного здания к тому, что похоже на гигантский цирковой шатер в синюю и белую полоску. Это выглядит странно по сравнению с остальной частью кампуса, но здесь есть только Боевое здание, так что оно выглядит не так броско, как могло бы.

Кай придерживает для меня дверь, и я вхожу в огромное помещение, которое оборудовано различными зонами для стрельбы по мишеням, как для оружия, так и для клинков, снаружи и небольшой зоной отдыха посередине.

Следуя примеру Кая, мы направляемся в центр. Остальные ребята здесь, "Бубны" и "Червы" так же с ними. Я читала, что все мужчины из трех верхних кварталов обязаны посещать Оружейную подготовку, в то время как только женщины из "Тузов" имели право игнорировать этот урок. И Рен до сих пор нигде не видно.

Сиденья расставлены достаточно широко, чтобы никто не мог задеть сидящих, но места не так уж много. Я ловлю себя на том, что следую за Каем дальше, и чувствую на себе множество взглядов. Не знаю, то ли потому, что они проверяют меня, то ли из-за того, что произошло за обедом. В любом случае я смотрю на доску, вместо того чтобы встречаться с кем-либо взглядом.

Мистер Морган — эксперт по оружию

Написано жирным шрифтом на доске. Ха, я знаю Моргана. По крайней мере, он четко понимает, как к нему хотят обращаться.

— Луна, детка, сядь поближе ко мне, ты слишком далеко, — говорит Оскар, надув губы.

Он смешон, но я не могу не находить его забавным. Поэтому я показываю ему палец, отчего он просто выпячивает нижнюю губу, и ребята смеются.

— Сядь, Луна, — ворчит Роман, снимая свою сумку со стула рядом с собой.

Я не уверена, что это хорошая идея, но, оглядываясь, я замечаю лицо Паркера. Его лицо светится радостью, кажется, ему нравится, что Роман добр ко мне. А это значит, что я не могу отказаться, и ухмылка на лице Романа говорит мне, что он тоже это знает.

Гребаный придурок.

Когда я собираюсь сесть, раздается громкий хлопок закрывающейся двери.

— Извините за это, ребята, я задержался на мгновение, но мы перейдем к делу прямо сейчас.

Я предполагаю, что это учитель, он направляется к нам. Но… Я знаю этот голос.

Я поворачиваюсь, чтобы получше рассмотреть парня, когда вся краска отливает от моего лица, и я думаю, что меня сейчас стошнит.

Это опустошение, которое сломало спину верблюду. Это определенно вишенка на вершине моей ебаной ситуации.

— Эй. Луна. Аллеее, — зовет Роман, тряся меня за руку, но я застываю на месте.

Я не смогла бы скрыть эти эмоции, даже если бы попыталась. Я не смотрю на него, я продолжаю смотреть на этого долбаного репетитора, который остановился на краю площадки. Вина написана на его лице, но хуже всего то, что он не удивлен, увидев меня.

— Луна, не могла бы ты уделить мне минутку, пожалуйста? — безмолвная мольба сквозила в каждом слове.

Он, блядь, шутит? Это все что, блядь, шутка?

Я убираю эмоции из языка своего тела, сейчас я достаточно зла, чтобы пересилить их.

— Я не думаю, что это хорошая идея, Уэст, а ты? — я рычу на того самого Моргана, которого только что вспомнила.

Я пытаюсь сдержаться, но мне нужно ударить кулаками во что-нибудь, во что угодно.

Мне просто нужно дать волю своим эмоциям.

— Луна, ты должна позволить мне объяснить, хорошо? — Уэст мягко говорит.

Как будто, если он заговорит громко, это выведет меня из себя, но его гребаное спокойствие все равно выводит меня из себя.

— Я думаю, у тебя было достаточно времени, чтобы все объяснить, не так ли? А теперь, черт возьми, уже слишком поздно.

Мои руки сжаты в кулаки по бокам, но необходимость поднять их становится все труднее контролировать.

— Ты не хочешь объяснить, что происходит Уэст? — это Роман, в его тоне явственно слышится замешательство.

Я рада, что он не просит меня объяснить прямо сейчас, потому что он, скорее всего, просто получил бы удар по лицу.

— Ром, это между мной и Луной, хорошо? — Уэст отвечает, глядя на меня. — Пожалуйста, Луна, я не могу сделать это перед всеми этими парнями. Ты многого не знаешь.

Ты, блядь, рассказываешь мне, очевидно, что я ничего не знаю, но прямо сейчас я не в том настроении, чтобы слушать.

— Прямо сейчас, Уэст, у тебя ничего хорошего не получится, — спокойно заявляю я.

Он должен услышать правду в моем голосе.

— Хорошо, но нам действительно нужно поговорить, Луна, — мягко говорит он.

Я просто киваю и сажусь на свое место. Я ничего не могу осмыслить прямо сейчас, мне нужно отложить все это на потом. Уэст начинает рассказывать группе о том, что мы будем делать сегодня, но я не обращаю внимания. Я чувствую, как Роман наклоняется ко мне.

— Что за хуйня, Луна? Как долго ты с ним трахаешься? — он рычит мне на ухо.

Что за черт? Кем этот парень себя возомнил?

— Пошел ты, Роман, — процедила я сквозь зубы.

Я ни хрена ему не должна, и уж точно не объяснений. Никакого прогресса в успокоении, которого я только что достигла, больше нет. К черту мужчин.

Нахуй. Всех. Их.

*****

Пронзительный звук звонка подводит урок к концу. Я собираю чемодан так быстро, как только могу, и направляюсь к двери.

— Луна, подожди! — кричит Уэст, привлекая всеобщее гребаное внимание.

Я не замедляю шага, ни на йоту. Я просто продолжаю двигаться к выходу.

— Луна, — снова зовет он, только на этот раз хватает меня за руку, заставляя притормозить. Он просто не может понять намека, не так ли?

Я не валяю дурака. Свободной рукой я сжимаю кулак и бью его прямо в горло.

Он мгновенно отпускает мою руку, его пальцы обхватывают больную шею. Он согнулся в пояснице, пытаясь удержаться в вертикальном положении, кашляя и отплевываясь.

— Я говорила тебе, что прямо сейчас это плохо кончится для тебя, Уэст, и я, блядь, имела это в виду. — выдавливаю я.

Не тратя больше времени, я избегаю чьих-либо взглядов и выбегаю. Я в отвратительном настроении, я была перед всем гребаным классом, и мне было насрать. Сегодняшний день превратился в американские горки эпических масштабов, и я действительно близка к тому, чтобы сойти с ума.

Урок для Уэста состоял в том, чтобы посмотреть, как все обращаются с оружием, в группе был смешанный опыт, некоторые считали себя плохими мальчиками, потому что они знают, как играть в видеоигры, но на самом деле не могли снять оружие с предохранителя. В то время как другие обладали точностью и мастерством, включая меня, я и должна была бы, учитывая, что Уэст, блядь, научил меня этому.

Я не могу, я качаю головой и останавливаю ход своих мыслей. Сейчас мне бесполезно думать о Уэсте, Раф знает, что он здесь преподает? Нет. Остановись. Я нахожусь в состоянии войны с самой собой, мой мозг сломается, если я в ближайшее время не достану боксерскую грушу.

Добравшись до раздевалки, я быстро переодеваюсь и отправляю Рыжей сообщение.

Луна: Принеси мне кофе. Встречаемся в "Туз" через час.

Я даже не могу заставить себя еще немного распушить волосы для нее. Это не ее вина, но ей придется привыкнуть к моему столь любезному общению, если она планирует продолжать в том же духе.

Рыжая: Слушаюсь, капитан!

Гребаный капитан, я не могу сдержать улыбку, но мое нынешнее настроение быстро ее портит. Направляясь в вестибюль, я складываю свои вещи в мини-сейф и выхожу на улицу. Как бы быстра я ни была, я, по-видимому, оказалась не так быстра, как Роман.

— Залезай, — ворчит он.

Я не отвечаю, просто забираюсь внутрь. Я готова убраться нахуй из этого здания. Да и вообще из всего этого гребаного места, на самом деле.

Роман закрывает перегородку еще до того, как мы начинаем двигаться. Я могу сказать, что он хочет растоптать меня ради информации, но он также видит, что я близка к одичанию. Его глаза прожигают дыры в моем черепе, заставляя меня хотеть почесать это место.

— Ты выглядишь взволнованной, принцесса, — бормочет он.

Ты думаешь? Он даже не заслуживает ответа, поэтому я продолжаю смотреть в окно.

— Ты хочешь поговорить об этом? Я бы хотел услышать все о том, как долго вы с Уэстом знаете друг друга. Это поможет мне кое-что прояснить, — настаивает он.

Отвали.

Если бы я и хотела поговорить, то не с тобой. И все же я ничего не говорю, ничего не делаю, и он получает сообщение, оставляя меня в покое до конца поездки.

Подъезжая к "Тузу", у меня нет времени возиться, я в мгновение ока выскакиваю из машины. Мне нужно в спортзал, мне просто нужно переодеться как можно быстрее, чтобы я была спокойнее, когда появится Рыжая.

Выйдя в вестибюль, я направляюсь к лестнице, когда меня хватают за руку и тащат мимо них.

Какого хрена?

— В чем, черт возьми, твоя проблема с рукоприкладством? Отвали от меня, Роман! — кричу я, но он игнорирует меня.

Швейцар Томас видит нас, но ничего не предпринимает.

Отлично. Спасибо.

Я пытаюсь упереться ногами, чтобы остановить его рывок, но на этих каблуках у меня нет ни единого шанса. Он толкается в дверях спортзала и разворачивает меня, толкая в направлении ринга. Я поворачиваюсь к нему лицом, в моих глазах горит огонь.

Я в ярости, не в силах скрыть свои эмоции.

— Вот и она, — говорит он с жаром в глазах.

Конечно, его заводит, что я так взвинчена.

— Что это должно значить? — я усмехаюсь.

Он оглядывает меня с ног до головы, и мне кажется, что он прикасается ко мне. Я чувствую, как его взгляд скользит по моему телу повсюду.

— Это значит, что ты невероятно хороша в роли ледяной королевы, но настоящая ты. Человек, в котором ты держишься, — это огонь. Эмоции в твоих глазах могут сжечь мужчину, и они полюбили бы тебя за это.

Он говорит это так небрежно, что я теряю дар речи.

— Сними каблуки, — говорит он, снимая блейзер

— Почему? — я спрашиваю, но он только ухмыляется.

— Потому что я не позволю тебе вымещать на мне свой гнев в этих нелепых туфлях на каблуках.

Он что? Он не может быть серьезен, но выражение его глаз говорит мне, что это так. Я бы предпочла провести спарринг с кем-нибудь, а не с боксерской грушей, поэтому я не собираюсь отклонять его предложение. Я отбрасываю каблуки в сторону.

— Ты ожидаешь, что я сделаю это в своей униформе? — спрашиваю я, уперев руки в бедра.

Он оглядывает меня и просто кивает.

Тогда ладно. Я не могу оставаться в блейзере, поэтому сбрасываю ее на пол и поднимаюсь на ринг. Он наблюдает за мной, как ястреб, как будто я его добыча, и он просто выжидает удобного момента. Он крадется ко мне, начисто срывая при этом рубашку.

Черт.

Просто ебаный ад.

Его тело — мечта, а эти глаза. Боже, эти глаза.

Он, блядь, знает, что делает. Об этом говорит его ухмылка. Олух!

Он поднимается на ринг, прихватывая со стола два комплекта легких перчаток. Мышечная память настраивает нас обоих на бой в кратчайшие сроки. Он стоит посреди ринга, вытянув руки, и я обмениваюсь с ним перчатками.

Между нами не произносится ни слова, мы просто следуем заведенному порядку.

Он не удивлен, когда я делаю первый ход, он мгновенно реагирует, и мы начинаем прощупывать друг друга легкими ударами, но затем игра начинается. Мне нужно выбить из себя этот адреналин и гнев. Задан темп, и мы блокируемся взад-вперед. Он не боится подойти ко мне.

Мне это нужно. Мне нужно, чтобы кто-то видел, что мне это нужно, и не уклонялся, потому что я женщина, и он должен, потому что он дает мне это добровольно. Никто не сделал попытки подчиниться, это не то, что сейчас происходит. Мы просто доводим друг друга до предела. Пот, стекающий по моей спине, помогает мне успокоиться. Черт, это слишком приятное чувство.

Я вижу это в тот момент, когда он решает напасть на меня, и использую его инерцию, чтобы продолжить катать его, когда мы падаем на пол. Я знаю, что не смогу прижать его к земле, но он позволяет мне подержать его секунду, прежде чем я снова вскакиваю. Он тоже блестит от пота, и я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на его предплечья, они выпуклые и совершенно отвлекают.

Я могу сказать, что меня достаточно избили, если я могу думать о чем-то другом, кроме как бить дерьмо.

— С меня хватит. — я вздыхаю, снимая перчатки.

— Нет, принцесса, ты не закончишь, пока я не скажу, — бормочет он, прежде чем снова наброситься на меня. Я повернулась к нему спиной, поэтому он хватает меня и разворачивает в воздухе лицом к себе, прежде чем мы падаем на пол, и его губы оказываются на моих.

Или мои — на его.

Кто знает.

Я слышу тихий стук рядом со мной. Должно быть, это тоже были его перчатки, потому что его пальцы запускаются в мои волосы.

Если бы он подумал, что мои глаза горели раньше, моя сущность могла бы воспламенить его.

Я не растворяюсь в нем, это означало бы подчинение, а ни один из нас не создан для этого. Мы поглощаем друг друга. Он слегка приподнимается, чтобы встретиться со мной взглядом, желание ясно читается на моем лице. На следующем вдохе он расстегивает мою блузку. Пуговицы действительно отлетают, он не пытается стянуть ее с моих рук, он предоставил себе доступ, который хотел.

Он стягивает мой белый кружевной лифчик вниз, освобождая соски, и его руки тут же теребят мой пирсинг, и я не могу сдержать стон.

О черт.

Он опускает рот к моим твердым соскам, медленно обводя их языком и одновременно сильно сжимая груди. Жжение распространяется прямо на мою киску, которая приподнимается над землей, пытаясь добиться хоть какого-то трения.

— Пожалуйста.

Я не знаю, о чем прошу, мне просто нужно… больше.

Его зубы сжимают мой сосок, и от боли я задыхаюсь громче.

Он нужен мне внутри.

Это то, что мне нужно.

И мне это нужно сейчас.

Я начинаю возиться с его брюками, пытаясь расстегнуть пуговицу, но наполненный похотью туман, в котором я нахожусь, заставляет меня с трудом соображать, как это сделать. Роман хватает меня за запястья и поднимает их над головой, прижимая к мату.

Черт, пребывание на ринге заставляет меня таять.

— Ты прикоснешься ко мне, когда я позволю, принцесса, — мурлычет он, поглаживая другой рукой мою грудь до пупка.

Я собираюсь поставить его на место, он не управляет шоу, но затем он опускает руку мне под юбку, направляясь прямиком к моему центру, и будь я проклята, если остановлю его.

Он проводит ладонью по внутренней стороне моего бедра, дразня меня, прежде чем его палец скользит по моему клитору и медленно опускается к входу.

Он делает это снова.

И еще раз.

И еще раз.

Я сейчас взорвусь, но я слишком горда, чтобы кончить от одного легкого прикосновения. Он, должно быть, способен почувствовать, как безумие охватывает мое тело, когда он вводит в меня два пальца при следующем повороте. Я ничего не могу с этим поделать. Я кричу от удовольствия, оргазм настигает меня мгновенно, и я продолжаю наслаждаться им на его руке.

О боже мой.

Черт.

Я слишком далеко зашла, чтобы смущаться того, что так легко кончила.

— Трахни меня, ты заставишь меня испачкать мои штаны спермой от одних твоих стонов, принцесса, — выдыхает он, поднимая мою юбку вокруг талии и спуская штаны.

Его член высвобождается, и я не могу не пялиться на него. Черт. Хорошо, что я промокла насквозь, прежде чем он набросился на меня с этой штукой.

Я поднимаю взгляд, слыша, как он хихикает.

— Не волнуйся, принцесса, я знаю, как им пользоваться, — подмигивает он, надевая презерватив.

Мне было все равно, откуда это взялось, но я рада, что он вспомнил, потому что прямо сейчас я бесполезна. Он наклоняется, по очереди покусывая зубами пирсинг на моем соске, и я становлюсь мягкой в его руках.

Он проскальзывает в меня так медленно, что я готова закричать, но не могу издать ни единого звука, я так переполнена.

Когда я уже готова задаться вопросом, не раскалываюсь ли я надвое, он вырывается и врезается обратно.

— Черт возьми, да. Еще. Мне нужно больше. — я задыхаюсь.

Боже, я так переполнена, но это похоже на экстаз.

Он не разочаровывает и набирает темп. Вдавливает меня в мат, как будто мы гребаные животные.

Снова, и снова, и снова он не сдается.

Его толчки жестоки, но увлекательны, и я не могу больше не повторять. Его большой палец находит мой клитор, и когда он толкается внутрь, я чувствую, как его член освобождается, заставляя мою киску сжиматься вокруг него, как в тисках, снова доводя меня до крайности.

Черт.

Такое чувство, что толчки сотрясают землю, а мы продолжаем наслаждаться вместе.

Он мягко выскальзывает, и я остаюсь, пытаясь собраться с мыслями. Я могла бы прямо сейчас впасть в оргазмическую кому. Я настолько вне себя от блаженства.

Я пытаюсь понять, как это только что произошло, но мой мозг не желает включаться.

Медленно поднимаясь, я обдумываю, как мне вернуться в свою комнату в таком виде. Мне остается только надеяться, что поблизости никого нет.

Роман прочищает горло, привлекая мое внимание.

— Так что на самом деле это ни хрена не меняет. Я тебе не доверяю и не связываю себя обязательствами. Это просто мы были захвачены моментом, не более того, — говорит он, снова натягивая рубашку.

Его лицо морщится, как будто он готов к тому, что я оттолкну его, но я не могу удержаться от смеха.

— Роман, это лучшие слова, которые ты мне когда-либо говорил. У меня нет никаких ожиданий, потому что я их не хочу. Я люблю секс, а не обязательства. Кроме того, мне слишком нравятся члены, чтобы довольствоваться одним.

Просто чтобы завести его еще больше, я обвиваю руками его шею, со смешком лижу в щеку и направляюсь к двери.

Его смешок заставляет меня оглянуться, и когда я это делаю, я, наконец, мельком вижу его спину.

Боже мой.

Вся его спина покрыта татуировкой в виде черепа, это заставляет меня остановиться. Я видела много татуировок на спине в салоне, но ни одна из них не была такой потрясающей, как эта. Тишина, должно быть, заставила его оглянуться, потому что он не слышал, как хлопнула дверь.

Заметив, что я таращусь, он вопросительно поднимает бровь.

— Нет, нет, нет, Роман. Повернись. В будущем ты всегда будешь приветствовать меня без футболки и спиной ко мне, ты понял? — говорю я, поворачивая палец, чтобы он снова повернулся ко мне спиной.

Моя вспышка застает его врасплох, но на его лице все еще играет ухмылка.

— Это дерьмо горячее, чем твое лицо, и особенно твой рот. В будущем тебе следует руководствоваться этим. — я подмигиваю и выхожу через дверь.

Когда я выхожу из спортзала, Рыжая стоит с поднятой рукой, собираясь толкнуть дверь.

Черт.

Она оглядывает меня с ухмылкой на лице.

— Роман? — спрашивает она, передавая мне холодный кофейный напиток.

Мое молчание — достаточный ответ, и она просто хихикает.

— Давай, ты можешь показать мне свою комнату, пока принимаешь душ, потому что я не собираюсь посещать уроки самообороны, когда от тебя пахнет сексом, — смеется она, беря меня под руку.

Совершенно не смущена моим выставленным напоказ лифчиком.

Мои ноги сейчас не готовы подниматься по лестнице, поэтому мы поднимаемся на лифте, и я делаю глоток дерьма, которым она меня угостила, как только мы оказываемся внутри.

Боже мой. Это почти так же хорошо, как секс.

Почти.